О том, что ядерная война не нужна ни одной стране в мире, знает каждый. Но, сверхдержавы не спешат избавляться от тематического оружия. Хотя испытано в боевых целях оно было всего единожды, этого хватило для того, чтобы понять его ужасные последствия. Принцип его действия с того времени немного изменился, а вот разрушительный потенциал остался тем же.

В данном материале мы решили собрать информацию о том, сколько ядерных боеголовок у России, сравнить вооружение с Америкой и предоставить правдивую информацию о моделях боеголовок, хранящихся в наших «закромах».

Несколько фактов о ядерном оружии в России

Количество ядерных боеголовок у России находится на втором месте в мире. О том, сколько всего их хранится на военных складах, доподлинно известно, наверное, только командованию страны, но данные, представленные широкой общественности, у нас есть. По предварительной информации, цифра составляет в районе 1500 штук.

Прежде, чем привести несколько интересных фактов, хочется упомянуть о документе СНВ-III, оформленном при ядерном разоружении большинства стран мира. В СССР ракеты хранились в Украине, Белоруссии, Казахстане и т.д.. Они решили отказаться от своего числа стратегических ядерных сил в том случае, если РФ будет их защищать во время военных конфликтов. Раньше в договоре была указана информация о том, что Российская Федерация может применять боевые блоки только в ответ на тематическое нападение. Но при последней редакции документа, этот пункт убрали. То есть, ядерные силы России могут полететь даже в том случае, если ей или ее союзникам будут угрожать любыми методами воздействия. Хорошо это или плохо, судить не нам.

Теперь факты:

1. Согласно оценкам международных экспертов, в стране хранится 508 стратегических носителей. В общей сложности, на них установлены около 1500 баллистических ракет. Подсчеты осложняются тем, что каждый бомбардировщик учитывается как самостоятельная ракета, а сколько бомб на нем установлено, не считают.
2. Мало кто знает, что ядерных бомб на самом деле намного больше. Просто некоторые из них не являются боеспособными. У некоторых вышел срок годности (да, у ядерных боезарядов он также есть), у других проржавел корпус, остальные просто хранятся в закромах и не разворачиваются ввиду других причин. По договору, их необходимо уничтожать, но пока это делать никто не собирается.
3. В СССР было намного больше ракетных комплексов, чем на данный момент хранится в РФ и Америке вместе взятых. Если вас испугала цифра в 1500 ракет, представьте себе общее количество 46000 (!). Такой максимум был зафиксирован в 1975 году. У Америки же их было в районе 40000.
4. Основой ядерного потенциала являются ракеты еще советского образца. Называются они «Воевода», и «Тополь» и обладают немалой мощностью.
5. Благодаря последним разработкам, бомбу можно запустить с любой точки мира при помощи мобильного базирования, и она долетит к назначенной цели. Ученые в разы увеличили максимальную дальность полета. Летают ракеты теперь не по круговой орбите, а по суборбитальной траектории.
6. Использовав всего 1% межконтинентального атомного потенциала, хранящегося в мире, можно устроить «ядерную зиму» на долгие десятилетия. Этот мощный климатический эффект был подсчитан учеными с учетом взрыва в Хиросиме и Нагасаки. Если это случится на Земле наступит настоящий ледниковый период. Это наталкивает на определенные мысли.

Последствия использования атомных зарядов

Единственное в мире испытание ракеты на мощность было проведено 6 и 9 августа 1945 года. Целью стали японские города Хиросима и Нагасаки. Тогда никто и не подозревал, что обычные самолеты способны нести на себе огромные разрушения. С того момента стало понятно, что даже одна ракетная система может нанести тяжелые последствия. Количество жертв от двух небольших бомб с мощностью от 13 до 20 килотонн составило от 90 000 до 166 000 в Хиросиме и от 60 000 до 80 000 в Нагасаки. Это число людей, умерших моментально. А вот сколько человек скончались впоследствии состояния отравления радиацией, доподлинно неизвестно.

После того, как Америка скинула ядерные бомбы на Японию, подобных боевых бомбардировок, к счастью, не проводилось.

Какие страны отказались от ядерных боеголовок

Если углубиться в историю, первым государством, в котором должны были появиться боеголовки, стала Германия. Но благодаря недоверию Гитлера к своим ученым, этого так и не случилось. После победы во Второй Мировой, по прогнозам Америки, через 15 лет должно было появиться от 15 до 25 государств, которые будут иметь ракеты. В связи с тем, что опасность пополнения ядерного клуба понимает каждая страна, практически полвека назад было решено разоружить большинство держав. В 1994, 1996 году от своего числа атомных ракет отказались Казахстан, Украина и Белоруссия. Страной, забравшей их арсенал, стала Россия. На территории Украины хранилось огромное количество боеголовок, которые делали ее третьей в мире по численности вооружения и в основном они прятались в шахтном базировании. Четвертым был Казахстан. Еще раньше, в начале 90-х, от ракет отказались в ЮАР. Хотя арсенал тут был и небольшой, но их 6 боеголовок бы хватило для огромных разрушений. Интересно то, что эта страна сама разработала оружие без чьей-либо помощи, установила его на развернутых и неразвернутых установках, и сама от него отказалась.

В 1981 году, Ирак был обвинен в разработке мощных ракет. В этом же году, Израиль нанес удар по ядерному центру этой страны, чтобы их атомная программа была прекращена. Последствием данных действий стали военные действия против Ирака со стороны войск США. Но как оказалось, источники обманули и ядерного оружия в стране не было. Также подобные обвинения были выдвинуты и в сторону Ирана. Якобы, это государство благодаря своим наработкам в создании независимой ядерной энергетики сумело сделать ракеты. Правительством страны делаются заявления о том, что они ограничиваются обогащением урана для своих собственных целей.

После того, как страны СССР стали самостоятельными и разоружились, в некоторых из них заявили, что пару зарядов пропало. Также, по неподтвержденным данным, при морской транспортировке США потеряли 11 боеголовок и не нашли их. Никто не отрицает, что ракеты могли попасть к террористическим организациям, которые бы использовали их в своих целях. В 1977 году по заказу американского Сената провели исследование. Оказалось, что если террористы получат уран и плутоний, даже без доступов к секретной информации и пусковых установок они смогут сгенерировать ядерное оружие.

Сравнение ядерного потенциала России и Америки

Ядерные боеголовки России и США по последним данным практически сопоставимы по своему числу. Но так ли это на самом деле?

Рассмотрим общедоступные факты. У Америки на вооружении 792 стратегических носителя. По количеству это примерно 1654 крылатых ракет. У РФ, как уже упоминалось - 508 развернутых стратегических носителей и 1480 ракет. Ядерное оружие России количество которого меньше, чем у США, все равно является в некой мере сдерживающим фактором. Поэтому некоторые российские ученые пару лет назад начали поднимать ажиотаж по поводу практического сравнения количества ракет в двух сверхдержавах. Гордость их понятна.

А теперь представьте себе, что основной ядерный потенциал Америки размешается на подводных лодках. Каждая из них определяется 1 единицей, хотя на них помещается по 8 боеголовок. То же касается наземных ракет «Минитмен». Они вмещают в себя по 3 штуки, а их на вооружении их имеется около 450. На атомных подлодках, которых в Соединенных Штатов 14, есть по 24 ракеты. По предварительным подсчетам, это уже 1000 зарядов. Они в основном спрятаны в глубине океанов, и не считаются активным вооружением. Учитываются же стратегические бомбардировщики трех типов. Их 230 штук рабочих и около 150 в резерве, а также по всей территории страны стоят новые развернутые установки. На каждом из них есть довольно много ракет, количество которых и составляет 1654. Российские складские резервы МБР не такие мощные. Поэтому радоваться по поводу уравниловки сил рано.

Говорят, что Россия за последние несколько нет выпустила установку, которая может одним залпом накрыть всю территорию США. Это на самом деле так. Но в Америке в каждом городе есть специальное сигнализирующее оборудование. Оно успеет подать сигнал о приближающихся боеголовках заранее. Правительство же, в свою очередь, сможет отреагировать и поднять весь арсенал, находящийся в запасе и на вооружении. Для примера, у нас таких аппаратов всего два - один из них во Владивостоке. Как видите, подобное стечение обстоятельств выгоду не принесет никому, так как на месте двух сверхдержав останется голая пустыня.

Данные на 2018 год

Смотрите всю таблицу по странам мира.

Соревнования в ядерном потенциале можно сравнить с ситуацией, когда два человека стоят по щиколотки в бензине и один хвастается, что у него 5 спичек, а другой, что их 6. На последнем саммите по ядерному сдерживанию Америка предложила в рамках военной доктрины сократить количество стратегических и нестратегических ракет, но пока это находится на стадии переговоров. Радует то, что по статистике последних лет зарядов в мире стало меньше.

В каких еще странах осталось атомное оружие

Страны, обладающие атомным оружием, называются «ядерным клубом». Есть легитимные и нелегитимные владельцы.

Из правомочных стоит отметить:

• Россию;
• Англию;
• Францию;
• Китай.

Нелегитимно ядерный арсенал хранят:

• Северная Корея;
• Индия;
• Пакистан.

О том, что боеголовки есть в Израиле, доподлинно неизвестно. Но мировое сообщество отмечает, что у них есть собственные наработки, хотя правительство страны этого и не афиширует. О том, что тут есть ракеты, было сказано всего один раз в завуалированной форме при угрозе со стороны глав Палестины.

Этот список не является полным. Составить его довольно сложно, ведь у многих стран есть ядерные программы, от которых они якобы отказались. Договор о нераспространении бомб в 1968 году и документ о запрете ядерных испытаний (1986 год) были подписаны не всеми, кого пригласили на саммит. На некоторые континенты оружие поставляется нелегально теми, у кого есть на него разрешение. По неподтвержденным данным, по всему миру сосредоточено около 20000 атомных ракет, готовых к бою.

Нужно ли ядерное оружие в современном мире

Оценивая необходимость ядерного оружия в современном мире, снова вспомним японские города, пострадавшие от зарядов. Они были избыточным применением силы, хотя ответ на этот вопрос и не является однозначным. Исход Второй Мировой Войны без использования бомбы не мог бы быть другим. Перед мощной коалицией государств одна страна Восходящего Солнца была бессильной. Поэтому нельзя оправдать отложенную или моментальную кончину сотен тысяч людей, большинство их которых не были связаны с армией. Мало того, Токио даже не могло ответить похожим по силе ударом. Это можно назвать «избиением младенцев».

Заменить атомное оружие при полномасштабной военной агрессии на самом деле нечем. Но связывать с ним некоторые политические надежды не стоит. Это было бы опасным и даже наивным тезисом. Концентрируясь на оружии как на гарантии безопасности, можно упустить более существенные и настоящие угрозы, которые чаще всего являются невоенными. В противодействии им боеголовка будет бессильной.

Возьмем ситуацию распада Советского Союза. Некоторые эксперты говорят, что при угрозе атаки, страны бы остались во влиянии Москвы. Такая тенденция была вызвана внутренним конфликтом, а не некими мифическими силами извне. Борьба при помощи ядерного оружия была бы бесполезной и бессмысленной.

Из всего вышесказанного сделаем вывод, что победителей не судят. И державы, которые оставили ядерное оружие, подписав соответствующий договор, считаются самыми сильными в мире. А вот если они применят боеголовки друг против друга, победителей в этом мире не останется вовсе. Ядерный гриб и количество радиации будет таким, что, уничтожив одно государство, со временем вымрет и население агрессора. Отказываться от атомного оружия вовсе не стоит, даже если оно не выполняет и не может выполнять свою прямую функцию. Но мировые аналитики отмечают, что стоит надежнее спрятать ракеты, усилить охрану постов, которые постоянно должны находиться на боевом дежурстве, больше не совершенствовать боеголовки и перестать смотреть на них как на гарантию безопасности страны.

Часть I. Сухопутный компонент

Обострение политического противостояния России и США, совпавшее по времени с активной фазой обновления отечественной ядерной триады, обострило интерес общества к стратегическим ядерным силам (СЯС) ведущих держав. В ближайшее время он будет только подогреваться, так как в фазу обновления вступает американская триада.

Ядерным оружием (ЯО) располагают девять стран: США, Россия, Великобритания, Франция и Китай легально, а Индия, Израиль, Пакистан и КНДР – нелегально: первые три не подписали Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), а Северная Корея вышла из него. Арсеналы России и США, несмотря на значительные сокращения, подавляюще превосходят остальные. При обсуждении современных и будущих ядерных арсеналов этих стран нельзя не рассмотреть кратко условия договора СНВ-3, так как он в значительно степени определяет их вид.

Договор СНВ-3 был подписан в апреле 2010 года и вступил в силу в феврале 2011. Срок действия текущего договора ограничен февралем 2021 года, однако предусмотрено его продление, по взаимной договоренности, еще на пять лет. Осторожное обсуждение перспектив договоров в области сокращения наступательных вооружений ведется, но оно будет затруднено причинами как субъективного (ухудшение отношений), так и объективного характера – так, дальнейшие сокращения увеличивают роль тактического ЯО, по которому четких договоренностей нет, других стран ядерного клуба, которых придется подключать к переговорному процессу; возрастает роль ПРО и перспективных неядерных высокоточных средств поражения. Позитивным моментом стоит назвать то, что обсуждение продления действующего договора СНВ-3 началось.

Целью СНВ-3 является выход к февралю 2018 года на уровни:

• 700 развернутых носителей, то есть суммарно развернутых межконтинентальных баллистических ракет сухопутного базирования (МБР), баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) и стратегических бомбардировщиков;
• 800 носителей, считая неразвернутые, то есть находящиеся на хранении или предназначенные для испытаний;
• 1550 боезарядов, считая боеголовки на МБР и БРПЛ и бомбардировщики. Последние учитываются не только как один носитель, но и как один заряд.

На данный момент, согласно опубликованным по состоянию на 1 марта 2016 года данным, стороны близки к требуемым показателям, а местами и уже достигли их. Так, количество развернутых носителей у России равно 521, а количество боеголовок у США – 1481. Парадоксально, но начиная с сентября 2013 года количество боеголовок в российском арсенале практически непрерывно растет – этот факт объясняется тем, что поступление на вооружение новых ракетных комплексов, которые оснащены разделяемой головной частью с блоками индивидуального наведения (РГЧ ИН), опережает списывание старых моноблочных. Для выхода на ограничения, заложенные в СНВ-3, отечественным военным придется за полтора года если не завершить полностью обновление арсенала (этот процесс в нашей традиции практически непрерывный), то провести активные работы по снятию с вооружения устаревших комплексов, при этом обеспечивая им достойную замену.

Традиционно основой отечественных СЯС являются Ракетные войска стратегического назначения (РВСН) – сухопутный компонент ядерной триады. Важность РВСН подчеркнута тем, что это отдельный род войск, подчиняющийся непосредственно Генеральному штабу Вооруженных сил России и Верховному Главнокомандующему. Кроме того, они первыми и наиболее успешно проходят модернизацию.

Меч, мир приносящий

Точные данные по составу РВСН в России не публикуются, но область относительно широко освещается в СМИ, и на основании открытых отечественных и зарубежных публикаций можно сделать общие выводы.

На вооружении РВСН состоят МБР сухопутного базирования, установленные в шахтных пусковых установках (ШПУ) и на подвижных грунтовых ракетных комплексах (ПГРК), – вторых чуть больше. Оба варианта являются разными ответами на вопрос максимальной выживаемости при нападении и, как следствие, обеспечении ответного удара, неотвратимая угроза которого является основой всей концепции ядерного сдерживания. Современная ШПУ обладает высочайшей защищенностью, и, учитывая размещение их в отдалении друг от друга, противнику придется расходовать на каждую по боеголовке, а для гарантии (технический отказ атакующей МБР или значительный промах) – возможно, и несколько. Эксплуатация ракетной шахты относительно проста и дешева. Недостаток состоит в том, что координаты всех ШПУ противнику наверняка известны и они потенциально уязвимы для высокоточного неядерного оружия. Однако эта проблема актуальна все же для относительно отдаленного будущего, так как современные стратегические крылатые ракеты обладают дозвуковой скоростью и внезапно поразить ими все ШПУ практически невозможно.

ПГРК, напротив, предполагаются для выживания не на устойчивость, а на мобильность, – будучи рассредоточенными в угрожающий период, они становятся малоуязвимы для точечных ударов, и эффективно бороться с ними можно массированными ударами по районам базирования, предпочтительно зарядами большой мощности. Устойчивость мобильной платформы к поражающим факторам ядерного взрыва намного ниже, чем у шахты, но и в этом случае для надежного их поражения противнику придется потратить большое количество своих боезарядов.

Выше мы рассматривали самый худший вариант. Оптимальным же является не ответный, а встречный удар, при котором ракеты атакованной стороны успеют взлететь до того, как вражеские боеголовки повалятся на районы базирования. Обеспечение этого – вопрос средств предупреждения о ракетном нападении, системы управления СЯС и оперативности применения их средств, что является отдельной большой темой.

С 1987 по 2005 год в России в ограниченной эксплуатации находилось небольшое количество боевых железнодорожных ракетных комплексов (БЖРК) «Молодец» (выпущено 12 составов, по три ПУ в каждом) – единственных БЖРК, доведенных до серийного производства и боевого дежурства. С тактической точки зрения БЖРК можно считать частным случаем ПГРК: главное отличие состоит в использовании для рассредоточения в угрожающий период протяженной сети железных дорог. С одной стороны, это обеспечивает высокую мобильность, с другой, использование гражданской инфраструктуры усложняет вопросы обеспечения безопасности и в известной степени «подставляет» под первый удар крупные транспортные узлы, т.е. города. Болезнен также и вопрос заметности для средств разведки, поскольку, будучи один раз обнаруженным, поезду уже непросто вновь скрыться – по понятным причинам.

На стадии проектирования находится новый БЖРК «Баргузин». Использование менее габаритных ракет позволит снизить массу, что увеличит скрытность – в отличие от «Молодца», ему не понадобятся сразу три тепловоза. Однако перспективы «Баргузина» пока неясны, так как критике, в том числе и со стороны заказчика, подвергаются трудности в эксплуатации и крупные затраты в условиях сокращения бюджета, при оспариваемых преимуществах по сравнению с широко используемыми колесными ПГРК.

Основу РВСН составляют сейчас именно они, а именно обширное семейство МБР «Тополь»: РС-12М «Тополь», РС-12М2 «Тополь-М» и РС-24 «Ярс». Оригинальные «Тополи» начали заступать на боевое дежурство с 1985 года и сейчас снимаются с вооружения. Окончить этот процесс планируют в начале следующего десятилетия. Регулярно проводятся пуски ракет, как для подтверждения исправности парка, так и для испытаний новых технических решений (учитывая, что их все равно планируется уничтожать, летающая лаборатория в этой ситуации достается «даром»). По различным оценкам, на вооружении остаются от 54 до 72 таких ПГРК: учитывая непрерывный процесс перехода «Тополей» в «неразвернутые» и последующую утилизацию, точно определить их количество в конкретный момент времени затруднительно.

Комплексы РС-12М2 «Тополь-М» (начало развертывания – 2006 год) и РС-24 «Ярс» (начало развертывания – 2010 год) являются развитием «Тополя» с усовершенствованной ракетой. Ввиду несколько увеличившейся массы количество осей возросло с семи до восьми. Между собой «Тополь-М» и «Ярс» близки – наиболее важным является отличие в боевом снаряжении. Если «Тополь-М», как и оригинальный «Тополь», оснащен одной боеголовкой мощностью 550 кТ, то на «Ярсе» стоит РГЧ ИН с тремя или четырьмя блоками по 150–300 кТ (по разным оценкам). Использование одной боеголовки на «Тополе-М» обусловлено тем, что он создавался с учетом требований СНВ-2, запрещавших комплексы с РГЧ ИН. После провала СНВ-2 он был стремительно модернизирован за счет заложенного технического задела.

До перехода на «Ярсы» было развернуто только 18 единиц ПГРК «Тополь-М». Однако его ракета широко (поставлено 60 единиц) использовалась еще с 1998 года для замены МБР УР-100Н УТТХ (РС-18А), с исчерпанным сроком службы, в ШПУ. «Ярсов» развернуто в мобильном варианте как минимум 63. Кроме того, они используются для продолжающейся замены УР-100Н в ШПУ – таковых не менее 10.

Создается ПГРК РС-26 «Рубеж» с малогабаритной ракетой и шестиосным шасси. Меньшие габариты кардинально увеличат маневренность комплекса, так как «Ярсы» для обычных дорог все же великоваты. По заявлениям, «Рубеж» уже готов к развертыванию, однако оно, возможно, ограничивается политическими вопросами, поскольку, по мнению США, его возможно применять по целям на дальности значительно менее 5500 км, а это нарушает Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности.

Кроме «Тополей-М» и «Ярсов» на вооружении имеются и МБР исключительно шахтного базирования. УР-100Н УТТХ, вставшие на дежурство в 1979 году, почти сняты с вооружения – осталось не более 20–30 единиц, и этот процесс будет завершен в ближайшие два-три года. Дольше задержатся Р-36М2 «Воевода» (РС-20В, больше известна по звучному американскому имени SS-18 «Satan») – самая большая МБР в мире, вместе с мощным комплексом преодоления ПРО несущая либо боевой блок мощностью 8,3 МТ, либо десять легких боевых блоков по 800 кТ. Р-36М2 встали на боевое дежурство в 1988 году. На данный момент на вооружении сохраняется 46 ракет этого типа. В начале следующего десятилетия им на смену должны прийти перспективные тяжелые РС-28 «Сармат», также способные нести не менее восьми боевых блоков, в том числе и перспективные маневрирующие.

Министр обороны РФ Сергей Шойгу:
«Стратегические ядерные силы поддерживались на уровне, позволяющем гарантированно решать задачи ядерного сдерживания. В Ракетных войсках стратегического назначения более 95% пусковых установок содержатся в постоянной готовности к боевому применению»
(об итогах службы РВСН в 2015 году)

В России РВСН являются важнейшей частью СЯС. Приоритетом в оснащении все больше становятся ПГРК, обладающие высокой устойчивостью, но сохраняются и ШПУ – как экономичный вариант и как средство размещения ракет особо высокой мощности. В РВСН не только находится большее количество носителей, чем на флоте, но и несут они большее количество боевых блоков. При этом РВСН успешно насыщаются новой техникой и, насколько можно судить, благополучно ее осваивают на многочисленных учениях.

На флоте же освоение новых БРПЛ и ПЛАРБ, похоже, сопровождается проблемами и задержками. Подводный флот продолжает преследовать традиционная болезнь ВМФ СССР – низкий коэффициент наплаванности (процент времени нахождения в море). В сочетании с сокращением численного состава это приводит к тому, что на патрулировании находятся одномоментно одна-две ПЛАРБ, что несравнимо с находящимися в готовности многими десятками ПГРК и ШПУ.

Гадкие утята

В США сухопутная часть триады является, в противоположность нашей, наиболее слабым компонентом. Это проявляется и в том, что сухопутные МБР шахтного базирования находятся в структуре Военно-воздушных сил – в Командовании Глобального удара находятся так называемые 20-е Воздушные силы, в которые входят, соответственно, «Ракетные эскадрильи» (буквально Missile Squadron), объединенные в «Ракетные крылья».

На вооружении ВС США состоит единственный тип МБР – LGM-30G «Minuteman III». Первые Minuteman III встали на дежурство еще в далеком 1970 году и для своего времени стали революционным прорывом – в них впервые использовалась РГЧ ИН. Разумеется, с тех пор прошел целый ряд программ модернизации, в первую очередь направленных на увеличение надежности и безопасности эксплуатации. Одна из наиболее серьезных «доработок» лишила Minuteman III РГЧ ИН – вместо трех боеголовок мощностью 350 кТ была установлена одна мощностью 300 кТ. Официально этим действием США продемонстрировали оборонительный характер своего ЯО – в первую очередь РГЧ ИН полезны при нанесении первого удара, когда один свой носитель может уничтожить несколько вражеских. Однако истинная причина, вероятно, заключалась в первую очередь в оптимизации распределения «пула», доступного в СНВ-3: без этих мероприятий пришлось бы урезать «святое» – ПЛАРБ и ракеты Trident II.

«Новые» боеголовки были сняты с LGM-118 «Peacekeeper» – значительно более новых (начало развертывания – 1986 год) и совершенных МБР. Каждый «Миротворец» мог доставить не три, а десять боеголовок с большей точностью и на несколько большую дальность. Его заслуженно считали американским аналогом советского «Сатаны». Однако трудности при создании и окончание холодной войны привели к тому, что Peacekeeper оказались выпущены довольно малой серией – на дежурство было поставлено только 50. По этим же причинам не были реализованы американские программы создания ПГРК и БРЖК. В конце 1980-х, во многом под влиянием советских разработок, в активной фазе разработки находились БРЖК с ракетами Peacekeeper и ПГРК с новой малогабаритной ракетой MGM-134 «Midgetman». Обе программы были закрыты в 1991–1992 годах, на стадии испытания прототипов. Сами Peacekeeper сняты с вооружения в 2005 году в рамках мероприятий по выполнению условий СНВ-2.

К 2018 году США планируют оставить на вооружении 400 Minuteman III. Для выполнения этого условия 50 единиц будет переведено в «неразвернутые» – ракеты отправлены на склад, а ШПУ засыпаны. Таким образом, сухопутные МБР занимают значительную долю (более половины) в пуле носителей, при этом увеличивать количество ПЛАРБ и бомбардировщиков никто не планирует. Однако при этом на морской компонент приходится в два с лишним раза больше боеголовок.

Основную задачу сухопутного компонента в новых условиях США видят в «создании угрозы» – для надежного поражения ШПУ противник будет вынужден потратить боезарядов даже больше, чем в них суммарно хранится. При таком подходе требования к ракетам невелики – главное, чтобы противник верил, что они способны взлететь. Однако даже это рано или поздно может стать слишком сложным для Minuteman III. Программа их замены носит название Ground-Based Strategic Deterrent (GBSD). Оценивалась возможность создания ПГРК или БРЖК, однако в итоге остановились на максимально дешевом и простом размещении в ШПУ. Активное финансирование создания GBSD началось в 2016 году. Стоимость создания, производства и модернизации наземной инфраструктуры оценивается в 62,3 млрд долларов, растянутые на три десятилетия. По планам, первая «эскадрилья» GBSD встанет на дежурство в 2029 году, а полностью заменить Minuteman III удастся к 2036, однако большинству оборонных программ свойственны задержки.

Впрочем, вряд ли GBSD будет реализована в полном объеме – при заключении дальнейших договоренностей в области сокращения ЯО американский сухопутный компонент первый в очереди на сокращения. И сейчас, при относительно комфортном формате СНВ-3, раздаются предложения уменьшить долю сухопутного компонента или даже полностью отказаться от него в пользу более устойчивых ПЛАРБ и многозадачных бомбардировщиков.

СЯС - стратегические ядерные силы
ЯО - ядерное оружие
ДНЯО - Договор о нераспространении ядерного оружия
МБР - межконтинентальная баллистическая ракета
БРПЛ - баллистическая ракета подводной лодки
РГЧ ИН - разделяемая головная часть с блоками индивидуального наведения
РВСН - Ракетные войска стратегического назначения
ШПУ - шахтные пусковые установки
ПГРК - подвижные грунтовые ракетные комплексы
БЖРК - боевой железнодорожный ракетный комплекс

Обострение политического противостояния России и США, совпавшее по времени с активной фазой обновления отечественной ядерной триады, обострило интерес общества к стратегическим ядерным силам (СЯС) ведущих держав. В ближайшее время он будет только подогреваться, так как в фазу обновления вступает американская триада.

Ядерным оружием (ЯО) располагают девять стран: США, Россия, Великобритания, Франция и Китай легально, а Индия, Израиль, Пакистан и КНДР – нелегально : первые три не подписали Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), а Северная Корея вышла из него. Арсеналы России и США, несмотря на значительные сокращения, подавляюще превосходят остальные. При обсуждении современных и будущих ядерных арсеналов этих стран нельзя не рассмотреть кратко условия договора СНВ-3, так как он в значительно степени определяет их вид.

Договор СНВ-3 был подписан в апреле 2010 года и вступил в силу в феврале 2011. Срок действия текущего договора ограничен февралем 2021 года, однако предусмотрено его продление, по взаимной договоренности, еще на пять лет. Осторожное обсуждение перспектив договоров в области сокращения наступательных вооружений ведется, но оно будет затруднено причинами как субъективного (ухудшение отношений), так и объективного характера – так, дальнейшие сокращения увеличивают роль тактического ЯО, по которому четких договоренностей нет, других стран ядерного клуба, которых придется подключать к переговорному процессу; возрастает роль ПРО и перспективных неядерных высокоточных средств поражения. Позитивным моментом стоит назвать то, что обсуждение продления действующего договора СНВ-3 началось.

Целью СНВ-3 является выход к февралю 2018 года на уровни:

— 700 развернутых носителей, то есть суммарно развернутых межконтинентальных баллистических ракет сухопутного базирования (МБР), баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) и стратегических бомбардировщиков;

— 800 носителей, считая неразвернутые, то есть находящиеся на хранении или предназначенные для испытаний;

— 1550 боезарядов, считая боеголовки на МБР и БРПЛ и бомбардировщики. Последние учитываются не только как один носитель, но и как один заряд.

На данный момент, согласно опубликованным по состоянию на 1 марта 2016 года данным, стороны близки к требуемым показателям, а местами и уже достигли их. Так, количество развернутых носителей у России равно 521, а количество боеголовок у США – 1481. Парадоксально, но, начиная с сентября 2013 года количество боеголовок в российском арсенале практически непрерывно растет – этот факт объясняется тем, что поступление на вооружение новых ракетных комплексов, которые оснащены разделяемой головной частью с блоками индивидуального наведения (РГЧ ИН), опережает списывание старых моноблочных.

Для выхода на ограничения, заложенные в СНВ-3, отечественным военным придется за полтора года если не завершить полностью обновление арсенала (этот процесс в нашей традиции практически непрерывный), то провести активные работы по снятию с вооружения устаревших комплексов, при этом обеспечивая им достойную замену.

Традиционно основой отечественных СЯС являются Ракетные войска стратегического назначения (РВСН) – сухопутный компонент ядерной триады. Важность РВСН подчеркнута тем, что это отдельный род войск, подчиняющийся непосредственно Генеральному штабу Вооруженных сил России и Верховному Главнокомандующему. Кроме того, они первыми и наиболее успешно проходят модернизацию.

Меч, мир приносящий

Точные данные по составу РВСН в России не публикуются, но область относительно широко освещается в СМИ, и на основании открытых отечественных и зарубежных публикаций можно сделать общие выводы.

На вооружении РВСН состоят МБР сухопутного базирования, установленные в шахтных пусковых установках (ШПУ) и на подвижных грунтовых ракетных комплексах (ПГРК), – вторых чуть больше. Оба варианта являются разными ответами на вопрос максимальной выживаемости при нападении и, как следствие, обеспечении ответного удара, неотвратимая угроза которого является основой всей концепции ядерного сдерживания. Современная ШПУ обладает высочайшей защищенностью, и, учитывая размещение их в отдалении друг от друга, противнику придется расходовать на каждую по боеголовке, а для гарантии (технический отказ атакующей МБР или значительный промах) – возможно, и несколько.

Эксплуатация ракетной шахты относительно проста и дешева. Недостаток состоит в том, что координаты всех ШПУ противнику наверняка известны и они потенциально уязвимы для высокоточного неядерного оружия. Однако эта проблема актуальна все же для относительно отдаленного будущего, так как современные стратегические крылатые ракеты обладают дозвуковой скоростью и внезапно поразить ими все ШПУ практически невозможно.

ПГРК, напротив, предполагаются для выживания не на устойчивость, а на мобильность, – будучи рассредоточенными в угрожающий период, они становятся малоуязвимы для точечных ударов, и эффективно бороться с ними можно массированными ударами по районам базирования, предпочтительно зарядами большой мощности. Устойчивость мобильной платформы к поражающим факторам ядерного взрыва намного ниже, чем у шахты, но и в этом случае для надежного их поражения противнику придется потратить большое количество своих боезарядов.

Выше мы рассматривали самый худший вариант. Оптимальным же является не ответный, а встречный удар, при котором ракеты атакованной стороны успеют взлететь до того, как вражеские боеголовки повалятся на районы базирования. Обеспечение этого – вопрос средств предупреждения о ракетном нападении, системы управления СЯС и оперативности применения их средств, что является отдельной большой темой.

С 1987 по 2005 год в России в ограниченной эксплуатации находилось небольшое количество боевых железнодорожных ракетных комплексов (БЖРК) «Молодец» (выпущено 12 составов, по три ПУ в каждом) – единственных БЖРК, доведенных до серийного производства и боевого дежурства. С тактической точки зрения БЖРК можно считать частным случаем ПГРК: главное отличие состоит в использовании для рассредоточения в угрожающий период протяженной сети железных дорог. С одной стороны, это обеспечивает высокую мобильность, с другой, использование гражданской инфраструктуры усложняет вопросы обеспечения безопасности и в известной степени «подставляет» под первый удар крупные транспортные узлы, т.е. города. Болезнен также и вопрос заметности для средств разведки, поскольку, будучи один раз обнаруженным, поезду уже непросто вновь скрыться – по понятным причинам.

На стадии проектирования находится новый . Использование менее габаритных ракет позволит снизить массу, что увеличит скрытность – в отличие от «Молодца», ему не понадобятся сразу три тепловоза. Однако перспективы «Баргузина» пока неясны, так как критике, в том числе и со стороны заказчика, подвергаются трудности в эксплуатации и крупные затраты в условиях сокращения бюджета, при оспариваемых преимуществах по сравнению с широко используемыми колесными ПГРК.

Основу РВСН составляют сейчас именно они, а именно обширное семейство МБР «Тополь»: РС-12М «Тополь», и . Оригинальные «Тополи» начали заступать на боевое дежурство с 1985 года и сейчас снимаются с вооружения. Окончить этот процесс планируют в начале следующего десятилетия. Регулярно проводятся пуски ракет, как для подтверждения исправности парка, так и для испытаний новых технических решений (учитывая, что их все равно планируется уничтожать, летающая лаборатория в этой ситуации достается «даром»). По различным оценкам, на вооружении остаются от 54 до 72 таких ПГРК: учитывая непрерывный процесс перехода «Тополей» в «неразвернутые» и последующую утилизацию, точно определить их количество в конкретный момент времени затруднительно.

Комплексы РС-12М2 «Тополь-М» (начало развертывания – 2006 год) и РС-24 «Ярс» (начало развертывания – 2010 год) являются развитием «Тополя» с усовершенствованной ракетой. Ввиду несколько увеличившейся массы количество осей возросло с семи до восьми. Между собой «Тополь-М» и «Ярс» близки – наиболее важным является отличие в боевом снаряжении. Если «Тополь-М», как и оригинальный «Тополь», оснащен одной боеголовкой мощностью 550 кТ, то на «Ярсе» стоит РГЧ ИН с тремя или четырьмя блоками по 150–300 кТ (по разным оценкам). Использование одной боеголовки на «Тополе-М» обусловлено тем, что он создавался с учетом требований СНВ-2, запрещавших комплексы с РГЧ ИН. После провала СНВ-2 он был стремительно модернизирован за счет заложенного технического задела.

До перехода на «Ярсы» было развернуто только 18 единиц ПГРК «Тополь-М». Однако его ракета широко (поставлено 60 единиц) использовалась еще с 1998 года для замены МБР УР-100Н УТТХ (РС-18А), с исчерпанным сроком службы, в ШПУ. «Ярсов» развернуто в мобильном варианте как минимум 63. Кроме того, они используются для продолжающейся замены УР-100Н в ШПУ – таковых не менее 10.

2.3. Стратегическое оружие

Еще 10 марта 1942 г. нарком НКВД Л.Берия представил в ГКО доклад о деятельности английского Уранового комитета под руководством ученого-физика Д.Томсона.

20 сентября 1942 г. ГКО отдал распоряжение «Об организации работ по урану», в котором обязывал Академию Наук СССР (академик Иоффе) возобновить работы по исследованию осуществимости использования атомной энергии путем расщепления ядра урана и представить ГКО к 1 апреля 1943 г. доклад о возможности создания урановой бомбы или уранового топлива.

27 ноября 1942 г. ГКО принимает постановление «О добыче урана», в котором указывает Народному Комиссариату Цветной Металлургии:

А) к 1.05.43 г. организовать добычу и переработку урановых руд и получение урановых солей в количестве 4 тонн на Табашарском заводе «В» Главредмета;

Б) в первом квартале 1943 г. составить комплексный проект уранового предприятия производительностью 10 тонн солей урана в год.

15 февраля 1943 г. ГКО отдает распоряжение о создании в системе Академии Наук СССР секретной Лаборатории № 2.

По просьбе И.В.Курчатова 8 декабря 1944 г. ГКО принимает решение о создании в Средней Азии на базе разведанных месторождений крупного уранодобывающего предприятия – Комбината № 6. В 1946–1947 гг. Комбинат № 6 добыл и переработал более 290 тонн урановой руды и выдал 86 т урана в 40-процентном концентрате.

Технологию получения металлического урана по заданию Лаборатории № 2 разрабатывали в Гиредмете НКЦМ. В декабре 1944 г. на заводе № 12 (г.Электросталь) Наркомата Боеприпасов был выплавлен первый слиток чистого металлического урана массой более одного килограмма.

Разработку и поставку чистого графита для экспериментального реактора поручили Московскому электродному заводу, в качестве исходного сырья использовался нефтяной кокс, первую партию которого удалось изготовить на московском заводе «Нефтегаз».

После взрыва Соединенными Штатами трех ядерных бомб 20 августа 1945 г. ГКО принял Постановление «О Специальном Комитете при ГКО» для общего надзора и руководства осуществлением «Уранового проекта» в составе: Л.П.Берия (председатель), Г.М.Маленков, Н.А.Вознесенский, Б.Л.Ванников, А.Л.Завенягин, И.В.Курчатов, П.Л.Капица, В.А.Махнев, М.Г.Первухин.

На Специальный Комитет возлагались задачи развития научно-исследовательских работ по использованию внутриатомной энергии и создание сырьевой базы СССР по добыче урана, использованию урановых месторождений за пределами СССР (Болгария, Чехословакия) и организации промышленности по переработке урана и производству специального оборудования, а также строительство атомно-энергетических установок.

Для непосредственного руководства указанными работами создавалось Первое Главное Управление (ПГУ) при СНК СССР. Начальником ПГУ был назначен генерал-полковник Б.Л.Ванников, с освобождением его от обязанностей Народного Комиссара Боеприпасов. Первым заместителем начальника ПГУ назначался генерал-лейтенант А.П.Завенягин – заместитель Наркома внутренних дел. Другими заместителями Ванникова назначались: Н.А.Борисов – заместитель председателя Госплана СССР, П.Я.Мешик – заместитель начальника Главного управления контрразведки, П.Я.Антропов – бывший заместитель Наркома цветной металлургии, А.Г.Касаткин – заместитель Наркома химической промышленности.

В непосредственном подчинении ПГУ находились важнейшие производственные объекты советской атомной промышленности, в том числе:

Завод № 48 – для производства горнорудного и химико-технологического оборудования уранодобывающих предприятий,

Комбинат № 6 – для добычи и переработки в концентрат урановой руды,

Завод № 12 – для производства металлического урана,

Комбинат № 817 (п/я Челябинск-40) – для получения радиохимическим методом плутония-239,

Комбинат № 813 (п/я Свердловск-44) – для обогащения урана-235 газодиффузным методом,

Завод № 412 (п/я Свердловск-45) – для обогащения урана-235 методом электромагнитного разделения изотопов.

Для решения смежных вопросов были привлечены институты, КБ и ОКБ различных ведомств, в том числе: Радиевый институт АН СССР, Институт химической физики АН СССР, Институт физических проблем АН СССР, физический институт АН СССР им. П.НЛебедева, Ленинградский физико-технический институт НИИ-6, ГСКБ-47 и НИИ-504 Министерства сельхозмашиностроения, НИИ-88 Министерства вооружения, НИИхиммаш и НИИ-42 Министерства химической промышленности, ЦКБ-326 Министерства промышленности средств связи, КБ Горьковского завода № 92, ОКБ Ленинградского Кировского завода, ОКБ «Гидропресс» Подольского завода тяжелого машиностроения им. Орджоникидзе, ОКБ Горьковского машиностроительного завода и др.

8 апреля 1946 г. Совет Министров СССР принял постановление об организации в системе ПГУ на базе филиала Лаборатории № 2 КБ-11 (п/я Арзамас-16) во главе с П.М.Зерновым и Ю.Б.Харитоном. Местом расположения ядерного центра был выбран поселок Сарово на границе Мордовской АССР и Горьковской области. Перед КБ-11 была поставлена задача создания ядерной бомбы в двух вариантах – плутониевом, с использованием сферического обжатия (РДС-1) и урановом-235, с пушечным сближением (РДС-2). Испытания плутониевой бомбы намечали провести до 1 января 1948 г., урановой – до 1 июня того же года. В феврале 1948 г. сроки изготовления и испытания ядерного оружия были перенесены на март-декабрь 1949 г. Сталин настаивал на скорейшем создании Советским Союзом своего атомного оружия. Поэтому научный коллектив Ю. Б. Харитона вынужден был затормозить работы над собственными проектами, чтобы без промедления воссоздать уже опробованные в Аламогордо, Хиросиме и Нагасаки американские бомбы.

Специальная комиссия Особого комитета Совмина СССР по демонтажу японских и немецких предприятий под руководством А.П.Завенягина обнаружила в Восточной зоне Германии (на самой границе с американской зоной оккупации) 100 т уранового концентрата. В конце 1945 г. он был доставлен в г.Электросталь на завод № 12, где из него изготовили урановые брикеты, а затем – урановые блоки в требуемом для загрузки реактора количестве.

25 декабря 1946 г. в Москве вступил в строй опытный ураново-графитовый реактор (Ф-1), на котором была получена самоподдерживающаяся управляемая цепная реакция деления урановых ядер. При запусках реактора Ф-1 на полную мощность происходило максимальное накопление плутония в загруженных в активную зону реактора урановых блоках. С помощью экспериментального реактора был разработан метод количественного контроля физических свойств урана и графита, по которому поверялось их качество при загрузке и разгрузке строящегося промышленного реактора на Комбинате № 817 (п/я Челябинск–40).

Наиболее трудоемким было строительство предприятий для добычи и переработки урана, производства плутония, конструирования и серийного производства атомных бомб.

В начале 1946 г. по заданию ПГУ НИИхиммаш (директор Н.А.Доллежаль) начал разработку промышленного ураново-графитного реактора для Комбината № 817.

7 июня 1948 г. на заводе «А» Комбината № 817 завершилась загрузка урановых блоков и проведен экспериментальный пуск реактора.

19 июня произошла первая крупная авария: в центре активной зоны из-за приоткрытия клапана холостого хода ослабла подача охлаждающей реактор воды. Уровень радиации во много раз превысил допустимые нормы, и реактор пришлось остановить. Разрушенные урановые блоки извлекали до 30 июля. Ликвидация следующей аварии происходила при работающем реакторе (на этом настояли Б.Л.Ванников и И.В.Курчатов, чтобы не прекращать наработку плутония), что привело к загрязнению помещений и переоблучению сменного персонала и бригады ремонтников.

Облученные урановые блоки с промышленного реактора - завода «А» – передавались на радиохимический завод – завод «Б», – где из них извлекались концентрированные растворы плутония. Последние передавались на химико-металлургический завод – завод «В» – для изготовления деталей из металлического плутония для атомной бомбы. Регенерированный уран содержал еще достаточное количество урана-235, поэтому его планировалось использовать на заводе диффузионного обогащения урана-235 на строящемся в поселке Верхне-Нейвинске недалеко от г.Свердловска Комбинате № 813.

5 августа 1949 г. на заводе «В» были изготовлены две полусферы из металлического плутония для РДС-1 методом горячего прессования. 8 августа 1949 г. детали из плутония специальным поездом были направлены в Саров в КБ-11. Здесь в ночь с 10 на 11 августа была проведена контрольная сборка изделия.

Ядерная бомба на высокообогащенном уране-235 была испытана на Семипалатинском полигоне в 1951 году. Она была почти в 2 раза легче плутониевой бомбы, и в 2 раза мощнее.

Отставание от США компенсировали более высокими темпами создания дополнительных производственных мощностей на Комбинате № 813 и Комбинате № 817, и строительства ураново-графитовых реакторов большой мощности на новых предприятиях: Комбинате № 816 (Томск-7) и Комбинате № 815 (Красноярск-26).

17 ноября 1951 г. на Комбинате № 817 был запущен для производства оружейного плутония атомный реактор на тяжелой воде. В отличие от ураново-графитовых реакторов тяжелая вода, находящаяся в активной зоне, позволяла обеспечить наработку плутония при намного меньшей (в 10–15 раз) загрузке урана, в 50–60 раз меньше требовалось также и графита.

И.Курчатов дал обещание, что советское атомное оружие будет создано за 5 лет. Между тем Комитет начальников штабов США в 1946 г. доложил президенту, что «любая великая держава, начинающая с нуля и располагающая той информацией, которая ныне доступна, сможет осуществить эту цель в течение 5–7 лет, если она получит помощь в поставке и использовании специализированного оборудования и станков от наций, наиболее способных к производству атомных зарядов, и в период от 15 до 20 лет без такой посторонней помощи».

Когда Трумэну 19 сентября 1949 г. предоставили данные о появлении в СССР атомной бомбы, он отнесся к этому скептически. И только 23 сентября, почти через месяц после атомного взрыва на Семипалатинском полигоне, он сделал сообщение: «Мы имеем свидетельства того, что несколько недель назад в СССР был произведен атомный взрыв».

В августе 1945 г. в составе ПГУ Спецкомитета ГКО было создано Первое управление (начальник П.Я.Антропов), в ведение которого перешло строительство горнорудных предприятий и гидрометаллургических заводов и организация добычи и переработки на них урановых руд. На него также была возложена задача создания предприятий по добыче и переработке урановых руд в Восточной Германии, Болгарии и Чехословакии.

Из состава Министерства Цветной Металлургии в подчинение ПГУ были переданы: Рудоуправление № 11 (Табошарский рудник) , Рудоуправление № 12 (рудник Адрасман), Рудоуправление №13, Рудоуправление №14, Рудоуправление № 15 (Тюямуюнский рудник), завод «В» и т.д. Из этих предприятий был организован первый уранодобывающий Комбинат № 6, территориальное управление которого разместилось в г.Ленинабаде (Таджикская ССР). В 1946 г. началась промышленная добыча урана (попутно с железной и рядом других руд) на Криворожских месторождениях Украины, где был организован Комбинат № 9.

27 декабря 1949 г. Совет Министров СССР принял постановление о создании Второго Главного Управления при Совете Министров СССР с созданием в нем 1-го Управления для руководства развитием отечественной сырьевой базы урановой промышленности (начальник Н.Б.Карпов) и Отдела иностранных объектов «для руководства развитием сырьевой базы урана в странах народной демократии» (начальник В.И.Трофимов). Кроме Комбината № 6 и Комбината № 9 в ведение Второго Главного Управления (ВГУ) были переданы «Кузнецкие рудники»(Польша), «Яхимовские рудники» (Чехословакия), Советско-Болгарское горное общество (СБГО), АО «Висмут» (Восточная Германия). Добываемая за границей урановая руда вывозилась в СССР для последующей гидрометаллургической переработки.

Добыча и переработка урановой руды предприятиями ПГУ и ВГУ,

1945
1946
1947
1948
1949
1950

Добыча руды, тыс. т
18,0
110,3
338,2
634,4
1267,3
2056,8

СССР
18,0
50,0
129,3
182,5
278,6
416,9

ГДР, ЧССР, ПНР и НРБ

60,3
208,9
451,9
988,7
1639,9

Добыча металла в руде, т
14,6
50,0
129,3
182,5
278,7
416,9

Добыча металла в химконцентрате на Комбинате № 6, т
7,0
20,0
65,8
103,3
170,3
236,9

По мере расширения диапазона применения технологий и расщепляющихся материалов атомной промышленности в народном хозяйстве и на предприятиях военно-промышленного комплекса было решено объединить предприятий, НИИ и КБ, находившихся в непосредственном подчинении главных управлений (ПГУ, ВГУ и ТГУ) при Совете Министров СССР, в системе Министерства Среднего Машиностроения (указ Президиума Верховного Совета СССР от 2 апреля 1953 г.

Министром Среднего машиностроения СССР назначили заместителя Председателя СМ СССР, генерал-лейтенанта инженерно-танковой службы В.А.Малышев (в 1957 г. скончался от острого лейкоза). В составе Минсредмаша были сформированы главные управления:

1) по добыче урана, тория, золота и других редких металлов, используемых в атомной промышленности;

2) по проектированию и испытанию ядерных боеприпасов;

3) по металлургии и обработке урана;

4) по производству оружейного плутония и урана-235;

5) по серийному производству ядерных боеприпасов;

6) по использованию атомной энергии;

7) по науке и технике.

В государственном бюджете СССР на 1954 г. на обеспечение деятельности Минсредмаша (операционные расходы, капитальные вложения и т.д.) было отпущено 2,253 млрд. руб.

В 1944 г. в докладе Объединенного комитета начальников штабов США констатировалось, что с окончанием войны в мире возникает принципиально новая военно-политическая ситуация. Если учесть все военные факторы - источники помощи, людские резервы, географическое положение и в особенности способность перебросить силы через океан и применить их на континенте - то США могут успешно защитить Великобританию, но не смогут победить СССР. Первоклассными военными державами после поражения Японии останутся только США и СССР. Это объяснялось сочетанием таких факторов, как географическое положение, размеры и громадный военный потенциал. Хотя США в состоянии направить свою военную мощь во многие районы мира, тем не менее относительная мощь и географическое положение двух держав не позволяют одной из них нанести военное поражение другой, даже в союзе с Британской империей.

19 сентября 1945 г. Объединенный комитет начальников штабов (ОКНШ) США издал документ «Основы для формулирования военной политики США», в котором, в частности, указывалось, что США должны сохранять «подавляюще мощные вооруженные силы во время мира», которые в состоянии сделать «неразумным для любой крупной агрессивной нации начать большую войну вопреки воле США»..

14 декабря 1945 г. Объединенный комитет военного планирования издал директиву. «Единственным оружием, которое США может эффективно применить для решающего удара по основным центрам СССР, являются атомные бомбы, доставленные самолетами дальнего действия», - говорилось в этой директиве. Предполагалось составить план атомного нападения на советские промышленные центры с применением около 200 атомных бомб.

Первый план войны против СССР был разработан ОКНШ в июне 1946 г. (кодовое название «Пинчер»). План, составленный, как указывалось, на случай непредвиденных обстоятельств, исходил из того, что советско-американская война произойдет в 1946 или 1947 г. с предварительным периодом угрозы не менее трех месяцев. В приложении к плану «Пинчер», составленному специалистами ВВС, содержались плановые наметки по ядерной бомбардировке и разрушению 20 советских городов с наиболее развитой промышленностью.

Затем стали появляться новые планы. В этих планах уточнялись главные объекты ударов; просчитывалась протяженность маршрутов стратегических бомбардировщиков; определялось количество атомных бомб для достижения нужного эффекта бомбардировок; учитывался минимально необходимый «неприемлемый» урон, который понесет противник в результате атомного нападения; предусматривались способы преодоления ПВО противника.

В 1948 г. в США пришли к заключению, что целесообразно нанесение в первую очередь ударов по «политическим, правительственным, административным, техническим и научным компонентам Советского государства», и в особенности «ключевым правительственным и административным органам в городах». Было выбрано 24 города в СССР, по которым планировалось нанести 34 атомных удара, а общая для поражения СССР потребность исчислялась в 400 атомных бомб.

Основным средством доставки ядерных боеприпасов были поначалу бомбардировщики. В конце 1949 года США имели 840 действующих стратегических бомбардировщиков, способных нести атомные бомбы, и около 250 самих бомб. Тактико-технические характеристики самолетов-носителей позволяли достичь Москвы, Ленинграда и других городов в Европейской части СССР при действии с авиабаз Англии и других стран Западной и Южной Европы.

Основу парка тяжелых бомбардировщиков в США в первые послевоенные годы составляли Б-29 (486 машин), с 1948 года появился модернизированный вариант этого бомбардировщика Б-50 (224 машины) и турбовинтовой тяжелый бомбардировщик Б-36 (338 самолетов).

С начала 50-х годов основным самолетом стал 6-двигательнй турбореактивный средний стратегический бомбардировщик В-47 «Стратоджет», первые образцы которого имели максимальную скорость 960 км/ч, практический потолок 12 500 метров и дальность полета 8000 километров. К началу 1955 года почти все части и подразделения САК, имевшие ранее на вооружении самолеты В-29 и В-50, были перевооружены на самолеты В-47.

С 1954 г. В-36 стали заменять реактивными бомбардировщиками В-52 с дальностью действия 16 000 километров (в дальнейшем - 18 000 километров) и скоростью 960 км/ч.

Действующей стала доктрина «массированного возмездия». Предполагалось путем массированных ударов с широким применением ядерного оружия, осуществляемых силами стратегической авиации, уничтожить военно-промышленные объекты и административно-политические центры противника, в решающей степени подорвать экономику, нарушить управление страной, сломить волю противника к сопротивлению и достигнуть таким путем стратегических целей войны.

«Массированное возмездие» как официальная стратегия США была объявлена в речи государственного секретаря США Д. Ф. Даллеса перед Советом по международным отношениям в Нью-Йорке 12 января 1954 г. Он заявил, что впредь США будут полагаться в проведении своей внешней и военной политики прежде всего на «устрашающую силу массированного возмездия», на свою «огромную способность к возмездию, мгновенно, средствами и в районах по собственному выбору».

На развитие ВВС ассигновалась почти половина всех средств министерства обороны США. Бюджет распределялся следующим образом: около 46% - ВВС, около 28 - ВМС и примерно 23% - армии. Что касается ассигнований на приобретение новой техники, то эта разница еще более ощутима: ВВС получали около 60% отпускаемых средств, ВМС - около 30%, а армия - около 10%.

Наиболее эффективной формой боевого применения стратегической авиации была признана воздушная операция по плану верховного командования. В операции мыслилось участие не только всех или большинства сил стратегической бомбардировочной авиации, но и тактической и палубной авиации, находящейся на театрах военных действий, причем действия всех этих воздушных сил должны быть заранее запланированы и по времени, и по объектам.

Избираемые для атомного нападения цели, время и силы первого удара определялись требованием как можно более раннего и эффективного превентивного нападения, насколько возможно будет провести такую акцию, а также необходимостью уничтожения наступательных сил СССР. При этом исходили из предположения, что Советская Армия на первых порах сможет занять значительную часть территории Западной Европы. Однако это не считалось решающим обстоятельством, поскольку предполагавшееся применение нескольких сотен атомных боезарядов должно было разрушить транспортную систему и ключевые отрасли промышленности СССР и предотвратить эффективное военное сопротивление.

Условием для нападения было принято соотношение в ядерных боезарядах 10:1 в пользу США, а также отставание СССР в деле создания как наступательного, так и оборонительного оружия.

Эти планировки, при всей их провокационности и опасности, носили достаточно теоретический характер – напасть так и не решились, или и не собирались. При этом до 1957 г. у СССР не было реальной возможности доставить на территорию США хотя бы один ядерный заряд ракетой или самолетом. А США могли доставить сотни.

К концу 50-х гг. в США насчитывалось 1800 бомбардировщиков В-52 и В-47, около 20 ПЛАРБ, около 100 МБР «Минитмен», значительное количество РСД в Англии, Италии, Турции. В целом соотношение по ядерным боеприпасам составляло 5000:300. Это более чем 15:1.

В свою очередь в 1946–1947 гг. в СССР был разработан и утвержден «План активной обороны территории Советского Союза». В нем основные задачи вооруженных сил определялись следующим образом: армия отпора, опираясь на укрепленные районы, должна разбить противника в полосе приграничной зоны обороны и подготовить условия для перехода в контрнаступление основных группировок войск, сосредоточенных на западных границах социалистического лагеря. ВВС и ПВО, входящие в армию отпора, имеют задачей надежно прикрыть с воздуха главные силы и быть в готовности к отражению внезапного нападения авиации противника. Войска резерва Главного командования предназначаются для сокрушительного, при использовании сил армии, отпора и удара по главным силам противника, нанесения им поражения и контрнаступления. Масштабы и глубина контрнаступления в плане не указывались.

В 1950 г. была поставлена задача создать авиационную атомную бомбу весом в 3 т с эквивалентной мощностью в 25 кт тротила. Вес и габариты нового изделия задавались в соответствии с тактико-техническими характеристиками проектировавшегося в КБ Туполева бомбардировщика Ту-16. Проведенные в октябре 1954 года воздушные испытания модифицированной бомбы РДС-3 «И», снабженной системой внешнего нейтронного инициирования, показали, что ее эквивалентная мощность возросла до 60 кт. В СССР началось серийное производство атомных бомб.

На первомайском воздушном параде 1954 года был продемонстрирован реактивный тяжелый бомбардировщик В.М. Мясищева М-4. Проектировался как межконтинентальный бомбардировщик. Однако хотя по дальности он мог достичь Американского континента, но на возвращение на свои базы его возможностей не хватало.

Турбовинтовой дальний бомбардировщик ТУ-95 обладал возможностью наносить ядерные удары по США и возвращаться на свои базы. Самолет был показан на воздушном параде в Москве летом 1955 г.

В 1953 г. начался период накопления в Европе тактического ядерного оружия. За этим последовали соглашения США с Англией, Италией и Турцией о создании на их территориях баз для американских ракет среднего радиуса действия, нацеленных на объекты в западной части СССР и на территориях восточно-европейских социалистических стран.

В результате в 1959–1960 гг. в Англии было размещено четыре эскадрильи (60 пусковых установок) ракет «Тор», в Италии - две эскадрильи (30 пусковых установок) «Юпитер» и в Турции - одна эскадрилья (15 пусковых установок) «Юпитер», подлетное время которых до административных и промышленных центров СССР составляло до 10 минут.

Эскадрильи ракет «Тор» вошли в состав английских королевских ВВС, а эскадрильи ракет «Юпитер» имели двойное подчинение: итальянскому и турецкому командованию и командованию НАТО в Европе. Ядерные же боевые части для всех этих ракет остались в ведении американского командования.

В 1951 году на полигоне в штате Невада были испытаны 12 атомных бомб малой мощности, предназначенных для использования непосредственно на поле боя, а в мае 1953 г. - артиллерийский снаряд с ядерной «начинкой».

Работы по созданию тактического ядерного оружия были развернуты и в СССР. При этом вес первой отечественной тактической авиабомбы равнялся одной тонне, а ее габариты выбирались в соответствии с техническими данными фронтового бомбардировщика Ил-28. Первый сброс бомбы с Ил-28 был произведен на Семипалатинском полигоне 23 августа 1953 г.

В сентябре 1954 г. на Тоцком полигоне близ города Бузулук состоялась отработка наступления советских войск на «европейском театре военных действий». Причем атомной бомбе отводилась роль сверхмощного фугаса, «взламывающего» оборону войск противника.

До начала взрыва войска, участвовавшие в учении, располагались в укрытиях не ближе 5–7 км от планируемого эпицентра взрыва. Руководящий состав Министерства обороны СССР, командующие войсками округов находились в 11 км от места сброса атомной бомбы на открытой местности, имея лишь светозащитные очки.

Бомбардировщик ТУ-4А сбросил бомбу типа РДС-3 над полигоном. Она взорвалась на высоте около 380 м. Через 5 минут был дан отбой атомной тревоги. Началась артиллерийская подготовка наступления, а бомбардировочная и истребительная авиация (самолеты ИЛ-28 и МиГ-15бис) нанесла бомбовый удар по укреплениям «противника».

Передовые части наступающих войск выдвинулись к району взрыва через 2,5 часа. Атакующие подразделения в средствах защиты прошли в 500–600 м от эпицентра, получив дозу облучения 0,02–0,03 рентгена.

В сентябре 1955 г. вступил в строй новый советский ядерный полигон - на Новой Земле. 21 сентября того года там был произведен первый в СССР подводный ядерный взрыв. Полигон был приспособлен и для ядерных испытаний в атмосфере.

После первого полета на максимальную данность с дозаправкой в воздухе советского самолета М-4 26 сентября 1956 г. до соответствующих служб США была доведена информация о возможности достижения территории страны с ядерным боезарядом. А 15 декабря 1959 г. на боевое дежурство поставлен первый советский ракетный комплекс с МБР Р-7.

В 1958 году США произвели около 80 ядерных взрывов, а СССР - 72. Рекорд по мощности взорванного заряда принадлежал тогда Соединенным Штатам: 15 мгт (атолл Бикини, 1954 г.).

В январе 1960 г. Верховный Совет СССР принял решение в одностороннем порядке прекратить испытания атомного и водородного оружия и заявил о своей готовности не возобновлять их, если западные державы последуют примеру Советского Союза. Но в январе 1961 г. США продолжили ядерные испытания. Тогда Советский Союз прервал мораторий и начал подготовку к новой серии ядерных взрывов. Наиболее мощные были проведены на Новозомельском полигоне в октябре 1961 г.

По косвенным данным, в начале 60-х годов советскую атомную промышленность представляли более 100 предприятий и организаций с общим числом работающих не менее 1 млн. человек - предприятия по добыче сырья, производству расщепляющих материалов для атомных энергетических установок и снаряжения ядерных боезарядов, переработке отработанного топлива, его локализации и захоронение отходов.

К этому времени американскому военно-политическому руководству стало очевидно, что доктрина «массированного возмездия» не оправдывает возлагавшихся на нее надежд. Успех главного удара стратегической авиации того времени зависел от живучести передовых баз, а они легко могли быть выведены противником из строя. Кроме того, с каждым годом возрастала уязвимость бомбардировщиков от средств ПВО, которая непрерывно совершенствовалась.

В начале 60-х годов новая американская администрация Дж.Ф.Кеннеди завершила разработку военной стратегии «гибкого реагирования». Разъясняя ее сущность в послании конгрессу США от 28 марта 1961 г. Кеннеди говорил, что «стратегия США должна быть одновременно гибкой и решительной, предусматривать подготовку и ведение любых войн - мировых или локальных, ядерных или обычных...» Развивая мысль президента, министр обороны США Р. Макнамара в своей речи 16 июня 1962 г. признал, что стратегическая неуязвимость США исчезла и их территория стала досягаемой для советского ракетно-ядерного оружия.

Смысл стратегической концепции «гибкого реагирования» состоял в применении вооруженных сил и средств США и НАТО в зависимости от сложившихся обстоятельств. Для этого Пентагон должен был обладать такой военной машиной, которая обеспечивала бы США выбор военных средств борьбы при любых обстоятельствах всевозможной конфронтации с Советским Союзом.

Основные принципы этой доктрины свелись к следующим:

· США должны иметь и поддерживать превосходство над СССР в области стратегического и тактического ядерного оружия.

· США должны располагать достаточными средствами для успешного противодействия противнику в любой обстановке без обязательного применения оружия массового поражения.

· США должны по своему усмотрению определять (в зависимости от характера и масштабов конфликта) размах и средства ведения боевых действий с тем, чтобы устранить всякий риск неконтролируемого конфликта.

Принцип «двух с половиной войн» должен был обеспечить такое развитие вооруженных сил США, которое бы давало возможность американским правящим кругам во имя достижения внешнеполитических целей их глобальной стратегии вести две крупные войны в Европе и Азии, в том числе с применением тактического ядерного оружия, а также осуществлять «малые интервенции» в Африке, на Ближнем Востоке или в Латинской Америке.

Принцип «передового базирования» вооруженных сил предусматривал расширение глобальной системы американских опорных пунктов. На военных базах и в оперативных группировках военно-морских сил в определенных зонах морского пространства планировалось иметь стратегическую и тактическую бомбардировочную авиацию, а также атомные подводные лодки с ракетами и интервенционистские войска. Эти силы должны были принять активное участие в нанесении внезапного ядерного удара по Советскому Союзу или в ограниченной войне - на периферии мировой социалистической системы.

Если раньше американское командование рассчитывало ядерными бомбами и ракетами в первом же ударе уничтожить крупные советские города, военно-промышленные и административно-политические центры, то теперь упор делался на уничтожение советского военного потенциала.

Предполагалось внезапным ударом уничтожить основную часть советских средств доставки ядерных боеприпасов и лишить СССР возможности ответного удара, а затем угрозой ракетно-ядерной бомбардировки советских городов и уничтожения населения «попытаться закончить войну на выгодных для себя условиях».

Все эти задачи решала принятая правительством Кеннеди программа развертывания стратегических вооружений, основу которой составляли следующие положения:

· форсированный ввод в строй межконтинентальных ракет и ракет на подводных лодках, а также стратегических бомбардировщиков (стратегическая триада);

· качественное совершенствование ракетного оружия (повышение точности поражения целей и технической надежности);

· повышение боевой эффективности при сравнительно небольших затратах за счет оснащения ракет разделяющими головными частями индивидуального наведения (РГЧ ИН), которые позволяли увеличить число боеголовок, поражающих объекты;

· создание дополнительной стратегической угрозы развертыванием ракет средней дальности в Европе («Тор», «Юпитер») и подводными лодками с ракетами «Поларис», что позволяет сократить подлетное время.

По сценариям Р.Макнамары стратегические ракеты США могли нанести мощный контрсиловой удар, а затем, после ослабленного советского ответного удара по американским городам, нанести второй удар по городам и военно-промышленным центрам СССР. Если же первый удар по стратегическим силам США наносил Советский Союз, то Соединенные Штаты должны быть в готовности сохранить такое количество стратегических средств нападения, чтобы в контрценностном ударе по СССР нанести ему «неприемлемый ущерб» (то есть уничтожить 25% населения, 50–70% экономического потенциала). Расчеты ведомства Макнамары показывали, что при ударе советских ракет по городам США они теряют около 100 миллионов людей, но либо выигрывают войну, либо склоняют противника к переговорам и заключению мира на американских условиях.

Вариант первого удара по СССР казался более предпочтительным. В 1962 г. Кеннеди говорил о том, что Советский Союз «не должен быть уверен, что Соединенные Штаты не нанесут первый удар, если их жизненные интересы окажутся под угрозой». В дальнейшем он пошел еще дальше, сказав, что «при определенных условиях мы должны быть готовыми к применению ядерного оружия первым.

Такого рода высказывания были рассчитаны на психологическое устрашение советского руководства: США, используя свой огромный экономический потенциал и технологическое превосходство, не остановятся перед развязыванием ядерной войны, если сочтут это необходимым.

Серьезной проверке новая концепция подверглась во время «карибского кризиса». Имея превосходство в ядерных боезарядах 17:1 над СССР, США не посмели начать боевые действия, опасаясь возможность даже одного ядерного взрыва на своей территории. На Кубе стояли 24 ракеты Р-12 (мощность до 200 кт в зоне поражения), 12 ракет «Луна» (дальность до 200 км, мощность до 2 кт), 80 фронтовых КР (300 км, 2 кт). Данные о том, что на ракетах, стоявших на Кубе, были ядерные боеголовки, некоторыми экспертами оспариваются.

Карибский кризис ознаменовал собой апогей вооруженного противостояния СССР и США, Варшавского Договора и НАТО. Стало ясно, что надежды любой из противоборствующих сторон на победу в глобальной ядерной войне иллюзорны, что она грозит гибелью и победителю, вслед за побежденным (даже в силу глобальной экологической катастрофы). Но инерция военно-промышленных комплексов обеих сторон, стремление Вашингтона и Москвы иметь возможность осуществлять силовое давление на политического противника привели к тому, что гонка вооружений не прекратилась, а продолжилась в нарастающем темпе.

В 1963–1964 гг. в США были введены в строй 4 ракетные базы, на каждой из которых имелось по крылу ракет «Минитмен» (150–200 ракет). Ракеты размещались в бетонированных шахтах глубиной 30 м рассредоточенно. Время подготовки к пуску составляло 30 секунд.

На вооружение поступили тяжелые МБР «Титан-2». В отличие от МБР первого поколения, которые запускались с поверхности земли, новые ракеты могли взлетать непосредственно из шахт.

Полным ходом велось строительство атомных подводных лодок с ракетами «Поларис». Ежемесячно на воду спускался один атомный ракетоносец. Если правительство Эйзенхауэра планировало построить 45 атомных ракетоносцев к 1970 г., то теперь программа предусматривала ввести в строй уже к 1964 г. 41 лодку. Даже по оценкам специалистов Пентагона, такой ядерный арсенал в пять раз превышал те боезапасы, которые ведомство Макнамары считало достаточными для «гарантированного уничтожения» намеченных на территории СССР объектов. Сам Макнамара признавал, что «с теми силами, которые мы предлагаем поддерживать, мы будем иметь даже излишек ядерной мощи сверх наших потребностей».

Устаревшие громоздкие ракеты «Тор» и «Юпитер», развернутые на открытых, незащищенных позициях, требовавшие длительной подготовки к пуску, были сняты с вооружения в 1963 г. и выведены из европейских стран, где они были развернуты. Их должны были заменить патрулировавшие в прибрежных акваториях Европы атомные подводные лодки с ракетами «Поларис».

Общее число установленных в шахтах межконтинентальных ракет к концу 1965 г. в США достигло 850. Суммарная ядерная мощность зарядов составляла примерно 1000-1200 мгт.

К этому времени советский возможный ответ не превышал суммарно 150 межконтинентальных ракет с общей ядерной мощностью (вместе с баллистическими ракетами подводных лодок) 250 мгт. Американские ракетно-ядерные стратегические наступательные вооружения превышали наши по меньшей мере в четыре раза. Если к этому добавить ядерные заряды стратегической авиации, то превосходство достигало пяти-шести раз.

США в 1967 г. завершили создание стратегической триады. В нее входили 1054 пусковые установки МБР «Минитмен-1», «Минитмен-2», «Титан-2», 656 ракет «Поларис А-2» и «Поларис А-3» на 41 атомной подводной лодке, а также 615 тяжелых бомбардировщиков В-52, вооруженных сверхзвуковой крылатой ракетой «Хаунд Дог», и средних бомбардировщиков В-58. Общее число стратегических носителей составляло 2325. В СССР тогда всех носителей ядерного оружия было немногим более 600, в том числе только 2 атомные подводные лодки (32 пусковые установки).

В середине 60-х годов внимание руководства США привлекли новые военные программы - баллистические ракеты с разделяющимися головными частями, оснащенные головками индивидуального наведения на цели, и система противоракетной обороны.

Разработкой многозарядных головных частей ракет, которые СССР тогда не имел, американцы надеялись значительно повысить возможности США по поражению объектов на территории СССР, число которых в планах Пентагона все время увеличивалось. В августе 1968 г. были впервые испытаны межконтинентальные баллистические ракеты «Минитмен-3» и морские - «Посейдон» (предназначались на смену «Поларисам»), оснащенные многозарядными головными частями.

Каждая ракета могла поражать от 3 («Минитмен-3) до 10–14 («Посейдон») различных целей. Одновременно, чтобы повысить недосягаемость территории США для ответного ракетного удара, разрабатывался и второй компонент - система противоракетной обороны (ПРО).

Гонка вооружений вступила в новую фазу, захватывая космос, океан, гигантские пространства континентов. Это был путь, ведущий в стратегический тупик.

В попытках преодоления военно-стратегического тупика в 1971 г. произошла известная модернизация доктрины «гибкого реагирования». Новая американская доктрина «реалистичного устрашения» исходила также из возможности ведения как локальных, так и всеобщей ядерной войны. В соответствии с новой доктриной предусматривалось резкое качественное улучшение вооруженных сил, стратегических и общего назначения, достижение технического преимущества над СССР, повышение стратегической мобильности войск, повышение боевой мощи вооруженных сил союзников США.

В отличие от прежней доктрины была несколько снижена роль ограниченных войн путем принятия концепции «полутора войн» - одной большой в Европе или Азии и одновременного участия в незначительном конфликте в любой точке земного шара. Эта доктрина была ориентирована на экономическое изматывание СССР и его союзников в гонке вооружений высокого технического и научного уровня. А, кроме того, вновь появился соблазн резко изменить военный баланс и добиться военного превосходства за счет нового поколения средств массового поражения.

В 1974-1975 гг. министр обороны США А.Шлессинджер сформулировал новую ядерную стратегию страны: США следует определить перечень целей для стратегического и тактического ядерного оружия, чтобы иметь способность в зависимости от положения дел принимать решения о разрушении городов или военных баз.

Атомная война мыслилась как «ограниченная» - ограниченная в смысле нанесения США упреждающего удара по стратегическим ядерным объектам СССР, после чего США не угрожал бы уничтожающий ответный удар. Опустошения от атомной войны в этом случае ограничились бы в основном территориями СССР, Восточной и Западной Европы. После подписания президентом Картером в июле 1980 г. директивы №59 эта концепция стала официальной стратегией США.

Для реализации указанной доктрины в широких масштабах было развернуто строительство нового поколения ядерного наступательного вооружения повышенной точности, защищенности и эффективности. Основная цель их разработки - создание США потенциала первого обезоруживающего удара. Произошел огромный скачок количества объектов, которые стали потенциальными целями (от 70 в 1949 г. до почти 40000 ед. в 1980 г.) и разделение этих целей на все большее число групп, различающихся с точки зрения числа и характеристик входящих в них объектов.

Ядерные средства перенацеливались на широкий диапазон военных целей в СССР. Требовалось осуществлять контроль за эскалацией ядерной войны. Вводилось понятие «нецелей», от поражения которых следовало воздерживаться. Это те объекты, которые не должны были уничтожаться (скажем, население как таковое). Другие объекты, например, центры политического руководства и управления страной, исключались из списка целей с условием их возможного включения в этот список для оказания давления на противника или для сдерживания его от большего ожесточения в ходе самой войны, при этом американские стратегические резервные силы должны были поддерживаться на должном уровне для того, чтобы сделать возможным, в случае необходимости, уничтожение таких объектов.

Подобная концепция «эскалационного контроля» предусматривала наличие в распоряжении США такого ядерного потенциала, который позволял бы держать ряд жизненно важных целей в качестве заложников под угрозой уничтожения в любой момент времени и контролировать время и задавать темп в осуществлении ядерных ударов, чтобы заставить врага пересмотреть его политику.

Новый виток гонки вооружений только усилил впечатление ее очевидной бессмысленности в военном, политическом, экономическом аспектах. Возникло количественное равенство средств массового поражения в СССР и США, т.н. «стратегический паритет». И это в последующие годы стало главным мотивом достижения договоренностей о сокращениях стратегических наступательных вооружений.

Динамика ракетного противостояния СССР и США, ракеты/боевые блоки

Страна
1960
1962
1964
1966
1970
1974
1978
1982
1986
1990

СССР
2/

1421
1582/

1582
1396/

4240
1414/

6288
1398/

6444
1398/

США
12/

1004
1054/

1254
1004/

1904
1054/

2154
1049/

2149
1005/

2175
1000/

СССР до 1970-х годов вел все время «гонку за лидером». В начале 1970-х годов в соотношении стратегических вооружений США и СССР был достигнут паритет. 25 февраля 1971 г. президент США Р. Никсон в обращении к нации по радио заявил, что ни Соединенные Штаты, ни Советский Союз не имеют четкого ядерного преимущества.

Признание реальных опасностей в ядерный век привело лидеров сверхдержав в начале 70-х годов к пересмотру своей политики. Стратегическое равновесие в условиях высокого уровня ядерных потенциалов обеих сторон создавало гарантированную возможность для любой из них, если бы она стала жертвой ядерной агрессии, сохранить достаточно средств для того, чтобы нанести ответный удар, способный уничтожить агрессора. Такое положение означало, что при развязывании агрессором ядерной войны в ней не может быть победителя и ядерная агрессия равносильна самоубийству.

В результате переговоров между СССР и США об ограничении стратегических вооружений (ОСВ), начавшихся в ноябре 1969 г., в Москве в мае 1972 г. были подписаны СССР и США Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО) и Временное соглашение о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений.

По Договору об ограничении систем ПРО Советский Союз и Соединенные Штаты приняли ряд обязательств, исходя из объективной взаимосвязи между оборонительными и наступательными стратегическими вооружениями.

Подписывая Договор, обе стороны отмечали, что «эффективные меры по ограничению систем противоракетной обороны явились бы существенным фактором в деле сдерживания гонки стратегических наступательных вооружений и привели бы к уменьшению опасности возникновения войны с применением ядерного оружия».

Другое соглашение (ОСВ-1), заключенное сроком на 5 лет, накладывало определенные количественные и качественные ограничения на стационарные пусковые установки межконтинентальных баллистических ракет (МБР), пусковые установки баллистических ракет на подводных лодках (БРПЛ) и сами подводные лодки с баллистическими ракетами.

С распадом СССР ядерный потенциал России серьезно видоизменился. Средств на поддержание всей триады не стало хватать. Серьезно ухудшились параметры системы контроля и управления. Закупки ракет снизились на порядок. Произошло объединение РВСН, ВКС, РКО. До этого они вместе потребляли 19,3% российского оборонного бюджета. После объединения – 15%. Предполагалось, что для относительно устойчивого поддержания и развития СЯС на них должно выделяться около 25% оборонного бюджета.

В 2000-2002 гг. на нужды стратегических систем расходовалось порядка 40 млрд.руб. в год.

Этих денег было достаточно для постройки, оснащения и содержания 5 лодок с ракетами и 100 шахтных МБР. Представляется, что попытки продолжения состязания с США – вариант бесперспективный.

Поскольку ядерное оружие имеет практически безграничную разрушительную мощь и страшные вторичные последствия применения, то оно рассматривается не как средство ведения войны, а как инструмент политического сдерживания или устрашения других стран. При всей эффективности ядерное оружие не может решить все политические и военные проблемы государства. Способность к ядерному сдерживанию сильного противника не гарантирует от поражения со слабым. Поэтому передовые страны, прежде всего США, пытаются достичь способности быстрого и гарантированного уничтожения ключевых объектов противника в любых точках планеты неядерными средствами.

Главной материальной основой для реализации концепции неядерного сдерживания является семейство средств поражения нового поколения, способных нанести противнику неприемлемый ущерб. Это прежде всего высокоинтеллектуальное оружие (ВИО). Более всего применимы для неядерного сдерживания крылатые ракеты воздушного базирования, баллистические ракеты оперативно-тактического назначения, оперативно-тактическое оружие кораблей и подводных лодок.

Распад Варшавского договора, а затем и СССР привели к резкому изменению геополитической обстановки. Американские политологи констатировали бесспорный факт – конец холодной войны, геополитические сдвиги и глобализация изменили характер силы в международных отношениях не в пользу России. Россия ищет свое место в мире, и возникает опасность возврата к прежней идеологии осажденного военного лагеря. Более того, в некоторых речах укрепление армии рассматривается как создание военного потенциала, сравнимого с потенциалом ведущих стран мира. А НАТО рассматривается как главный враг. Развивая тезис о враждебности НАТО, сторонники этого направления настаивают, что политика НАТО направлена на военно-силовой курс решения острых международных проблем (Ирак, Косово), произвольное, бесконтрольное расширение зоны ответственности, продвижение ее на восток. Политика НАТО называется прежде всего антироссийской (главная цель - вытеснение России с ее вековых геополитических позиций).

Усиливается риторика в пользу политического обеспечения процесса самоутверждения России в качестве великой военной державы - то есть на возврат к изжившей себя практике. Реальная ядерная угроза будто бы должна заставить «самодовольный Запад» внимательно выслушивать озабоченность России в области европейской безопасности и идти на уступки.

В то же время раздаются призывы спокойнее относится к попыткам расширения НАТО. В военном отношении такой «санитарный кордон» не грозит России ничем. Реальную опасность представляют геополитические и геоэкономические аспекты создания «санитарного кордона». Прежде всего получение потенциально враждебными России силами возможностей контроля основных транспортных артерий, используемых для российского импорта и экспорта. Защита их функционирования не исключает применение, как крайней меры, военной силы.

Использование силы может остаться последним средством, но ее относительная важность уменьшилась. Гораздо меньше целей может быть достигнуто посредством захвата и удержания территории. Одновременно выросла роль технологий, финансов, торговли, культуры. Экономика стала главной ареной соревнования.

Но никто, разумеется, не отменяет важность обладания ядерным оружием.

Хотя гораздо важнее обладание значительными природными ресурсами, прежде всего энергетическими, геостратегическое расположение.

В свете современной ситуации и ее динамики следует подчеркнуть потенциальнуюй угрозу РФ со стороны КНР. Интерес - восточные регионы, прилегающие к границе с КНР. Восточная Сибирь и Дальний Восток РФ обладают большой территорией и природными ресурсами при небольшом, быстро сокращающемся населении.

Еще одна возможная зона военного противостояния – Арктика. Считается, что на дне Северного Ледовитого океана располагается около 25% мировых запасов нефти и газа, а другие ресурсы. Процессы сокращения ледового покрова Северного Ледовитого океана могут существенно облегчить добычу природных богатств со дна и удешевить перевозки.

Можно констатировать, что после окончания второй мировой войны реальной военной угрозы для СССР (сравнимой с угрозой 1939-1941 гг.) не возникло. Даже в период относительной слабости стратегических вооружений, до конца 60 гг., на нашу страну никто не напал и не пытался нас завоевать. Дело вовсе не в огромных военных арсеналах и армии, сопоставимой с армией военного времени. Просто война на взаимное уничтожение никому не нужна. Спрашивается, зачем же израсходованы огромные средства? Нужен ли был паритет, или можно было ограничиться более скромным стратегическим арсеналом?

Симонов Н.С.Военно-промышленный комплекс СССР в 1920-1950- годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управление - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1996, с.214, 216

Симонов Н. Указ.соч., с.223

Орлов А.С. Тайная битва сверхдержав. - М.: Вече, 2000. с.95

Трофименко Г. США: политика, война, идеология. М., 1976. С. 162.

Кокошин А. А. Армия и политика. М., 1995. С. 207.

Международная жизнь. 1993. № 12.

Гладун Л. В «форсажном» режиме // НВО, 2000, №37

Военно-исторический журнал. 1993. № 3. С. 72.

Сибирский Б. «Советский Союз может нанести ответный удар по уязвимому месту в другом районе мира» // Дипкурьер, приложение к НГ, №18, 23 ноября 2000.

Арбатов А. Г. Безопасность в ядерный век и политика Вашингтона. М., 1980. С. 36.

Трофименко Г. А. Стратегия глобальной войны. М., 1968. С. 145.

Волков Е., Сокут С. Тридцатилетнее противостояние // НВО, 1999, №44

Яковлев В. Военно-политический козырь России // НВО, 1999, №49

Сокут С. Эффективность, стоимость, реализуемость /интервью командующего РВСН В.Яковлева //НВО, 1998,№41

Яковлев В. Военно… №49

Арбатов А. Тонкий политический инструмент // НВО, 2003, №43

Кузык Б. Экспорт сдерживания. // НВО, 2001, №19

Грэхэм Т. Уверена ли Россия в своих силах // НВО, 2001, №11

24 октября 1974 года самолет С-5А Galaxy взлетел с авиабазы Ванденберг. На высоте 2,5 км открылся хвостовой люк. Два вытяжных парашюта извлекли из грузового отсека платформу с ракетой« Минитмен-1». Сработали пирозамки, и отделившаяся от платформы ракета встала вертикально, удерживаемая тремя стабилизирующими парашютами…

Запуск баллистической ракеты с самолета-носителя Ракета с вытяжным парашютом уже извлечена из грузового отсека и готова стартовать. Цель? Пока она учебная…

В соответствии с программой испытаний двигатель отработал десять секунд, после чего ракета упала в океан. Так был осуществлен первый в истории запуск МБР с самолета. Все 13 членов экипажа были награждены медалями. Испытание продемонстрировало возможность безопасного воздушного запуска МБР с серийного военно-транспортного самолета Lockheed С-5А Galaxy. Эксперимент был заснят с самолета сопровождения, а все полученные материалы уже на следующий день легли на стол госсекретаря США Генри Киссинджера, став веским аргументом на переговорах с СССР.

Одной из целей американской стороны было ограничение советских мобильных МБР РС-14 («Темп-2С»). В результате в 1979 году был подписан договор ОСВ-2, протокол к которому предусматривал временный запрет на летные испытания и развертывание как мобильных МБР, так и баллистических ракет класса «воздух-земля». Договор СНВ-1, вступивший в силу в 1994 году, запретил производство, испытания и развертывание МБР воздушного базирования на последующие 15 лет. Что же это за страшное оружие, от которого две сверхдержавы надолго избавили человечество?

Запуск баллистической ракеты с самолета-носителя Ракета с вытяжным парашютом уже извлечена из грузового отсека и готова стартовать. Цель? Пока она учебная…

Дубинка повышенной выживаемости

Интерес к самолетным баллистическим ракетам возник в США к концу 1950-х годов. К тому времени развитие средств ПВО превратило стратегические бомбардировщики — носители атомных бомб — в довольно уязвимые цели. Появившиеся на вооружении авиационные крылатые ракеты Rascal c дальностью 160 км снижали потери бомбардировщиков, однако они тоже достаточно эффективно перехватывались ПВО. Баллистические ракеты, в отличие от крылатых, не перехватывались средствами ПВО, а противоракетной

обороны тогда не было. Однако первая американская МБР «Атлас», проходившая испытания в 1958 году, предусматривалась для размещения на открытых стартовых позициях и требовала длительной подготовки к пуску. Это лишало ее шансов на выживание в случае нападения противника. Первая американская ракета подводного базирования — БРПЛ «Поларис-А1» — к 1958 году еще только разрабатывалась.

Проект носителя МБР на базе Ан-124. Всего за годы холодной войны в СССР и США разрабатывались проекты как минимум 27 систем (12 и 15 соответственно), предусматривавших воздушное базирование баллистических ракет. Три американских проекта дошли до стадии летных испытаний, еще два — до бросковых. Из советских разработок в воздух не поднималась ни одна. До принятия на вооружение дело ни разу не дошло и в США.

Размещать баллистические ракеты на самолетах еще не пробовали, но эта идея уже витала в воздухе. Барражирующий в зоне действия собственной ПВО стратегический бомбардировщик практически неуязвим для любого мыслимого противника. Выживаемость самолетов на земле можно обеспечить, рассредоточив их пошире — на авиабазах по всему свету. В сочетании с неуязвимыми баллистическими ракетами стратегические бомбардировщики могли стать качественно новой, гибкой и эффективной компонентой ядерных сил.

Проблема веса

Размещение межконтинентальной ракеты на бомбардировщике выглядело крайне привлекательно — пуск тогда мог бы выполняться из своего воздушного пространства. Увы, тогдашняя мат-часть такой возможности не давала: ракеты были слишком большими и тяжелыми для потенциальных носителей. Стартовый вес МБР «Атлас-D» составлял 118,6 т, длина — 22,1 м, а диаметр корпуса — 3,05 м. Самолетов, способных поднять такую штуку в воздух, не существовало. Конструкторам пришлось начать с ракет средней и малой дальности, отложив межконтинентальные на потом.

Для создания комплекса с МБР воздушного базирования может быть использован состоящий на вооружении военно-транспортный самолет Ил-76 (МФ, МД) и обладающая высокой надежностью и эффективностью БРПЛ межконтинентальной дальности «Синева». Проработки по комплексу «Аэрокосмос», проведенные ГРЦ им. академика В.П. Макеева и АНТК им. С.В. Ильюшина подтверждают возможность внутрифюзеляжного размещения и воздушного старта баллистической ракеты со стартовой массой около 40 т с самолета Ил-76МФ.

В 1958 году американской компанией Lockheed Georgia была начата разработка самолета с ядерной силовой установкой. Этот самолет рассматривался в качестве летающей платформы для запуска баллистических ракет большой дальности. Однако эта программа не имела успеха и была закрыта.

В том же году ВВС США были заключены контракты на разработку экспериментальных баллистических ракет класса «воздух-земля» Bold Orion и High Virgo. Дальность полета ракеты Bold Orion составляла 1770, а High Virgo — 300 км. Испытания были проведены в 1958—1959 годах: Bold Orion запускался с B-47 Stratojet, а High Virgo — со сверхзвукового бомбардировщика В-58 Hustler. Bold Orion стала не только первой баллистической ракетой большой дальности, стартовавшей с самолета, но и первой ракетой, продемонстрировавшей принципиальную возможность перехвата спутника. 13 октября 1959 года она была запущена с бомбардировщика В-47 по американскому ИСЗ «Эксплорер-VI» и пролетела в 6 км от него.

Обе ракеты были по сути экспериментальными и не повлияли на ход истории, но помогли сформулировать требования к новой баллистической ракете воздушного базирования Skybolt.

В 1959 году ракета Bold Orion впервые продемонстрировала принципиальную возможность перехвата искусственного спутника Земли. 13 октября 1959 года ракета, запущенная на десятикилометровой высоте с бомбардировщика B-47, прошла в шести с половиной километрах от американского ИСЗ «Эксплорер-VI», летевшего на высоте более 200 км. Попасть точно в выработавший свой ресурс спутник тогда не удалось, но едва ли это в 1959 году считалось большой неудачей. Тогдашние противоспутниковые системы планировалось оснащать ядерными боеголовками, поэтому достигнутая точность была в принципе достаточной.

Приближение к цели

Разработка Skybolt началась в 1960 году. Двухступенчатая твердотопливная ракета компании Douglas имела стартовый вес около 5 т, длину 11,66 м и диаметр корпуса 0,89 м. Мощность ядерного заряда составляла 1,2 Мт. Точность стрельбы должна была обеспечить астроинерциальная система управления компании Nortronics. Информация о дальности противоречива, по наиболее популярной версии она превышала 1800 км. В-52Н мог нести четыре ракеты, размещенные на двух подкрыльевых пилонах попарно. Для уменьшения аэродинамического сопротивления ракета снабжалась сбрасываемым хвостовым обтекателем. После отцепки от пилона она свободно падала около 120 м, избавлялась от обтекателя, запускала двигатель первой ступени и устремлялась вверх. Управление во время работы первой ступени обеспечивалось аэродинамическими рулями, а на участке второй ступени — поворотным соплом двигателя. Планами ВВС США предусматривалась закупка 1000 ракет к 1967 году и оснащение ими 22 эскадрилий стратегических бомбардировщиков В-52. Рассматривалась также возможность использования одноступенчатого варианта ракеты Skybolt для вооружения разрабатывавшегося сверхзвукового стратегического бомбардировщика В-70 «Валькирия». Новинку намеревалась принять на вооружение и Великобритания. В качестве носителя планировалось использовать стратегические бомбардировщики «Вулкан В.2».

Всем этим планам не суждено было стать реальностью. Первые пять пусков с В-52 оказались неудачными, успех пришел только при последнем испытании в апреле 1962 года, когда уже было принято решение о закрытии программы. На решение повлияли как неудачи на испытаниях, так и успешная разработка «подводного» «Полариса».

Советский ответ был в основных чертах симметричен американским планам. В уральском СКБ-385 провели проектные проработки авиационной баллистической ракеты Р-13А на базе ракеты морского базирования Р-13, а в ОКБ В.М. Мясищева — проектные проработки по размещению авиационных баллистических ракет на сверхзвуковых стратегических бомбардировщиках М-50 и М-56. Как и в США, эти работы дальнейшего развития тогда не получили. Доминантами стратегических ядерных сил СССР стали МБР наземного базирования и баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ).

Полет за океан

Новый этап разработок БР воздушного базирования начался в конце 1960-х, когда и в СССР, и в США были созданы первые широкофюзеляжные военно-транспортные самолеты большой грузоподъемности. Размеры грузовых кабин Ан-22 и Lockheed С-5А вкупе с грузоподъемностью (соответственно 60 и 79 т) позволяли использовать эти самолеты в качестве носителей баллистических ракет средней дальности с большим стартовым весом.

Размещение ракет Skybolt на B-52H. Стратегический бомбардировщик B-52H должен был нести четыре ракеты Skybolt на подкрыльевых пилонах. Система разрабатывалась совместно США и Великобританией, причем, если для американцев это был один из нескольких проектов, то англичане сосредоточили на «Скайболте» все силы. Закрытие программы вызвало ожесточенные протесты с английской стороны.

Американский проект «Медуза» предусматривал вертикальное размещение нескольких твердотопливных МБР «Поларис» на самолете Lockheed С-5А. Ракета «Поларис-А3Т», принятая на вооружение в 1968 году, имела стартовый вес 16,4 т и дальность полета до 4600 км. Разделяющаяся головная часть включала три боевых блока. В СССР был разработан проект аналогичного комплекса на базе жидкостных баллистических ракет Р-27, входивших в состав морского ракетного комплекса Д-5. Носителем должен был стать Ан-22. На «Антее» предполагалось разместить три вертикальные выступающие над фюзеляжем пусковые установки с ракетами. Ракета Р-27 была принята на вооружение ВМФ в 1968 году, имела стартовый вес 14,3 т, дальность полета 2500 км и оснащалась моноблочной головной частью.

К началу 1970-х точность стрельбы МБР в СССР и США стала такой, что выживание стационарных пусковых установок в случае вражеского удара перестало быть очевидным. Американцы начали разработку перспективной МБР по программе МХ (Missile-X), рассчитанной на то, чтобы уцелеть при ядерном ударе. Кроме шахтных ПУ повышенной стойкости изучались варианты мобильного базирования, включая воздушный. Предпосылки были — к тому времени самолеты стали больше, мощнее, а нужная для межконтинентальной стрельбы масса ракет, напротив, уменьшилась. Рассматривался широкий набор вариантов авиационных носителей, включая транспортники «Боинг-747», Lockheed С-5А, гражданский самолет Douglas DC-10, самолеты с укороченной длиной взлета и посадки, способные рассредоточиваться на широкой сети аэродромов, самолеты вертикального взлета и посадки, самолеты-амфибии, перспективные самолеты-носители специальной разработки и вертолеты.

Проект носителя MC-747. В ходе работы над программой MX компанией «Боинг был предложен вариант размещения МБР на модификации серийного B-747. На нем могли размещаться четыре ракеты массой по 45.4 тонны, или восемь малогабаритных МБР по 22.7 тонн каждая. Тяжелые ракеты должны были запускаться через хвостовой люк, малогабаритные — через специальные люки в нижней части грузовой кабины.

Предлагалось не менее трех концепций носителей специальной постройки. Четырехдвигательный самолет со взлетным весом 545 т должен был находиться в воздухе на восьмикилометровой высоте 15 часов с полезной нагрузкой 272 т и 24 часа — со 182 т. Масса одной ракеты в наземном варианте составляла около 88,5 т, но «аэроверсия», конечно, могла отличаться. После заправки топливом в полете масса носителя могла составить 681 т. Для сравнения скажем, что максимальный взлетный вес B-52 составляет 229 т, а Ту-95 — 188.

Оружие будущего

МБР воздушного базирования долго были под запретом, но сейчас препятствий для их разработки нет. Договор СНВ-1 утратил силу в 2009 году, а в новом Договоре о СНВ ограничений нет. Это дает простор для творческой фантазии.
Многообещающе выглядит использование в качестве носителя самолетов «точечного» (вертикального или наклонного) старта с горизонтальной посадкой. Этот вариант исключает потерю времени на разбег по ВПП и позволяет не дожидаться ее освобождения предыдущим самолетом. Авиационный комплекс, подобно МБР наземного базирования, сможет выходить из-под удара противника по сигналу СПРН с той лишь разницей, что он может быть отозван назад в случае ошибки. В обозримой перспективе воздушное базирование МБР является единственным вариантом, обеспечивающим стопроцентную выживаемость сил ядерного сдерживания.
Гарантированное сохранение возможности ответного удара дает возможность принимать решения без лишней спешки. Появляется запас времени, необходимый для анализа обстановки, и исключается риск применения ядерного оружия по ложному сигналу. Поэтому МБР воздушного базирования могут способствовать сохранению стратегической стабильности в условиях угроз XXI века.

Этот проект был еще не самым большим. Шестидвигательный самолет большой продолжительности полета с контейнерами для ракет, установленными на крыле, должен был весить 817 т и нести 454-тонный груз. В крыльевых контейнерах могли размещаться малогабаритные МБР со стартовой массой 21,3 т. Двигатели ракет должны были включаться после сброса через открывающиеся створки в нижней части контейнеров. Наконец, самолет-амфибия с высокорасположенным крылом, четырьмя двигателями и взлетной массой 397 т при взлете с воды и 545 — с аэродрома должен был нести 91 т полезной нагрузки, удаляясь от аэродрома на расстояние до 7400 км. Вертолетный вариант размещения МБР позволял реализовать концепцию ракетного комплекса, «кочующего» между неподготовленными, но пригодными для взлета и посадки площадками, с тем чтобы затруднить его обнаружение и нанесение прицельного удара противником. Такие же возможности сулило размещение МБР на самолетах вертикального взлета и посадки (проект Grasshopper — «Кузнечик»).

Варианты подвижного базирования МБР MX не были реализованы на практике — на вооружении состоял только шахтный вариант, обеспечивающий большую точность, необходимую для «разоружающего» удара по ядерным силам Советского Союза.

Наш ответ MX

Советские конструкторы не оставались в стороне от веяний времени. В 1970—1980-х годах в СССР разрабатывался межконтинентальный авиационный ракетный комплекс («МАРК») на базе МБР морского базирования и военно-транспортных самолетов Ан-22 и Ан-124. Проработки КБ машиностроения и КБ О.К. Антонова показали возможность размещения на Ан-22 одной ракеты Р-29Р, а на самолете Ан-124 — двух-трех. Ракета Р-29Р была принята на вооружение ВМФ в 1977 году, имела стартовый вес 35,3 т и оснащалась разделяющейся головной частью с тремя блоками индивидуального наведения. В перспективе возможен был переход к более мощной Р-29РМ со стартовым весом 40,3 т и четырьмя боевыми блоками.

Ракета должна была стартовать после десантирования на платформе с парашютом через хвостовой люк самолета. В отличие от «Минитмена», двигатель первой ступени с управляющими камерами запускался сразу после отделения ракеты от платформы. Это снижало потери начальной высоты и скорости полета ракеты на достартовом участке.

Другим вариантом воздушного базирования МБР был ракетный комплекс «Кречет» на базе бомбардировщика Ту-160 и твердотопливных ракет специальной разработки. Головными разработчиками этого комплекса были КБ А.Н. Туполева и КБ «Южное». На бомбардировщике могли размещаться две МБР, имеющие стартовый вес 24,4 т. Ракеты могли нести по шесть боевых блоков индивидуального наведения. Комплексы «МАРК» и «Кречет» не были востребованы заказчиком, а затем работы в этом направлении «заморозили» из-за запретов, наложенных договорами ОСВ-2 и СНВ-1.