Угон самолета
в СССР был событием из ряда вон выходящим, тем более, что террористами оказалась многодетная семья Овечкиных
, организовавшая музыкальный коллектив
со сказочным названием «Семь Симеонов»
. Джаз-бэнд из семи братьев, их мать и младшие братья и сестры планировали улететь в Лондон и заработать там денег, но в результате половина из них погибла, остальные попали в тюрьму, пострадали люди, летевшие тем рейсом. Кем они были на самом деле – жертвами тоталитаризма, мечтающими о свободе, или жестокими убийцами, готовыми идти к своей цели по трупам?
В семье Овечкиных было 11 детей, за 4 года до происшествия их отец умер. Семеро братьев с раннего возраста увлекались музыкой. В 1983 г. они обратились за помощью к преподавателю Иркутского училища искусств, чтобы он посодействовал в создании семейного джазового ансамбля.
Группа «Семь Симеонов» быстро заслужила популярность и у себя в Иркутске, и во всем Союзе – после участия в фестивале «Джаз-85» они стали частыми гостями телепрограмм и даже героями документального фильма. В 1987 г. джаз-бэнд пригласили на гастроли в Японию. Побывав за границей, мать семейства Нинель Овечкина поняла, что за пределами СССР их ансамбль добился бы куда больших успехов и материального благополучия. Так созрел план побега из страны.
8 марта 1988 г. все члены семьи, кроме старшей сестры Людмилы, не знавшей об их планах, поднялись на борт самолета ТУ-154, следовавшего рейсом Иркутск – Курган – Ленинград. Овечкины якобы летели на гастроли, поэтому у них с собой были музыкальные инструменты. «Симеонов» знали и тщательно не досматривали. Дети в возрасте от 9 до 32 лет и их мать пронесли на борт два обреза, сто патронов и самодельную взрывчатку, спрятанную в чехлах инструментов.
Когда Овечкины выдвинули свои требования, экипаж прибегнул к хитрости – им сказали о необходимой дозаправке в Финляндии. На самом же деле самолет посадили на военном аэродроме возле советско-финской границы. Там их уже ждала группа захвата. Во время штурма застрелили стюардессу и 3-х пассажиров, еще 36 получили ранения. Четверо старших братьев покончили с собой, убив перед этим мать по ее же просьбе. Самолет был взорван и сгорел дотла.
Оставшихся в живых членов семьи Овечкиных судили. Старший брат Игорь получил 8 лет заключения, старшая сестра Ольга – 6, несовершеннолетние дети попали в детский дом, а потом их забрала под свою опеку Людмила. Отбыв половину срока, Игорь и Ольга вышли на свободу.
В 1999 г. на экраны вышел фильм «Мама», в котором факты биографии Овечкиных интерпретируются очень вольно. Игорь Овечкин был возмущен такой трактовкой: «А на Евстигнеева мы в суд будем подавать. Никто даже не поинтересовался нашим мнением. Все из газет узнали. Авторы "Мамы" ничего в случившемся так и не поняли».
Судьба выживших Овечкиных, давно отбывших наказание за совершенное, была действительно несладкой. Ольга, будучи беременной в день захвата самолета, родила дочь в колонии. Сергей Овечкин, которому в 1988 г. было всего 9 лет, так до конца и не понял, что тогда случилось. В планы его не посвящали, но расплачивался он за угон наравне с остальными. В Иркутске с такой фамилией жить нелегко.
Овечкины утверждают, что зачинщиком был Олег, а 52-летняя мать обо всем узнала уже в самолете. Дети до сих пор уверены в том, что мать их правильно воспитывала – приучала работать с утра до ночи, не жалеть себя. Но и других людей они тоже не пожалели.
К сожалению, угон самолета не был единичным случаем, подобная история закончилась трагически и для
8 марта 1988 года на военном аэродроме Вещево, располагающемся неподалёку от советско-финской границы, разыгралась кровавая драма. Захватившая лайнер семья музыкантов по фамилии Овечкины требовала вылета за границу. Что заставило семью, которая пользовалась расположением и поддержкой партийных чинов, решиться на столь безумный шаг? Лайф вспомнил историю, которая потрясла Советский Союз ровно 30 лет назад.
Овечкины по меркам СССР того времени были весьма необычной семьёй - 11 детей в ячейке общества было огромной редкостью даже тогда. Нинель Овечкина, глава семьи, вполне официально носила звание матери-героини и имела соответствующие льготы.
У Овечкиных было 7 мальчиков и четыре девочки. Причём разница между старшими и младшими детьми составляла 17 лет. Последнего ребёнка Нинель родила, когда ей было уже за сорок. Отец семейства отличался дурным характером и склонностью к употреблению алкоголя. В этом состоянии он порой угрожал близким ружьём. Позднее, когда подросли старшие сыновья, бывал ими бит в рамках самообороны. В 1984 году он умер.
Нинель Овечкину нельзя назвать баловнем судьбы. Её отец погиб на фронте, мать была застрелена сторожем, когда пыталась выкопать несколько картофелин на колхозном поле в голодные военные времена. В 6 лет Нинель осиротела и воспитывалась в детдоме. Незадолго до совершеннолетия её забрал к себе двоюродный брат, который был старше неё. А вскоре она вышла замуж.
В дальнейшем Нинель работала продавщицей в винно-водочных магазинах, иногда приторговывала на рынке. Всех дочерей она также ориентировала на торговлю, тогда как сыновей с раннего возраста занимала музыкой.
Фактически Нинель была главой семьи и при живом муже, который часто выпивал. Основные заботы по устройству детей лежали на её плечах. Все соседи Овечкиных позднее отмечали, что она была весьма требовательной женщиной, но при этом отнюдь не жестокой. На детей никогда не повышала голоса, но вместе с тем её распоряжения выполнялись беспрекословно.
Овечкины держались обособленно, в гости никого не приглашали, сами ни к кому не ходили. Но без дела никто из детей не сидел, в свободное время они либо работали на приусадебном участке, либо упражнялись в игре на музыкальных инструментах. По меркам провинциальных городских окраин 80-х они были в общем-то благополучной семьёй. Дурные компании и алкоголь подстерегали подростков из таких семей на каждом шагу. Но у Овечкиных никто не гулял с дурными компаниями, не попадал в милицию и не пил.
"Семь Симеонов"
Трое старших братьев занимались в музыкальном училище с детства. Однако идея создания семейного музыкального ансамбля возникла после того, как в училище были записаны самые младшие сыновья Овечкиной. Считается, что первым предложил создать ансамбль старший из братьев - Василий, поделившийся идеей с преподавателем. Название взяли из одной из детских сказок, которую недавно прочитал один из младших Овечкиных. На момент создания группы старшему из братьев был 21 год, а двум самым младшим - 8 и 4 года. При этом, по отзывам преподавателей, Михаил, один из младших братьев, был действительно настоящим талантом и подавал большие надежды.
Особенностью ансамбля было то, что каждый из братьев играл на своём инструменте. 21-летний Василий на ударных, 19-летний Дмитрий на трубе, 16-летний Олег на саксофоне, 14-летний Александр на контрабасе, 12-летний Игорь на фортепиано (по характеристике преподавателей, он единственный из братьев обладал абсолютным музыкальным слухом и считался главным талантом группы вместе с Михаилом), 8-летний Михаил на тромбоне и 4-летний Сергей на банджо.
Такие семейные ансамбли в своё время были очень популярны в западных странах, но в СССР они всё же были диковинкой. Разумеется, самые маленькие участники группы были главными звёздами коллектива. Возможно, с музыкальной точки зрения "Семь Симеонов" не выделялись на фоне множества других ансамблей, но их необычный состав привлекал внимание и выделял их на фоне других ВИА и джаз-бандов.
Как это часто было в Советском Союзе, региональное руководство оказывало им протекцию. В те времена многие секретари обкомов или райкомов покровительствовали местным талантам, чтобы хвастаться перед Москвой, а заодно и прославить регион на всю страну. И семеро братьев-музыкантов отлично подходили для этого.
Вряд ли без этой поддержки "Симеоны" смогли бы раскрутиться в рамках Советского Союза. Им помогали с площадками, организовывали выступления на крупных и популярных фестивалях. Молодых музыкантов даже приглашали на съёмки популярнейшей телепередачи "Шире круг". Выступали на XII Международном фестивале молодёжи и студентов в Москве в 1985 году. "Семь Симеонов" получили некоторую известность, теперь они выступали перед иностранными делегациями в знаменитом Совинцентре, также известном как "Хаммеровский центр". Двум старшим братьям помогли с поступлением в престижную Гнесинку.
Нередкими гостями у Овечкиных были журналисты, бравшие у них интервью и снимавшие о необычной семье фильмы. Иркутское руководство в благодарность за прославление региона предоставило семье две соседние трёхкомнатные квартиры - вдобавок к имевшемуся у неё дому.
В общем, по советским меркам Овечкины жили вполне неплохо. Разумеется, миллионерами они не были, да и богатыми людьми их назвать нельзя, но и не нищенствовали. В 1987 году им даже организовали зарубежные гастроли в Японии. Музыкантам (если это не всемирно знаменитые классические музыканты) выехать в капиталистическую страну на гастроли в то время было очень сложно. И уж совсем невозможно без активной помощи государственных органов. Но как раз тогда началась перестройка и СССР начал приоткрывать занавес. "Симеонов" отправили в Японию как советскую диковинку.
В Японии они испытали настоящий культурный шок. Ассортимент магазинов капиталистических стран всегда поражал советских граждан, но здесь дополнительными факторами стали молодость и неопытность музыкантов. К тому же братья успели заметить, что и труд в капиталистических странах оплачивается по совсем другим расценкам. Наслушавшись о заоблачных гонорарах знаменитых джазменов, они стали мечтать о десятках тысяч долларов за выступление. Словом, у молодых Овечкиных начался настоящий психоз, вызванный желанием во что бы то ни стало остаться в капиталистической стране.
В принципе, братья без особых проблем могли бы остаться в Японии. Кто хотел бежать во время заграничных гастролей, всегда находил способ сделать это. К тому же на дворе был 1987 год, следили за гастролёрами уже не так строго, да и не были "Симеоны" перворанговыми звёздами в СССР. Конечно, их побег был бы неприятен, но не более того.
Однако братья возможностью не воспользовались, не пожелав оставлять семью. Ведь все сёстры остались в СССР, а в семье Овечкиных семейные связи всегда ставились превыше всего. На семейном совете было решено: если и бежать в капстрану, то всем вместе.
Захват
Вариант с бегством во время заграничных гастролей в любом случае отпадал, поскольку в полном составе семья на них не выезжала. Сёстры не числились в ансамбле и не могли выехать вместе с ним. Просто эмигрировать было также невозможно, такой опции в СССР просто не существовало (только граждане еврейской национальности могли репатриироваться, но и это не всегда было просто). Обращаться в ОВИР семья даже и не думала.
Оставался только один вариант - прорываться с боем. То есть захватить самолёт, взять пассажиров в заложники и потребовать лететь в капстрану. Хотя существует популярное мнение, что вдохновительницей побега и его организатором была Нинель Овечкина, все выжившие дети позднее уверяли, что это не так. Главным инициатором побега был третий по старшинству брат - Олег. Его поддержали остальные старшие братья, а следом и мать. Конечно, если бы она не одобрила идею, то никакого угона бы не было, братья не решились бы поступить вопреки её слову.
Стоит отметить, что у Овечкиных было несколько превратное представление об угонах самолётов, как и у большинства остальных советских воздушных пиратов. В действительности, даже если угонщикам повезло не погибнуть при штурме и не попасть в руки правоохранителей (что случалось чаще всего) и всё-таки добраться да вожделенной заграницы, там их встречали отнюдь не хлебом-солью. Все страны мира считали воздушное пиратство тяжким преступлением, и угонщиков ждал тюремный срок, независимо от их политических убеждений и устремлений. Так что, даже если бы план Овечкиных удался, их бы ждали серьёзные неприятности. Совершеннолетние члены семьи, вероятнее всего, оказались бы за решёткой, а самые младшие были бы отданы опекунам.
Впрочем, побег Овечкиных в любом случае не удался бы, поскольку они выбрали для этого неудачный самолёт (об этом чуть позже). Тем не менее готовились к преступлению они серьёзно. Распродали большую часть своих вещей, купили нарядные костюмы, через знакомых достали несколько ружей - под предлогом желания поохотиться. Звукорежиссёр группы помог им с боеприпасами и порохом. Братья также смастерили несколько слабеньких взрывных устройств. Тем не менее это были настоящие бомбы, а не муляжи, - Овечкины были настроены крайне серьёзно.
Оружие решено было спрятать в футляре от контрабаса. Во время гастролей они заметили, что футляр не умещается в рамки интроскопов в аэропортах и его разрешают проносить практически без досмотра. Тем более что речь идёт о детях. В футляре было обустроено второе дно, в которое братья сложили обрезы, сделанные из ружей, и самодельные бомбы.
На семейном совете было решено, что за границу будут бежать все 11 членов семьи. Двенадцатая - старшая дочь Людмила - к тому моменту была уже замужем и давно жила своей жизнью отдельно от семьи.
https://static..jpg" alt="
Наконец самолёт был заправлен, но всё равно не трогался с места. Овечкины опять начали нервничать и выдвинули ультиматум: если через пять минут самолёт не взлетает, пассажирам не поздоровится. Командир судна убедил их, что вот-тот должен прибыть тягач, который отбуксирует их на полосу. Проходит пять минут, десять, пятнадцать, тягач не появляется, но и Овечкины пока не исполняют своей угрозы.
Тем временем под прикрытием заправки самолёта в кабину пилотов пробрались незамеченными двое вооружённых милиционеров. Наконец подъезжает тягач, самолёт трогается с места. В эту же минуту милиционеры врываются в салон.
По всей видимости, они думали, что Овечкины по малолетству не решатся применить оружие и их легко можно будет обезвредить. Но они просчитались. Началась безумная пальба. Милиционеры, получив неожиданный отпор, принялись палить вслепую в хвостовую часть самолёта. При этом они не разбирали, в кого стреляют, и их пули летели не в Овечкиных, а в пассажиров, четверо из которых получили огнестрельные ранения. Лишь по невероятному везению никто из них не погиб.
Пока шла перестрелка, к милиционерам прибыла подмога, которая попыталась прорваться через люк в хвостовой части. Овечкины отстреливались, ранив двух милиционеров (раны оказались не опасными для жизни), но у них заканчивались патроны, которые имелись только в небольшом количестве. Поняв, что их план побега провалился, они решили покончить с собой. Одну из сестёр отправили выбираться из самолёта с несовершеннолетними участниками теракта, поскольку они всё равно были неподсудны.
Старшие братья, за исключением 17-летнего Игоря (который не захотел умирать и спрятался, воспользовавшись суматохой), собрались в хвостовой части для самоподрыва. Однако самодельные бомбы оказались слишком слабыми и вызвали только возгорание салона. Тогда старшие братья Василий (26 лет), Дмитрий (24 года), Олег (21 год) и Александр (19 лет) застрелились. Однако в некоторых источниках сообщается, что последний погиб в результате взрыва. Предварительно один из братьев застрелил и мать по её приказу.
Из-за задымления пассажиры ринулись из самолёта, спасая свою жизнь. Но, едва они выпрыгивали из ловушки, на земле их хватали милиционеры и начинали жестоко избивать. Позднее они оправдывались тем, что среди пассажиров могли затесаться беглецы-террористы, поэтому решено было жёстко арестовывать всех подряд.
В результате неудачного штурма погибли три пассажира, задохнувшись от дыма. Ещё одна жертва - стюардесса Тамара Жаркая - была убита Овечкиными. Остальные пять погибших - четверо старших братьев и Нинель Овечкина, покончившие с собой. В результате стрельбы, прыжков с высоты и жестокого задержания на земле получили ранения и травмы 15 пассажиров. Также при попытке выбраться из самолёта был ранен в ногу 9-летний Сергей Овечкин. Со стороны милиционеров было двое раненых.
Столь катастрофические потери в результате штурма объясняются тем, что группа захвата состояла из простых милиционеров, совершенно не подготовленных к подобного рода операциям. Это была в чистом виде импровизация. В СССР существовала группа "Альфа", подготовленная специально для подобных ситуаций. И, когда в 1983 году группа грузинской золотой молодёжи пыталась угнать самолёт за границу, в результате грамотных действий "Альфы" во время штурма не пострадал ни один пассажир. Однако она находилась в Москве, и, пока она летела в Вещево, штурм уже начался силами милиции. Когда бойцы элитного подразделения прибыли на место, самолёт уже догорал.
То, что штурм был проведён весьма неудачно, признавалось даже в то время. Впрочем, виноваты в этом не милиционеры, которые при таких раскладах вряд ли могли прыгнуть выше головы, а отдавшие приказ об их использовании. Конечно, "Альфа", скорее всего, справилась бы с захватчиками судна куда более профессионально и с меньшими жертвами. Неудавшийся штурм в то время вызвал даже больший резонанс, чем само преступление Овечкиных.
Дальнейшая судьба
Из шестерых выживших Овечкиных только двое достигли возраста уголовной ответственности. 17-летний Игорь и 28-летняя Ольга, которая на тот момент ждала ребёнка. Они были признаны виновными и приговорены к 8 и 6 годам лишения свободы соответственно.
Судьбы практически всех уцелевших членов семьи сложились весьма трагично. Игорь в колонии продолжал заниматься музыкой, создал тюремный оркестр. После четырёх с небольшим лет заключения он был досрочно освобождён. После этого работал музыкантом в различных ресторанах, много пил, позднее пристрастился к наркотикам. После выхода фильма "Мама" в 1999 году, поставленного по их истории, грозился подать в суд, однако вскоре сам оказался за решёткой и погиб в СИЗО при неясных обстоятельствах.
Ольга освободилась из тюрьмы через четыре года. Работала продавщицей на рынке, также имела проблемы с алкоголем. В начале нулевых сошлась с неким работником шиномонтажной мастерской по имени Виталий Михаленя, который убил её в пьяном угаре. Это произошло в 2004 году. Убийца был приговорён к 9 годам лишения свободы.
Самый младший из Овечкиных, Сергей, которому на момент захвата самолёта было 9 лет, трижды пытался поступить в музыкальное училище в родном городе, но так и не смог. По его словам, ему отказывали из-за фамилии, однако преподаватели позднее заверяли журналистов, что всё дело в отсутствии таланта. Некоторое время он работал музыкантом в ресторанах, в самом конце 90-х "исчез с радаров" и больше не давал о себе знать.
Ульяна, которой на момент захвата было 10 лет, также не устроилась в жизни. Имела проблемы с алкоголем, предпринимала попытки свести счёты с жизнью. После одной из таких попыток, когда она бросилась под машину, стала инвалидом.
Татьяна (14 лет на момент захвата) вышла замуж и жила обычной жизнью. Изредка встречалась с журналистами.
Единственным, кому удалось исполнить семейную мечту и выехать за границу, оказался Михаил, считавшийся самым талантливым участником ансамбля (к слову, его однокурсником в иркутском училище искусств был всемирно известный Денис Мацуев, который также отмечал несомненный талант Михаила). Он перебрался в Петербург, окончил институт культуры, сотрудничал со многими джазовыми коллективами. В начале нулевых перебрался в Испанию, где стал участником достаточно известного джазового коллектива Jinx Jazz Band, знаменитого своими уличными выступлениями в Барселоне. Несколько лет назад он перенёс инсульт, после чего лишился возможности играть и живёт в местном доме инвалидов.
Самая старшая сестра, Людмила, не участвовавшая в захвате и даже не знавшая о нём, взяла на себя воспитание оставшихся младших братьев и сестёр, а также ребёнка Ольги. В настоящее время на пенсии.
Всего через три года после кровавых событий железный занавес рухнул и выезд из страны стал свободным. Впрочем, вряд ли Овечкиным удалось бы стать звёздами и получать огромные гонорары за выступления в западных странах. Если в СССР им оказывали государственную поддержку как провинциальной диковинке (и при этом звёздами эстрады они всё равно не были), то в западных странах такими семейными ансамблями было никого не удивить. Редкие клубные концерты и небольшой интерес к беглецам в первые несколько месяцев - вот максимум, на который можно было рассчитывать. И это при условии, что им удалось бы бежать, не совершая преступлений. Но, поскольку Овечкины для прорыва на Запад захватили самолёт, по прибытии в желаемый пункт назначения старших членов семьи почти наверняка ждала бы тюрьма вместо концертных залов.
Это случилось почти 30 лет назад, в праздничный день 8 марта 1988 года. Известная на всю страну большая и дружная семья Овечкиных – мать-героиня и 10 детей от 9 до 28 лет – вылетела из Иркутска на музыкальный фестиваль в Ленинграде.
Везли с собой кучу инструментов, от контрабаса до банджо, и все вокруг радостно улыбались, узнавая «Семь Симеонов» – сибирских братьев-самородков, играющих зажигательный джаз.
Но на 10-километровой высоте народные любимцы вдруг достали из футляров обрезы и бомбу и велели лететь в Лондон, иначе начнут убивать пассажиров и вообще взорвут самолет. Попытка угона обернулась неслыханной трагедией
«Волки в шкуре Овечкиных» – так писала о них потом ошеломленная советская пресса. Как получилось, что солнечные, улыбчивые парни превратились в террористов? С самого начала во всем винили мать, якобы воспитавшую старших сыновей честолюбивыми и жестокими. Плюс на них как-то легко и сразу обрушилась шумная слава, и это напрочь снесло им голову. Но также некоторые увидели в Овечкиных страдальцев, жертв абсурдной советской системы, которые пошли на преступление, чтобы просто «жить по-человечески».
«Семья-секта»
Огромная семья жила в небольшом частном доме на 8 сотках на окраине Иркутска: мать Нинель Сергеевна, 7 сыновей и 4 дочери. Самая старшая Людмила рано вышла замуж и уехала, к истории с угоном она никак не причастна. Отец умер за 4 года до этих событий – говорят, был до смерти избит повзрослевшими сыновьями Василием и Дмитрием за свои пьяные выходки. С самого детства под команду матери «Ложись!» они прятались от папашиного ружья, из которого тот пытался стрелять по ним через форточку. Овечкины в 1985 году. Слева направо: Ольга, Татьяна, Дмитрий, Нинель Сергеевна с Ульяной и Сергеем, Александр, Михаил, Олег, Василий. Седьмой брат Игорь с фотокамерой остался за кадром.
Мать – женщина «ласковая, но строгая» (по словам Татьяны) – пользовалась беспрекословным авторитетом. Сама она росла круглой сиротой: в голодные военные годы ее собственная мать, вдова фронтовика, была убита пьяным сторожем, когда тайком выкапывала колхозную картошку. Нинель выработала железный характер и такими же воспитывала сыновей, только у них все это переросло в безжалостность и беспринципность.
Нинель Сергеевна Овечкина
С соседями Овечкины не дружили, жили обособленно своим кланом, вели натуральное хозяйство. Позже их единодушие и замкнутость на себе стали сравнивать с сектантским фанатизмом.
Сибирские самородки
Все парни в семье учились в музыкальной школе, играли на инструментах и в 83-м основали джазовый ансамбль «Семь Симеонов», по названию русской народной сказки о близнецах-умельцах. Уже через два года, после участия в фестивале «Джаз-85» в Тбилиси и передаче Центрального телевидения «Шире круг», они стали всесоюзными знаменитостями.
«Семь Симеонов» на улицах Иркутска, 1986 г.
Про удивительную семью, гордость всей Сибири, сняли документальный фильм. Ребята вели себя замечательно, съемочная группа была от них в восторге, а вот с матерью пришлось тяжело. Одна из редакторов ленты, Татьяна Зырянова, позже рассказывала, что Нинель Овечкина была уже тогда переполнена гордыней, возмущалась, что семью «показали крестьянами», а не «артистами» и решила, что так их хотели унизить.
Нинель Сергеевна. Кадр из фильма.
Впрочем, гордыня была и у взрослых сыновей. В своем дневнике мать как-то дала им всем характеристики, так вот про старшего Василия она написала: «Гордый, высокомерный, недобрый». Именно под его влиянием братья презрительно отвергли учебу в знаменитой Гнесинке, куда их приняли без экзаменов. «Симеоны» возомнили себя необычайными талантами, готовыми профессионалами, которым не хватает лишь мирового признания. Они на самом деле играли очень неплохо – для самодеятельности, но со временем без опытного руководства, под опекой матери, которая и так считала их гениями, неизбежно деградировали. Публику скорее впечатляла их братская сплоченность и умилял Сережа, который был ростом с собственное банджо.
Блеск и нищета
Недовольство и злоба копились у Овечкиных и по другой причине: всесоюзная слава не приносила никаких денег. Хотя государство выделило им сразу две трехкомнатные квартиры в хорошем доме, оставив и старый пригородный участок, они не зажили, как в сказке, припеваючи. Семья бросила заниматься сельским хозяйством, а музыкой было не заработать: им просто запретили выступать с платными концертами.
«Семь Симеонов» с матерью возле своего сельского дома
Заброшенный дом Овечкиных в наши дни
Овечкины мечтали о собственном семейном кафе, где братья играли бы джаз, а мать и сестры отвечали за кухню. Уже через пару-тройку лет, в 90-е, их мечты могли бы сбыться, но пока частный бизнес в СССР был невозможен. Овечкины решили, что родились не в той стране, и загорелись идеей навсегда уехать в «заграничный рай», о котором получили представление, побывав в 1987 году на гастролях в Японии. Три недели «Симеоны» провели в городе Канадзава – побратиме Иркутска и получили культурный шок: магазины ломятся от товаров, ярко сияют витрины, тротуары освещаются из-под земли, транспорт ездит бесшумно, улицы моют шампунем и даже в туалетах цветы, как взахлеб рассказывали сыновья матери и сестрам. Часть семьи, по тогдашнему принципу, не выпустили, чтобы гастролеры не подумали сбежать к капиталистам, обрекая оставшихся на родине на позор и нищету.
«Самолет взорвем!»
Вернувшись с полностью измененным сознанием, братья затеяли побег, а мать под впечатлением от рассказов о сытой и красивой загранице их поддержала. Решили, что если бежать, то всем сразу. Единственным способом они видели вооруженный захват самолета – к тому времени на слуху были многочисленные истории угонов, включая успешные. На случай провала была твердая договоренность – покончить с собой. Под свои планы Овечкины выбрали рейс Иркутск – Курган – Ленинград, самолет Ту-154, вылет 8 марта. На борту, помимо 11 угонщиков, было 65 пассажиров и 8 членов экипажа. Оружие – пару обрезов из охотничьих ружей с сотней патронов и самодельные бомбы – пронесли в футляре контрабаса. Из прежних поездок братья усвоили, что инструмент не проходит в металлодетектор, и что, узнав «Симеонов», багаж досматривают поверхностно, лишь для галочки. А тут – у проверяющих праздничное настроение, да и самые младшие дети, Сережа и Ульяна, вовсю стараются, отвлекая их смешными ужимками.
Первую часть пути «артисты» вели себя весело и мирно. Подружились со стюардессами, особенно с 28-летней Тамарой Жарко́й, показывали им семейные фото. По одной из версий, Тамара была подругой Василия и ради него полетела не в свою смену. Когда на втором отрезке маршрута 24-летний Дмитрий Овечкин передал ей записку: «Следовать в Англию (Лондон). Не снижаться, иначе самолет взорвем. Вы под нашим контролем», - она приняла все за шутку и беззаботно рассмеялась. Потом до самого конца Тамара делала все возможное, чтобы успокоить террористов, которые ежеминутно грозили начать убивать пассажиров и взорвать салон. Она сумела убедить их, будто самолет, которому не хватало топлива до Лондона, сядет на дозаправку в Финляндии, тогда как на самом деле он приземлился на военном аэродроме Вещёво под Выборгом, где уже была наготове группа захвата. На воротах одного из ангаров специально крупно написали AIR FORCE, но угонщики увидели бензовоз с русской надписью «Огнеопасно», узнали советских солдат и поняли, что обмануты. Рассвирепев, Дмитрий застрелил Тамару в упор.
Тамара Жаркая
Мать принимается командовать сыновьями: «Ни с кем не говорить! Брать кабину!» Старшие братья безуспешно пытаются выломать складной лестницей бронированную дверь пилотов. А в это время дилетанты-штурмовики – простые милицейские патрульные, не имеющие ни малейшего опыта действий в ситуациях с заложниками – проникают через смотровые форточки и люки в переднюю и хвостовую части самолета и, загораживаясь щитами, открывают беспорядочный огонь, попадая в невинных пассажиров. Осознав, что из ловушки не выбраться, мать решительно приказывает взрывать самолет – гибнуть всем и сразу, как договаривались. Но бомба никого даже не ранила, только вызвала пожар. Тогда четверо старших братьев по очереди стреляются из одного обреза, Василий перед самоубийством пускает пулю в голову матери, опять же по ее приказу. Все это происходит на глазах у младших детей, которые в ужасе и непонимании происходящего жмутся к 28-летней сестре Ольге. 17-летний Игорь успевает спрятаться в туалете. Гибелью половины семьи террористов все могло бы и закончиться, но штурмовой отряд усугубил трагедию. Пассажиров, которые в панике выпрыгивали из горящего самолета на бетонную полосу, они встречали предупредительными автоматными очередями и без разбора лупили прикладами и сапогами. Полтора десятка человек получили ранения и увечья, некоторые остались инвалидами. Четверо заложников были ранены спецгруппой еще во время перестрелки в салоне. Еще трое погибли, задохнувшись в дыму. Самолет сгорел. Останки стюардессы Тамары опознали только наутро по оплавленным наручным часам.
Остатки сгоревшего Ту-154, апрель 1988 г.
Итог трагедии
Погибли 9 человек – Нинель Овечкина, четверо старших сыновей, бортпроводница и трое пассажиров. Были ранены 19 человек – 15 пассажиров, двое Овечкиных, включая самого младшего 9-летнего Сережу, и двое омоновцев. Только шестеро из 11 Овечкиных, бывших на борту, остались живы – Ольга и 5 ее несовершеннолетних братьев и сестер. Из выживших под суд отправились двое – Ольга и 17-летний Игорь. Остальные по возрасту не подлежали уголовной ответственности, их передали под опеку замужней сестры Людмилы, непричастной к захвату. Открытый суд состоялся в Иркутске той же осенью. Зал был битком, сидячих мест не хватило. Пассажиры и экипаж выступали свидетелями. Оба подсудимых, давая показания, заявили, что «как-то не думали» о пассажирах, когда планировали взорвать самолет. Ольга признала свою вину частично и просила о снисхождении.
Ольга в суде. В тот момент она была на 7-м месяце беременности.
Игорь то признавал частично, то полностью отрицал и просил, чтобы его простили и не лишали свободы.
Причем на суде Игорь, которого мать в дневнике охарактеризовала как «слишком самоуверенного и плутоватого», попытался взвалить всю вину за случившееся на бывшего руководителя ансамбля, иркутского музыканта-педагога Владимира Романенко, благодаря которому «Симеоны» и попали на джазовые фестивали. Мол, это он внушил старшим братьям мысль, что в СССР джаза нет и можно добиться признания только за границей. Однако очной ставки с учителем подросток не выдержал и признал, что оклеветал его.
Владимир Романенко репетирует с братьями. Игорь – за фортепиано. 1986 г.
В адрес суда приходили мешки писем от советских граждан, которые жаждали показательной кары. «Расстрелять с показом исполнения по телевизору», - пишет ветеран-афганец. «Привязать к верхушкам берез и разорвать на части», - призывает женщина-педагог(!). «Расстрелять, чтобы знали, что такое Родина», - советует партийный секретарь от имени собрания. Гуманный советский суд эпохи перестройки и гласности решил иначе: 8 лет тюрьмы – Игорю, 6 лет – Ольге. В реальности они отсидели по 4 года. Ольга в колонии родила дочь, ее тоже отдали Людмиле.
Ольга с ребенком в тюрьме
Дальнейшая судьба Овечкиных
Последний раз журналисты справлялись о них в 2013 году, на 25-летие трагедии. Вот что было известно на тот момент. Ольга торговала на рынке рыбой, постепенно спивалась. В 2004 году была забита насмерть пьяным сожителем в ходе бытовой ссоры. Игорь играл на пианино в ресторанах Иркутска, спился. В 1999-м с ним общалась журналистка «МК» – он тогда возмущался свежим фильмом «Мама» с Мордюковой, Меньшиковым и Машковым, снятым по мотивам истории Овечкиных, и грозился подать в суд на режиссера Дениса Евстигнеева. В конце концов получил второй срок за продажу наркотиков и был убит сокамерником.
Игорь Овечкин
Сергей вместе с Игорем играл в ресторанах и помогал по хозяйству старшей сестре Людмиле. Потом пропал без вести.
Игорь и Сережа на репетиции в 1986-м.
9-летний Сережа выступает свидетелем в суде, осень 1988 г.
Ульяна, которой на момент угона было 10 лет, родила ребенка в 16, опустилась и спилась. Считает, что тот рейс сломал ей жизнь. Из-за пьяных ссор с мужем дважды бросалась под машину. Получает пенсию по инвалидности.
Кадр из документальной программы 2013 г.
Татьяна, которой в 88-м году было 14, живет под Иркутском с мужем и ребенком. Она сумела наладить жизнь более-менее благополучно.
Кадр из съемки 2006 г.
И, наконец, Михаил, самый талантливый из всех, игравший на тромбоне, по оценке учителя, «как настоящий негритос», – единственный из Овечкиных, кому удалось вырваться за границу. В Испании выступал в уличных джаз-бандах, жил на подаяние. Позже перенес инсульт, оказался в инвалидном кресле. По данным на 2013 год, жил в реабилитационном центре в Барселоне и… мечтал вернуться в Иркутск.
По прошествии лет ясно одно. От гордыни ли, недостатка ума или отсутствия информации, Овечкины искренне верили, что их встретят за границей с распростертыми объятиями, а не сочтут опасными террористами, захватившими в заложники невинных людей. «Симеоны» были ослеплены приемом в Японии – аншлаги, овации, обещания славы и богатства от местных журналистов и продюсеров… Они не осознавали, что вызывали интерес иностранцев скорее как цирковые обезьяны, забавный сувенир из закрытой страны с ее Сибирью и «гулагами», нежели как музыканты. Как сделало вывод одно иркутское издание, «это были простые грубые люди с простыми грубыми мечтами – жить по-человечески. Это их и погубило».
Источник -
8 марта 1988 года, во время очередного полёта из Иркутска в Ленинград, человек, пронесший на борт самолёта в футляре с контрабасом обрез и самодельные взрывные устройства, передал записку стюардессе, которую через час сам и расстрелял в упор. В записке гласилось: «взять курс в Лондон. Не снижаться, иначе мы взорвём самолёт. Сейчас же выполнить наши требования». Рядом с этим человеком сидел его сообщник, его девятилетний брат Сергей, восемь других братьев и сестёр и любимая мать всего семейства, которая была убита позже в тот же день.
За период с 1950 года до распада СССР в 1991 году угонщики пытались взять контроль над более чем шестьюдесятью советскими самолётами. Требования похитителей всегда были одинаковы: перенаправить самолёт в другую страну за «железным занавесом».
Чтобы сбежать из Советского Союза, угонщики рисковали жизнью других людей. Мало кто из них дожил, чтобы увидеть своими глазами пункт назначения: одни были расстреляны, только ступив на землю, другие были сразу арестованы, и только малая часть сбежала.
Статья про угон самолета семьей Овечкиных в «Восточно-Сибирской правде», 3 марта 1988 года
Среди угонщиков были диссиденты-интеллектуалы, которых не ценили, были недовольные офицеры и даже школьники. Тем не менее, ни один из них не был столь необычным, как семейство Овечкиных. Мать и её одиннадцать детей выросли в абсолютной нищете в Сибири. Они приобрели международную известность, погибнув ужасной смертью в результате плана побега, не столь дерзкого, сколько наивного.
Мать Нинель Овечкина в первый раз случайно выстрелила, когда ей было пять лет. Она провела своё детство в сиротском приюте. Позже вышла замуж, но муж был алкоголиком и после очередного запоя пытался стрелять в своих сыновей из охотничьего ружья. Тогда частная коммерческая деятельность официально запрещалась, но небольшая ферма Овечкиных выживала, продавая продукцию на местных рынках.
Нинель Овечкина
Семья росла, муж периодически исчезал на несколько недель, и тогда Нинель стала фермером, а её дети батраками. Дети доили коров, раскидывали навоз под бдительным присмотром заботливой матери, раздававшей точные инструкции. Нинель была принципиальной, но доброй. Она любила своих детей. Позже один из сыновей, Михаил, вспоминал о матери: «Мы не могли сказать ей нет. Не то, чтобы мы её боялись, мы даже не могли подумать о том, чтобы игнорировать её просьбу». Михаил играл на тромбоне, во время побега ему было тринадцать лет.
Отец семейства Дмитрий умер в 1984 году. Мать заменила детям отца. Татьяна, которой на момент угона было четырнадцать лет, рассказывала позже: «Мы были хорошими детьми, никогда не пили и не курили, никогда не ходили на дискотеки». Соседи отмечали, что Овечкины редко говорили с посторонними, находясь после школы в своей компании. Каждая новая покупка или важное решение обсуждались на семейном совете.
Сибирский диксиленд
Простую жизнь семьи на окраине промышленного города Иркутска изменила одна встреча. Владимир Романенко, учитель музыки заметил любовь братьев и сестёр Овечкиных к джазу во время исполнения их группой народной песни после школы. В его голове за несколько секунд сформировалась вызывающая идея: эти ребята из одной семьи станут Диксиленд группой из Сибири. Романенко разделил ребят на группы и учил их играть Луи Армстронга и другие интерпретации. Так родился коллектив «Семь Симеонов», названный в честь русской сказки.
Успех пришёл к ним мгновенно. Когда горбачёвская перестройка сделала западную культуру не только модной, но и законной, появился феномен «джаз оркестр крестьянской семьи». Семья начинает гастролировать по советским дворцам культуры. У нас джаз не понимали. Люди вежливо аплодировали в конце песен, не зная как реагировать и хлопать в незнакомых ритмах, не смея встать со стульев. В группе было семь мальчиков. Их сёстры не учились музыке. И, хотя старшие братья были опытными музыкантами, глаза зрителей всегда были прикованы к двум маленьким мальчикам, Михаилу и Сергею, которые играл на банджо, казавшемся больше по размеру чем они сами.
В Иркутске они стали сенсацией и символом города. Из своей усадьбы Овечкины переехали в две большие смежные квартиры, им выделялись дополнительные купоны на питание (так было в СССР с середины 80-х годов до его распада), самого старшего из двух ребят отправили в престижную музыкальную школу в Москве. Но в новой квартире часто не было воды, не хватало продуктов питания, и снова, чтобы выжить, Нинель начинает гнать водку и продавать незаконно на рынке днём или в квартире по ночам. Овечкины понимали, что они заслуживают лучшей жизни. Существование, когда после концертов они возвращались в квартиру, где не хватало еды, стало просто унизительно. Лидер группы Василий разочаровался и бросил музыкальную академию, утверждая, что профессора, обученные классике, не могли его научить джазу. Свои горизонты он видел гораздо дальше. Поворотным моментом стала поездка в Японию. Оставшиеся в живых после угона братья рассказывали, что испытали в Японии шок, увидев неоновое освещение, полки супермаркетов, забитые пищей, покупаемой без купонов, и что потрясло их, цветы в туалетах. Семь Симеонов могли бы пойти по пути, проторённому другими советскими перебежчиками, такими, как танцоры Рудольф Нуриев и Михаил Барышников. Во время гастролей в туре могли бы попросить о предоставлении убежища в одном из западных посольств. Но их мать, оставшаяся дома, скорее всего столкнулась бы с вопросами агентов спецслужб, и даже возможно, против неё было бы возбуждено уголовное дело за не своевременное информирование органов власти о возможной измене. Они бы никогда не увидели её снова.
План
С 1920-х годов и до распада СССР советские граждане не могли покинуть страну свободно, только единицы путешествовали по служебным командировкам или в культурных турах. Овечкины понимали, что как национально известным исполнителям, им бы никогда не позволили эмигрировать. У них родился план. Михаил позже рассказывал: «Прежде, чем что-то предпринять, мы договорились - если угон не удастся, мы покончим жизнь самоубийством, а не сдадимся в полицию. Мы умрём все вместе». Овечкины купили охотничье ружьё у одного знакомого. Фермер продал им порох, из которого они изготовили несколько примитивных самодельных взрывных устройств. Наконец, они взяли инструментом контрабас, футляр которого не мог из-за своих размеров пройти через сканер безопасности. У знаменитостей, следующих на рейс в Ленинград для следующего концерта, полиция не стала обыскивать инструменты, и Нинель, её три дочери и семь сыновей сели в самолёт.
Одни из многочисленных фотографий семьи музыкантов
Семья продала всё, что у них было, оделась в новые наряды, в которых мировые СМИ будут приветствовать их при выходе из самолёта в Лондоне. Однако, как и у многих предыдущих угонщиков, их пункт назначения остался фантазией. В ТУ-154, на котором они летели, не было достаточно топлива, чтобы полететь дальше Скандинавии. Сотрудник службы безопасности советовал экипажу: «Посадите самолёт на советской стороне границы с Финляндией, скажите им, что они уже в Финляндии. Обещайте им, что в обмен на освобождение пассажиров, им предоставят безопасный проход в Хельсинки». Власти хотели использовать ту же тактику и тот же аэропорт, что во время угона пять лет назад, но при посадке, когда самолёт остановился, Дмитрий заметил русские надписи на заправочных грузовиках. В качестве предупреждения он расстрелял стюардессу Тамару Жаркую, и потребовал, чтобы самолёт взлетал прямо сейчас.
Семья Овечкиных жила в небольшом домике на улице Детской в городе Иркутске. Сейчас от этого домика номер 24 остались одни развалины на фоне Князе-Владимирский церкви, которая словно напоминает: Бог есть, он рядом, но жизнь твоя и в твоих руках.
Семья была многодетной, за это мать Нинель Овечкина в 1979 году была награждена медалью "Мать-героиня". Отец, Овечкин Дмитрий Дмитриевич, умер в 1984 году. Мать - Нинель Сергеевна (51 год) Дети - Людмила, Ольга (28 лет), Василий (26 лет), Дмитрий (24 года), Олег (21 год), Александр (19 лет), Игорь (17 лет), Татьяна (14 лет), Михаил (13 лет), Ульяна (10 лет), Сергей (9 лет).
Старшая дочь Людмила жила отдельно от остальной семьи и в захвате самолёта участия не принимала.
Учились они, как и большинство детей из Рабочего, в школе N 66. Старшие во всем опекали младших, младшие во всем слушались старших, а все вместе беспрекословно подчинялись матери. Ее слово или решение были законом для всех и обсуждению не подлежали.
Права на индивидуальность здесь не имел никто, кроме матери. Если музыканты, то все, а дочери, как и она, по торговой части. Упорный труд не оставлял в их жизни места для другого, разве что для музыки, которая тоже родилась здесь, в их доме.
Они быстро прославились. Осенью 1983 года они пришли к Владимиру Романенко, преподавателю Иркутского училища искусств, и попросили помочь им организовать джазовый ансамбль. Потом в училище состоялся смотр-конкурс, на котором присутствовал представитель Министерства культуры. Вот он и сказал, что этот номер нужно обязательно показать в Москве. Показали. 1985 год принес им известность. Всесоюзный фестиваль "Джаз-85" в Тбилиси, творческий отчет "Всемирный фестиваль молодежи и студентов", передача Центрального телевидения "Шире круг" - везде блистали иркутские "Семь Симеонов".
Юных музыкантов устроили в Иркутское училище искусств, потом обком выбил места в Институте имени Гнесиных. Только учиться по-настоящему музыке оказалось некогда: грянули гастроли: сначала в Москве, Кузбассе, потом за рубежом - в Японии. А по возвращении оттуда учиться уже не хотелось.
Окончательно вскружила голову Япония. "Симеоны" вернулись с гастролей в полной уверенности: только за рубежом по-настоящему смогут оценить их талант. Тогда-то, видимо, и возникла мысль "мотануть" в капстрану.
8 марта 1988 года семья Овечкиных совершила попытку захвата пассажирского самолета Ту-154(бортовой номер 85413), выполнявшего рейс Иркутск - Курган - Ленинград, с целью угона за границу.
"Следовать в Англию (Лондон). Не снижаться. Иначе самолет взорвем. Вы находитесь под нашим контролем" - бригадир бортпроводников Ирина Васильева не поверила. Так и сказала командиру корабля Валентину Куприянову, мол, не пойму, может, столь оригинальная шутка по случаю 8 Марта?
Командир корабля не разделял оптимизма бортпроводницы. Он отдал ясные и четкие команды: с этого момента в пилотскую кабину не входить, связь поддерживать по телефону, выяснить, действительно ли реальна угроза, что конкретно требуют террористы?
Всего через несколько минут девушки поняли справедливость слов Куприянова. Когда Тамара Жаркая и Ирина Васильева появились во втором салоне, в конец которого ушли после посадки в Кургане Овечкины, они увидели направленные в грудь стволы охотничьих обрезов.
- Вдвоем не подходить! Одной оставаться на месте! - раздался окрик.
15. 01. Главный центр управления воздушным движением получил информацию из Ленинграда: на траверзе Вологды вооруженными преступниками захвачен самолет Ту-154. Высота полета 11. 600 метров.
... Бандиты обнаружили себя после вылета из Кургана. Пассажиры хвостового отсека с удивлением увидели, что молодой человек в сером свитере и фетровом берете не пускает людей в туалет. Не пустил женщину, потом ребенка. Не успел подняться со своего места мужчина, как услышал резкую команду: "А ну сядь!.. " Он обернулся - два парня подняли обрезы и направили их в пассажира.
15. 15. Борт самолета N 85413 информировал "Землю": в салоне 11 угонщиков. Остаток топлива на 1 час 35 минут полета.
15. 22. Удаление самолета от Ленинградского аэродрома Пулково - 180 километров.
15. 30. Начальник смены главного центра УВД передает на борт: бортинженера можно выпустить в салон для переговоров. Соблюдать меры предосторожности.
Бортинженер Иннокентий Ступаков вышел во второй, задний, салон. Едва вошел, крик: "Стоять! Дальше ни ша1у1" Как можно спокойнее предложил: "Подойдите кто-нибудь один, поговорим... " Сошлись на середине салона, сели в кресла по разные стороны прохода. Террорист нервничал:
Требуем лететь в Лондон!
Горючего не хватит. У нас топлива едва до Ленинграда. Надо садиться на дозаправку.
Тогда садитесь за границей...
- Хорошо, - сказал Ступаков, - я доложу командиру. Чтобы не подвергать риску пассажиров, экипаж первоначально принял решение лететь за рубеж. "Земля" дала добро. Но чем ближе лайнер подходил к Ленинграду, тем яснее становилось: до ближайшего финского или шведского аэродрома не дотянуть.
В Кургане самолет был дозаправлен, но ровно настолько, чтобы долететь до Ленинграда, на крайний случай - до запасного аэродрома в Таллинне. Если же следовать в Финляндию, то у неизвестного аэродрома пришлось бы маневрировать, изучать подходы, тут и могло бы кончиться топливо. Как быть? Садиться в Ленинграде или Таллинне? А если террористы узнают город с высоты? Обещание взорвать "бомбу" более чем реально.
"Земля" приказывает уходить на запасной аэродром, который находится в стороне от Ленинграда. Самолет делает разворот почти на 180 градусов...
А в салоне раздаются истеричные крики террористов: "Что такое? Что происходит? Почему самолет поворачивает? Всех взорвем! "
К бандитам бросается бортпроводница Тамара Жаркая, пытается их успокоить, объясняет: самолет делает маневр перед посадкой в финском городе Котка. По громкой связи звучит сообщение: лайнер идет на дозаправку в Финляндию, просим пассажиров оставаться на своих местах, пристегнуть ремни, сохранять спокойствие.
15. 55. ТУ-154 у цели. Впереди аэродром Вещево. Высота 1500 метров. Командир корабля Валентин Куприянов запрашивает "Землю": какие рекомендации? Рекомендация одна - продолжать переговоры.
Самолет резко идет на снижение. Низкая облачность. Преступники беспокоятся, требуют сделать круг над землей. Но у пилота свой план: надо скорее посадить лайнер. 16. 05. Самолет произвел посадку.
Пилоты, пассажиры и, конечно же, террористы увидели, как от края летного поля к лайнеру бегут солдаты. Знакомые шинели, фуражки, автоматы Калашникова. Бандиты понимают: их провели. Гремят первые выстрелы, пока предупредительные, в салонную переборку.
Преступники требуют, чтобы экипаж вышел из кабины и выстроился лицом к стене.
Командир корабля передает через бортпроводницу Ирину Васильеву о подходе автомобиля-заправщика. Вновь в салоне крики: "Взлет! Взлет! Не нужна дозаправка, взорвем! " Василий и Дмитрий Овечкины ломятся в дверь пилотской кабины, бьют ногами, прикладами обрезов, стремянкой. Грозят: "Если экипаж не будет подчиняться, начнем убивать пассажиров".
Тамара Жаркая просит их успокоиться, уговаривает: "Не надо стрелять! Взорвется самолет, погибнут люди. Сейчас подойдет заправщик и полетим дальше". Двое бандитов хватают ее за руки и усаживают с собой. А через несколько минут Дмитрий Овечкин, красавец-трубач в ансамбле "Семь Симеонов", убивает Тамару.
Подошел первый заправщик. С борта самолета видно, как находящийся на заправщике офицер спешно срывает с шапки кокарду. Люди, стоящие у края летного поля, делают жесты, тоже понятные всем - они направляют действия штурмующих. Обстановка накаляется. Василий рвется в кабину: "Открывай! Иначе кого-нибудь застрелю... " Олег бегает с оружием по салону и истерически орет: "Не смотрите на меня - перестреляю! "
Командир передает в салон: при дозаправке без бортинженера не обойтись.
17. 04. С борта самолета сообщили: разрешение на выход бортинженера получено.
Иннокентию Ступакову ловко удалось выскользнуть из кабины, да так, что никто из преступников не успел проникнуть к пилотам. Вот он уже на крыле, открыл горловину, опустил в нее шланг. Бандиты внимательно следили за каждым его движением.
17. 12. Первый дозаправщик заправил самолет. С борта требуют второй.
17. 18. Напряжение на земле растет. Спасатели на вертолетах перебазировались ближе к самолету. Рейсовые самолеты огибают опасный район.
17. 20. Угонщики, угрожая оружием, требуют немедленного вылета в Хельсинки.
17. 50. К Ту-154 подошел второй заправщик.
18. 10. Заправка окончена.
Теперь перед Ступаковым стояла задача - вновь проскользнуть в кабину, не дав прорваться туда бандитам. Но как это сделать? Овечкины "пасут" каждый его шаг.
Поднявшись на борт, Иннокентий передает бандиту стремянку, просит: "Подержи, надо люк закрыть. " Пока тот возится со стремянкой, удается совершить обратный маневр.
В это время - вызов по СПУ. Кто-то из террористов, взяв трубку у бортпроводницы, спрашивает: "Почему не взлетаешь, командир? " " Надо развернуться, жду тягач". "Жди, но только пять минут, понял? Не взлетишь, взорвем самолет! "
18. 35. Два человека из группы захвата поднялись в кабину. Начинается подготовка к обезвреживанию бандитов.
18. 50. Продолжаются угрозы взорвать самолет. Бортпроводники проявляют выдержку.
В 19. 10 самолет тронулся с места и группа рванула дверь пилотской кабины.
В те дни газета "Известия" дальнейшие события живописала так: "Сразу началась бешеная стрельба. Через несколько секунд дверь захлопнулась. Два бойца, разрядившие пистолеты в преступников, упали на пол кабины, обливаясь кровью. Их раны, к счастью, оказались не опасны для жизни".
В том, что "два бойца разрядили пистолеты", сомнения нет, но вот в кого? Преступники не получили и царапины. Куда же летели пули, в кого палили два бойца? Вот что рассказывает участница тех событий, бортпроводница Валентина Николаева:
"Они приоткрыли дверь и начали беспорядочную стрельбу по салону, не видя и не думая, что кроме преступников здесь находятся бортпроводницы, пассажиры. Пули летели не в преступников, а в мою сторону. Я присела, закрыв голову руками, пули летели над головой, через панель, в пассажиров первого салона".
В какой-то момент раздался хлопок. Это был взрыв. С левой стороны сзади крыла образовалась дыра, откуда повалил едкий желтый дым.В самолет вспыхнул пожар. И в тот же момент из разбитых иллюминаторов, из люков и дверей с обеих сторон самолета на землю стали прыгать люди...
Между тем в салонах творилось что-то невообразимое. Бандиты тоже поняли, что выбора больше у них нет. Снаружи врывались бойцы группы захвата. Изнутри кому-то удалось открыть аварийный люк. Со всех сторон шла стрельба. В эти мгновения, по словам очевидцев, бандиты пристрелили мать. Двое из них покончили с собой, еще один погиб при взрыве. ...
Старший следователь военной прокуратуры Ленинградского военного округа майор юстиции Андрей Ковалев, который вел следствие, так оценивает действие группы захвата:
"От экипажа группе захвата было известно, чем вооружены преступники, но это не помогло.
"Когда в нас понесся град выстрелов, - рассказывали они, - мы подумали, что стреляют из автомата... " В ответ сами стали палить из пистолетов. Прикрывшись щитами, стреляли вслепую в конец салона, где находились Овечкины. Ранили пассажира майора Я. Таюрского. Он сидел в трех-четырех метрах от кабины самолета, из которой вела огонь группа захвата. Вместе с ним пострадали еще три человека. И только чудом можно объяснить тот факт, что в такой перестрелке не поубивали пассажиров, находившихся в салоне самолета... Замечу, так действовали не солдаты срочной службы, а профессионалы, которые за свой труд получают деньги".
Не прав старший следователь только в одном: хотя бойцы группы захвата получают деньги и числятся в профессионалах, они далеки от этого высокого звания.
Такие же "профессионалы" действовали и в хвостовой части самолета. Ничего лучшего они не придумали, как, открыв люк, разрезать ножом коврик под ногами прямо у бандитов.
Однако было бы неверно во всем случившемся обвинять только группу захвата. От первого своего шага в аэропорту Иркутска до последней минуты в горящем самолете, террористы Овечкины встречались с вопиющим непрофессионализмом. Исключение составляет, пожалуй, только экипаж самолета - не теряющие самообладания пилоты, мужественные бортпроводники. Остальные крепко повязаны неумением работать, низкой служебной квалификацией.
Первыми, кто сказал бандитам "счастливого полета", была смена иркутского аэропорта под руководством капитана милиции К. Джикая. На выходе номер три в тот день контролировали посадку и вели досмотр ручной клади сержант В. Макеев, младший сержант В. Журнист, в также диспетчеры отдела перевозок Г. Сергеева и И. Богомолова. Кроме ручной клади и инструментов, других вещей у Овечкиных не было. Ничего подозрительного в поведении пассажиров милиционеры не обнаружили. Да особенно придирчиво и не присматривались, ведь это ж "сами Овечкины", музыканты, гордость области.
Один из старших братьев даже попытался поставить контрабас в рентгенотелевизионный интроскоп. Галина Сергеева попросила положить инструмент на стол, дернула молнию на чехле, махнула рукой: проходи! Вот и вся проверка.
О действиях группы захвата и тех, кто "встречал" на земле убегающих из горящего самолета пассажиров, мы рассказали. Надо добавить, что и в верхнем эшелоне руководства операцией профессионализма было не больше.
Начальник управления КГБ по городу и области генерал-лейтенант В. Прилуков руководил операцией непосредственно из... Ленинграда. Как? На этот вопрос он отвечал сам: "Держал связь с Москвой"...
Итог трагедии...
Всю ночь, до четырех утра продолжалась операция самого тяжелого больного, 26-летнего ленинградского аспиранта Игоря Мойзеля. Пуля угодила в поясницу, прошла навылет через легкое. ...
Игорь в кромешной тьме оказался раньше всех у открытого люка. В лицо ударила морозная свежесть. Игорь спрыгнул вниз, указывая спасительный путь остальным. На земле он оказался одним из первых. Опасность, казалось, миновала, но в этот момент и прогремел выстрел. Откуда? Он так и не понял. ...
Какой же ценой удалось предотвратить угон "ТУ-154"? Самолет сгорел дотла, погибло, включая пятерых преступников, 9 человек, ранено - в том числе двое из группы захвата - 19 человек, многие из которых могут остаться инвалидами. Можно ли было избежать подобных жертв? Возможны ли были другие решения в сложившейся ситуации. ...
Убитую стюардессу Тамару Жаркую посмертно наградили орденом Мужества. Семье оказали материальную помощь. В Иркутске хотели назвать улицу именем погибшей девушки, но потом эту идею похоронили. Коллеги Тамары ежегодно 8 марта собираются у ее могилы. А в авиакомпании, где Жаркая работала, есть музей в ее честь...
6 сентября 1988 года в Иркутске начался суд над оставшимися в живых членами семьи, по возрасту подлежащими уголовной ответственности - Игорем и Ольгой Овечкиными. Суд вынес приговоры: Ольге - 6 лет лишения свободы, Игорю - 8 лет (они отбыли лишь по половине своих сроков). Во время захвата и суда Ольга была на шестом месяце беременности; дочь Лариса родилась в заключении, её взяла на воспитание сестра Ольги - Людмила. Несовершеннолетние Овечкины были переданы в детский дом,откуда ценой неимоверных усилий Людмиле,у которой было трое собственных детей, удалось их забрать в свою семью и воспитать вместо матери.
В 1999 году на основе истории семьи Овечкиных был снят художественный фильм «Мама».
Игорь Овечкин в 1990-е годы был вторично арестован, на этот раз за распространение наркотиков.
8 июня 2004 года Ольга Овечкина была убита своим сожителем в ходе бытовой пьяной ссоры.
Михаил Овечкин переехал в Санкт-Петербург, где участвовал в джазовом коллективе «Easy Winners»
По материалам Михаила Болтунова, "Альфа - сверхсекретный отряд КГБ" и А.ЭБНЕР
