Мишка япончик - биография, информация, личная жизнь. Еврейские судьбы: Мойше Винницкий - Мишка Япончик

24 октября 1919 года в Вознесенске работники уездного ВЧК расстреляли главу одесского мафиозного синдиката Михаила Яковлевича Виницкого, который остался в памяти народа под легендарным именем Мишка Япончик.

Как было и как не было

Биография и перипетии жизненного пути Михаила Яковлевича Виницкого были долгое время прототипами для появления сценических и художественных образов в советской литературе. Л. Славин в «Интервенции» и И. Бабель в «Одесских рассказах» обобщили пространную мифологию о Мишке Япончике и создали своих бессмертных героев - королей одесского криминального мира.

Моисей (Мишка) Вольфович Винницкий (Япончик)

Художественное восприятие писателями личности Мишки Япончика породило у миллионов читателей романтический стереотип одесского вора времен гражданской войны - такого честного Робин Гуда без страха и упрека, защитника всех обездоленных. Реальная же ситуация: борьба бандитских групп за сферы влияния, массовые убийства и грабежи на улицах Одессы, бессилие и коррупция властей города остались только глухим фоном литературных произведений.

Через 70 лет, в 1989 году, московское издательство «Терра» выпустило многотомное издание «Архив русской революции», посвятив несколько страниц исторической биографии М. Я. Виницкого, которая была составлена по всем правилам академической науки. Еще через два года в том же издательстве выпущена небольшая книжка Н. Я Соболевского «Последний романтик криминального мира», где автор очень удачно распорядился архивными материалами и провел детективное расследование феномена звездной карьеры легендарного одесского вора.

Этот материал - нереализованный проект киносценария о жизни Мишки Японца: мемуары старых революционеров, протоколы полицейских допросов, устные воспоминания современников, газетные статьи из губернской периодики 1919 года. Оказывается, М. Я. Виницкий - николаевский. Родился в Голте (Первомайске) в 1881 году и был убит в Вознесенске в 1919-м. В промежутке между этими двумя датами он прошел очень непростой путь.

«Белая кость»

В 1881 году многодетную еврейскую семью Якова Ароновича Виницкого, писаря Голтинской уездной управы, изрядно «штормило. Навалились перемены. Сначала родился девятый ребенок, здоровый мальчик, которого в синагоге нарекли Моцесом, затем Яков Виницкий потерял работу.

Применительно к сегодняшнему дню можно сказать, что его сократили в связи с реорганизацией местного управления. Три уездных города - Голта, Богополь и Ольвиополь - объединили свои управы в одну общую и оставили нескольких мелких чиновников без пенсии и работы.

Виницкие продали дом и уехали в Одессу к родственникам. Далее в документах - белое пятно. Свидетельств о детских годах будущего криминального барона нет. Известно только, что в 1898 году Михаил (Моцес) Виницкий с отличием окончил торгово-политехническую школу при управлении Южной железной дороги, получил диплом электрика и был приглашен на работу в Одесское градоначальство на должность электрического кондуктора (контролера). В те времена профессия электрика была элитной, что-то вроде сегодняшнего топ-менеджера по охране компьютерных систем процветающего банка. Молодой специалист стал начальником бригады, которая следила за состоянием электроснабжения всех административных губернских учреждений города.

Михаил Виницкий не торопился стать бюрократом. Имея легкий и общительный нрав, он был на короткой ноге с высокими чиновниками в губернии, а после работы общался с друзьями в бедных еврейских кварталах. Постепенно юный кондуктор стал нужным человеком для купцов-хлеботорговцев, подрядчиков, мелких биндюжников и лавочников. Он помогал приятелям решать проблемы в муниципалитете, оказывал посреднические услуги при заключении контрактов с госучреждениями, предупреждал друзей о плановых полицейских облавах. Для чиновников молодой электрик стал связующим звеном с торгово-криминальным миром города. Через Виницкого должностные лица мэрии получали свои откаты, нелегально участвовали в прибылях и теневых коммерческих операциях.

Жизнь криминальной Одессы в начале ХХ века была стихийна и неорганизованна. Воровские банды интенсивно делили город на сферы влияния. Молдаванка воевала с торговым портом и Ланжероном, бандиты Пересыпи конфликтовали с Фонтаном. Город просыпался ночью от выстрелов и полицейских свистков.

Михаил Виницкий полгода лениво наблюдал за ситуацией. Затем стал действовать. Он предложил авторитетным ворам собраться («забить стрелу»), чтобы заключить джентльменское соглашение и прекратить бессмысленные конфликты, которые мешали общему бизнесу.

В портовом кабаке, где собрались капитаны мафии, молодой электрик «держал речь». Начал по-одесски издалека, рассказал присутствующим историю, которую услышал от португальского моряка о мирной жизни воров в городе Нагасаки. Японские коллеги, по словам Мишки, договорились о единых правилах бизнеса и никогда их не нарушали. Японские воры имели доли в заводах, фабриках и мастерских, они охраняли свои интересы и давали заработать нужным людям из правительства.

Вот в таких одесских двориках собирались "налетчики"

Он предложил собравшимся работать сообща, не ссориться по мелочам и «давать жить друг другу». Молдаванские бандиты и воры Пересыпи согласились пойти под кураторство Виницкого, который после сходки обрел новое имя - «Японец». (Пренебрежительная кличка «Япончик», появилась только после его смерти, с подачи большевистских властей). Ланжерон и Фонтаны не поддержали будущего крестного отца.

Через неделю, во время полицейской облавы, инспирированной Японцем, предводители этих кланов были убиты в перестрелке, а рядовые воры арестованы и по решению суда отправлены по этапу. Муниципальный электрик становился полноправным хозяином воровской Одессы.

Криминальная империя

К 1914 году Японец полностью контролировал городской извоз, 60% каботажных перевозок и систему контрабандной доставки колониальных товаров. Муниципальные чиновники, полиция и таможня стали неотъемлемой частью криминальной империи Михаила Виницкого. Одесса по структурной организации преступного мира на 20 лет опередила североамериканский Чикаго с гангстерским синдикатом Аль Капоне.

Сегодня трудно сказать, что побудило Японца вмешаться в борьбу политических партий города и выступить в революции 1917 года на стороне большевиков. Думается, что здесь не в последнюю очередь имели влияние масштабные еврейские погромы в Одессе, которые сначала организовывала царская полиция, а потом петлюровская Директория. Да и народ у большевиков был для Японца почти «родной». Много было откровенного люмпена, бывших уголовников и бандитов, экспроприировавших при царе авуары коммерческих банков.

Одесская подпольная группа большевиков состояла практически из одних евреев. Самуил Зацхер, Борис Юзефович, Френкель, Ройтман, Мер - лидеры законспирированной большевистской организации, которая вела в городе борьбу с интервентами, белогвардейцами и войсками Центральной Рады.

Японец по своим каналам наладил доставку оружия боевикам и участвовал со своими людьми в совместных революционных акциях.

12 декабря 1918 года в одесском городском цирке проходил массовый митинг, организованный социалистическими партиями. Большевику Ивану Клименко удалось поднять рабочих на разгром полицейских учреждений. Выйдя из цирка, митингующие с пением революционных песен двинулись к бульварному полицейскому участку, где освободили политических заключенных. Другая группа демонстрантов отправилась освобождать своих товарищей к тюрьме. Здесь к ним присоединилась толпа, человек четыреста, вооруженных, как вспоминает старый большевик Ф. Френкель, «с головы до ног»; во главе ее шел «легендарный и неуловимый бандит - Мишка Японец». События развивались быстро. Закрытые ворота тюрьмы были взорваны гранатой медвежатника Новицкого, толпа бросилась во двор. Рабочие освобождали политзаключенных, а люди Японца - уголовников. Начальника тюрьмы большевики и бандиты живьем сожгли во дворе в тюремном сарае.

Все заключенные, по словам Френкеля, были одеты в тонкие тюремные халаты и вскоре стали мерзнуть на декабрьском ветру. Проблему с одеждой бандиты решили просто: остановили первый трамвай и раздели всех пассажиров...

Красный командир

Большевики и бандиты быстро нашли общий язык. 12 апреля 1919 года Мишка Японец вместе со своим адъютантом прибыл в Особый отдел 3-й Украинской Советской Армии и поведал о своей революционной борьбе с буржуазией.

Федор Тимофеевич Фомин, находившийся в то время на должности армейского комиссара, вспоминает в своих мемуарах: «Рассказывал Японец о своих одесских похождениях довольно живописно. Грабили они только буржуазию, бежавшую в Одессу со всех концов Советской России, немного «прихватывали» у местных буржуев. Говорил недолго». И далее: «Заверяю честным словом, - рукой рубанул по столу, - что теперь грабежей и налетов не будет. А если кто попытается это сделать - расстреливайте этих гадов на месте. Со старым мы решили покончить... Но я пришел не каяться. У меня есть предложение. Я хочу, чтобы мои ребята под моим командованием вступили в ряды Красной Армии. Люди у меня есть, оружие тоже, в деньгах я не нуждаюсь. Мне нужен ваш мандат и помещение для формирования отряда».

Реввоенсовет 3-й Украинской Советской Армии дал свое «добро» на организацию особого, 54-го, полка. Японец быстро взялся за дело, и в середине мая одесские обыватели имели возможность наблюдать любопытное зрелище - торжественный парад нового войска по улицам города.

Старейший одесский чекист Николай Мер вспоминал: «...Впереди Японец на вороном жеребце и с конными адъютантами по бокам, за ними два еврейских оркестра с Молдаванки, потом шествовала пехота с винтовками и маузерами, одетая в белые брюки навыпуск и тельняшки. Головные уборы самые разные: цилиндры, канотье, фетровые шляпы и кепки. За двухтысячным отрядом пехоты везли несколько орудий со снарядными ящиками... Комиссаром в полк был назначен известный в Одессе анархист Александр Фельдман».

Однако театр скоро закончился, и полк Японца был отправлен под Винницу, где активизировали наступательные действия войска Директории.

Запахло «горячим». По мере приближения к фронту отряд одесских уголовников таял на глазах. В Знаменке разъяренный Япончик приказал повесить прямо на перроне 10 дезертиров - не помогло. На фронт приехало всего 700 человек. Неделю продержались бандиты на передовой. Один раз удачно сходили в атаку: используя огневое и численное превосходство, они закидали бомбами петлюровские окопы и... отступили.

Фартовые парни устали жить без привычной еды и постели, ленились окапываться и несли большие потери. Ночью, после боевой операции, бандиты захватили два состава и поехали домой в Одессу. Бегство полка М. Я Виницкого имело тяжелые последствия для фронта. Петлюровцы прорвали фронт в районе Вапнярки и вышли на оперативный простор.

24 октября 1919 года Мишка Японец вместе со своим штабом приближался к Вознесенску. Министерский литерный вагон праздновал возвращение на родину. Внезапно поезд остановился у закрытого семафора, прямо напротив въезда в железнодорожное депо. Мишка Япончик, его «комендант» Халип и жена Лиза, вооруженные маузерами, быстро пошли разбираться к начальнику станции, чтобы узнать причину остановки. Вошли в кабинет и увидели двух военных.

Кто такие? - уверенно спросил Японец.

Оперуполномоченный Одесского губчека Урсулов, - ответил военный, - а это... - показал на сидящего крепыша, - чекист Зорин.

Не говоря ни слова, крепыш выстрелил три раза. Японец, Халип и Лиза умерли сразу. Чекисты, не убирая трупов, быстро покинули кабинет начальника станции и уехали из города.

На похороны Михаила Виницкого собрались все евреи Вознесенска, было много приезжих из Одессы. Покойника отпевал знаменитый кантор хоральной синагоги Пиня Миньковский и хор из солистов оперного театра.

Смерть Мишки Япончика породила очень много домыслов и стала основой многих легенд современной криминальной мифологии.

Был ли Мишка Япончик первым "вором в законе"?

Почти век назад был расстрелян красный командир Моисей Винницкий, он же король преступного мира Мишка Япончик. Много лет спустя кличку Япончик получил другой криминальный авторитет, этапированный недавно из США Вячеслав Иваньков. Между Япончиком-1 и Япончиком-2 уместилась целая эпоха - эпоха "воров в законе". О ней рассказывает известный историк, исследователь отечественного криминала, доктор юридических наук, профессор Яков Гилинский

Король Молдованки - Японец

Беня Крик у Бабеля, прототипом которого, как известно, был Мишка Япончик, - чуть ли не первый "благородный бандит" в советской литературе. А Леонид Утесов, знавший Япончика лично, в своих мемуарах упоминает даже некий "моральный кодекс". Япончик и его подельники не любили насилия, в особенности "мокрые дела".

"Вором в законе" Япончик не был, поскольку сам воровской закон появился лишь в конце 20-х - начале 30-х годов. И хотя "честный вор" (он же "вор в законе") действительно относился к насилию отрицательно - ему запрещалось убивать кого-то самому, "выводить" воровской закон из "кодекса" Мишки Япончика не стоит. Свод определенных правил, в том числе правил поведения, существовал еще в русских воровских артелях, известных с XV-XVI веков. Добровольное вхождение, круговая порука, выборность главарей или атаманов. Часть добычи член такого сообщества отдавал на артельные нужды, позже эти средства стали называть "общаком". Когда Мишка Япончик, державший одесский "общак", поддерживал семьи арестованных или погибших "на деле" налетчиков, подкупал полицию, он не делал ничего принципиально нового.

Некоторые авторы утверждают, что Япончик, отправившийся на каторгу в 1908 году по политической статье и освободившийся в 1917-м по амнистии Керенского, вернулся в Одессу не мальчиком-анархистом, а "воровским Иваном", которых позже и стали называть "законниками". В дореволюционной России блатные действительно часто назывались после ареста "Иванами, не помнящими родства", чтобы не отвечать за другие преступления, по которым разыскивались властями. Но "воры в законе" - не просто новое название "Иванов". В СССР образовалась совершенно особая группа, которой не было больше ни в одной другой стране. Разные исследователи называют разные причины, главных версий две. Первая - что касту "воров в законе" создали беспризорники, взятые на воспитание старыми ворами. Вторая связывает появление "воров в законе" с разницей в наказаниях между воровскими и политическими статьями Уголовного кодекса.

Имеется в виду знаменитая "расстрельная статья", сформулированная еще Лениным в 1921 году и впоследствии превратившаяся в знаменитую 59-ю. Главными врагами большевиков были не уголовники, а политические противники. Но по Уголовному кодексу 1924-го, а затем и 1926 года к преступлениям против порядка управления, то есть преступлениям государственным, с наказанием вплоть до расстрела, относился "бандитизм", статья 59-3. А кража объявлялась преступлением общеуголовным. За нее по 162-й статье грозило не больше одного года.

Скорее всего, справедливы обе версии происхождения “воров в законе”. Первыми, вероятно, были те, кто в Первую мировую или Гражданскую войну лишился родителей и попал к блатным. Они переняли у своих наставников воровской дух, но вынуждены были считаться с победившей советской властью и ее законами. Решили: "законники" просто "трясут фраеров" и не замахиваются на систему, существуя отдельно от нее. Не состоят в партиях, ни в каком виде не сотрудничают с властью, не служат в армии и вообще не берут в руки оружие и т.д. В вопросе отношения к государству и политическим преступлениям вновь нарождающаяся уголовная элита сознательно отмежевалась от старого блатного мира. До революции трудно было сказать, где кончаются уголовники и начинаются борцы с режимом - кроме Мишки Япончика можно вспомнить Камо, Котовского и других. Теперь честный вор не должен был воевать с государством, он вообще не должен был иметь с ним отношений. Отсюда идут правила или понятия. Семью нельзя было заводить, потому что для этого требовалось пойти в государственный орган, ЗАГС, и поставить печать в паспорте. То же и с работой - честный вор, или вор в законе, должен был жить на ворованное или заниматься мошенничеством. Чуть позднее, но еще до войны, появляется обряд "коронования". До принятия кандидат проходил "испытательный срок". По всем зонам рассылались "малявы" с целью сбора компромата. И если компромат не находился, короновали.

Полк был подчинён бригаде Котовского в составе 45-й дивизии Ионы Якира и в июле направлен против войск Петлюры. Первая атака полка в районе Бирзулы против петлюровцев была успешной, полк сумел захватить Вапнярку и взять пленных и трофеи, но последовавшая на следующий день контратака петлюровцев привела к разгрому и бегству полка. Часть полка после этого дезертировала. По легенде, полк якобы взбунтовался и захватил два поезда, чтобы вернуться в Одессу. По другим сведениям, Япончику, чтобы изолировать его от полка, приказали направиться в Киев. Япончик с ротой охраны в Киев не поехал, а дезертировал и попытался вернуться в Одессу. Однако в Вознесенске он попал в организованную чекистами засаду и был убит при аресте.

Не стала ли кончина "короля" Одессы тем самым уроком, после которого урки зареклись якшаться с Советами? - Скажем так: смерть Япончика помогла создать "бульон", из которого потом получились "воры в законе". Равно как и расстрел в 1923 году бандита Леньки Пантелеева в Питере, и разгром в середине 20-х всех сколько-нибудь известных банд - "Черной кошки" (ее не киношники выдумали), банды "Попрыгунчиков", банды Василия Бессмертного под Ростовом и т.д. Если очень хочется, Мишку Япончика можно назвать предтечей "воров в законе".

В г. Вознесенске на месте гибели Моисея Вольфовича установлен гранитный памятник, находится при входе в парк "Марьина роща".

Почему же нынешним "коронованным" можно убивать самим, если "ворам в законе" запрещалось? Ведь Япончик, который Иваньков, содержится в тюрьме по подозрению в убийстве.

Жизнь "законников" начала меняться еще в Великую Отечественную войну. В 1942 году Сталину понадобилось пушечное мясо. Политических на фронт не посылали, а уголовным обещали снятие судимостей в случае "искупления кровью" и гарантировали невозвращение в колонии. Часть воров решила нарушить закон. Большинство из них погибло в штрафбатах. Кто-то дослужился до погон, орденов и медалей, а после войны, оказавшись без жилья, без гражданских профессий и специальностей, вернулся к прошлым занятиям. Но в лагерях и зонах уже подросло новое, не "ссучившееся" поколение. Начались знаменитые "сучьи войны". Резня была страшной, и после нее воровской мир изменил, смягчил закон. Появилась возможность зарегистрировать брак, иметь свое жилье (а не болтаться по малинам). Кроме того, почетное звание "вора в законе" стало возможно купить. Прежде кандидат должен был пройти зону, и не раз, а тут стали появляться "законники", ни одной ходки не имевшие. Особенно много среди них было выходцев из Грузии и Кавказа, так называемые лаврушники.

Когда умер Сталин и Хрущев вернулся к идее кооперации, "воры в законе" взяли под свое крыло новую для СССР отрасль криминала - "цеховиков". "Законники" получили возможность пустить в оборот свой "общак", а "цеховики" - защиту в местах лишения свободы. А прикрывала интересы "воров в законе" третья структура, "зонтик", или крыша, замыкавшаяся на милицейских и партийных начальников. Кстати, жестокостью при "разгоне" цеховиков (слова "рэкет" тогда не существовало) прославилась банда Монгола, в которой начинал Япончик-Иваньков. Ну а с началом перестройки "законников" в этих делах стали теснить "бандиты", или "спортсмены".

Сегодня грань между бандитами и "ворами в законе" будет очень условной. В методах "работы" разницы почти никакой, и развиваются они в одном направлении. Легализуются, входят в руководство бизнес-структур, банковских структур, органов исполнительной и законодательной власти. Формально "воры в законе" до сих пор сосуществуют с бандитами, но их значение сократилось. Их сейчас порядка 200 - 300 человек. И даже зона сегодня живет не по закону, а по бандитским "понятиям". Еще в 90-х, когда в Петербурге умирал известный "вор в законе" Горбатый, Юрий Алексеев, он позвал к себе начальника питерского ГУВД Крамарева и пожаловался: "Боюсь умирать. Мир меняется. Страшные времена настают".

24 октября 1919 года в Вознесенске работники уездного ВЧК расстреляли главу одесского мафиозного синдиката Михаила Яковлевича Виницкого, который остался в памяти народа под легендарным именем Мишка Япончик.

Как было и как не было

Биография и перипетии жизненного пути Михаила Яковлевича Виницкого были долгое время прототипами для появления сценических и художественных образов в советской литературе. Л. Славин в «Интервенции» и И. Бабель в «Одесских рассказах» обобщили пространную мифологию о Мишке Япончике и создали своих бессмертных героев - королей одесского криминального мира.

Моисей (Мишка) Вольфович Винницкий (Япончик)

Художественное восприятие писателями личности Мишки Япончика породило у миллионов читателей романтический стереотип одесского вора времен гражданской войны - такого честного Робин Гуда без страха и упрека, защитника всех обездоленных. Реальная же ситуация: борьба бандитских групп за сферы влияния, массовые убийства и грабежи на улицах Одессы, бессилие и коррупция властей города остались только глухим фоном литературных произведений.

Через 70 лет, в 1989 году, московское издательство «Терра» выпустило многотомное издание «Архив русской революции», посвятив несколько страниц исторической биографии М. Я. Виницкого, которая была составлена по всем правилам академической науки. Еще через два года в том же издательстве выпущена небольшая книжка Н. Я Соболевского «Последний романтик криминального мира», где автор очень удачно распорядился архивными материалами и провел детективное расследование феномена звездной карьеры легендарного одесского вора.

Этот материал - нереализованный проект киносценария о жизни Мишки Японца: мемуары старых революционеров, протоколы полицейских допросов, устные воспоминания современников, газетные статьи из губернской периодики 1919 года. Оказывается, М. Я. Виницкий - николаевский. Родился в Голте (Первомайске) в 1881 году и был убит в Вознесенске в 1919-м. В промежутке между этими двумя датами он прошел очень непростой путь.

«Белая кость»

В 1881 году многодетную еврейскую семью Якова Ароновича Виницкого, писаря Голтинской уездной управы, изрядно «штормило. Навалились перемены. Сначала родился девятый ребенок, здоровый мальчик, которого в синагоге нарекли Моцесом, затем Яков Виницкий потерял работу.

Применительно к сегодняшнему дню можно сказать, что его сократили в связи с реорганизацией местного управления. Три уездных города - Голта, Богополь и Ольвиополь - объединили свои управы в одну общую и оставили нескольких мелких чиновников без пенсии и работы.

Виницкие продали дом и уехали в Одессу к родственникам. Далее в документах - белое пятно. Свидетельств о детских годах будущего криминального барона нет. Известно только, что в 1898 году Михаил (Моцес) Виницкий с отличием окончил торгово-политехническую школу при управлении Южной железной дороги, получил диплом электрика и был приглашен на работу в Одесское градоначальство на должность электрического кондуктора (контролера). В те времена профессия электрика была элитной, что-то вроде сегодняшнего топ-менеджера по охране компьютерных систем процветающего банка. Молодой специалист стал начальником бригады, которая следила за состоянием электроснабжения всех административных губернских учреждений города.

Михаил Виницкий не торопился стать бюрократом. Имея легкий и общительный нрав, он был на короткой ноге с высокими чиновниками в губернии, а после работы общался с друзьями в бедных еврейских кварталах. Постепенно юный кондуктор стал нужным человеком для купцов-хлеботорговцев, подрядчиков, мелких биндюжников и лавочников. Он помогал приятелям решать проблемы в муниципалитете, оказывал посреднические услуги при заключении контрактов с госучреждениями, предупреждал друзей о плановых полицейских облавах. Для чиновников молодой электрик стал связующим звеном с торгово-криминальным миром города. Через Виницкого должностные лица мэрии получали свои откаты, нелегально участвовали в прибылях и теневых коммерческих операциях.

Жизнь криминальной Одессы в начале ХХ века была стихийна и неорганизованна. Воровские банды интенсивно делили город на сферы влияния. Молдаванка воевала с торговым портом и Ланжероном, бандиты Пересыпи конфликтовали с Фонтаном. Город просыпался ночью от выстрелов и полицейских свистков.

Михаил Виницкий полгода лениво наблюдал за ситуацией. Затем стал действовать. Он предложил авторитетным ворам собраться («забить стрелу»), чтобы заключить джентльменское соглашение и прекратить бессмысленные конфликты, которые мешали общему бизнесу.

В портовом кабаке, где собрались капитаны мафии, молодой электрик «держал речь». Начал по-одесски издалека, рассказал присутствующим историю, которую услышал от португальского моряка о мирной жизни воров в городе Нагасаки. Японские коллеги, по словам Мишки, договорились о единых правилах бизнеса и никогда их не нарушали. Японские воры имели доли в заводах, фабриках и мастерских, они охраняли свои интересы и давали заработать нужным людям из правительства.

Вот в таких одесских двориках собирались "налетчики"

Он предложил собравшимся работать сообща, не ссориться по мелочам и «давать жить друг другу». Молдаванские бандиты и воры Пересыпи согласились пойти под кураторство Виницкого, который после сходки обрел новое имя - «Японец». (Пренебрежительная кличка «Япончик», появилась только после его смерти, с подачи большевистских властей). Ланжерон и Фонтаны не поддержали будущего крестного отца.

Через неделю, во время полицейской облавы, инспирированной Японцем, предводители этих кланов были убиты в перестрелке, а рядовые воры арестованы и по решению суда отправлены по этапу. Муниципальный электрик становился полноправным хозяином воровской Одессы.

Криминальная империя

К 1914 году Японец полностью контролировал городской извоз, 60% каботажных перевозок и систему контрабандной доставки колониальных товаров. Муниципальные чиновники, полиция и таможня стали неотъемлемой частью криминальной империи Михаила Виницкого. Одесса по структурной организации преступного мира на 20 лет опередила североамериканский Чикаго с гангстерским синдикатом Аль Капоне.

Сегодня трудно сказать, что побудило Японца вмешаться в борьбу политических партий города и выступить в революции 1917 года на стороне большевиков. Думается, что здесь не в последнюю очередь имели влияние масштабные еврейские погромы в Одессе, которые сначала организовывала царская полиция, а потом петлюровская Директория. Да и народ у большевиков был для Японца почти «родной». Много было откровенного люмпена, бывших уголовников и бандитов, экспроприировавших при царе авуары коммерческих банков.

Одесская подпольная группа большевиков состояла практически из одних евреев. Самуил Зацхер, Борис Юзефович, Френкель, Ройтман, Мер - лидеры законспирированной большевистской организации, которая вела в городе борьбу с интервентами, белогвардейцами и войсками Центральной Рады.

Японец по своим каналам наладил доставку оружия боевикам и участвовал со своими людьми в совместных революционных акциях.

12 декабря 1918 года в одесском городском цирке проходил массовый митинг, организованный социалистическими партиями. Большевику Ивану Клименко удалось поднять рабочих на разгром полицейских учреждений. Выйдя из цирка, митингующие с пением революционных песен двинулись к бульварному полицейскому участку, где освободили политических заключенных. Другая группа демонстрантов отправилась освобождать своих товарищей к тюрьме. Здесь к ним присоединилась толпа, человек четыреста, вооруженных, как вспоминает старый большевик Ф. Френкель, «с головы до ног»; во главе ее шел «легендарный и неуловимый бандит - Мишка Японец». События развивались быстро. Закрытые ворота тюрьмы были взорваны гранатой медвежатника Новицкого, толпа бросилась во двор. Рабочие освобождали политзаключенных, а люди Японца - уголовников. Начальника тюрьмы большевики и бандиты живьем сожгли во дворе в тюремном сарае.

Все заключенные, по словам Френкеля, были одеты в тонкие тюремные халаты и вскоре стали мерзнуть на декабрьском ветру. Проблему с одеждой бандиты решили просто: остановили первый трамвай и раздели всех пассажиров...

Красный командир

Большевики и бандиты быстро нашли общий язык. 12 апреля 1919 года Мишка Японец вместе со своим адъютантом прибыл в Особый отдел 3-й Украинской Советской Армии и поведал о своей революционной борьбе с буржуазией.

Федор Тимофеевич Фомин, находившийся в то время на должности армейского комиссара, вспоминает в своих мемуарах: «Рассказывал Японец о своих одесских похождениях довольно живописно. Грабили они только буржуазию, бежавшую в Одессу со всех концов Советской России, немного «прихватывали» у местных буржуев. Говорил недолго». И далее: «Заверяю честным словом, - рукой рубанул по столу, - что теперь грабежей и налетов не будет. А если кто попытается это сделать - расстреливайте этих гадов на месте. Со старым мы решили покончить... Но я пришел не каяться. У меня есть предложение. Я хочу, чтобы мои ребята под моим командованием вступили в ряды Красной Армии. Люди у меня есть, оружие тоже, в деньгах я не нуждаюсь. Мне нужен ваш мандат и помещение для формирования отряда».

Реввоенсовет 3-й Украинской Советской Армии дал свое «добро» на организацию особого, 54-го, полка. Японец быстро взялся за дело, и в середине мая одесские обыватели имели возможность наблюдать любопытное зрелище - торжественный парад нового войска по улицам города.

Старейший одесский чекист Николай Мер вспоминал: «...Впереди Японец на вороном жеребце и с конными адъютантами по бокам, за ними два еврейских оркестра с Молдаванки, потом шествовала пехота с винтовками и маузерами, одетая в белые брюки навыпуск и тельняшки. Головные уборы самые разные: цилиндры, канотье, фетровые шляпы и кепки. За двухтысячным отрядом пехоты везли несколько орудий со снарядными ящиками... Комиссаром в полк был назначен известный в Одессе анархист Александр Фельдман».

Однако театр скоро закончился, и полк Японца был отправлен под Винницу, где активизировали наступательные действия войска Директории.

Запахло «горячим». По мере приближения к фронту отряд одесских уголовников таял на глазах. В Знаменке разъяренный Япончик приказал повесить прямо на перроне 10 дезертиров - не помогло. На фронт приехало всего 700 человек. Неделю продержались бандиты на передовой. Один раз удачно сходили в атаку: используя огневое и численное превосходство, они закидали бомбами петлюровские окопы и... отступили.

Фартовые парни устали жить без привычной еды и постели, ленились окапываться и несли большие потери. Ночью, после боевой операции, бандиты захватили два состава и поехали домой в Одессу. Бегство полка М. Я Виницкого имело тяжелые последствия для фронта. Петлюровцы прорвали фронт в районе Вапнярки и вышли на оперативный простор.

24 октября 1919 года Мишка Японец вместе со своим штабом приближался к Вознесенску. Министерский литерный вагон праздновал возвращение на родину. Внезапно поезд остановился у закрытого семафора, прямо напротив въезда в железнодорожное депо. Мишка Япончик, его «комендант» Халип и жена Лиза, вооруженные маузерами, быстро пошли разбираться к начальнику станции, чтобы узнать причину остановки. Вошли в кабинет и увидели двух военных.

Кто такие? - уверенно спросил Японец.

Оперуполномоченный Одесского губчека Урсулов, - ответил военный, - а это... - показал на сидящего крепыша, - чекист Зорин.

Не говоря ни слова, крепыш выстрелил три раза. Японец, Халип и Лиза умерли сразу. Чекисты, не убирая трупов, быстро покинули кабинет начальника станции и уехали из города.

На похороны Михаила Виницкого собрались все евреи Вознесенска, было много приезжих из Одессы. Покойника отпевал знаменитый кантор хоральной синагоги Пиня Миньковский и хор из солистов оперного театра.

Смерть Мишки Япончика породила очень много домыслов и стала основой многих легенд современной криминальной мифологии.

Был ли Мишка Япончик первым "вором в законе"?

Почти век назад был расстрелян красный командир Моисей Винницкий, он же король преступного мира Мишка Япончик. Много лет спустя кличку Япончик получил другой криминальный авторитет, этапированный недавно из США Вячеслав Иваньков. Между Япончиком-1 и Япончиком-2 уместилась целая эпоха - эпоха "воров в законе". О ней рассказывает известный историк, исследователь отечественного криминала, доктор юридических наук, профессор Яков Гилинский

Король Молдованки - Японец

Беня Крик у Бабеля, прототипом которого, как известно, был Мишка Япончик, - чуть ли не первый "благородный бандит" в советской литературе. А Леонид Утесов, знавший Япончика лично, в своих мемуарах упоминает даже некий "моральный кодекс". Япончик и его подельники не любили насилия, в особенности "мокрые дела".

"Вором в законе" Япончик не был, поскольку сам воровской закон появился лишь в конце 20-х - начале 30-х годов. И хотя "честный вор" (он же "вор в законе") действительно относился к насилию отрицательно - ему запрещалось убивать кого-то самому, "выводить" воровской закон из "кодекса" Мишки Япончика не стоит. Свод определенных правил, в том числе правил поведения, существовал еще в русских воровских артелях, известных с XV-XVI веков. Добровольное вхождение, круговая порука, выборность главарей или атаманов. Часть добычи член такого сообщества отдавал на артельные нужды, позже эти средства стали называть "общаком". Когда Мишка Япончик, державший одесский "общак", поддерживал семьи арестованных или погибших "на деле" налетчиков, подкупал полицию, он не делал ничего принципиально нового.

Некоторые авторы утверждают, что Япончик, отправившийся на каторгу в 1908 году по политической статье и освободившийся в 1917-м по амнистии Керенского, вернулся в Одессу не мальчиком-анархистом, а "воровским Иваном", которых позже и стали называть "законниками". В дореволюционной России блатные действительно часто назывались после ареста "Иванами, не помнящими родства", чтобы не отвечать за другие преступления, по которым разыскивались властями. Но "воры в законе" - не просто новое название "Иванов". В СССР образовалась совершенно особая группа, которой не было больше ни в одной другой стране. Разные исследователи называют разные причины, главных версий две. Первая - что касту "воров в законе" создали беспризорники, взятые на воспитание старыми ворами. Вторая связывает появление "воров в законе" с разницей в наказаниях между воровскими и политическими статьями Уголовного кодекса.

Имеется в виду знаменитая "расстрельная статья", сформулированная еще Лениным в 1921 году и впоследствии превратившаяся в знаменитую 59-ю. Главными врагами большевиков были не уголовники, а политические противники. Но по Уголовному кодексу 1924-го, а затем и 1926 года к преступлениям против порядка управления, то есть преступлениям государственным, с наказанием вплоть до расстрела, относился "бандитизм", статья 59-3. А кража объявлялась преступлением общеуголовным. За нее по 162-й статье грозило не больше одного года.

Скорее всего, справедливы обе версии происхождения “воров в законе”. Первыми, вероятно, были те, кто в Первую мировую или Гражданскую войну лишился родителей и попал к блатным. Они переняли у своих наставников воровской дух, но вынуждены были считаться с победившей советской властью и ее законами. Решили: "законники" просто "трясут фраеров" и не замахиваются на систему, существуя отдельно от нее. Не состоят в партиях, ни в каком виде не сотрудничают с властью, не служат в армии и вообще не берут в руки оружие и т.д. В вопросе отношения к государству и политическим преступлениям вновь нарождающаяся уголовная элита сознательно отмежевалась от старого блатного мира. До революции трудно было сказать, где кончаются уголовники и начинаются борцы с режимом - кроме Мишки Япончика можно вспомнить Камо, Котовского и других. Теперь честный вор не должен был воевать с государством, он вообще не должен был иметь с ним отношений. Отсюда идут правила или понятия. Семью нельзя было заводить, потому что для этого требовалось пойти в государственный орган, ЗАГС, и поставить печать в паспорте. То же и с работой - честный вор, или вор в законе, должен был жить на ворованное или заниматься мошенничеством. Чуть позднее, но еще до войны, появляется обряд "коронования". До принятия кандидат проходил "испытательный срок". По всем зонам рассылались "малявы" с целью сбора компромата. И если компромат не находился, короновали.

Полк был подчинён бригаде Котовского в составе 45-й дивизии Ионы Якира и в июле направлен против войск Петлюры. Первая атака полка в районе Бирзулы против петлюровцев была успешной, полк сумел захватить Вапнярку и взять пленных и трофеи, но последовавшая на следующий день контратака петлюровцев привела к разгрому и бегству полка. Часть полка после этого дезертировала. По легенде, полк якобы взбунтовался и захватил два поезда, чтобы вернуться в Одессу. По другим сведениям, Япончику, чтобы изолировать его от полка, приказали направиться в Киев. Япончик с ротой охраны в Киев не поехал, а дезертировал и попытался вернуться в Одессу. Однако в Вознесенске он попал в организованную чекистами засаду и был убит при аресте.

Не стала ли кончина "короля" Одессы тем самым уроком, после которого урки зареклись якшаться с Советами? - Скажем так: смерть Япончика помогла создать "бульон", из которого потом получились "воры в законе". Равно как и расстрел в 1923 году бандита Леньки Пантелеева в Питере, и разгром в середине 20-х всех сколько-нибудь известных банд - "Черной кошки" (ее не киношники выдумали), банды "Попрыгунчиков", банды Василия Бессмертного под Ростовом и т.д. Если очень хочется, Мишку Япончика можно назвать предтечей "воров в законе".

В г. Вознесенске на месте гибели Моисея Вольфовича установлен гранитный памятник, находится при входе в парк "Марьина роща".

Почему же нынешним "коронованным" можно убивать самим, если "ворам в законе" запрещалось? Ведь Япончик, который Иваньков, содержится в тюрьме по подозрению в убийстве.

Жизнь "законников" начала меняться еще в Великую Отечественную войну. В 1942 году Сталину понадобилось пушечное мясо. Политических на фронт не посылали, а уголовным обещали снятие судимостей в случае "искупления кровью" и гарантировали невозвращение в колонии. Часть воров решила нарушить закон. Большинство из них погибло в штрафбатах. Кто-то дослужился до погон, орденов и медалей, а после войны, оказавшись без жилья, без гражданских профессий и специальностей, вернулся к прошлым занятиям. Но в лагерях и зонах уже подросло новое, не "ссучившееся" поколение. Начались знаменитые "сучьи войны". Резня была страшной, и после нее воровской мир изменил, смягчил закон. Появилась возможность зарегистрировать брак, иметь свое жилье (а не болтаться по малинам). Кроме того, почетное звание "вора в законе" стало возможно купить. Прежде кандидат должен был пройти зону, и не раз, а тут стали появляться "законники", ни одной ходки не имевшие. Особенно много среди них было выходцев из Грузии и Кавказа, так называемые лаврушники.

Когда умер Сталин и Хрущев вернулся к идее кооперации, "воры в законе" взяли под свое крыло новую для СССР отрасль криминала - "цеховиков". "Законники" получили возможность пустить в оборот свой "общак", а "цеховики" - защиту в местах лишения свободы. А прикрывала интересы "воров в законе" третья структура, "зонтик", или крыша, замыкавшаяся на милицейских и партийных начальников. Кстати, жестокостью при "разгоне" цеховиков (слова "рэкет" тогда не существовало) прославилась банда Монгола, в которой начинал Япончик-Иваньков. Ну а с началом перестройки "законников" в этих делах стали теснить "бандиты", или "спортсмены".

Сегодня грань между бандитами и "ворами в законе" будет очень условной. В методах "работы" разницы почти никакой, и развиваются они в одном направлении. Легализуются, входят в руководство бизнес-структур, банковских структур, органов исполнительной и законодательной власти. Формально "воры в законе" до сих пор сосуществуют с бандитами, но их значение сократилось. Их сейчас порядка 200 - 300 человек. И даже зона сегодня живет не по закону, а по бандитским "понятиям". Еще в 90-х, когда в Петербурге умирал известный "вор в законе" Горбатый, Юрий Алексеев, он позвал к себе начальника питерского ГУВД Крамарева и пожаловался: "Боюсь умирать. Мир меняется. Страшные времена настают".

В своих знаменитых "Одесских рассказах" Исаак Бабель талантливо изобразил одесского налетчика Беню Крика

Прототипом его был реальный король одесских бандитов начала XX века Мишка Япончик. Писатель создал образ милого, почти честного и даже романтичного налетчика, но, увы, слегка примитивного. Это был социальный заказ.

В жизни Япончик, вернее, Михаил Винницкий , был далеко не таким. Системе было выгодно видеть в нем лишь тривиального бандита: Япончик мог стать для страны олицетворением лихого бандитского мира.

Михаил Яковлевич Винницкий родился на Молдаванке. Рос, как и все дети Одессы

И ничто не предвещало, что через каких-то двадцать лет он станет главой мощнейшего мафиозно-уголовного синдиката России. Начал Япончик свою карьеру электриком завода "Анатра". И до революции он был вполне законопослушным гражданином Российской империи. Исследователи биографии Винницкого были поражены, не найдя даже упоминания его имени в архивах дореволюционного сыска. А ведь не секрет, что российский уголовный сыск являлся самым мощным и опытным поисково-силовым аппаратом в Европе.

Его имя начало греметь по России лишь в 1918 году. Винницкий вошел в пантеон героев (или, если хотите, псевдогероев) Гражданской войны. Большевики уже тогда делали ставку на уголовный элемент, который был очень даже полезен в борьбе за власть в России.

Первый раз появление Япончика было зафиксировано в партийных документах в 1918 году, когда подручными одесского короля налетчиков, а точнее, урками Васьки Косого, был ограблен разведчик Одесского подпольного областного комитета КП(б)У. Разведчику поставили фингал и отобрали кошелек вместе с личным оружием - парабеллумом . Данная неприятность произошла вечером у синематографа "Иллюзион" на углу Мясоедовской и Прохоровской .

Через четыре дня на одной из большевистских явок, в кафе "Молочная", состоялась встреча руководителя разведки подпольного центра Бориса Северного с Мишкой Япончиком. Последний пришел на встречу в офицерской форме. [ Северный(Юзефович) Борис Самойлович. Род.1888, г.Одесса; еврей, член ВКП(б), обр.среднее (рабфак при Военной Академии), директор Тульского патронного завода, прож.: г.Москва, ул.3-я Мещанская, 60-35. Арест. 24.01.1937. Приговорен ВКВС 16.06.1937, обв.: участие в контрреволюционной террористической организации. Расстрелян 17.06.1937. Реабилитирован 8.09.1956.]

Страховал главного большевистского разведчика молодой чекист Николай Львович Мер. О чем шла речь, Николай не слышал, но понимание между представителями будущей советской и действующей уголовной империями было достигнуто. Вскоре в подпольный центр курьером Япончика была передана коробка с похищенными вещами и оружием. Какие аргументы были в беседе использованы чекистами - неизвестно. Скорее всего, они говорили на схожих языках. Позже этот эпизод вспоминался в мемуарах секретаря одесского Оперативного штаба военно-революционного комитета Френкеля в журнале "Летопись революции".

Любопытно то, что, готовя вооруженное восстание в Одессе, большевики пользовались услугами империи Япончика, закупая у них оружие и боеприпасы: "Неоценимую услугу нам в доставке оружия оказал Михаил Япончик, продав за разумную сумму штабу “лимонки” и револьверы". Распоряжением Москвы вскоре был активизирован контакт большевистского подполья с небольшевистскими организациями и уголовниками. Только они могли предоставить хоть какие-то средства. Антон Деникин в страшном 1919 году писал: "Я, честно говоря, не вижу принципиальной разницы между деятельностью и целями большевиков и криминальным элементом"

Посему подпольщики часто прибегали к недорогим услугам Япончика: закупали оружие, проводили разведку, использовали налетчиков в терактах. "Тузы" уголовного мира смотрели в будущее опытными глазами и правильно сделали ставку на будущую власть. 12 декабря 1918 года навечно вошло в историю Одессы. В этот день на митинге социалистов, который проходил в городском цирке, было выдвинуто предложение о разгроме полицейских участков.

Решили не откладывать в долгий ящик, тем более что подпольщики уже знали - вооруженная поддержка будет. Пока одна часть манифестантов громила полицейские участки, вторая группа двинулась к городской тюрьме. Здесь, у тюрьмы, рабочие встретились с боевиками Япончика. Последние уже были готовы к штурму, т. к. в камерах находились не только политзаключенные, но и своя "братва".

Вооруженные до зубов четыреста налетчиков ринулись на штурм тюрьмы. Во главе отряда несся вооруженный браунингом и "лимонкой" Мишка Япончик. Ворота были вмиг разнесены в клочья каким-то "медвежатником" - благо опыт взрывания сейфов был. Пока рабочие выпускали из камер политических, урки со слезами на глазах обнимали арестованных жуликов.

В этот день начальник тюрьмы умер страшной смертью - он заперся в тюремном сарае и не хотел открывать. Сарай обложили соломой, и несчастный сгорел заживо. Но в арестантской одежде в город не пойдешь. И хохочущие налетчики быстро нашли выход: они остановили проезжавший мимо трамвай и раздели всех пассажиров.

Дальше одесситы поехали в арестантских робах. ...На второй день после освобождения Одессы от оккупантов в Особый отдел штаба 3-й Армии зашел интеллигентный молодой человек среднего роста, с наивными, почти детскими синими глазами... Он мягко представился: "Миша Японец. А это мой адъютант".

Король налетчиков рассказал о своей классовой ненависти к буржуазии: "Мы грабили лишь буржуа, которые приезжали в Одессу со всех концов советской России в надежде отсидеться. Мы совершали налеты на банки, ночные варьете и клубы. Интервенты не могли чувствовать себя спокойно нигде - ни в игорных домах, ни в ресторанах, ни в кафешантанах.

Но со старой жизнью покончено!

Я хочу предложить вам испытать моих ребят. Они поступят в Красную Армию и под моим командованием будут воевать. Дайте мне мандат на формирование отряда Красной Армии, и вы не пожалеете.

Тем более что у моих людей оружие есть, и в деньгах я не нуждаюсь". После долгих и мучительных размышлений командование 3-й Армии разрешает Мишке Япончику формировать полк.

23 мая на стол Михаилу Винницкому легло решение Генштаба. Но организация этого воинского подразделения не всех привела в восторг: председатель одесского совнархоза умолял освободить его учреждение от кошмарных соседей - ночью во всех комнатах пропали зеркала и занавески.

Руководство совнархоза побаивалось, что вскоре пропадет все остальное. По свидетельствам очевидцев, армия Михаила Япончика представляла собой более чем оригинальное зрелище. Когда полк передвигался по Одессе, то у прохожих от удивления открывались рты - впереди на вороном жеребце ехал Япончик, конные адъютанты - чуть позади командира.

За ними шли два еврейских оркестра с Молдаванки и пехота

Кстати, последняя была самой примечательной из всего этого маскарада: налетчики с винтовками и маузерами, разодетые в тельняшки и белые брюки навыпуск, имели на голове цилиндры и канотье , фетровые шляпы и кепки. Конечно, довольно смешно выглядели попытки Генштаба приучить этот полк к чтению партийной литературы.

Поэтому, когда в часть прибыл назначенный сверху комиссар отряда - известный и популярный в Одессе революционер-анархист Александр Фельдман, его встретили громовым хохотом. Вскоре в полк были направлены политбойцы (несколько десятков студентов Новороссийского университета ), создалась огромная библиотека из книг, журналов и агитационных пластинок.

Летом 1919 года полк одесских налетчиков получил собственный номер и стал официально числиться в документах 54-м полком Михаила Винницкого.

Вскоре поступил приказ об активной подготовке к отправке на фронт. Игры в "отчаянных и крутых" закончились. Под Винницей Петлюра изо всех сил пытался прорвать фронт, почти вся Одесская губерния была охвачена контрреволюционным мятежом.

И урки поняли, что пора "линять". Бывшие уголовники стали искать способы официально покинуть свой полк. 15 июля 1919 г. состоялось экстренное заседание губернского комитета КП()У, на повестке дня которого стоял лишь один вопрос: что делать с полком Винницкого?!

В конце концов постановили: не допускать бегства и дезертирства и ускорить отправку 54-го полка на фронт. Тем более что должностные лица 54-го полка уже, не стесняясь, брали взятки, "отмазывая" желающих от мобилизации. В конце августа было решено передать 54-й Украинский советский полк в распоряжение 45-й дивизии Якира .

Перед отправкой на передовую в здании Одесской консерватории состоялся шикарнейший "вечер прощания с Одессой-мамой"

В зале стояли длинные столы, на которых были коллекционные вина и французское шампанское, фазаны и гуси в яблоках с трюфелями. В центре стола сидел Миша Япончик и с гордостью смотрел на своих подчиненных. А Одесса пухла от голода. Собрание за роскошным столом открыл комендант города. В торжественной тишине он вручил Михаилу Винницкому серебряную саблю с революционной монограммой, как предварительную награду за будущие подвиги.

Провожать полк на банкет пришли жены и подруги бойцов. Разодетые в аристократические наряды, они веселились до утра. На следующий день 54-й полк одесских налетчиков должен был грузиться в эшелон и отправляться в дорогу, к линии фронта.

Но подчиненные Япончика не спешили выполнять указания командования. На вокзале со всех сторон раздавались крики, что им нельзя ехать, т.к. в Одессе еще не вся контрреволюция искоренена. Три раза полк грузился в вагоны, и три раза горе-воины разбегались по домам. Наконец, с грехом пополам удалось погрузить в эшелон около тысячи бойцов Япончика, и состав двинулся в сторону Вапнярки. [ по линии: Одесса -Раздельная -Котовск -Кодыма -Рудница-Крыжополь-Вапнярка-Шпиков-Жмеринка ]

И все же для спокойствия Генштаб поручил органам ВЧК осуществлять негласный контроль за поведением Япончика и его отряда. У самого Якира возникали сомнения по поводу надежности 54-го полка - он даже поначалу предложил своему штабу на всякий случай разоружить "этот сброд". И не напрасно! По дороге кое-кто из эшелона таки сбежал, и на позиции вместе с Винницким прибыли лишь семьсот человек - самые отчаянные головы.

Можно допустить, что воинский долг был для них пустым звуком, но трусами они не были

Первая боевая операция, проведенная 54-м полком, была блестящей. Люди Япончика совершили удачную атаку при помощи гранат "лимонок". Они "посыпались" в разгар атаки на головы петлюровцев прямо в их окопы. Петлюровцы в ужасе бежали. Однако этой же ночью полк взбунтовался. По одной версии, бойцов обуяла паника. Другие утверждали, что полк занял боеучасток, но не желал окапываться.

Историки же считают это дезертирство результатом умелой провокации. Бегство с позиций полка Япончика привело к тому, что петлюровцы прорвали фронт. Михаил со своими людьми, захватив на станции Бирзула паровоз с несколькими вагонами, понесся в сторону Одессы. ЧК решило перехватить Винницкого под Вознесенском , куда были срочно переброшены отряды одесских чекистов.

Засада остановила свой выбор на огромном старом железнодорожном депо и затаилась в зарослях пышной кукурузы. Машинист паровоза остановил поезд перед предварительно закрытым семафором. Мишка Япончик, его адъютант и жена Лиза, вооруженные маузерами, сошли с паровоза и побежали к будке стрелочника, чтобы узнать причину остановки.

Первая пуля сразила самого Мишку, вторая - адъютанта, последней умерла Лиза. Что же на самом деле произошло той далекой осенью 1919 года и кто подписал приговор Мишке Япончику - до сей поры неизвестно.

54-й полк был вырублен конниками Григория Котовского , и уцелел лишь бывший начальник штаба Япончика - майор Зайдер. Он лично знал Григория Ивановича еще по тюрьме, и тот его на свою погибель пощадил.

Война "по-японски". Конец атамана

Протрезвели "братки", когда состав подходил к Раздельной (примерно час езды от Одессы сегодня). Кто стал опохмеляться, а кто сообразил, в какую авантюру вляпался. Последних было большинство, и они стали драпать из теплушек. В Руднице Мишка Япончик смог представить своему старинному знакомому Григорию Котовскому только 800 из 2,000 бойцов. Остальные сбежали. Тот поздравил одесситов с прибытием на фронт и пожелал успехов в борьбе с петлюровцами. Через два дня бандитское войско приняло первый бой под Крыжополем.

Взаимодействуя с 8-м Трудовым латышским полком дивизии Червоного казачества Примакова, при поддержке бронепоездов "Озолин" и "Лейтенант Шмидт" бойцы-одесситы выбили петлюровцев из Вапнярки. Им достались богатые трофеи – хлеб, соль, обмундирование, боеприпасы и даже паровозы. Одних пленных захватили 400 человек. В честь такой "виктории" Мишка Япончик дал команду звонить в колокола во всех церквах, а также "зажечь электричество". "Пусть все знают, как Мишка Япончик бьет петлюровскую нечисть, как защищает Советскую власть со своими молодцами".

В честь победы бандиты устроили пир горой, во время которого, конечно, перепились, забыв и про пленных, и про их охрану. Чем и не преминули воспользоваться петлюровцы. Пленные бежали, а на рассвете противник выбил одесский полк из Вапнярки, отбросив его на 25 километров. На место событий прискакал Котовский . Разобравшись что к чему, комбриг решил: небоеспособный, морально неустойчивый, политически разложившийся, необученный полк разоружить, личный состав отправить в Киев, где бойцов бы обучили военному делу.

Однако утром весь личный состав полка самовольно сел на пассажирский поезд Киев–Одесса и отправился домой. На перроне в полном одиночестве остались брошенное Красное знамя и жеребец командира полка. Бандиты вышвырнули на ближайшей станции всех пассажиров и, приставив пистолет к виску машиниста, заставили гнать состав без остановок в Одессу. И все-таки на станции Вознесенск состав был остановлен. Что произошло дальше? Об этом свидетельствует документ-доклад в окрвоенкомат.

Приведем его полностью: "Одесскому окружному комиссару по военным делам. Доклад. 4-го сего августа 1919 г. Я получил распоряжение со станции Помошная от командующего внутренним фронтом т.Кругляка задержать до особого распоряжения прибывающего с эшелоном командира 54-го стрелкового Советского Украинского полка Митьку Японца.

Во исполнение поручения я тотчас отправился на станцию Вознесенск с отрядом кавалеристов Вознесенского отдельного кавалерийского дивизиона и командиром названного дивизиона т.Урсуловым, где распорядился расстановкой кавалеристов в указанных местах и стал поджидать прибытия эшелона. Ожидаемый эшелон был остановлен за семафором.

К остановленному эшелону я прибыл совместно с военруком, секретарем, командиром дивизиона и потребовал немедленной явки ко мне Митьки Японца, что и было исполнено. По прибытии Митьки Японца я объявил его арестованным и потребовал от него оружие, но он сдать оружие отказался, после чего я приказал отобрать оружие силой.

В это время, когда было приступлено к обезоруживанию Японца, он пытался бежать, оказал сопротивление, ввиду чего и был убит выстрелом из револьвера командиром дивизиона. Отряд Японца в числе 116 человек арестован и отправлен под конвоем на работу в огородную организацию. Уездвоенком М.Синюков". Застрелил "короля" одесских бандитов красный командир Никифор Урсулов.

Жатва смерти и торжество жизни

Через несколько дней после убийства могилу Япончика раскопали для того, чтобы комиссар полка Фельдман лично удостоверился в том, что похоронен именно гражданин Винницкий, а не кто-то другой.

Удостоверившись, комиссар Фельдман произнес с революционной суровостью: "Собаке собачья смерть!". И плюнул в могилу своего бывшего командира.

Через несколько месяцев сам Фельдман был застрелен на одесском толчке. Молва приписывает это убийство друзьям Япончика. А вот факт достоверный: бывший начальник штаба бандитского полка Майорчик, он же Меер Зайдер, 5 августа 1925 года застрелил в селе Чабанка под Одессой комбрига Григория Котовского . Люди до сих пор уверены, что это убийство героя гражданской войны – месть за гибель "короля" одесских бандитов.

"Войско" Мишки Япончика разбрелось по всему белу свету. Многие бандиты сбежали в США, Румынию, Канаду, Аргентину, Австралию. Впрочем, немало среди них было и таких, кто не захотел покидать родную Одессу, "завязал", остепенился, превратился в уважаемых обществом граждан. Директором одесской кроватной фабрики стал Пикулик, его заместители тоже служили в полку Мишки. Одесской городской насосной станцией заведовал боевик Есеров.

Не испарилась, не канула в Лету и большая еврейская семья Винницких. У старшего брата Абрама Вольфовича было шестеро сыновей, из которых двое погибли на фронтах Великой Отечественной, а четверых несовершеннолетних и жену уничтожили гитлеровцы в одесском гетто осенью 1941 года. Другой брат "короля", Григорий Вольфович, был начальником одесской электростанции, погиб на фронте.

Один из его сыновей, лейтенант Советской армии, погиб в Сталинградском сражении – его фамилия высечена на доске не вернувшихся с войны выпускников одесской специальной артиллерийской школы ГПТУ-43 на улице Чичерина, 1.

Третий брат, Юдий Вольфович, погиб на фронте в первые дни войны. Отец умер в 1921 году, мать – в 1947-м. Жена Мишки Япончика, Циля, оставила маленькую дочку Аду и уехала за границу. В Париже она проживала в шикарной вилле, занималась торговыми делами, открыла небольшую фабрику. Дочь Япончика Ада оказалась в Баку. У нее трое правнуков.

Один из братьев Винницких – Исаак Вольфович – во время Великой Отечественной войны был командиром кавалерийского эскадрона в корпусе генерала Кириченко. В 1978 году с двумя дочерьми и зятем уехал в Израиль, затем оказался в США, где поселился на 6-й улице на Брайтон-Бич. Сегодня в Одессе есть несколько дальних родственников Винницких, которые, к сожалению, уже ничего не могут сказать нового о Мишке Япончике.

Продолжение легенды

Зато много, с красочными подробностями, о нем рассказывают нынешние одесские бандиты. С одним из них, знающим произведения Бабеля, может, получше любого литературоведа, состоялась встреча в одном из "хитрых" домиков на Большом Фонтане. Мой собеседник умен, образован, начитан. Шляпу канотье и малиновый жилет, как Мишка Япончик он не носит, скорее, костюм "от Кардена".

Блатного налета нет и в помине, речь грамотна и чиста, хотя не лишена одесского очарования, тех словечек и фразочек, по которым одессита узнают в любом уголке мира. Жила, назовем его так, считает, что Мишка Япончик был одним из теоретиков и практиков современного рэкета. И сегодня, по его мнению, одесские бандиты используют те же самые формы и методы, что использовал и он.

Главный одесский принцип – "делись!" – впервые ввел "король Молдаванки ". Вот одно из самых простых и гениальных изобретений одесских рэкетиров: прочитав в рекламной газете объявление о купле-продаже автомобилей, магнитофонов, телевизоров, они позвонили первым ста абонентам и предложили свои услуги в качестве "крыши" всего за 10 долларов. Итого – 1000 долларов за два часа работы. Гениально и просто.

Разговор с моим собеседником коснулся и "благотворительной" деятельности Мишки Япончика. Выяснилось, что и здесь нынешние его преемники берут с него пример: они содержат несколько бедных студентов, ежемесячно отстегивая им стипендию. Правда, мой вопрос, будут ли что-то потом требовать взамен, остался незамеченным.

По словам моего собеседника, Мишка жил "по понятиям", умело "вел базар" и вообще был честным и порядочным. Если бы жил в наше время, то стал бы не последним человеком среди городских властей. Может быть, и стал бы. Жизнь, она вообще сложная штука. А жизнь в Одессе – сложная вдвойне.

Как говорит великий одессит Михаил Жванецкий: "Почему здесь рождается столько талантов, не могут понять ни сами жители, ни муниципалитет. Одесса давно и постоянно экспортирует в другие города и страны писателей, художников, музыкантов и шахматистов". Можно добавить, что и бандитов, увы, тоже.
-----------
"Новые Известия" выражают благодарность Управлению Министерства внутренних дел Украины в Одесской области, сотрудникам музея истории одесской милиции, Одесскому областному госархиву, кафедре судебно-медицинской экспертизы Одесского медицинского университета, академику, заслуженному деятелю науки Украины профессору Виктору Файтельберг-Бланку, а также известному одесскому "вору в законе", по понятным причинам пожелавшему остаться безымянным, за оказанную помощь и консультации при подготовке этого материала

Яков Гилинский. 85 лет назад был расстрелян красный командир Моисей Винницкий, он же король преступного мира Мишка Япончик Sydney Times.

Оригинал взят у komanda777 в 4 августа 1919 годы был застрелен легендарный Мишка Япончик

Принято считать, что 4 августа (29 июля) 1919 года, примерно в 8 утра, поезд, который следовал со ст. Помошная на Одессу со 116 бойцами полка Япончика, дезертировавшими с фронта, остановился под закрытым семафором в районе Марьиной Рощи.
Япончик, его любовница Лиза и комендант Халип отправились к будке стрелочника, чтобы выяснить причину остановки. В это время и произошла их встреча с Никифором Урсуловым и партизанами отряда. По одной версии, Урсулов застрелил Япончика без предупреждения, не вступая с ним в переговоры. По другой - Япончик отказался сдать оружие, сильно ударил Урсулова в грудь и последний выстрелил, смертельно ранив Мишку.

Но вот недавно Дорошовский сельский голова Александр Руденко, который заочно учится на истфаке университета и давно интересуется историей своего родного села, рассказал в беседе, что Япончика застрелил не Урсулов, а житель Дорошовки (Арнаутовки) Антон Корженко. Об этом сельскому голове когда-то рассказал его отец, а ему, в свою очередь, сам А. П. Корженко. Получилось так, что в решающий момент, револьвер Урсулова дал осечку, а Япончик был готов выстрелить в него со своего нагана. Тогда стоящий за спиной Урсулова А. Корженко и сделал свой прицельный выстрел. Правда, этот эпизод долгие годы замалчивали, в силу каких-то обстоятельств не рассказывал о нем и сам А. Корженко…

Что ж, эта версия имеет полное право на существование. Ведь хорошо известно, что во время Гражданской войны в партизанском отряде Н. Урсулова сражались 75 жителей Арнаутовки. Известно также, что после ликвидации Япончика, Никифора Урсулова наградили орденом Боевого Красного Знамени. Орденами Красной Звезды наградили также жителей Дорошовки С. П. Капсиза и А. П. Корженко, как активных участников Гражданской войны. Причем к наградам их представили только в… 1967 году. Не это ли косвенно подтверждает причастность одного из орденоносцев - Антона Корженко - к событиям 29 июля 1919 года?

…Наконец, в нашем городе проживают родственники Владимира Дмитриевича Чернышева, 1900 г.р., который во время Гражданской войны был учеником шофера в ЧК, в Вознесенске, и стал свидетелем гибели Мишки Япончика, о чем рассказывал своим родственникам. Вот некоторые детали.

Герой криминальной оперетты

Молдаванка

Артистичность, когда она в крови, закономерно принимает самые удивительные формы, говорил мистер Холмс. Реальный современник великого детектива, известный русской полиции как Мишка Япончик (он же Мишка Лимончик, он же Беня Крик и т.д.), был артистичен, талантлив и честолюбив.

Гигантское местечко под названием Одесса издавна считалось чудесной кузницей, в которой всевышний и сатана лепили самые невероятные свои творения. Поразительное соседство благочестия и смешного плутовства, любви к ближнему и тяги к крикливой роскоши, гостеприимства и - временами - невероятного обжорства, провинциального простодушия и прямо-таки столичной спеси - примерно таким был тесный и шумный уют бесконечных одесских коммунальных колодцев.

Сердце Одессы - Молдаванка. Своеобразные нравы обитателей этого района при всех властях и во все времена вызывали законное беспокойство стражей порядка. Именно там, в этой «бесклассовой среде», не признававшей за власть имущими никаких привилегий, в начале 90-х годов позапрошлого века и родился Миша Винницкий.

В те времена еврейским младенцам с пеленок без конца примеряли скрипку Страдивари, очки Спинозы или фрак Ротшильда. На худой конец, видели свое сокровище служащим какого-нибудь почтенного банка. Прыгнув выше собственной головы, не слишком состоятельные Мишины родители обеспечили его будущее: аристократическая профессия электрика сулила неплохие заработки. Но при виде роскоши, окружавшей богатых клиентов, ловкий молодой человек не без оснований подумывал о том, что в этой жизни он может рассчитывать на нечто большее.

Тонкий ценитель красивой жизни довольно быстро выдвинулся среди авторитетов Молдаванки, и вскоре вести о его похождениях достигли не только генерал-губернаторских, но и досточтимых царственных ушей. «Сценический псевдоним» Михаила Винницкого естественным образом был связан с его характерной, но отнюдь не уникальной внешностью. Этот специфический тип одесского еврея с жуликоватыми узкими глазками и сейчас часто встречается на шумных улицах славного города.

Япончик вырастил целое поколение налетчиков. Эти «мальчики» приходили к нему отовсюду. Среди них были беспризорники, искатели приключений из хороших семей и опустившиеся люмпены. Как наставник Япончик, вероятно, не уступал своему знаменитому земляку и современнику маэстро Столярскому, через музыкальный инкубатор которого прошла едва ли не половина скрипачей с мировым именем.

Воспитанник Япончика подвергался самым серьезным испытаниям. Зато если ему удавалось незаметно вытащить часы у самого «директора школы», который с завязанными глазами сидел на скрипучем табурете в совершенно пустой комнате, ученик уже мог не бояться полиции. Впрочем, жандармы сами побаивались многотысячной армии Япончика и даже не пытались задержать главнокомандующего, хотя прекрасно знали его резиденцию на Молдаванке.

«Мастера высшей квалификации» работали отнюдь не на большой дороге. В банках, казино, клубах и публичных домах эти «симпомпончики» не отличались от представителей высшего общества. В критический момент улыбающиеся джентльмены удачи вежливо просили «почтеннейшую публику» безвозмездно уступить им наличность и драгоценности. Подобной обходительности требовал их начальник: он считал, что профессия вора сродни высокому искусству, которое было одной из его слабостей.

Творческая натура

Каждый одессит неравнодушен к прекрасному. Не был исключением и Япончик. Он любил театр, кино и особенно - дивертисменты. Часто"Король» со своей свитой занимал лучшие места в зрительном зале во время выступлений известных артистов. Многим из них оказывал покровительство.

Журнал «Лехаим» познакомил читателей с любопытными воспоминаниями Леонида Утесова , который не только лично знал Япончика, но и состоял с ним чуть ли не в приятельских отношениях (Леонид Бабушкин. «Мишка Япочник»). Тогда Леонид Осипович выступал одновременно в двух театрах как артист оперетты, драматический актер, чтец и музыкант. По его мнению, Япончик старался обходиться без «мокрых дел», адвокатов, врачей и особенно деятелей культуры не обижал. Но однажды…

Как-то, подходя к Ришельевскому бульвару, Утесов увидел своего партнера, бледного, с трясущимися руками, как при болезни Паркинсона. Заикаясь, он сообщил, что выступать не может, так как у него украли фрак.

Утесов отправился в кафе Фанкони, где за столиком, удобно устроившись в кресле, сидел Япончик.

Что ты делаешь, Миша? Я должен кормить семью. У меня украли фрак. Не в чем работать!

Япончик лукаво улыбнулся:

Иди в театр. Что-что, а фрак тебе будет.

Подойдя к театру, утесов увидел своего партнера, еще более бледного. Руки продолжали трястись.

Что еще?

Принесли восемнадцать фраков всех цветов и расцветок. В каком из них играть, я понятия не имею!

Роль покровителя муз, которую Япончик играл с грубоватым изяществом солиста оперетты, да и весь его образ жизни говорили о каком-то ребяческом, прямо-таки болезненном стремлении всегда быть в центре внимания. Особенно - в Одессе, на этой огромной сцене, где ежеминутно разыгрываются импровизированные эстрадные номера.

Через пару дней заявительнице были возвращены кольцо и два браслета вместе с газетой, в которой было помещено объявление, очерченное красным карандашом: «Уважаемые господа - родственники и знакомые, если вы не прекратите обращаться ко мне с просьбами о возвращении вам забытых или потерянных вами вещей, то мои мальчики вынуждены будут пойти на большую дорогу с протянутой рукой!» Как говорят уже не только в Одессе, весьма тонкий намек на довольно толстые обстоятельства.

Триумф и трагедия

Незаурядная личность Мишки Япончика вызывала восхищение не только восторженных поклонников. Федор Фомин , первым расследовавший убийство Кирова и каким-то чудом сам оставшийся в живых, своих прошедших строгую цензуру «Записках старого чекиста», конечно же, не мог полностью передать впечатления от встреч с Япончиком, чей короткий взлет пришелся на время первой мировой войны. Тем не менее воспоминания одного из основателей советской контрразведки говорят о том, что невольного уважения к королю преступного мира Одессы не могли скрыть даже сотрудники ЧК, к которым он в 1919 году явился для переговоров.

«При белых у Мишки Япончика было около 10 тысяч человек. Он имел личную охрану. Появлялся, где и когда вздумается. Везде его боялись и оказывали почести прямо-таки королевские. Его и называли «королем» одесских воров и грабителей. Он занимал лучшие рестораны для своих кутежей, щедро расплачивался, жил на широкую ногу.

Бандиты Мишки Япончика совершали одиночные и групповые грабежи и налеты. Главарю этой шайки надавали множество всевозможных кличек: Мишка Япончик, Мишка Лимончик, Беня Крик и т.д. Его фотографии были вывешены во всех полицейских участках, в витринах магазинов, ресторанов, казино и гостиницах.

Начальник гарнизона белой армии полковник Бискупский выделил специальные отряды с бронемашинами для охраны банков. Мише Япончику с его шйкой не раз приходилось вступать в перестрелки, завязывались настоящие сражения.

Как-то сижу я своем кабинете - раздается звонок:

Товарищ Фомин, в комендатуре особого отдела сейчас находится Мишка Япончик…

Через несколько минут у меня в кабинете появляются два человека. Оба среднего роста, одеты одинаково, в хороших костюмах. Впереди скуластый, с узким, японским разрезом глаз молодой мужчина. На вид ему лет 26—28.

Я небезызвестный вам Мишка Япончик. Надеюсь, слышали о таком? - не без бахвальства начал он. - А это мой адъютант. Вас, конечно, интересует, цель моего прихода. Я буду говорить без стеснения, надеюсь, опасаться мне тут у вас нечего. Я пришел к вам добровольно, и вы должны гарантировать мне свободу.

Я ответил, что арестовывать его мы не собираемся, сам он интересует нас в гораздо меньшей степени, чем его шайка, бесчинствовавшая в городе. Заметно было, что это задело несколько его самолюбие, но он ничего не ответил, только насупился.

…Миша Япончик начал говорить о себе и своих приятелях, о том, как они орудовали. Рассказывал он о своих одесских похождениях довольно живописно. Грабили они, по его словам, только буржуазию, бежавшую в Одессу со всех концов Советской России. Кое-что «прихватывали» и у местных, одесских буржуев.

Но я пришел не каяться. У меня есть предложение. Я хотел бы, чтобы мои ребята под моим командованием вступили в ряды Красной Армии… Люди у меня есть, в деньгах я не нуждаюсь. Мне нужно только помещение и разрешение. Как только получу то и другое, сразу могу приступить к формированию отряда.

В ходе беседы с Мишкой Япончиком кто-то из членов реввоенсовета поинтересовался, что за люди у него, из каких социальных слоев. Он весьма обстоятельно объяснил, что отряд состоит в основном из люмпенпролетариев, большинство осталось в детстве без отцов и матерей, стали беспризорниками.

Я научил их воровать, грабить и я же берусь научить их честно
бороться и защищать Советскую власть!

Сказано это было горячо и даже, быть может, искренне. Во всяком случае, хотелось верить, что это настоящий порыв к новой жизни. Вот, думалось нам, попытка людей, искалеченных старым строем, тем строем, против которого мы сражались не на жизнь, а насмерть, попытка людей, брошенных на самое дно, и смыть с себя, может быть и кровью своей, всю грязь и весь позор преступного прошлого».

Самобытное, но, к сожалению, ограниченное мышление высоких договаривающихся сторон сыграло роковую роль в судьбе человека, в котором до предела были сконцентрированы острый юмор, известный литературный талант и неплохо развитое чувство прекрасного. Выдающиеся способности вместе с доходящим до абсурда снобизмом и комплексом превосходства, от которых было недалеко до мании величия, делали Япончика опасным для общества. Но это стало ясно значительно позже…

Почему Япончик заявил о своей лояльности к мировой революции? Ясно, что в лице новой власти он видел могущественного союзника в борьбе за передел материальных ценностей. Не меньшую роль сыграло и неуемное местечковое тщеславие. Живая фантазия Короля уже рисовала ему радужные лавры народного героя и - если повезет - золотой памятник рядом с Дюком.

На улицах появился двухтысячный отряд, организованный на средства Япончика. Маршировка доставляла командиру явное удовольствие. Перед отправкой на фронт он с приближенными целую ночь гулял в лучшем ресторане. Наутро новобранцы во фраках, пикейных жилетах, цилиндрах, котелках и разномастных мундирах на глазах у всей Одессы продефилировали к эшелону. Во главе отряда ехал Япончик, по такому случаю сменивший роскошный лимузин на серую кобылу. Чуть позади на рыжем жеребце Короля сопровождал его адъютант Герш Гундосый. Торжественные проводы под национальные мелодии двух еврейских оркестров превратились в грандиозное представление. Казалось, Япончик дождался своего звездного часа...

Ф.Фомин вспоминает, что проблемы начались уже при посадке в поезд. КМ вечеру от двух тысяч бойцов осталась лишь половина. О дисциплине они имели очень приблизительное представление, как, впрочем, и их командир. Повествуя о его встрече на фронте с другой легендарной личностью - Г.И.Котовским - автор одноименного романа (выдержанного в духе соцреализма, но написанного обстоятельно, с искренним уважением к героям), Борис Четвериков пишет, что первыми словами Япончика были:

Симпомпончик! Полфунта пламени - и быстренько!

«Мальчики» удачно провели несколько боевых операций. Но когда
обстановка сцене театра военных действий осложнилась, они начали дезертировать. Вскоре их примеру последовал и Япончик. В «классном» вагоне он направился в Одессу. На станции Вознесенск дорогу ему преградила группа чекистов во главе с бывшим казачьим атаманом Урсуловым, который расстрелял Япончика по приказу Троцкого...

Ссылаясь на Исаака Винницкого, Л.Бабушкин сообщает, что ближайшие друзья Япончика поклялись отомстить и клятву сдержали. Старожилы Вознесенска не помнили такой пышной погребальной процессии. На русско-еврейском клаюбище не достигшего тридцати лет Михаила Винницкого отпевал кантор одесской хоральной синагоги Пиня Минковский. Неподалеку русский священник читал отходную по Урсулову*.

Япончик давно превратился в персонаж народного фольклора. Им восхищаются «коллеги», он является героем литературных произведений, оперетт и кинофильмов. И даже самый строгий моралист по зрелом размышлении не станет возражать, если я скажу, что Мишка Винницкий заслужил свой памятник. Пусть не золотой, зато - нерукотворный.

_______________________

* - по другим сведениям, Урсулов остался жив.

30 октября 1891 года в Одессе, на Молдаванке, на улице Госпитальной, 23, у еврейского мещанина, фургонщика Меера-Вольфа Мордковича Винницкого и его жены Добы (Доры) Зельмановны родился сын Мойше-Яков (в последующих документах Моисей Вольфович). Всего в семье было пять сыновей и дочь.

Впервые Моисей (Мишка), прозванный Япончиком за узкий разрез глаз, берет в руки "шпалер" в 1905 году в еврейском отряде самообороны и больше уже никогда с ним не расстается. В 1906 он вступает в молодежную организацию анархистов-террористов "Молодая воля".

2 апреля 1908 Одесский окружной суд приговаривает его к 12 годам каторжных работ. В одесской тюрьме Моисей Винницкий некоторое время сидел в одной камере с Григорием Котовским.

В 1917 Моисей Винницкий возвращается в Одессу и становится легендарным до сих пор Мишкой Япончиком, "королем" одесского преступного мира.

Он женился на красивой большеглазой девушке Циле Аверман. А еще через год у них родилась дочь Ада.

Япончик руководил примерно четырьмя тысячами одесских бандитов, которые грабили всех подряд – власть в городе менялась каждые несколько месяцев.

Решив пойти по пути старшего товарища, Григория Ивановича Котовского, он вступает в Красную Армию и формирует из своих ребят 54-й стрелковый, Советский Украинский полк.

Но воевал полк недолго – ребята рвались назад, в Одессу. Четвертого августа 1919 года на станции Вознесенск командир кавалерийского дивизиона Урсулов по приказу командования без суда застрелил Мишку Япончика.

Едва ли не в день гибели Япончика в одесской Еврейской больнице, на 23-м году жизни умерла его единственная сестра – Женя.

Циля, оставив маленькую дочь Аду свекрови, уехала с мужем покойной Жени заграницу. Позже она вышла за него замуж. Ада впоследствии оказалась в Баку. Там же и скончалась.

Циля Аверман, жена Мишки Япончика: «5/3/26 г. На добрую память милой, незабываемой Аделичке от любящей тебя мамаши Цили»; на втором фото - Циля в одежде индийской женщины и подпись: «Так одеваются богатые индийки. Целую вас и Адельку. 28/8/25 г. Бомбей»

Три брата Моисея Винницкого – Абрам, Григорий и Юда - погибли на фронте во время войны. Исаак с семьей в 1970-х годах перебрался в Нью-Йорк.

У Мишки Япончика была единственная дочь – Адель, Ада, следовательно...

Погодите, погодите... Я бы хотел начать беседу с того момента, когда Циля Аверман, жена Мишки Япончика, оставив Аделю свекрови, вместе с мужем его покойной сестры уехала заграницу...

Это неправда! Циля очень хотела взять Аделю с собой, но свекровь не отдала ребенка.

Циля Аверман уехала во Францию...

Игорь: "Сперва она уехала в Индию. Вот, посмотрите на эту фотографию, которую Циля прислала из Бомбея. Потом она перебралась во Францию и до 1927 года, пока окончательно не закрыли границу, присылала людей в СССР, чтобы те привезли ей ребенка. Это, сами понимаете, стоило больших денег. Но свекровь, родственники, так и не отдали Аделю. Бабушка до конца жизни не могла ей и всем одесским родственникам этого простить. Она, кстати, после войны ни разу не приезжала из Азербайджана в Одессу. Всех одесских родственников принимала в Баку.
Мы знаем, что Циля Аверман была обеспеченным человеком – владела во Франции несколькими домами, небольшим заводом. Видимо, кое-какие ценности ей удалось вывезти за границу. Она должна была уехать. Если бы Циля не уехала, то ее убили бы, как и мужа.

В шестидесятых-семидесятых годах, когда уже за связь с родственниками-иностранцами не так преследовалась, к нам от еврейский организаций стали приходить посылки. Значит Циля была еще жива, и не забыла свою дочь...".

Слева направо: Адель Винницкая, ее двоюродная сестра и младшая сестра Цили Аверман.
Подпись на обороте фото: «На долгую и вечную память дорогой племяннице Аделичке
от тети и сестрички. Семья Аверман. 28/4-29 года»

Рада: "Кстати, в метрике о рождении бабуля была записана не как Адель, а «Удая Мойше-Яковлевна Винницкая, родилась 18 августа 1918 года».

Как сложилась жизнь вашей бабушки?

Она вышла замуж...

За кого?

Рада: "Мы не знаем. Бабуля никогда об этом не говорила. Это было семейным табу. Об этом никогда не говорили ни папа, ни мама, ни одесские родственники... Жизнь у нашей бабули сложилась нелегко...
В 1937 году, в Одессе, у нее родился сын, наш отец, которого в честь дедушки назвали Михаилом. (В нашей семье имена повторяются. Сына Игоря назвали Михаилом, а старшую дочь Лили, нашей сестры – Аделью)".

Игорь: "Во время войны бабуля с сыном, нашим папой, эвакуировалась в Азербайджан, в Гянджу. Потом они жили в Минчегауре. Там, через много лет, папа познакомился с мамой – она работала учительницей в школе.

А после войны бабулю посадили...".

За что?

Игорь: "Жить надо было... Ребенка кормить надо было... Она торговала на базаре в Гяндже маслом. Значит – спекуляция. Значит – срок... Приехала ее двоюродная сестра, Женя, и забрала папу в Одессу. Папа потом всю жизнь не очень любил мужа тети Жени, Милю. Тот заставлял его учиться, ходить в школу. А папе это было трудно... Папа практически не знал русский язык – в Гяндже все говорили только на азербайджанском".

Рада : "Бабушка наша была очень сильным человеком. Замуж она не вышла. Жила одна. Ни от кого не хотела зависеть. Работала завскладом на вокзале. Хорошо зарабатывала. Лихо командовала мужиками-рабочими.. Жила отдельно, много готовила и любила угощать всех соседей. Когда по телевизору показывали фильмы о революции, она вздыхала и произносила одну и ту же фразу: "Как бы мы хорошо жили, если бы не они...". До конца жизни у бабули, это очень странно, после стольких лет жизни в Баку, был одесский акцент. Она говорила: "я ишла", "он ишол","исчо", "семачки", "цепачка"...

Исаак Винницкий, брат Мишки Япончика, и его племянник Михаил Винницкий,
внук Мишки Япончика; справа - Адель Винницкая

Когда вы узнали о своем прадеде – Мишке Япончике?

Рада: "Мне было семнадцать лет. Выходила замуж Света, дочь наших одесских родственников. Я с мамой поехала в Одессу. Пошли в театр оперетты. Там показывали спектакль "На рассвете" – о жизни в городе во время революции. Мишку Япончика играл знаменитый актер Михаил Водяной. Когда спектакль окончился, дядя Филя, отец Светы, посмотрел на меня и спросил маму: "Сима, она знает...?". "Нет, - ответила мама, - мы ей ничего не говорили...". И дядя Филя мне все рассказал. О нашей семье, о прадеде... Я была, естественно, в шоке.

Игорь: "Я родился в 1960. Я старше Рады на десять лет. Узнал о Мишке Япончике еще пацаном. Мне бабуля все рассказала... У нас дома была фотография (она пропала) – Мишка Япончик в кожаной куртке, с большим маузером, сидит на белом коне на площади перед оперным театром. Этот снимок был сделан, когда его полк уезжал на фронт. Я гордился Япончиком. Но отец строго предупредил – об этом нельзя рассказывать никому.
Бабушка всегда говорила, что если бы ее отец вернулся живым (подлец Урсулов выстрелил ему в спину), то он бы стал, как Котовский, большим человеком... И еще бабушка рассказывала, что в 14 лет Мишка участвовал в покушении на полицейского пристава. Вместе с ним в покушении принимала участие восемнадцатилетняя девушка. Бабушка называла ее имя, но я уже не помню... Эта женщина потом работала в Кремле, хотела изменить, если можно так сказать, сложившееся мнение о Моисее Винницком, оправдать его. Но ей заткнули рот...".

А как сложилась жизнь вашего отца Михаила – внука Мишки Япончика?

Рада: "Отец, как и бабуля, тоже прожил нелегкую жизнь. Уже когда семья жила в Баку, он взял фамилию жены. Наша мама – Сима Алахвердиева. (Еврейское имя "Сима" ей дали по просьбе еврея-врача, принимавшего роды). Игорю и Лиле тоже сменили фамилии. А я уже родилась Алахвердиевой. Когда мы, двенадцать лет назад, стали собираться в Израиль, пришлось много побегать по архивам и ЗАГСам, чтобы доказать, что наш отец Микаил Алахвердиев, азербайджанец, на самом деле Михаил Винницкий, еврей". Бабуля, кстати, всю жизнь прожила с фамилией Винницкая...

Игорь: "Трудно мне сказать, почему отец сменил фамилию и национальность... Чтобы, наверное, жизнь стала полегче... Хотя Азербайджан и интернациональный, но лучше там быть азербайджанцем. Отец работал шофером, возил министра соцобеспечения (может быть, и это стало причиной смены фамилии, - не знаю), занимался тем, что сейчас называют "бизнес". У него в кармане нашли несколько долларов. Он был арестован, сидел четыре года... Как и бабушка, папа не любил советскую власть... Не любил ее и я, с детства, хотя и был пионером. Наверное, в нашей семье это фамильная черта... Отец умер молодым. Ему было пятьдесят лет.

Вы бывали в Одессе. Приходили на Молдаванку? Заходили на Госпитальную, в дом, в котором родился Япончик?

Рада: "Я жила на Молдаванке! У родственников на улице Лазарева, 63... Или 62? Не помню, забыла... Молдаванка мне очень понравилась. А как там люди разговаривали! "Ты хочешь чай? Да? Пей на здоровье, только не заваривай, я его заваривала вчера утром". Мне нравились улицы Пушкинская, Дерибасовская...".

Игорь: "И я жил в этом доме, и на Госпитальную, 23, заходил... Одессу я знал, как Баку – бывал в ней много раз еще подростком. Люди знали, кто я такой, из какой семьи... Помню одного старого человека. Все его называли Мишка Жлоб. Он тоже жил на Лазарева. Жлоб знал моего прадеда, рассказывал мне о нем. Помню несколько его историй.

На Молдаванке жила бедная девушка. Она выходила замуж, но у нее не было никаких украшений. Тогда Япончик написал записку к владельцу ювелирного магазина – попросил его подарить бедной девушке какое-нибудь украшение... Просьба была немедленно выполнена.

Еще история. Бедный парень влюбился в девушку, и она его полюбила. Но ее отдали за парня из состоятельной семьи. Мишка Япончик пришел на свадьбу и сказал жениху: "Твой отец богатый, он тебе любую другую невесту найдет, а эта пусть выходит замуж по любви...".

Мишка Жлоб рассказывал, как многие жители Молдаванки шли к моему прадеду за советом и защитой. Он, говоря сегодняшним языком, был "крестным отцом". Как мне кажется, Мишка Япончик заложил основы тех "понятий", по которым до сих пор живет уголовный мир бывшего Союза. Не могу только одного понять – почему он не уехал заграницу?".

У Мишки Япончика были четыре брата и сестра, которая умерла в 1923 году в Одессе. Три брата, несколько племянников, погибли во время войны. Многие погибли в одесском гетто. Были ли вы знакомы с единственным оставшимся в живых братом – Исааком?

Игорь: "Да. Исаак жил в Одессе. Мы с ним встречались, разговаривали. Он всегда говорил: Миша не был бандитом. Он был налетчик". Исаак был человеком состоятельным, известным в деловом мире Одессы. Отсидел срок, как тогда говорили, "за экономические преступления". Когда евреям разрешили уезжать из СССР, он отправил своих дочерей с семьями в США, а потом и сам в 1979 туда уехал.

Как нам известно, русские мафиози в Нью-Йорке, думая, что у него есть большие ценности, сильно избили Исаака, требуя, чтобы он эти ценности отдал. Исаак ничего не сказал этим бандитам. Через два дня в больнице он скончался... Вот такая судьба...".

Да уж... Бандиты из России (возможно, из Одессы) убивают в Нью-Йорке брата легендарного "короля" одесского преступного мира... Почище любого сериала... Кстати, вы смотрели телесериал "Жизнь и приключения Мишки Япончика". Вам он понравился?

Игорь: "Не очень. Еще до того, как начались съемки фильма, в Интернете появилось объявление о том, что все, кто знают что-нибудь из жизни Мишки Япончика, приглашаются написать об этом. Я сперва хотел написать, а потом подумал – ну напишу, а они снимут об этом не так, как я написал. Мне будет неприятно. Да и зачем? Понятно, люди уже вложили в фильм большие деньги, зачем им правда? Им свои деньги нужно вернуть, да еще и заработать на фильме. Кто будет обращать внимание на то, что я написал?

А потом я увидел фильм: сестру Мишки Япончика показали придурочной, его отца – пьяницей... Ужас! Бабушка рассказывала о них совсем иначе... Цилю, правда, играет очень красивая, и вот, посмотрите на фотографии, очень похожая на нее актриса".

Рада: "И мне фильм не понравился...".

Где похоронена ваша бабушка-"принцесса", дочь "короля"?

Рада: "В Баку, на мусульманском кладбище...".

На мусульманском? Почему??

Правнуки Мишки Япончика: Рада, Лиля и Игорь

Игорь: "Так захотела бабуля. Дело в том, что на еврейском кладбище, которое находилось далеко от нашего дома, у нас никто не лежит. А на мусульманском, близко от нашего дома, были похоронены наши дедушка и бабушка – родители мамы. Аделя сказала маме: "Сима, похорони меня рядом с ними. Ты ведь будешь приходить их навещать – и мне положишь на могилу цветочек. А еврейское кладбище далеко. Никто ко мне не приедет". Мы выполнили волю бабушки. На ее памятнике написано: "Адель-ханум". Без фамилии...