Родился Александр Михайлович Горчаков в 1798 г. и происходил из семьи знатной, восходящей к Рюриковичам, но небогатой. Он окончил Царскосельский лицей, был товарищем Пушкина, заслужил от учителей самые блистательные отзывы: "Один из тех немногих питомцев, кои соединяют в себе все способности в высшей степени...
Особенно заметна в нем быстрая понятливость, которая, соединяясь с чрезмерным соревнованием и с каким-то благородно-сильным честолюбием, открывает быстроту разума в нем и некоторые черты гения... а также благородство с благовоспитанностью, ревность к пользе своей и чести, всегдашняя вежливость, усердие ко всякому, дружелюбие, чувствительность с великодушием". Был он исключительно красив и остроумен."Питомец мод, большого света друг, обычаев блестящий наблюдатель..."
А. С. Пушкин
Горчаков до поздней старости отличался теми качествами, которые считались наиболее необходимыми для дипломата. Он обладал также значительным литературным образованием, которое и отражалось в его красноречивых дипломатических выступлениях.
Горчаков окончил лицей с малою золотой медалью и постут на службу в Коллегию иностранных дел в чине титулярного ее ветника. Еще в годы учебы он избрал своей будущей профессией дипломатию и оставался связан с нею всю жизнь. Кумиром ег был И. А. Каподистрия. О нем Горчаков говорил: "Прямой харак-1 тер Каподистрии не способен к придворным интригам, желал бы я служить под его начальством". В дальнейшем судьба предоставила ему такую возможность. Обстоятельства рано позволили Александру Михайловичу изучить закулисные пружины международной политики в Европе. В 1820 - 1822 гг. он как раз и состоял при Каподистрии и Нессельроде (двух антиподах в русской дипломатии) на конгрессах Священного союза в Тропау, Лайбахе и Вероне. В качестве пресс-атташе выполнял дипломатические поручения Александра I. Император был весьма благосклонен к нему и "всегда отмечал как одного из лучших питомцев своего лицея".
Карьера Горчакова в эти годы складывалась очень успешно. В 1822 г. он стал первым секретарем посольства в Лондоне, где пробыл пять лет. Потом был в той же должности в Риме, в 1828 г. переведен советником посольства в Берлин, оттуда - во Флоренцию поверенным в делах, в 1833 г. он в Вене. Крупнейшие города Европы, столицы могущественных государств, сложные дипломатические поручения - все это было хорошей школой для человека, решившего посвятить свою жизнь внешней политике. Но отношения с влиятельнейшим Нессельроде у Горчакова не заладились. Он подал в отставку и некоторое время находился не у дел. В 1841 г. Александр Михайлович вернулся на службу и был послан в Штутгарт для устройства брака великой княжны Ольги Николаевны с наследным принцем Вюртембергским. Там он и оставался в ранге чрезвычайного посланника и полномочного министра в течение двенадцати лет, поддерживая авторитет России как покровительницы германских стран и внимательно следя за нарастанием революционного движения в Европе. Прокатившиеся по континенту революции 1848 - 1849 гг. чрезвычайно насторожили Горчакова. В своих сообщениях о митингах и демонстрациях в Европе он настойчиво советовал императору охранять Россию от взрывов и потрясений, подобных тем, какие он наблюдал здесь.
В 1850 г. Горчаков стал чрезвычайным посланником при Германском союзе со столицей во Франкфурте-на-Майне. В этом союзе русское правительство усматривало залог сохранения мира, а Горчаков был призван сдерживать усилия Австрии и Пруссии - двух соперничающих держав, выступать в роли объединителей Германии. Тогда же Александр Михайлович близко сошелся с прусским представителем Бисмарком. Горчаков не скрывал, что является ревностным почитателем этого великого человека. На его глазах, при благосклонном невмешательстве России, Бисмарк добился удивительных свершений: разбил поодиночке сначала Данию, потом Австрию, затем сокрушил и Францию и создал могущественную германскую империю.
Той же цели - только созданию великой России - была посвящена и деятельность Александра Михайловича Горчакова. Вот почему он всегда отметал все революции, направленные в первую очередь на разрушение, а не на созидание. Еще в 1825 г., когда он приехал на лечение в Россию, его пытались втянуть в тайное общество декабристов. Благомыслящий Горчаков ответил своим друзьям по лицею, что справедливые цели никогда не достигаются коварными и тайными происками и что питомцу лицея, основанного императором Александром Павловичем, не подобает идти против монаршей особы.
"Горчаков обладал умом, возвышенным, большим, тонким, и его умение использовать дипломатические уловки не исключало лояльности. Он любил играть с противником, приводить его в замешательство, захватывать врасплох, но никогда не позволял себе обращаться с ним грубо или его обманывать. Ему не приходилось прибегать к хитростям, так как его замысел был всегда ясен и лишен загадок. С очень немногими из дипломатов было так легко и надежно".
Эмиль Оливье, французский политический, деятель
На следующий год Горчаков был переведен управляющим посольства в Вену вместо барона Мейендорфа, выполнявшего больше поручения австрийского императора, чем русского.
В это время началась Крымская война. Австрия повела себя крайне неблагодарно к России, и Горчакову пришлось решать сложные дипломатические задачи. Он всегда выступал против войны с Турцией, а сейчас на ее стороне выступили Англия и Франция. Австрия также помогала державам антирусского блока, хотя и сохраняла видимый нейтралитет. Но Горчакову удалось на своем посту отдалить Австрию от воюющих западноевропейских держав. Те же самые шаги он предпринимал и в отношении Пруссии. И тут последовала смерть императора Николая I.
С 1854 по 1855 г. в Вене проходила международная конференция воюющих держав, к которым примкнула и Австрия. Россию представлял князь Горчаков, всеми силами пытаясь смягчить жесткие требования бывших союзников, а ныне противников в Крымской войне. Дипломаты вырабатывали условия мира, которые будут подписаны на Парижском конгрессе. На все оскорбляющие Россию претензии князь Горчаков отвечал: "Сначала возьмите Севастополь". Но вот осажденный город пал, а несколькими неделями позже русскими войсками был взят Каре, что дало возможность удовлетворить самолюбие и смягчить условия переговоров. Кроме того, Горчаков заключил тайное соглашение с графом Морни, доверенным лицом Наполеона III, которое облегчило в будущем положение русских представителей на Парижском конгрессе. 18 марта 1856 г. был подписан мир.
Парижский трактат закончил собой эпоху активного участия России в западноевропейских политических делах. Тягостные впечатления Крымской войны и венских конференций наложили свою печать на всю последующую деятельность Горчакова как основного проводника внешней политики России. 15 апреля 1856 г. он был назначен министром иностранных дел вместо Нессельроде. Это было признание его дипломатических заслуг, ума, многолетнего опыта. При новом министре произошел крутой поворот, смена внешнеполитического курса. Отныне все внимание стало уделяться внутренним делам, правительство решило распространять свою деятельность за пределы империи лишь тогда, когда того "безусловно потребуют положительные пользы России". Скрытым напоминанием о державной силе государства прозвучали знаменитые слова Горчакова: "Россия сосредоточивается..." Что это означало, европейские политики скоро поняли.
"Говорят, Россия сердится. Нет, Россия не сердится, а сосредоточивается... Она мысленно сосредоточивается не из чувства задетого самолюбия, а с осознанием силы и своих подлинных интересов. Однако она не отказывается ни от попечения о своем достоинстве, пи от ранга, принадлежащего ей среди великих держав Европы".
Канцлер А. М. Горчаков.
Горчаков поставил себе три практические цели: во-первых, соблюдать большую сдержанность в первые годы, пока в стране совершаются внутренние преобразования (близилась отмена крепостного права); во-вторых, отплатить Австрии за ее предательское поведение в 1854 - 1856 гг.; и в-третьих, добиться постепенного уничтожения Парижского трактата. Политика воздержания, которой решено было следовать, вовсе не исключила для российской дипломатии изучения возможностей новых союзов, не принимая, однако, никаких обязательств в отношении кого-либо, исходя лишь из собственных национальных интересов.
В эти годы Горчаков первым в своих депешах стал употреблять выражение "Государь и Россия", вместо обычного - "император". Граф Нессельроде, сорок лет управлявший дипломатическим ведомством в государстве, упрекал его за это: "Мы знаем только одного царя, нам нет дела до России". Несомненно, Александр II сделал правильный и очень удачный выбор, назначив Горчакова, патриота, дипломата с осанкой русского вельможи былых времен, да к тому же еще и либерально настроенного, своим министром. Он целиком доверял ему в проведении нового внешнеполитического курса, поскольку сам порою в публичных выступлениях совершал досадные ошибки. У Александра II иногда проявлялись капризные черты его деда. Как-то раз в бумагах, переданных ему Горчаковым, ему не понравилось слово "прогресс" - может быть, оно было ему незнакомо. Подчеркнув это слово, он написал: "Что за прогресс! Прошу слова этого в официальных бумагах не употреблять".
Горчакова ценили и зарубежные дипломаты и политики. Поверенный Сардинии в Петербурге сказал о нем так: "Князь представляет собой одного из самых выдающихся государственных деятелей, это сугубо русский и либеральный министр - разумеется, в той мере, в какой это возможно в его стране... Человек он очень умный и приятный, но очень вспыльчив". Другую оценку вынес французский политик Эмиль Оливье: "Всегда готовый к конфронтациям, конгрессам, где говорят или пишут, он был менее готов к акции быстрой, дерзкой, рискованной, могущей привести к борьбе. Мужественный риск героических предприятий его пугал, и, хотя ему доставало достоинства, первым движением было уклониться от них, прикрывшись снисходительностью, а если нужно, и робостью".
Александр Михайлович значительно обновил состав своего министерства, заменил многочисленных иностранцев, которых привел с собою Нессельроде, русскими дипломатами. Он хотел возродить исторические традиции своей страны, следуя петровским внешнеполитическим замыслам. Одна из целей Горчакова оказалась выполненной очень скоро, в 1859 г., когда Россия встала на сторону Франции в ее конфликте с Австрией. За свое предательское поведение австрийцы были наказаны руками французов. Достижения других поставленных целей пришлось ждать долгие годы...
Сложными были отношения с Польшей, которая входила в состав Российской империи. В 1861 г. там вспыхнуло восстание. Западные державы обратились в Петербург с предложением созвать конференцию по этому вопросу. Горчаков твердо заявил, что это внутреннее дело России. Он предписал всем русским послам за границей прекратить переговоры с европейскими государствами по польскому вопросу. С этого времени наметились очередные разногласия с Францией, но зато произошло сближение с Пруссией, которая поддержала Россию. В 1862 г. там во главе правительства встал Бисмарк, прусский коллега Горчакова, и с тех пор политика обоих государств шла параллельным курсом. В 1864 г. Польское восстание было подавлено, а Пруссия и Россия заключили военную конвенцию.
Пока в Европе велись сложные дипломатические игры, внимание Горчакова обратилось к Северной Америке - к проблеме русских колоний на Аляске, Алеутских островах и западном побережье, которые были освоены отечественными мореплавателями еще в XVIII в. В 1866 г. состоялось совещание высших царских сановников, на котором присутствовал и Горчаков. Инициатором продажи Аляски выступал великий князь Константин Николаевич. Русское правительство знало о наличии на Аляске золотых россыпей, но именно это и таило в себе главную опасность. Горчаков сказал: "Вслед за армией вооруженных лопатами людей может прийти армия вооруженных ружьями солдат". Россия не имела на Дальнем Востоке ни значительной армии, ни сильного флота, а учитывая еще и тяжелое финансовое положение страны, сохранить американские колонии было попросту невозможно. Договор о продаже Аляски за 1 миллионов 200 тысяч долларов был подписан в Вашингтоне и Петербурге.
Тем временем назревала война в Европе - между Францией и Пруссией. Горчаков постарался извлечь из нее максимальную выгоду для России. Прежде всего это касалось условий Парижского трактата 1856 г. - тех его статей, где империи запрещалось держать флот на Черном море. В 1868 г. между Горчаковым и прусским посланцем генералом Мантейфелем были заключены соглашения, имевшие силу договора. Россия обязывалась соблюдать нейтралитет во время объединения Германии, Пруссия - поддержать требования России об отмене унизительных статей Парижского трактата. Франко-прусская война началась в 1870 г., успехи Бисмарка были очевидны. В это время, не дожидаясь окончания войны, Горчаков предложил Александру II выступить со справедливыми требованиями России. Настал, по его мнению, самый подходящий момент. И он оказался прав. Он отмечал: "Пока длилась война, мы могли с большей уверенностью рассчитывать на добрую волю Пруссии и на сдержанность держав, подписавших трактат 1856 г. Все было рассчитано верно: Франция потерпела поражение, Пруссия обещала поддержку, Австрия не рискнула бы выступить против России из опасения подвергнуться нападению со стороны все того же Бисмарка".
Через своих послов за границей Горчаков передал правительствам всех государств циркулярную депешу. В ней заявлялось, что Россия не может считать себя более связанной той частью Парижского трактата, который ограничивает ее права в Черном море. Этот циркуляр произвел в Европе эффект разорвавшейся бомбы. Однако ничего поделать было нельзя.
Англия и Австрия ограничились лишь словесными протестами, а Франции и вовсе было не до того. Ей важно было уцелеть самой. В 1871 г. в Лондоне собралась конференция европейских держав, на которой были закреплены справедливые требования России. Горчаков переживал в те дни подлинный триумф. Достигнута была еще одна его цель во внешней политике. Впоследствии он считал эту победу главным успехом всей своей дипломатической деятельности. В награду Александр II пожаловал ему титул "светлости", который могли носить только особы царского рода.
В 1873 г. была подписана тройственная конвенция России - Германии -Австрии. Эти страны стали называться "Союз трех императоров". Горчаков считал, что этот союз поможет решить балканскую проблему. Он призывал европейские державы поддержать его план автономии для Боснии и Герцеговины. Однако нарастающий на Балканах конфликт мирным путем решить не удалось. Турки в 1876 г. начали наступление на Сербию, в своем продвижении на Белград сметая все на пути. Александр II собрал в Ливадии своих министров и поставил, вопрос: что же делать с гибнущей Сербией? Все лишь сожалели об этом, а князь Горчаков встал и сказал: "Наши традиции не позволяют нам быть равнодушными, есть чувства национальные, внутренние, против которых трудно идти. Ваше величество! Теперь не время слов и сожалений, наступил час дела". При этом он подал императору заготовленную телеграмму, в которой русскому послу в Турции повелевалось объявить султану, что он немедленно, в 24 часа, покинет Константинополь, если турки тотчас не остановятся и не очистят Сербию. "Я согласен с твоим предложением", - ответил Александр II, закрывая заседание.
Однако Турция была готова к войне с Россией. Более того, стремилась к ней. Горчаков в январе 1877 г. заручился нейтралитетом Австро-Венгрии (Будапештская конвенция), а в апреле того же года Александр II начал эту войну, которая велась под флагом освобождения балканских народов от турецкого ига. Она внесла много славных страниц в историю русского оружия и завершилась полным успехом России. Влияние ее на Балканах усилилось. Вначале было заключено Адрианополь-ское перемирие (19 января 1878 г.), где Горчаков был предельно тверд в болгарском вопросе. Он инструктировал своего представителя Игнатьева: "Особенно твердо стойте на своем во всем, что касается Болгарии".
Ровно через месяц был подписан окончательный договор с Турцией в Сан-Стефано, приуроченный ко дню рождения Александра II. Болгария получала широкую автономию с включением в нее Македонии; Сербия, Румыния, Черногория признавались независимыми; России возвращалась Южная Бессарабия.
Итоги этой войны и Сан-Стефанского договора вызвали враждебные возражения не только Англии, но и Австрии. Горчаков предложил по этому поводу устроить конгресс в Берлине, рассчитывая на Бисмарка. Конгресс состоялся в июле того же года, но Бисмарк неожиданно занял нейтральную позицию. Горчаков говорил потом, что против России была "злая воля почти всей Европы". Но он и сам совершил на этом форуме казусную оплошность. Александру Михайловичу к этому времени исполнилось уже восемьдесят лет. Очевидно, в силу преклонного возраста Горчаков по рассеянности вручил английскому делегату лорду Биконсфильду географическую карту для русской делегации. На ней были отмечены максимальные уступки, на которые Россия могла в крайнем случае идти. Биконсфильд, конечно, воспользовался случаем и в основу обсуждения положил именно эту карту. Бисмарк в своих записках жестоко потешался над Горчаковым, утверждая, что именно он отстоял тогда честь России. Но и сам Горчаков признавался потом Александру II: "Берлинский трактат есть самая черная страница в моей служебной карьере".
После Берлинского конгресса Александр Михайлович практически отошел от дел, хотя формально еще три года считался государственным канцлером России. Сменил его на посту министра иностранных дел барон Н. К. Гире, дипломат среднего уровня, во много раз уступавший такому титану внешней политики, как князь Горчаков. Умер Александр Михайлович в 1883 г. в Баден-Бадене и был похоронен в фамильном склепе в Петербурге. В истории русской дипломатии он был и остается одной из самых ярких и великих фигур.
15 июня 1798 года родился светлейший князь Александр Михайлович Горчаков, один из крупнейших дипломатов России, человек, своими руками творивший историю второй половины XIX века.
Александра Горчакова впору называть последним представителем блестящего «галантного века» российской истории.
По людям, сходным с Горчаковым, можно сверять часы: именно таким и должен быть подлинный представитель национальной элиты.
Древний род русских аристократов, восходящий к Ольговичам (потомкам Олега Святославича, внука Ярослава Мудрого), дал стране поистине достойного сына.
«Ты, Горчаков, счастливец с первых дней,
Хвала тебе — фортуны блеск холодный
Не изменил души твоей свободной:
Все тот же ты для чести и друзей».
Это из стихотворения «19 октября» Пушкина, знавшего Александра Михайловича в молодости, но так и не дожившего до подлинных триумфов князя. Горчаков — царскосельский лицеист первого набора 19 октября 1811 года, однокашник Пушкина. Чуть ли не первый ученик в своем кругу, Горчаков двинулся вверх по лестнице карьерного дипломата.
Перед ним открылись европейские столицы: Лондон, Берлин, Рим, Флоренция, Вена, Штутгарт, Франкфурт. Ему еще не было и тридцати, а его наставники — статс-секретари Карл Нессельроде и Иван Каподистрия — ввели его в число делегатов на конгрессы Священного союза в Европе, показав изнутри кухню европейской дипломатии.
На портретах Горчаков не выглядит величественно или грозно. И на парадных, и на набросках — например, его небрежно, но точно вырисованный профиль оставил на полях рукописи тот же Пушкин. Мягкое, уклончивое выражение лица, нос уточкой, прищуренные глаза за толстыми стеклами круглых очков (зрение испорчено еще в молодости), ироничные складки вокруг рта. В юности — чистый «ботаник», в пожилом возрасте не то добрый дедушка, не то погруженный в себя кабинетный профессор.
Этот «кабинетный профессор», этот «добрый дедушка» при всем светском лоске и тончайшем остроумии, прославленном в петербургском свете, имел хватку бультерьера, но умудрялся не оставлять следов укусов.
Один раз его даже отставили со службы на три года из-за конфликтов с тогдашним руководителем внешней политики Нессельроде. За три года Нессельроде сдался и вернул его на службу под давлением слухов о том, что «немец» гнобит природного Рюриковича. Горчаков же использовал эту паузу с толком — женился.
С 1854 года Горчаков — посол при австрийском дворе. В апреле 1856 года Карл Нессельроде вышел в отставку с поста министра иностранных дел, и его место занял Александр Горчаков.
Время было хуже не придумаешь. Закончилась николаевская Россия, страна вступала во времена Великих реформ Александра I. I. .
Только что завершилась Крымская война, принесшая России поражение и унизительный запрет иметь флот на Черном море.
Это на море, которое в «Повести временных лет» называется Русским!
В конце августа 1856 года, когда пораженческие настроения достигали пика, Горчаков разослал по представительствам России за рубежом депешу, слова которой вошли в историю, став крылатым афоризмом:
«Россию упрекают в том, что она изолируется и молчит перед лицом таких фактов, которые не гармонируют ни с правом, ни со справедливостью. Говорят, что Россия сердится. Россия не сердится, Россия сосредотачивается».
Философия горчаковской дипломатии выглядела на первый взгляд просто: устраняясь от войн и конфликтов, восстановить силы и восполнить потери, считая себя свободными от каких бы то ни было союзных обязательств, кроме тех, что прямо соответствуют национальным интересам.
Но то — на первый взгляд. Европа бурлила, великие державы раз за разом сходились, выясняя отношения. На казалось бы давно знакомой карте появлялись новые страны — объединялась в борьбе с Австрией Италия, прусская династия Гогенцоллернов в войнах выковывала Германию…
Лавировать в этих штормовых водах было нелегко, особенно слабому, — а Россия после Крымской войны как раз и оказалась в положении слабого.
Горчакова не занимали мелкие вопросы вроде «мести» Англии, Франции и Сардинии за Крым. Наоборот, он начал сближение с Францией и Пруссией, имея своей целью австрийцев. Австрию он недолюбливал всю жизнь, на этом конфликтовал и с проавстрийским Нессельроде. Все эти годы вроде бы ничего не происходило, а Россия, отменившая крепостное право и взявшаяся за военную, административную и судебную реформы, выглядела надежно погруженной во внутренние неурядицы.
Казалось бы — «ничего». Россия дотошно искала бреши в «европейском концерте» и использовала их для своих целей. Вместо штурма — осада, вместо удара — накопление ресурсов. Мягкая, аккуратная политика Горчакова оставляла внешнее впечатление слабости, уступчивости. Но думать так было бы ошибкой.
Звездный час канцлера Горчакова настал полтора десятилетия спустя. 19 октября 1870 года Россия, воспользовавшись франко-германскими кризисами, разорвала Парижский договор 1856 года в части, ущемляющей ее военные права на Черном море.
«Его Императорское Величество не может допустить, чтобы безопасность России была поставлена в зависимость от теории, не устоявшей перед опытом времени» — писал князь в «циркулярной депеше», отправленной послам при дворах держав, подписывавших Парижский договор.
Россия сосредоточилась. Черноморский флот вернулся «в октябре багрянолистом, девятнадцатого дня» — лицеист Горчаков не удержался от изящной подписи под делом всей жизни. Федор Тютчев отозвался в адрес князя этими строчками:
«Да, вы сдержали ваше слово:
Не двинув пушки, ни рубля,
В свои права вступает снова
Родная русская земля.
И нам завещанное море
Опять свободною волной,
О кратком позабыв позоре,
Лобзает берег свой родной.
Счастлив в наш век, кому победа
Далась не кровью, а умом,
Счастлив, кто точку Архимеда
Умел сыскать в себе самом, —
Кто, полный бодрого терпенья,
Расчет с отвагой совмещал —
То сдерживал свои стремленья,
То своевременно дерзал.
Но кончено ль противоборство?
И как могучий ваш рычаг
Осилит в умниках упорство
И бессознательность в глупцах?»
В этом был весь стиль русского канцлера: он не позволял себе ни капли давления или жесткости, но не уступал оппонентам ни полшага. Изощренный ум, великолепное классическое образование и величайший светский такт позволяли Горчакову вести ловкую игру даже не на противоречиях между великими державами, а на отдельных тончайших нюансах такой вычурной системы отношений, как европейская дипломатия.
Он был старомоден, словно пришел из предыдущего века, — и тем не менее, перед ним отступали даже такие неистовые и умнейшие политики, как Бисмарк.
Весной 1875 года уже совсем древний старец Горчаков отбил у Бисмарка желание вновь атаковать Францию, побежденную и униженную немцами в 1870 году. В деликатной мягкости Горчакова сквозил хладнокровный прагматизм большой европейской политики: поддерживать слабого против сильного и постоянно пытаться ослабить сильного. Дайте этому «доброму дедушке» один палец и вы не заметите, как он отхватит вам руку по плечо.
Но Горчаков был уже стар, и его эпоха заканчивалась.
На Берлинском конгрессе восьмидесятилетний Горчаков уже почти не мог ходить, но до конца противостоял солидарному давлению Европы, постаравшейся лишить Россию плодов победы над Турцией в войне 1877—1878 гг.
В 1882 году тяжело больной князь вышел в отставку с поста министра иностранных дел, хотя до конца жизни сохранил за собой титул канцлера империи.
«Кому из нас под старость день лицея
Торжествовать придется одному?
Несчастный друг! средь новых поколений
Докучный гость и лишний, и чужой,
Он вспомнит нас и дни соединений,
Закрыв глаза дрожащею рукой…»
— писал Пушкин в 1825 году, обращаясь к лицеистам. Князь Александр Горчаков — последний из лицеистов первого набора — скончался в Баден-Бадене 11 марта 1883 года. Похоронен на кладбище Свято-Троицкой Сергиевой Приморской пустыни в петербургской Стрельне.
Фото:
Князь, выдающийся русский дипломат, министр иностранных дел (1856-1882), Государственный канцлер Российской империи (1867-1883).
Александр Михайлович Горчаков родился 4 (15) июня 1798 года в городе Гапсале Эстляндской губернии (ныне Хаапсалу в Эстонии) в семье князя Михаила Алексеевича Горчакова (1768-1831).
В 1811 году А. М. Горчаков окончил обучение в гимназии в . В 1811-1817 годах он воспитывался в Императорском Царскосельском лицее, который окончил с золотой медалью.
В июне 1817 года А. М. Горчаков был определен на службу в Коллегию иностранных дел с чином титулярного советника. В 1819 году был пожалован придворным чином камер-юнкера.
В октябре-декабре 1820 года А. М. Горчаков состоял в свите императора на конгрессе Священного союза в Троппау, с января по май 1821 года сопровождал монарха на конгресс в Лайбахе. В апреле 1821 года был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени, июне был произведен в коллежские асессоры.
С октября по декабрь 1822 года состоял в свите на конгрессе в Вероне. В декабре 1822 года был награжден орденом Святой Анны 2-й степени.
В 1822-1827 годах А. М. Горчаков занимал должность первого секретаря российского посольства в Лондоне, в 1827-1828 годах - первого секретаря, затем советника посольства в Риме. В декабре 1828 года был пожалован чином камергера двора Его Императорского Величества.
В 1828-1833 годах А. М. Горчаков был поверенным в делах во Флоренции и Лукке. В 1833-1838 годах занимал должность советника российского посольства в Вене. Неоднократно управлял делами посольства. В сентября 1834 года был произведен в статские советники, в декабре 1834 года получил орден Святого Станислава 2-й степени. В июле 1838 года был произведен в действительные статские советники. По личному прошению был уволен со службы и вернулся в .
В октябре 1839 года А. М. Горчаков вновь был определен на службу в Министерство иностранных дел. В 1841-1850 годах он занимал пост чрезвычайного посланника и полномочного министра в Вюртемберге. В 1846 году был произведен в тайные советники. Награждался орденами Святого Станислава 1-й степени (1844) и Святой Анны 1-й степени (1848).
В 1850-1854 годах А. М. Горчаков являлся чрезвычайным посланником и полномочным министром при Германском союзе. В 1852 году дважды направлялся во Францию с дипломатическими поручениями. В октябре 1853 года принимал участие в союзном сейме германских государств.
В июне 1854 года А. М. Горчаков был назначен временным управляющим российской дипломатической миссией в Вене. В этом качестве в 1854-1855 годах он принимал участие переговорах представителей государств-участников Крымской войны 1853-1856 годов. На Венской конференции послов 1854 года стремился удержать Австрию, Пруссию и другие государства от присоединения к англо-франко-турецкой коалиции против . В июле 1855 года был награжден орденом Святого .
В апреле 1856 года А. М. Горчаков был назначен Министром иностранных дел. Став во главе российского внешнеполитического ведомства, в 1856-1863 годах он предпринимал попытки снять ограничения, наложенные на Парижским мирным договором 1856 года, через сближение с Францией. В августе 1856 года князь был произведен в действительные тайные советники. Он также был награжден орденами Святого Владимира 1-й степени (1857) и Святого Андрея Первозванного (1858). В 1862 году был назначен вице-канцлером.
После попытки императора Наполеона III использовать польское восстание 1863 года в ущерб интересам А. М. Горчаков повернул курс внешней политики в сторону сближения с Пруссией. С его подачи империя соблюдала нейтралитет при войнах Пруссии с Данией (1864), Австрией (1866) и Францией (1870-1871). В июне 1867 года в ознаменование 50-летия государственной службы князь был назначен Государственным канцлером.
Победа Берлина во Франко-прусской войне позволила А. М. Горчакову объявить об отказе от статьи Парижского договора, ограничивавшей ее суверенитет на Черном море, и добиться признания этого другими державами на международной конференции 1871 года в Лондоне (российскую делегацию на этом мероприятии князь возглавлял лично).
«Союз трех императоров» (1873) стал наивысшей точкой сближения с Германией и Австро-Венгрией. О. Бисмарк намеревался использовать его для установления германской гегемонии в Европе, но А. М. Горчаков в 1875 году добился от Германии отказа от попытки вторично разгромить Францию.
Со своей стороны, А. М. Горчаков пытался использовать «Союз трех императоров» для дипломатической подготовки новой войны против Турции. Одновременно были начаты переговоры с Великобританией. Благодаря этим шагам был обеспечен нейтралитет европейских держав в Русско-турецкой войне 1877-1878 годов.
Успехи русских войск привели к заключению Сан-Стефанского мирного договора 1878 года, условия которого вызвали протест Австро-Венгрии и Великобритании. Создалась угроза образования новой антироссийской коалиции. В этой обстановке А. М. Горчаков согласился на созыв Берлинского конгресса 1878 года. Неудачный для
Горчако́в Алекса́ндр Миха́йлович (4 (15) июня 1798, Гапсаль - 27 февраля (11 марта) 1883, Баден-Баден) - видный российский дипломат и государственный деятель, канцлер, светлейший князь, кавалер ордена Святого апостола Андрея Первозванного.
Биография
Александр Михайлович Горчаков родился 4 июня 1798 года в Гапсале. Его отец, князь Михаил Алексеевич, был генерал-майором, мать, Елена Васильевна Ферзен, - дочерью полковника. Александр Михайлович принадлежал к старинному дворянскому роду, ведущему свое начало от Рюриковичей. В семье было пятеро детей - четыре дочери и сын. Характер службы отца требовал частых переездов: Горчаковы жили в Гапсале, Ревеле, Петербурге. Окончив гимназию в Петербурге, Горчаков в 1811 году поступил в Царскосельский лицей, где успешно постигал не только гуманитарные, но также точные и естественные науки. Уже в годы учебы он избрал своей будущей профессией дипломатию. Его кумиром был дипломат И.А. Каподистрия. "Прямой характер его [Каподистрии] не способен к придворным интригам. Желал бы я служить под его начальством", - говорил Александр. Учился он вместе с А.С. Пушкиным. Великий поэт посвятил своему однокласснику стихотворение, в котором предсказал ему блестящее будущее: "Тебе рукой Фортуны своенравной указан путь и счастливый и славный". Горчаков сохранил с Пушкиным дружеские отношения на всю жизнь.
Возвращаясь в 1825 году в Россию и проезжая через Псковскую губернию, он встретился с другом юности, отбывавшим ссылку, хотя этот поступок был чреват для него неприятностями. А ведь молодой дипломат материально полностью зависел от получаемого им жалованья, так как он отказался в пользу сестер от своей доли наследства. В 1817 году Горчаков блестяще окончил Царскосельский лицей и в чине титулярного советника начал дипломатическую карьеру. Его первым учителем и наставником был граф И.А. Каподистрия, статс-секретарь Министерства иностранных дел по восточным и греческим делам. Вместе с Каподистрией и другими дипломатами Горчаков находился в свите царя на конгрессах Священного союза в Троппау, Лайбахе и Вероне. В качестве атташе он выполнял дипломатические поручения царя. Александр I был к нему благосклонен и "всегда отмечал как одного из лучших питомцев лицея". В 1820 году Горчакова направили секретарем посольства в Лондон.
В 1822 году он стал первым секретарем посольства, а в 1824 году ему пожаловали чин надворного советника. Горчаков оставался в Лондоне до 1827 года, затем его перевели на должность первого секретаря в Риме. В следующем году молодой дипломат стал советником посольства в Берлине, а затем в качестве поверенного в делах он вновь оказывается в Италии, на этот раз во Флоренции и Лукке - столице Тосканского государства.
В 1833 году по личному распоряжению Николая I Горчаков был направлен в Вену в качестве советника. Посол Д. Татищев поручал ему ответственные задания. Многие донесения, шедшие в Петербург, составлялись Горчаковым. За дипломатические успехи Горчаков был пожалован в статские советники (1834). В 1838 году Горчаков женился на Марии Александровне Урусовой, вдове И.А. Мусина-Пушкина. Семья Урусовых была богата и влиятельна. Горчаков оставил службу в Вене, возвратился в столицу. Решение Горчакова подать в отставку объясняется тем, что у него не сложились отношения с главой МИДа Нессельроде. Лишь в 1841 году Александр Михайлович получил новое назначение и отправился чрезвычайным посланником и полномочным министром в Вюртемберг, чей король Вильгельм II находился в родственных отношениях с Николаем I. Задача Горчакова сводилась к поддержанию авторитета России как покровительницы германских стран. Революции 1848-1849 годов, охватившие Европу, застали дипломата в Штутгарте. Горчаков не одобрял революционных методов борьбы. Сообщая о митингах и демонстрациях в Вюртемберге, он советовал охранять Россию от взрыва, подобного западноевропейскому. В 1850 году Горчаков получил назначение чрезвычайным посланником и полномочным министром при Германском союзе (столицей был Франкфурт-на-Майне). При этом он сохранил пост в Вюртемберге. Горчаков добивался сохранения Германского союза как организации, сдерживавшей усилия Австрии и Пруссии - двух соперничавших держав - выступать в роли объединителя Германии. В июне 1853 года в Баден-Бадене умерла жена Горчакова, с которой он прожил пятнадцать лет. На его попечении остались двое сыновей и дети от первого брака жены. Вскоре началась Крымская война. В это трудное для России время Горчаков проявил себя дипломатом высочайшего класса.
В июне 1854 года его направили послом в Вену. На стороне Турции тогда выступили Англия и Франция, а Австрия, не объявляя России войны, помогала державам антирусского блока. В Вене Горчаков убедился в коварных замыслах Австрии, направленных против России. Особое беспокойство у него вызывали попытки Австрии привлечь на свою сторону Пруссию. Он сделал все, чтобы Пруссия осталась нейтральной. В декабре 1854 года послы всех воюющих держав и Австрии собрались на конференцию, Россию на ней представлял Горчаков. На многочисленных заседаниях конференции, продолжавшихся до весны 1855 года, он пытался смягчить жесткие требования держав. Российский дипломат вступил в тайные переговоры с графом Морни, доверенным лицом Наполеона III. Узнав об этом, представители Австрии обратились в Петербург к Александру II и добились от него принятия своих условий, так называемых "пяти пунктов". Горчаков же считал, что продолжение переговоров с Францией позволило бы России заключить мир на более выгодных для нее условиях. На Парижском конгрессе, завершившем свою работу 18 (30) марта 1856 года, Россия подписала договор, зафиксировавший ее поражение в Крымской войне. Самым тяжелым условием Парижского мира была статья о нейтрализации Черного моря, по которой России запрещалось иметь там военный флот и строить прибрежные оборонительные сооружения.
После поражения в Крымской войне 15 апреля 1856 года Министерство иностранных дел возглавил Горчаков. Александр II, отдавая должное его опыту, таланту, уму, остановил свой выбор именно на нем, несмотря на попытки Нессельроде помешать этому назначению. Историк С.С. Татищев с назначением Горчакова связывал "крутой поворот во внешней политике России". Новое направление внешней политики было обосновано министром в докладе Александру II и изложено в циркуляре от 21 августа 1856 года. В нем подчеркивалось желание российского правительства посвятить "преимущественную заботливость" внутренним делам, распространяя свою деятельность за пределы империи, "лишь когда того безусловно потребуют положительные пользы России". И, наконец, знаменитая фраза: "Говорят, Россия сердится. Нет, Россия не сердится, а сосредоточивается". Сам Горчаков в отчете о работе министерства за 1856 год объяснял это так: "Россия мысленно сосредоточивалась не из чувства задетого самолюбия, а с осознанием силы и своих подлинных интересов. Однако она не отказывалась ни от попечения о своем достоинстве, ни от ранга, принадлежавшего ей среди великих держав Европы". Более того, политика воздержания, которой решено было следовать, вовсе не исключала для российской дипломатии изучения возможностей и подготовки к заключению новых союзов, не принимая, однако, никаких обязательств в отношении кого-либо, пока собственные национальные интересы ей этого не предпишут". Горчаков стремился проводить "национальную" политику, не жертвуя интересами России во имя чуждых ей политических целей, в том числе целей Священного союза. Он первым в своих депешах стал употреблять выражение: "государь и Россия". "До меня, - говорил Горчаков, - для Европы не существовало другого понятия по отношению к нашему Отечеству, как только "император". Нессельроде укорял его за это. "Мы знаем только одного царя, говорил мой предместник: нам дела нет до России". "Князь представляет собой одного из самых выдающихся государственных деятелей, - писал о Горчакове в дневнике в 1856 году сардинский поверенный в делах в Петербурге Филиппо Ольдоини, - это сугубо русский и либеральный министр, разумеется, в той мере, в какой это возможно в его стране... Человек он умный и приятный, но очень вспыльчив..." Борьба за отмену ограничительных статей Парижского трактата стала стратегической целью внешнеполитического курса Горчакова на ближайшие полтора десятилетия. Для решения этой главной задачи нужны были союзники. Александр II склонялся к сближению с Пруссией, но Горчаков признавал недостаточным союз со слабейшей из великих держав для возвращения России ее прежнего положения в Европе. Достижение положительного результата он связывал с тесным сотрудничеством с Францией. Александр II согласился с доводами дипломата. Горчаков предписывал российскому послу в Париже Киселеву передать Наполеону III, что Россия не будет мешать Франции завладеть Ниццей и Савойей. Наполеон III, проводивший дипломатическую подготовку к войне с Австрией, также нуждался в скорейшем подписании русско-французского союза. В результате многочисленных встреч, споров и компромиссов 19 февраля (3 марта) 1859 года в Париже был подписан секретный русско-французский договор о нейтралитете и сотрудничестве. И хотя Россия не получила поддержки Франции при пересмотре статей Парижского мира, этот договор позволил ей выйти из изоляции, в которой она находилась после поражения в войне с Турцией.
В начале 1860-х годов Горчаков занимал видное положение в правительстве и оказывал большое влияние не только на внешнюю политику, но и на внутренние дела страны, выступая за проведение умеренных буржуазных реформ. Российскому министру был присвоен чин вице-канцлера (1862), а затем государственного канцлера (1867). Горчаков был искушен в искусстве дипломатической игры. Остроумный и блестящий оратор, он владел французскими и немецкими языками и, по свидетельству О. Бисмарка, любил блеснуть этим. "Горчаков, - писал французский политический деятель Эмиль Олливье, - обладал умом возвышенным, большим, тонким, и его умение использовать дипломатические уловки не исключало лояльности. Он любил играть с противником, приводить его в замешательство, захватывать врасплох, но никогда не позволял себе обращаться с ним грубо или его обманывать. Ему не приходилось прибегать к репризам и хитростям, так как его замысел был всегда ясен и лишен загадок. С очень немногими из дипломатов общение было так легко и надежно". Олливье относил к главным недостаткам Горчакова следующее: "Всегда готовый к конференциям, конгрессам, где говорят или пишут, он был менее готов к акции быстрой, дерзкой, рискованной, могущей привести к борьбе. Мужественный риск героических предприятий его пугал и, хотя ему доставало достоинства, первым движением было уклониться от них, прикрывшись снисходительностью, а если нужно и робостью". Горчаков обновил состав министерства, отстранив многочисленных иностранцев и заменив их русскими людьми. Большое значение придавал Горчаков историческим традициям своей страны и опыту ее дипломатии. Образцом дипломата он считал Петра I. Обладая несомненным литературным талантом, Горчаков так изящно составлял дипломатические документы, что они нередко напоминали художественные произведения.
В 1861 году началось восстание в Польше, целью которого было восстановление Королевства Польского из российских земель. В июне 1863 года западные державы обратились в Петербург с предложением созвать европейскую конференцию государств, подписавших трактаты 1815 года. Горчаков заявил, что польский вопрос - внутреннее дело России. Он предписал русским послам за границей прекратить все переговоры с европейскими государствами по польским делам. В начале 1864 года польское восстание было подавлено. Наибольшие выгоды при этом извлекла Пруссия: ее активная поддержка действий России сблизила позиции двух стран. Горчаков участвовал также в решении проблемы русских колоний в Северной Америке - Аляски, Алеутских островов и западного побережья до 55-го градуса северной широты.
16 декабря 1866 года с участием царя состоялось совещание, на котором присутствовали инициатор продажи Аляски великий князь Константин Николаевич, А.М. Горчаков, Н.Х. Рейтерн, Н.К. Краббе, посол России в США Э.А. Стакль. Все они безоговорочно высказались за продажу российских владений США. Царское правительство знало о наличии там золотых россыпей, но именно это таило в себе немалую опасность. "Вслед за армией вооруженных лопатами золотоискателей могла прийти армия вооруженных ружьями солдат". Не имея на Дальнем Востоке ни значительной армии, ни сильного флота, учитывая тяжелое финансовое положение страны, сохранить колонию было невозможно. Договор о продаже Аляски за 7 миллионов 200 тысяч долларов (11 миллионов рублей) был подписан 18 марта в Вашингтоне и в апреле ратифицирован Александром II и Сенатом США. В ходе переговоров в 1866-1867 годах стало очевидным, что Россия не может рассчитывать на поддержку Франции. Горчаков пришел к выводу, что "серьезное и тесное согласие с Пруссией есть наилучшая комбинация, если не единственная". В августе 1866 года из Берлина в Петербург приехал генерал Э. Мантейфель, доверенное лицо Вильгельма I. В ходе беседы с ним была достигнута устная договоренность о том, что Пруссия поддержит требования России об отмене наиболее тяжелых статей Парижского трактата. Взамен Горчаков пообещал придерживаться благожелательного нейтралитета во время объединения Германии.
В 1868 году последовало устное соглашение, фактически имевшее силу договора. Горчаков был сторонником осторожных действий. Он считал, например, что на Востоке следует занимать "оборонительную позицию": "морально руководить движением" на Балканах, "предупреждать кровопролитные битвы и всякий религиозный фанатизм". Горчаков предписывал дипломатам "не втягивать Россию в осложнения, которые могут помешать нашей внутренней работе". Однако "оборонительная" тактика Горчакова встречала противодействие у так называемой национальной партии, которую возглавляли военный министр Милютин и посол в Стамбуле Игнатьев. Они призывали к активным действиям на Ближнем Востоке, в Центральной Азии, на Дальнем Востоке. Горчаков согласился с их доводами о допустимости военного наступления в Средней Азии. Именно при Горчакове в основном совершилось присоединение к России Средней Азии.
В июле 1870 года началась Франко-прусская война, в которой Россия заняла нейтральную позицию. Горчаков надеялся на поддержку Бисмарка при пересмотре условий Парижского договора. Французская армия потерпела поражение, которое изменило политическую обстановку в Европе. Горчаков заявил царю, что самое время возбудить вопрос о "справедливом требовании" России. Главный "гарант" Парижского трактата - Франция потерпела военный разгром, Пруссия обещала поддержку; Австро-Венгрия не рискнула бы выступить против России из опасения подвергнуться новому нападению Пруссии. Оставалась Англия, которая всегда избегала единоличных военных действий. Причем Горчаков настаивал на немедленных действиях, утверждая, что решение следует принимать до окончания франко-прусской войны. "Пока длилась война, мы могли с большей уверенностью рассчитывать на добрую волю Пруссии и на сдержанность держав, подписавших трактат 1856 года", - отмечал министр в отчете императору. По предложению военного министра Д.А. Милютина было решено ограничиться заявлением об отмене статей трактата, относящихся к Черному морю, но не касаться территориальных требований.
19 (31) октября 1870 года Горчаков через русских послов за границей передал правительствам всех государств, подписавших Парижский трактат 1856 года, "Циркулярную депешу". Россия заявляла, что Парижский договор 1856 года неоднократно нарушался державами, подписавшими его. Россия не может считать себя более связанной той частью обязательств трактата 1856 года, которая ограничивала ее права в Черном море. В циркуляре отмечалось также, что Россия не намерена "возбуждать восточный вопрос"; она готова выполнять главные начала договора 1856 года и вступить в соглашение с другими государствами для подтверждения его постановлений или составления нового договора. Циркуляр Горчакова произвел в Европе эффект "разорвавшейся бомбы". Особенно враждебно встретили его правительства Англии и Австро-Венгрии. Но им пришлось ограничиться словесными протестами. Порта в конце концов осталась нейтральной. Что касается Пруссии, то Бисмарк был "раздражен" выступлением России, но ему оставалось лишь заявить, что поддерживает требование России об отмене "самых неудачных" статей трактата. С целью примирения сторон немецкий канцлер предложил созвать в Петербурге совещание уполномоченных держав, подписавших договор 1856 года. Это предложение было принято всеми державами, включая Россию. Но по просьбе Англии совещание решено было провести в Лондоне. Работа конференции завершилась подписанием 1 (13) марта 1871 года Лондонского протокола, главным итогом которого для России стала отмена статьи о нейтрализации Черного моря. Страна получила право держать военный флот на Черном море и строить военные укрепления на его побережье. Горчаков переживал подлинный триумф. Он считал эту победу главным достижением всей своей дипломатической деятельности. Александр II пожаловал ему титул "светлости".
В мае 1873 года во время визита Александра II в Австрию, первом после окончания Крымской войны, была подписана русско-австрийская политическая конвенция. Горчаков считал, что конвенция при всей аморфности ее содержания "позволила забыть неприятное прошлое... Призраки панславизма, пангерманизма, полонизма... были сведены до минимальных размеров". В октябре 1873 года во время визита Вильгельма I в Австрию был подписан Акт о присоединении Германии к русско-австрийской конвенции. Так сложилось объединение, получившее в истории название Союза трех императоров. Для России смысл Союза трех императоров сводился прежде всего к политической договоренности по балканской проблеме. Но именно балканский кризис 1870-х годов нанес тяжелый удар по Союзу трех императоров. Горчаков пытался склонить партнеров поддержать свой план автономии для Боснии и Герцеговины. Однако призывы европейских держав решить конфликт мирным путем отвергнуты султаном. В конце 1876 года Горчаков признал необходимость военных действий. "Наши традиции не позволяют нам, - писал он в годовом отчете Александру II, - быть индифферентными. Есть чувства национальные, внутренние, против которых трудно идти". В январе 1877 года Горчаков заключил с Австро-Венгрией Будапештскую конвенцию, которая обеспечивала России нейтралитет Австро-Венгрии в случае русско-турецкой войны. Александр II под давлением общественного мнения 12 апреля 1877 года начал войну с Турцией. Война велась под флагом освобождения балканских народов от власти Турции. При успешном ее завершении Россия рассчитывала утвердить свое влияние на Балканах. После Адрианопольского перемирия, заключенного 19 (31) января 1878 года между Россией и Турцией, Петербург требовал от своих дипломатов скорейшего подписания договора с Турцией. Горчаков рекомендовал Игнатьеву придать "акту форму прелиминарного мира", учитывая интересы Австро-Венгрии, добиваться согласия с Германией, чтобы помешать англо-германо-австрийскому единству". При всем этом канцлер был решителен в балканском, прежде всего, болгарском вопросе. "Особенно твердо стойте на своем во всем, что касается Болгарии", - замечал Горчаков.
Подписанный 19 февраля (3 марта) 1878 года в Сан-Стефано мир с Турцией, приуроченный к дню рождения Александра II, признавал независимость Сербии, Румынии, Черногории, широкой автономии Болгарии с включением в ее состав Македонии; России возвращалась Южная Бессарабия, отторгнутая от нее по условиям Парижского трактата. Против новых планов России, нашедших выражение в Сан-Стефанском договоре, решительно выступила не только Англия, но и Австро-Венгрия. Горчаков надеялся на Германию, но на Берлинском конгрессе Бисмарк занял позицию нейтралитета. На этом форуме Горчаков объяснял тяжелое положение своей страны тем, что против нее была "злая воля почти всей Европы". После Берлинского конгресса он писал царю, что "было бы иллюзией рассчитывать в дальнейшем на союз трех императоров", и делал вывод, что "придется вернуться к известной фразе 1856 года: России предстоит сосредоточиться". Он признался Александру II: "Берлинский трактат есть самая черная страница в моей служебной карьере". После Берлинского конгресса Горчаков еще три года возглавлял Министерство иностранных дел. Он прилагал все усилия для стабилизации внутреннего положения страны и сохранения "равновесия сил" в Европе. Особое внимание министра было обращено на Балканы, на содействие, как это понимало русское правительство, в становлении там государственности. Горчаков все чаще болел, и постепенно руководство министерством переходило к другим людям.
В 1880 году он уехал за границу на лечение, сохранив пост министра. Без его участия в Берлине велись русско-германские переговоры, приведшие к заключению в 1881 году русско-германско-австрийского союза. Отойдя от активной политической жизни, Горчаков встречался с друзьями, много читал и диктовал воспоминания. Умер Горчаков в Баден-Бадене 27 февраля 1883 года; его похоронили в Петербурге, в фамильном склепе на кладбище Троице-Сергиевой Приморской пустыни.
Память
- 27 декабря 2003 года в Московском метрополитене на одноимённой улице была открыта станция «Улица Горчакова».
- С 1998 г. действует Международный фонд канцлера Горчакова
- 16 октября 1998 года, в соответствии с распоряжением губернатора Санкт-Петербурга к двухсотлетнему юбилею со дня рождения дипломата в Александровском саду (Санкт-Петербург) на пространстве у фонтана был открыт бюст А. М. Горчакова. За основу скульпторами был взят небольшой бюст канцлера, выполненный в 1870 году скульптором К. К. Годебским. Высота бюста 1,2 м, постамента - 1,85 м.
Скульпторы: К. К. Годебский (1835-1909), Ф. С. Чаркин (1937), Б. А. Петров (1948);
Архитектор: С. Л. Михайлов (1929);
Художник-дизайнер:Соколов, Николай Николаевич (1957).
Материал памятника
Бюст - бронза, отливка произведена на заводе «Монументскульптура»;
Постамент и основание - розовый гранит, доставлен из месторождения «Кашина Гора» (Карелия).
Подписи на памятнике
На постаменте:
с лицевой стороны врезными золочеными знаками:
с тыльной стороны врезными знаками:
арх. Михайлов С. Л.
Соколов Н. А.
ск. Петров Б. А.
Чаркин А. С.
- В 1998 г. открыта мемориальная доска Горчакову А. М. на бывшем здании МИД России в Санкт-Петербурге (Набережная Мойки., 39/6. (Ф-6). Надпись на доске гласит«В этом здании с 1856 по 1883 год жил и работал выдающийся государственный деятель, министр иностранных дел России Горчаков Александр Михайлович»Архитектор Милорадович Т. Н., скульптор Постников Г. П. Мрамор, бронза.
- В 1998 году открыта мемориальная доска Горчакову А. М. на боковом фасаде здания Дипломатической академии МИД РФ в Москве, ул. Остоженка
- В 1998 году открыта Школа имени Горчакова в Павловске, СПб
Александр Михайлович Горчаков - знаменитый русский дипломат. Родился он в 1798 году, в Эстонии, в городе Гапсаль, ныне носящим название Хаапсалу. Принадлежали к старинному русскому дворянскому роду.
В 1811 году он поступил в Царскосельский лицей, где помимо него, обучались наукам многие известные в будущем люди, в числе которых был и Пушкин. Александр Горчаков был одним из лучших учеников, это подмечали все. И, даже Александр Сергеевич Пушкин высоко оценивал способности Горчакова.
В 1816 году Александр Горчаков стал посещать дополнительные занятия в лицее, которые были посвящены дипломатии. Спустя год, летом 1817, он поступил на службу в министерство иностранных дел .
Во время конгрессов Священного Союза, Александр Михайлович был в свите . Горчакова отличало от коллег большое трудолюбие и прилежность. Так, в 1822 году он был назначен первым секретарем русского посольства в Лондоне.
Особенности английского климата подорвали здоровье Горчакова. В 1827 году его перевели в Рим, а спустя год во Флоренцию. В 1833 году он оказался в Вене. В своих докладах в Санкт-Петербург, он предупреждал, что австрийцы ведут русофобскую политику, хотя внешнее и сохраняли лицо. После очередного доклада о проделках Австро-Венгрии на Балканах, Александр Михайлович был отправлен в отставку.
Вернувшись на Родину, он женился на Марии Урусовой. Влиятельные родственники жены, посодействовали в возращении опального дипломата на государственную службу. В 1841 году Горчаков был назначен русским послом в Вюртембергское княжество. Спустя семь лет, Европа пылала огнями революций. Александр Михайлович составил доклад, в котором поделился своими взглядами на события. Доклад очень понравился императору . Дипломат заслужил уважение императора. В 1850 Александр Горчаков стал чрезвычайным посланником при германском союзном сейме, в городе Франкфурте.
Подтвердили все опасения Александра Горчакова на счет Австрии. Именно Вена не позволила русской армии совершить бросок на Стамбул. Дипломата отправляют в самое пекло внешнеполитических разборок. Да, именно в Вену. Здесь он весьма плодотворно работает, делает все, чтобы ослабить антирусскую коалицию, но при этом со всеми остаться хорошими друзьями. Тут же Горчаков закладывает фундамент для дружбы с Францией.
Вскоре на русский престо взошел . Новый император оценил все действия Горчакова. В 1856 году Александр Михайлович становится министром иностранных дел Российской Империи. Спустя три года, его усилиями, Российская Империя и Франция подписали договор о сотрудничестве. Франции нужна была поддержка в войне с Австрией. После разгрома последней, союзное государство нарушило обязательство договора.
После польского восстания, все европейские державы желали независимости этому государству. Все, кроме России. Так, Горчаков отправляет во все столицы письма, в которых говорит, что Российская Империя прекращает все переговоры по Польше.
В 1867 годы Александр Михайлович получил чин государственного канцлера. Согласно табелю о рангах, принятого еще , это был наивысший чин государственного служащего. Он стал последним подданным Российской Империи дослуживший до этого чина.
В 70-е годы Пруссия громила Францию. После окончания войны, Горчаков объявил мирное соглашение после Крымской войны недействительным. Это была победа русской дипломатии.
В 1882 году дипломат подал в отставку. Император Александр II отставку принял. Через год Горчаков скончался. Александр Михайлович - выдающаяся личность 19 века для русской истории, потрясающий дипломат и человек.
