Победоносные операции, проведенные Красной Армией зимой и весной 1944 г., изменили стратегическую обстановку. Как указывалось, советские войска нанесли врагу тяжелые поражения и вышли в восточные районы Прибалтики, Белоруссии, в западные области Украины и в северо-восточную часть Румынии. Для всесторонней подготовки новых наступательных операций Ставка Верховного Главнокомандования приказала войскам Красной Армии во второй половине апреля остановиться и закрепиться на достигнутых рубежах. По ее директивам 17 апреля перешли к обороне 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты, 18 апреля - 2-й Прибалтийский фронт, 19 апреля - Ленинградский, 3-й Прибалтийский, 3-й и 2-й Белорусские фронты. 22 апреля последовал приказ об усилении обороны в полосе 1-го Прибалтийского фронта, а 6 мая перешли к обороне 2-й и 3-й Украинские фронты. На советско-германском фронте наступила короткая пауза. Это было затишье перед бурей. Развернулась подготовка к летним стратегическим наступательным операциям.
Линия советско-германского фронта от Баренцева моря до Финского залива оставалась той же, что и к началу года (карта 4). Между Финским заливом и Черным морем конфигурация фронта существенно изменилась. На северо-западе линия фронта проходила по восточному берегу реки Нарвы, восточным берегам Чудского и Псковского озер, восточнее Пскова, Идрицы, к озеру Нсщердо; на западе - от озера Не-щердо, восточнее Витебска, Орши, Могилева, Жлобина, западнее Мозыря и далее шла по реке Припяти до Ковсля; на юго-западе - от Ковеля, западнее Луцка, Тарнополя, Коломыи и Красноильска. К юго-востоку от Красноильска фронт проходил западнее Сучавы, севернее Ясс, на Оргеев и далее по Днестру до Черного моря.
Линия фронта образовывала два обширных выступа: один - севернее реки Припяти, на территории Белоруссии, вдающийся в нашу сторону, и другой - южнее Припяти, на Украине, вдающийся в сторону врага. Удерживая Белорусский выступ, фашистское командование прикрывало пути к Берлину с востока и обеспечивало более устойчивое положение своих войск в Прибалтике и на Украине. Выступ южнее Припяти упирался в Карпаты, рассекал фронт немецко-фашистских войск, осложняя их маневр.
На советско-германском фронте общим протяжением свыше 4 тыс. километров противостояли друг другу мощные силы Советского Союза и фашистской Германии.
В Баренцевом море действовал наш Северный военно-морской флот. Корабли и авиация флота обеспечивали правый фланг сухопутных войск, вели борьбу с военно-морскими силами противника, базировавшимися на порты Северной Норвегии, охраняли морские коммуникации, связывавшие нашу страну с Англией и Соединенными Штатами Америки.
Фронт от Баренцева моря до Финского залива занимали войска Карельского и правого крыла Ленинградского фронтов. В их составе насчитывалось семь общевойсковых и две воздушные армии. Им противостояла 20-я горная армия немцев и все войска финнов. Выход войск Красной Армии к Нарве улучшил положение Краснознаменного Балтийского флота, получившего возможность создать базы легких кораблей и авиации в непосредственной близости к голландской минно-артиллерийской позиции врага и приступить к уничтожению ее южного фланга. Сложились благоприятные условия и для действий флота в центральной и западной частях Финского залива. Балтийский флот готовился к активной поддержке приморских флангов советских войск в их наступлении в Прибалтике и на Карельском перешейке.
На участке от Финского залива до озера Нещердо располагались армии центра и левого крыла Ленинградского фронта, войска 3-го и 2-го Прибалтийских фронтов - всего десять общевойсковых и две воздушные армии. Против них оборонялась группа армий «Север», в которую входили оперативная группа «Нарва», 18-я и 16-я армии. Эту группу поддерживал 1-й воздушный флот.
Крупные силы были сосредоточены на участке от озера Нещердо до Вербы. С советской стороны здесь действовали войска 1-го Прибалтийского, 3, 2 и 1-го Белорусских фронтов, насчитывавшие 19 общевойсковых, в том числе 1-ю Польскую армию, и 5 воздушных армий. На этом участке фронта оборонялись правофланговые соединения 16-й армии противника из группы армий «Север», группа армий «Центр» в составе 3-й танковой, 4, 9 и 2-й армий и левофланговые соединения 4-й танковой армии из группы армий «Северная Украина». Группу армий «Центр» поддерживал 6-й воздушный флот.
От Вербы до Красноильска находились войска 1-го Украинского фронта - шесть общевойсковых, три танковые и две воздушные армии. Им противодействовала группа армий «Северная Украина» в составе 4-й и 1-й немецких танковых армий и 1-й венгерской армии.
Наконец, на фронте от Красноильска до Черного моря располагались войска 2-го и 3-го Украинских фронтов, насчитывавшие 13 общевойсковых, 2 танковые и 2 воздушные армии. Против них оборонялась группа армий «Южная Украина», имевшая в своем составе 8-ю немецкую, 4-ю румынскую, 6-ю немецкую и 3-ю румынскую армии. Группы армий «Северная Украина» и «Южная Украина» поддерживал 4-й воздушный флот.
Коренным образом изменилось положение Черноморского флота. Освобождение Крыма и Одессы позволяло ему контролировать коммуникации врага и парализовать его перевозки по морю. Базируясь на Севастополь и Одессу, флот мог вести боевые действия непосредственно у берегов противника и тем самым оказывать активную помощь приморскому флангу советских войск. В апреле 1944 г. была воссоздана Дунайская военная флотилия.
В Резерве Верховного Главнокомандования находились две общевойсковые и одна танковая армии.
Группировка сил на разных направлениях была неодинаковой. Между Припятью и Черным морем находилось 39,2 процента стрелковых дивизий Красной Армии и 44,1 процента пехотных соединений немецко-фашистской армии. Обе стороны имели здесь 80-86 процентов танковых и механизированных войск. Сосредоточение столь большого количества сил на участке фронта, составлявшем примерно четвертую часть всего советско-германского фронта, объясняется тем, что зимой и весной 1944 г. здесь происходили крупнейшие сражения. Примерно треть стрелковых соединений, как наших, так и вражеских, была на центральном участке фронта - между озером Нещердо и Вербой. Меньшая часть войск находилась на Северо-Западном театре военных действий. В первые недели июня заканчивалась крупная перегруппировка советских войск, существенно изменившая соотношение сил на направлениях предстоящих ударов.
Личный состав, соединения, вооружение и боевая техника | Действующие фронты и флоты | Резерв Ставки ВГК | |
Военно-воздушные силы (с авиацией дальнего действия), в тыс. человек Воздушнодесантные войска, в тыс. человек | |||
Стрелковые, мотострелковые, кавалерийские и воз- Танковые и механизированные корпуса Отдельные танковые бригады Артиллерийские и минометные дивизии Отдельные артиллерийские и минометные бригады Орудия и минометы (без реактивных установок) Танки и самоходные орудия Боевые самолеты | 17 19 22 36 72 82 132 92 557 7 753 13 428 | 4 493 2 232 1 359 | 37 37 1 83 93 153 97 050 9 985 14 787 |
Таблица показывает, что, несмотря на потери, которые понесли наши Вооруженные Силы в крупных стратегических операциях зимней кампании, их численность, вооружение и боевая техника продолжали нарастать. За пять месяцев 1944 г. личный состав советских войск увеличился более чем на 200 тыс. человек, количество танков и самоходно-артиллеронеких установок - на 4 357, то есть на 77 процентов, боевых самолетов - на 5 969, то есть на 68 процентов. Только количество орудий и минометов осталось на прежнем уровне. Мощь артиллерии возрастала в это время благодаря выпуску новых орудий более крупного калибра. Большое поступление боевой техники позволило Ставке увеличить свои резервы в сравнении с имевшимися к началу зимлей кампании по танкам в 8 раз, а по самолетам более чем в 4 раза.
Кроме того, к 1 июня 1944 г. на нашей территории находились польские, чехо-словацкие, румынские, югославские и французские части и соединения, в которых насчитывалось 104 тыс. человек, имелось 1 220 орудий, 163 танка и 122 самолета.
Фашистская Германия по-прежнему основную часть своих наиболее боеспособных соединений держала на советско-германском фронте. Здесь к 1 июня 1944 г. находилось 228 дивизий и 23 бригады, в том числе 23 танковые и 7 моторизованных дивизий. 49 дивизий и 18 бригад принадлежали сателлитам, а 179 дивизий и 5 бригад - Германии. Следовательно, против Красной Армии действовало 56 процентов всех сухопутных сил вермахта, насчитывавшего тогда 324 дивизии 3 , а с учетом войск сателлитов - 63 процента.
Общая численность вражеских войск оборонявшихся на советско-германском фронте, составляла 4 млн человек, в том числе в немецко фашистских войсках было 3,2 млн человек, в румынских, венгерских и финских - 800 тыс человек На их вооружении находилась мощная боевая техника 48 635 орудий и минометов, 5250 танков и штурмовых орудий, 2796 боевых самолетов Гитлеровское командование сосредоточило на Восточном фронте 71 процент всех орудии и минометов, 57 процентов всех танков и штурмовых орудии, 51 процент всех боевых самолетов, которыми оно в это время располагало
В течение зимней кампании, несмотря на переброску дивизий с Запада и крупные текущие пополнения людьми и техникой, вооруженные силы противника на советско-германском фронте сильно поубавились Немецких сочдат и офицеров стало-меньше на 1 млн Венгрия и особенно Румыния также понесли 01ромные потери и вынуждены были отправить на фронт почти все свои вооруженные силы Но это только на 100 тыс человек покрыло потери врага в людях Общая численность войск противника, оборонявшихся против Красной Армии, к 1 июня была на 900 тыс человек меньше, чем 1 января 1944 г
Таким образом, к началу летней кампании Советские Вооруженные Силы превосходили противостоявшие им войска государств фашистского блока по людям в 1,7 раза, по орудиям и минометам (без зенитной артиллерии) в 1,8 раза, по танкам и самоходным орудиям в 1,6 раза, по боевым самолетам в 4,9 раза. Моральный дух советских воинов в ситу социальной природы Красной Армии всегда неизмеримо превосходил моральный дух солдат и офицеров противника Победы в зимней кампании еще выше подняли морально политическое состояние советских войск Боевой же дух немецко фашистских армий значительно снизился.
Политические цели наступления Вооруженных Сил СССР на летнее осеннюю кампанию 1944 г были сформулированы в первомайском приказе Верховного Главнокомандующего Они состояли в том чтобы «очистить от фашистских захватчиков всю нашу землю и восстановить государственные границы Советского Союза по всей линии, от Черного моря до Баренцева моря вызволить из немецкой неволи наших братьев поляков, чехословаков и другие союзные с нами народы Западной Европы, находящиеся под пятой гитлеровской Германии». Международная, внутриполитическая и стратегическая обстановка позволила Ставке Верховного Главнокомандования наметить планы решительного наступления Красной Армии.
Но имеющихся сил было далеко не достаточно, чтобы развернуть летом и осенью 1944 г одновременное наступление на всем советско-германском фронте Немецко-фашистская армия была еще мощным противником и занимала хорошо оборудованные оборонительные рубежи Для того чтобы в этих условиях организовать наступление с крупными политическими и стратегическими целями, требовалось высокое военное искусство, соответствующее материально техническое обеспечение войск, усиление политической работы полит органами и партийными организациями Советское Верховное Главнокомандование решило начать наступление летом не одновременно на всем фронте, а последовательно, нанося удары на разных направлениях Общее представление об этом замысле Ставки дают следующие послания И В Сталина Ф Рузвельту и У Черчиллю 6 июня глава Советского правительства откровенно писал «Общее наступление советских войск будет развертывать этапами путем последовательного ввода армий в наступательные операции» . В его послании от 9 июня говорилось: «Подготовка летнего наступления советских войск заканчивается. Завтра, 10 июня, открывается первый тур нашего летнего наступления на Ленинградском фронте» . В послании от 21 июня он информировал союзников: «Не позднее чем через неделю начнется второй тур летнего наступления советских войск» (речь здесь шла о Белорусской операции.- Ред.). Наконец, в послании от 27 июня, то есть после начала Белорусской операции, говорилось: «Относительно нашего наступления можно сказать, что мы не будем давать немцам передышку, а будем продолжать расширять фронт наших наступательных операций, усиливая мощь нашего натиска на немецкие армии» .
План летне-осенней кампании Красной Армии разрабатывался в процессе завершения зимней кампании. 12 апреля Государственный Комитет Обороны принял решение по докладу комиссии, обследовавшей положение на Западном фронте. В этом решении, сыгравшем важную роль в подготовке плана летне-осенней кампании, ГКО указал, что в связи с застоем на Западном фронте и продвижением соседних фронтов создалось крайне невыгодное для советских войск начертание линии фронта на смоленско-минском направлении. В треугольнике Лепель - Могилев - Минск противник держал авиацию, которая могла воздействовать по кратчайшим направлениям на тылы Прибалтийских и Белорусских фронтов. Со стороны Западного фронта враг ближе всего находился к Москве. Необходимость разгрома крупной немецко-фашистской группировки в Белоруссии выдвигалась, таким образом, как первоочередная и важнейшая задача.
17-19 апреля, через несколько дней после решения Государственного Комитета Обороны, Ставка Верховного Главнокомандования, как отмечалось, отдала директивы о переходе к обороне всем фронтам, кроме 2-го и 3-го Украинских (последние получили такие же указания 6 мая). Директивы, отданные в течение 1-7 мая, нацеливали все фронты на подготовку к летнему наступлению. Ставка требовала усиленной боевой учебы войск, изучения обороны противника, создания 25-километровой прифронтовой полосы, для того чтобы обеспечить скрытность готовившихся операций, и т. д. «Переход к обороне,- подчеркивала Ставка,- является временным мероприятием с целью подготовки войск к последующим наступательным действиям» .
Определив направление главного удара, Верховное Главнокомандование приняло меры к тому, чтобы дезориентировать врага и скрытно провести перегруппировку войск для создания решающего превосходства в силах на центральном участке советско-германского фронта. Ставка стремилась поддержать у противника представление о подготовке главного удара Красной Армии на южном участке советско-германского фронта. В этих целях, в частности, командующему 3-м Украинским фронтом было приказано демонстрировать ложное сосредоточение войск северо-восточнее Кишинева.
Особое внимание Советское Верховное Главнокомандование уделило подготовке плана наступления на главном направлении, в Белоруссии. План этой операции вырабатывался на основе упомянутого решения Государственного Комитета Обороны, глубокого анализа стратегической обстановки, предложений командующих фронтами.
К концу мая план наступления Красной Армии летом 1944 г. окончательно сложился. Он получил свое графическое отражение на карте-плане Генерального штаба от 30 мая 1944 г. Советские войска должны были начать боевые действия в районе Карельского перешейка и Южной Карелии. Здесь Ленинградский фронт наносил удар на Выборг, а Карельский фронт - между Ладожским и Онежским озерами и севернее их. Этим фронтам ставилась задача разгромить противостоявшие силы врага и изгнать противника с Карельского перешейка и из Южной Карелии. Главный удар в кампании наносился силами 1-го Прибалтийского, 3-го и 2-го Белорусских фронтов и правого крыла 1-го Белорусского фронта. Цель наступления заключалась в разгроме группы армий «Центр» и освобождении Белоруссии. Взаимодействуя друг с другом, фронты должны были на первом этапе выйти на рубеж Друя - Швенчёнис - Столбцы - Житковичи. На втором этапе переходили в наступление также войска 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов и левого крыла 1-го Белорусского фронта. В это же время начинали наступление на рава-русском и Львовском направлениях и войска 1-го Украинского фронта, которым предстояло разгромить группу армий «Северная Украина».
Таким образом, полоса, в которой наносился главный удар в летне-осенней кампании, первоначально простиралась от Полоцка на Западной Двине до Мозыря на Припяти. В дальнейшем наступлением войск 1-го Украинского фронта эта полоса расширялась к югу до Карпат, Путем последовательного включения фронтов с середины июля должно было развернуться наступление Красной Армии в широкой полосе - от Пскова до северных предгорий Карпат. В результате наступательных действий войска 2-го и 1-го Прибалтийских, 3, 2 и 1-го Белорусских фронтов выходили на рубеж Резокне - Даугавпилс - Гродно - Люблин, а войска 1-го Украинского фронта - на линию Замостье - Яворов - река Днестр. Другие фронты также готовились к наступлению, но вопрос о конкретных задачах и времени перехода их к активным боевым действиям предполагалось решать в зависимости от хода и результатов предшествующих операций.
Успешное осуществление этого плана приводило к освобождению северной части Ленинградской области и Южной Карелии, Белоруссии, западных областей Украины, части Литовской и Латвийской республик. СССР получал возможность помочь союзным нам Польше и Чехословакии. Дальнейшее развертывание наступления на советско-германском фронте позволяло поставить задачи освобождения в 1944 г. всей советской земли, вывода из войны сателлитов Германии - Финляндии, Румынии, Венгрии и Болгарии, оказания помощи оккупированным странам Юго-Восточной Европы. Наконец, разгром групп армий «Центр» и «Северная Украина» позволял путем проведения последовательных стратегических операций на северном и южном флангах советско-германского фронта нанести поражение группам армий «Север» и «Южная Украина». В результате создавались весьма выгодные условия для организации в 1945 г. завершающих стратегических операций на главном, варшавско-берлинском направлении. Вместе с тем облегчались условия для действий союзных сил в Западной Европе.
Это был хорошо задуманный, гибкий и логичный военно-стратегический план. Наступление в Белоруссии, при условии скрытного сосредоточения здесь превосходящих сил, обещало крупные успехи. Немецко-фашистское командование не ждало в Белоруссии главного удара советских войск. Наступательные операции, начинавшиеся последовательно, подготовляли успех одна другой. Проведение каждой последующей операции планировалось с учетом изменений в оперативной и стратегической обстановке. Враг вынужден был перебрасывать свои войска с одного участка фронта на другой, распылять резервы по разным направлениям. Осуществление такого сложного, но многообещающего военно-стратегического плана требовало от советских войск высокого искусства.
Государственный Комитет Обороны и Ставка Верховного Главнокомандования приняли меры для материально-технического обеспечения операций, запланированных на летне-осеннюю кампанию. Фронты, действовавшие на главном направлении, получили значительные подкрепления из стратегических резервов в первую очередь. В мае - июне по железным дорогам непрерывным потоком следовали воинские эшелоны с людьми, вооружением, боеприпасами. В эти месяцы наблюдался наиболее высокий в 1944 г. уровень воинских перевозок. Среднесуточный объем погрузки для обеспечения Белорусской операции в июне равнялся 3600 вагонам, что составляло 25 процентов воинских погрузок всей сети железных дорог Весьма примечательно, что Государственный Комитет Обороны 27 апреля 1944 г. принял постановление, обязывавшее Народный комиссариат путей сообщения провести подготовительные работы для восстановления участков железных дорог Орша - Могилев, Могилев - Жлобин - Калинковичи, Витебск - Орша, Львов - Самбор, Стрый - Самбор и других, которые в это время находились еще на оккупированной территории. Ставка была уверена, что Красная Армия обладает всеми необходимыми силами и средствами для успешного выполнения поставленных задач.
Планы германского командования на лето и осень 1944 г. по-прежнему носили оборонительный характер. Враг уже не надеялся на перелом хода войны в свою пользу. Характеризуя 30 марта положение на советско-германском фронте, генеральный штаб сухопутных сил признал превосходство Красной Армии. В мае. возвращаясь к вопросу о соотношении сил, этот штаб опять-таки пришел к выводу, что «людские и материальные резервы Советского Союза для продолжения операции следует считать достаточными» .
На что же рассчитывало командование немецко-фашистской армии, продолжая войну? Какие идеи лежали в основе его военно-стратегического плана? Достаточно полное представление об этом дают ответы начальника штаба верховного командования генерал-фельдмаршала В. Кейтеля во время его допроса группой советских офицеров 17 июня 1945 г.
«Вопрос: Когда вам, как начальнику штаба верховного главнокомандования, стало ясно, что война для Германии проиграна?
Ответ: Оценивая обстановку самым грубым образом, я могу сказать, что этот факт стал для меня ясным к лету 1944 года. Однако понимание этого факта пришло не сразу, а через ряд фаз, соответственно развитию положения на фронтах. Кроме того, я должен оговорить, что для меня лично это понимание выражалось в формуле, что Германия не может выиграть войну военным путем. Вы понимаете, что начальник штаба верховного главнокомандования страны, которая продолжает вести войну, не может придерживаться мнения, что война будет проиграна. Он может предполагать, что война не может быть выиграна. С лета 1944 года я понял, что военные уже сказали свое слово и не могут оказать решающего воздействия - дело оставалось за политикой…
Начиная с лета 1944 года Германия вела войну за выигрыш времени, в ожидании тех событий, которые должны были случиться, но которые не случились. Большие надежды возлагались также на наступление в Арденнах, которое должно было возвратить Германии линию Зигфрида и обеспечить стабилизацию Западного фронта.
Вопрос: На какие реальные военные и политические факторы рассчитывала Германия, ведя войну за выигрыш времени?
Ответ: На этот вопрос ответить очень трудно, точнее, почти невозможно. В войне, в которой с обеих сторон участвовало много государств, различные армии, различные флоты, различные полководцы, в любое время могло возникнуть совершенно неожиданное изменение обстановки в результате комбинации этих различных сил. Эти неожиданные события нельзя предсказать, но они могут оказать решающее влияние на всю военную обстановку» .
Следовательно, гитлеровское командование надеялось на столкновение внутри антифашистской коалиции, на ее раскол. Оно рассчитывало и на такую комбинацию сил, при которой американо-английские войска могут из союзников Советского Союза превратиться в его противников и совместно с немецкой армией продолжать войну против Советского Союза.
Основная идея немецкого плана на вторую половину 1944 г. состояла в том, чтобы выиграть время. Фашистское командование считало необходимым держать на Восточном фронте большую часть своей армии, прикрыть сильными группировками те участки фронта, на которых ожидалось наступление советских войск. Значительная роль по-прежнему отводилась заранее подготовленным оборонительным рубежам.
Существенное влияние на распределение вражеских сил по группам армий оказала ошибочная оценка немецким военным руководством намерений советского командования.
В мае - начале июня верховное германское командование предполагало, что Красная Армия нанесет главный удар на Юго-Западном театре военных действий, между рекой Припятью и Черным морем. Как показал взятый в плен во время Белорусской операции командир 12-го армейского корпуса генерал-лейтенант Мюллер, в мае в Зонтгофене состоялось совещание генералов Восточного фронта, на котором Кейтель дал следующую оценку обстановки: «Исходя из данных о перегруппировке сил противника и общего военного и политического положения, надо считать, что русские, вероятно, свои главные силы сконцентрируют на южном участке фронта». Ошибочная оценка советского плана на лето 1944 г. осталась неизменной и в середине июня. На происходившем 14 июня в генеральном штабе сухопутных войск совещании начальников штабов армий и групп армий представители группы армий «Центр» пытались доказать, что в Белоруссии сосредоточиваются крупные силы Красной Армии. Однако «ни Гитлер, ни ОКХ не позволили отвлечь себя от прежнего предвзятого мнения, что направление главного удара в русском летнем наступлении будет избрано в Галиции и что наступление против группы армий «Центр» будет иметь второстепенный характер и ознаменует собой лишь начало наступательной операции» . Этой точки зрения Кейтель придерживался на совещании в Зонтгофене даже 19 июня, то есть за несколько дней до начала Белорусской операции. Начальник штаба германского верховного командования продолжал считать вероятным наступление советских войск прежде всего на львовском и бухарестском направлениях.
Такая же оценка планам Советского Главнокомандования давалась в официальных документах, исходивших из генерального штаба сухопутных сил Германии. Все события, все разведывательные данные руководящие работники генерального штаба, как и штаба верховного командования, рассматривали исходя из того, что Красная Армия летом 1944 г. нанесет главный удар на южном участке советско-германского фронта. 30 мая германский генеральный штаб сухопутных сил на основе разведывательных данных о крупных передвижениях советских войск сделал вывод, что они совершаются в интересах «главного удара перед группами армий «Южная Украина» и «Северная Украина». Даже после того как гитлеровцам стало известно о перегруппировке значительных сил Красной Армии на центральном участке советско-германского фронта, штаб 13 июня оценил готовившееся наступление против групп армий «Центр» как вспомогательное, призванное «ввести в заблуждение германское командование относительно направления главного удара». Штаб считал, что «направление главного удара общих операций по-прежнему ожидается между Карпатами и районом северное Ковель» .
Такая ошибочная оценка стратегической обстановки привела к тому, что противник продолжал сохранять на южном участке фронта большие плотности войск, чем в центре и на севере. На участке между Финским заливом и Припятью протяженностью 1700 километров он имел на 1 июня 89 дивизий и 2 бригады, а между Припятью и Черным морем на фронте 1 тыс. километров - 111 дивизий и 10 бригад. Следовательно, оперативные плотности на первом из названных участков составляли 19 километров на дивизию, а на втором - 8 километров.
Между тем к началу Белорусской операции советское командование сосредоточило против группы армий «Центр» 38 процентов стрелковых и 40 процентов танковых и механизированных соединений, 47 процентов фронтовой авиации Красной Армии. Германское верховное командование не произвело на этом участке фронта существенных изменений в составе и в группировке своих войск, чем поставило группу армий «Центр» в тяжелые условия.
Когда Красная Армия нанесла в Белоруссии сокрушительный удар по фашистским вооруженным силам, немецкий генеральный штаб оказался со своими прогнозами в скандальном положении. Пытаясь выйти сухим из воды, он заявил 27 июля, что первоначальные успехи советских войск в Белоруссии совершенно неожиданны даже для самих русских, что «русское командование стоит перед проблемой изменения своих решений с целью использования успеха, достигнутого против группы армий «Центр» . Гитлеровские генералы начали гадать, какие же «новые» решения примет командование Красной Армии для развития «неожиданного успеха», обозначившегося в Белоруссии.
В наше время битые немецкие генералы, а вслед за ними и их американо-английские апологеты всячески пытаются оправдать германский генеральный штаб, свалить всю вину за военное поражение Германии на Гитлера. Конечно, Гитлер несет ответственность за авантюрную стратегию, за свою незадачливую полководческую деятельность. Но кичащийся своими многовековыми традициями немецкий генеральный штаб должен разделить «лавры полководческого искусства» с Гитлером. Перед летне-осенней кампанией 1944 г. штаб допустил такие грубые ошибки, которые видны даже людям, не искушенным в военном искусстве. Стратегия затягивания войны, выигрыша времени дала трещину.
Таким образом, военно-стратегический план немецко-фашистского командования был несостоятельным, порочным в своей основе. Расчет на раскол антифашистской коалиции являлся авантюристическим, показывал политическую ограниченность Гитлера и его генералитета. Военные соображения, положенные в основу этого плана, также не имели под собой почвы. Создание в армиях оперативных резервов из танковых сил для нанесения контрударов по советским войскам, осуществлявшим прорыв, не спасало положения. Красная Армия была снабжена всем необходимым, чтобы продолжать маневренную войну, она располагала мощными резервами и ударной силой, ее офицеры и генералы владели самым передовым военным искусством. Советские войска пробивали бреши в обороне противника, выходили на оперативный простор, проводили свои наступательные операции в высокоманевренных формах. Наконец, несостоятельность стратегии фашистского командования проявилась в грубых просчетах при оценке планов командования Красной Армии. Военное искусство германского генерального штаба оказалось бессильным противостоять развивающемуся советскому военному искусству.
Широта: 55.75, Долгота: 37.62 Часовой пояс: Europe/Moscow (UTC+03:00) Расчет фазы Луны на 1.06.1944 (12:00) Чтобы рассчитать фазу Луны для Вашего города зарегистрируйтесь или войдите .
Характеристики Луны на 1 июня 1944 года
На дату 01.06.1944 в 12:00 Луна находится в фазе «Растущая Луна» . Это 10 лунный день в лунном календаре. Луна в знаке зодиака Весы ♎ . Процент освещенности Луны составляет 72%. Восход Луны в 14:19, а закат в 02:27.
Хронология лунных дней
- 10 лунный день c 13:10 31.05.1944 по 14:19 01.06.1944
- 11 лунный день c 14:19 01.06.1944 и до следующего дня
Влияние луны 1 июня 1944
Луна в знаке зодиака Весы (±)
Луна в знаке Весы . Подходящее время для отдыха после напряженной работы, обусловленной лунной Девой. Лучше всего не начинать чего-либо нового и глобального, а быстро завершить ранее начатое и спланированное.
Неплохой и довольно плодотворный период для делового сотрудничества, основанного на взаимопонимании и отсутствии каких-либо разногласий. Негативным моментом является обостряющаяся сложность в принятии решений.
Можно долгое время колебаться между всеми «за» и «против», выискивать как достоинства, так и недостатки, обдумывать, но так и не прийти к окончательному суждению. Поэтому принятие ответственных решений лучше всего перенести на другое, более благоприятное для этого время.
10 лунный день (+ )
1 июня 1944 года в 12:00 - 10 лунный день . Благоприятное для творчества, любви и духовных поисков время. Хорошо продвигаются абсолютно любые, как важные, так и не очень дела. Неприятные события если и случатся, что само по себе маловероятно, то будут кратковременными и не принесут особо ощутимого вреда.
Растущая Луна (±)
Луна находится в фазе Растущая Луна . Вторая лунная фаза - это промежуток между первой лунной четвертью и полнолунием. В этот период продолжается активный рост Луны. Для второй фазы свойственен еще более значительный подъем энергии и внутренних сил, сильно выраженная активность.
В деловой сфере начинается благоприятное время для осуществления запланированных дел, решения трудных вопросов и проблем. Дела, требующие большой активности будут даваться нетрудно.
Во вторую лунную фазу могут быть полезны физические нагрузки, именно в этот период хорошо начинать новые тренировки. Благоприятны изменения в абсолютно всех сферах деятельности, как в взаимоотношениях на личном плане, так и в деловом.
Неплохое время для переезда, поездок, перемены вида деятельности. Жизненная энергия собирается все больше и ближе к полнолунию отмечается ее пик. Этот период отличителен эмоциональными вспышками, все чаще возникающими конфликтами, возникновением травмоопасных ситуаций.
Влияние дня недели (+ )
День недели - четверг , этот день находится под эгидой Юпитера, царя всех богов. В четверг обостряется интуиция, она позволяет отличать союзников от недругов. Энергия этого дня дарует славу, почет, успех в обществе. В четверг удаются все дела, нужно только верить в себя, в то, что все получится. Но если такой уверенности нет, лучше отложить дело на потом.
В этот день удаются контакты с начальством, бывают успешными переговоры. А о том, что дела будут складываться удачно, подскажет ваше сердце. Оно же поможет решить ваши амурные дела.
Война - это самая страшная чума, какая только может поразить человечество. Она разрушает религию, она разрушает государства, она разрушает семьи. Любое другое несчастье не так страшно, как война.
Мартин Лютер
Маленькая темнокожая девочка, которую Бринк пытался спасти, тряслась под тонким одеялом, как будто ветер проникал внутрь даже сквозь земляной пол. Она стонала, шептала, а затем повернула голову, и ее вывернуло наизнанку. В считаные секунды мухи, которые до этого пытались облепить ей рот, улетели, обнаружив для себя более привлекательную кормушку.
Бринк пытался дышать ртом, лишь бы только не вдыхать тошнотворный запах, но удушливый воздух Дакара все равно проникал под жестяную крышу лачуги. Лицо под маской чесалось, а резиновые перчатки словно намертво прилипли к рукам. Он убрал со лба девочки липкие, влажные волосы. Небольшой желтый круг света, отбрасываемый фонариком, - вот и все, что давало возможность наполнить шприц. С висков Бринка градом катился пот. Он пристально посмотрел на руку девочки, прислушиваясь к учащенному, поверхностному дыханию больной.
Сорвав бумажную обертку с пачки марлевых салфеток, он белым прямоугольником вытер с лица ребенка пот, даже сквозь резиновую перчатку ощущая исходящий от ее тела жар. Затем осторожно промокнул впадинку у нее на шее. Девочка попыталась сбросить с себя одеяло, после чего снова закашлялась. Худенькие плечики сотрясались, когда она судорожно пыталась очистить легкие, и каждый такой новый приступ кашля длился дольше и был натужнее и мучительнее, чем предыдущий.
Бринк заметил пятно на одеяле, влажное пятно в обрамлении светлой пены.
Это все, что ему требовалось увидеть, - подтверждение тому, что внутри детского тельца поселилась Pasteurella pestis.
Бринк взял шприц. Девочка простонала, ее дыхание замедлилось, еще несколько секунд ее тело сотрясал кашель, после чего она испустила долгий вздох и зарылась под одеяло.
Бринк опустил шприц и принялся рыться в рюкзаке в поисках блокнота в черном переплете, скрепленного бечевкой. Затем бросил взгляд на часы - 01:15, после чего записал в блокноте, указав время и дату: «3 кубика стрептомицина-17. Цветная, женского пола. Вес 50–54 фунта, возраст 8–10 лет. Диагноз - легочная инфекция. Заразилась - ? первые симптомы - ?».
Он оторвал взгляд от блокнота и снова посмотрел на девочку. Ощущение было такое, будто время и место были сплющены между двумя стеклышками, став такими тонкими и прозрачными, что сквозь них видно настоящее. А в данный момент он сам находился за тысячу миль от этой убогой африканской лачуги, у себя в Англии, в комнате, где Кейт отравила себя.
Держись, - сказал он девочке сквозь маску и, взяв ее худенькую черную руку, сжал в своей. Девочка лишь удивленно посмотрела на него.
Все будет хорошо, вот увидишь.
Она не понимала по-английски, так что слова эти предназначались скорее ему самому, а не ей.
Бринк выпустил руку девочки и марлевой салфеткой снова вытер ей от пота лицо. Затем взглянул на свои руки, держащие марлевый прямоугольник, и слегка удивился самому себе, с каким усердием он ухаживает за больным ребенком. Хотя у него имелся диплом, в котором говорилось, что он окончил медицинский факультет университета штата Миннесота, состраданием к больным Бринк никогда не отличался. И хотя в бытность свою интерном он слегка исправил этот свой недостаток, однако даже в самом конце учебы наставники не раз отводили его в сторонку, чтобы посоветовать ему стать хирургом, - по крайней мере, в этом случае ему придется иметь дело с пациентами, которые находятся без сознания. Поэтому, вернувшись домой, чтобы открыть собственную практику, Бринк не слишком удивился тому, что его хватило лишь на пару месяцев. Вскоре ему осточертело рассматривать воспаленные детские носоглотки или вправлять кости местным фермерам. Бросив врачебную практику, он подался к Канзас-Сити, где вновь занялся бейсболом, в который играл в летнее время, чтобы оплатить учебу в колледже.
Он напоминал людям, по крайней мере некоторым, Джо Ди Маджио. Он был высок, как Ди Маджио, будучи ростом шесть футов и два дюйма, крепок телом, как Ди Маджио, и потому почти одного с ним веса. Как и у Ди Маджио, нос у него был длинный и резко очерченный - скорее, какой-то клин, а не нос. Единственная разница заключалась в том, что, в отличие от Ди Маджио, он был блондином, да и по части техники ему также было далеко до своего кумира. В тридцать седьмом году, когда Бринк стал играть за «Кардиналов», у Ди Маджио было 346 подач и 46 пробежек, в то время как у него самого 233 подачи, из них лишь три удачных. Так что он всякий раз воспринимал как комплимент, если кто-то сравнивал его с Ди Маджио.
Скрипнула входная дверь, и Бринк повернулся, чтобы посмотреть, кто вошел. Прищурившись от света, он сумел разглядеть лишь низкорослую, коренастую фигуру Паре, врача-француза из Пастеровского института, который в обмен за три сотни франков, которые Бринк сунул в его потную ладонь, пообещал подождать снаружи десять минут.
Я делаю свое дело, если вас это так интересует, - ответил Бринк.
Мортон вошел в лачугу и, поводив фонариком, остановил его луч на больной девочке. Маски на Мортоне не было, поэтому ближе, чем на полтора метра, подходить он не стал. Луч фонарика высветил шприц и иглу, а рядом стеклянный флакон со стрептомицином.
Это пенициллин? - поинтересовался он у Бринка.
Нет, - ответил Бринк и сунул шприц, иглу и флакончик в сумку. Черт, откуда Мортону стало известно, что он здесь?
Значит, это… - начал было Мортон, однако его голос заглушил новый приступ надрывного кашля. Бринк натянул одеяло повыше, к самому рту девочки. - У нее чума, - договорил Мортон.
И она умрет.
Бринк ответил не сразу.
Нет, - произнес он наконец, - она не умрет.
И что же вы вводите ей, если это не пенициллин?
А вот это уже не ваше дело.
Я проявлял терпение, Фрэнк. Я делал все, о чем просил меня Лондон, позволил вам взять это место в свои руки, позволил собирать образцы. Однако в приказе ничего не говорится о том, что вы имеете право красть мой пенициллин.
Это не пенициллин, - твердо возразил Бринк, - я вам это уже сказал.
Девочка кашлянула, и ее несколько раз передернуло. Затем ее тело выгнулось дугой, и несколько мгновений она лежала, опираясь лишь на пятки и затылок, после чего худенькое детское тельце приняло прежнее положение и застыло в неподвижности. На несколько секунд в лачуге воцарилось молчание.
Боже, чем вы ее колете?
Бринк не ответил. Он не нашел в себе сил отвести взгляд от детского тельца, пытаясь отыскать в нем признаки жизни. Прошу тебя, только не умирай, слышишь, только не умирай. Бринк молил Всевышнего, чтобы антибиотик сделал свое дело.
Она скончалась, - произнес Мортон. - Так что же такое вы ей вкололи? Морфин? Вы украли мой морфин? Кто вы такой, чтобы решать, кому жить, а кому нет, даже если речь идет всего лишь о каких-то негритосах?
Она жива, - возразил Бринк. - Да, ей плохо, но я пытаюсь ей помочь.
Мортон покачал головой.
Вы дали ей морфин, чтобы облегчить ее страдания.
Она жива!
Но Мортон уже вышел вон. Бринк сунул в сумку записную книжку и последовал за ним, однако прямо у двери споткнулся и упал руками прямо на земляной пол, задев ногами нечто, завернутое в белый саван. Он тотчас вскочил как ужаленный и на ватных ногах отшатнулся прочь. Черт побери!
Мать девочки лежала, плотно завернутая в кусок белой ткани. К тому времени, когда Диань вызвал его сюда, женщина уже умерла, однако к моменту его прибытия ее успели завернуть в саван, и Бринку пришлось отмотать длинный кусок ткани, чтобы проверить, что под ним. Луч фонарика выявил бубоны - пару шишек на левом бедре, два черных холмика на фоне черной кожи. Все понятно, у матери бубонная форма. На девочке таких шишек пока не было. Ни одной. Их полное отсутствие - именно это он искал с того самого момента, когда он почти три месяца назад прибыл в Сенегал.
Чума, но только не в бубонной форме, а в легочной. Еще более страшная и быстрая болезнь. Бубонная форма иногда приводила ко вторичной легочной, когда возбудитель с кровью попадал в легкие, чтобы затем снова вырваться наружу в приступах неукротимого кашля и чихания, во время которых тело пытается избавиться от незваного гостя. Заразиться мог любой, кто был рядом, и обычно это бывала легочная форма. Бациллы проникали в самые дальние уголки легких, где выжидали, затаившись, несколько часов, иногда день-два, иногда целую неделю, прежде чем первые симптомы болезни давали о себе знать. После чего болезнь развивалась со стремительной быстротой, приводя к летальному исходу в тот же самый день, или, самое позднее, на следующий. Всякий раз болезнь уносила новую жертву. Даже бубонной форме такое было не под силу. При этой мысли Бринка передернуло, как от озноба, хотя на улице стоял полуденный зной.
В старой части города света не было, но до хижины от доков было шагов пятьдесят, так что узкая улочка, которая их соединяла, была светла, как полная луна. Поблизости, жужжа мотором и стропами, ожил портовый кран, и в свете ламп, установленных на высоких шестах вдоль всей пристани, Бринк увидел, как в воздух взмыл нагруженный тяжелыми мешками поддон. Арахис, это его мешками отгружали в Дакаре. Бринк стащил с себя маску и резиновые перчатки.
В следующий момент мимо него прошествовали два местных жителя в белых одеждах, заляпанных пятнами крови, и вошли в лачугу. А когда вышли, то несли завернутое в одеяло детское тельце. Тот, что шел сзади, на ходу кивнул Бринку. Из-под жестяной крыши на свет шагнул толстяк Паре. Такому коротышке, как он, нетрудно спрятаться, где угодно.
Особенно активно о перспективах высадки союзников в Европе заговорили после нападения гитлеровской Германии на СССР 22 июня 1941 года, когда подавляющая часть боеспособных германских дивизий была переброшена на восток. Однако открытия второго фронта пришлось ждать три долгих года.
Высадка в Европе стала одной из главных тем дебатов между лидерами Антигитлеровской коалиции - Сталиным, Рузвельтом, Черчиллем в 1941-43 годах. Руководство СССР заговорило о необходимости открытия второго фронта в Европе еще летом 1941 года, однако, тогда же Черчилль ответил о невозможности проведения подобной операции «в ближайшее время».
Весь следующий период времени от июля-августа 1941 до 6 июня 1944 можно назвать периодом подготовки к проведению этой крупнейшей в истории десантной операции. Союзники сосредотачивали силы - на британских островах собиралось все больше британских, американских, канадских дивизий, эскадрилий, десантных кораблей; и набирали опыт - десантными операциями в Африке, на Сицилии и в континентальной Италии, на островах Тихого океана.
19 августа 1942 года союзники предприняли попытку десанта в Европе - операцию «Юбилей», известную также как «рейд на Дьепп». На побережье было высажено 4963 пехотинцев из состава 2-й канадской дивизии, 1075 британских коммандос и 50 американских рейнджеров, при поддержке бронетехники, авиации и корабельной артиллерии. Операция, однако, полностью провалилась. Более 3500 солдат и офицеров из числа высадившихся на берег были убиты либо пленены, остальным удалось эвакуироваться.
Относительно рейда на Дьепп существуют различные версии. Одни полагают, что целью операции была демонстрация Советскому Союзу невозможности успеха масштабной десантной операции в 1942 году, другие - что целью было накопление необходимого опыта, пригодившегося затем при планировании высадки в Африке, на Сицилии, в Италии, и, наконец, во Франции.
Осенью 1943 года, на Тегеранской конференции лидеры союзников пришли к единому мнению: высадка в Западной Европе должна состояться весной следующего года. Надо сказать, что союзники выбрали едва ли не идеальный (для себя) момент для операции. Поспеши они с масштабной операцией, и начни ее, скажем в 1943 году - был бы слишком велик риск крупного поражения. С другой стороны, замедление, и перенос высадки на конец лета/начало осени 1944 или даже на весну 1945 года, был бы чреват для союзников тем, что СССР продвинулся бы гораздо дальше вглубь Западной Европы, и англо-американское влияние на послевоенное переустройство Европы было бы значительно ослаблено.
Масштаб операции впечатляет: с 6 июня по 19 августа 1944 года (день форсирования Сены, считающийся формальным окончанием битвы за Нормандию), Ла-Манш по морю и по воздуху пересекли более трех миллионов человек (численность группировки к началу операции составила 2876 тысяч человек). Операцию поддерживали с воздуха 11 тысяч боевых самолетов. Флот союзников насчитывал более шести тысяч боевых, транспортных и десантных кораблей и катеров.
Этим силам противостояли около 380 тысяч немецких солдат и офицеров. Немецкие дивизии испытывали острый недостаток бронетехники, транспорта, и подготовленного личного состава - лучшие части Вермахта и войск СС в это время находились на Восточном фронте, забиравшем львиную долю немецких ресурсов. Разрыв в воздухе был еще более разительным - 11-тысячной авиационной армаде союзников, люфтваффе могли противопоставить не более 500 самолетов - остальные машины были задействованы в ПВО Рейха (оборона от стратегических бомбардировщиков) и опять же, на Восточном фронте.
Главной же причиной, обусловившей успех операции, была ошибка высшего руководства Германии в определении направления удара союзников. Адольф Гитлер полагал, что удар будет нанесен через Па-де-Кале, что обусловило неверную расстановку немецких сил на ТВД.
Битва за Нормандию началась в ночь с 5 на 6 июня 1944 года с высадки воздушного десанта и авиационных и артиллерийских ударов по оборонительным укреплениям немцев. Две американские воздушно-десантные дивизии (82-я и 101-я) были высажены у города Карентан, и одна британская (54-я) у города Кан.
Утром 6 июня началась высадка морского десанта. Береговые укрепления немцев почти на всем фронте высадки были подавлены, однако, на участке «Омаха» подавить огневые точки полностью не удалось, и там союзники понесли значительные потери - более 3000 человек. Тем не менее, сорвать высадку эти потери не могли. В целом к вечеру 6 июня на берегу находилось больше пяти дивизий.
К концу июня союзники расширили плацдарм до 100 км по фронту и 20-40 км в глубину. На нём было сосредоточено свыше 25 дивизий (в том числе 4 танковые), которым противостояли 23 ослабленные немецкие дивизии (в том числе 9 танковых). Резервов немцы не имели - на Восточном фронте в это время советские войска начали белорусскую стратегическую наступательную операцию. Дата наступления между союзниками была согласована заранее, чтобы облегчить операцию в Нормандии.
Стартовавшая 23 июня 1944 года операция «Багратион», в которой 2,4-миллионной советской группировке противостояли 1,2 миллиона немцев, отвлекла на себя практически все резервы, которые германское командование еще могло найти, и стала главным залогом успеха наступления союзников с плацдарма в Нормандии. 29 июня союзники взяли Шербур. К 21 июля - Сен-Ло. В августе немецкий фронт в Нормандии рухнул окончательно. 19 августа войска союзников форсировали Сену, а 25 - освободили Париж. К этому времени советские войска вышли к Висле, заняв несколько плацдармов на ее западном берегу. Падение гитлеровского рейха стало делом ближайших месяцев.
Высадка союзников в Нормандии встречает разноречивые оценки. На Западе ее считают едва ли не центральным событием всей войны, в России зачастую называют второстепенной операцией, утверждая, что в это время Германия была уже обречена и высадка союзников «ничего не решала».
Обе эти точки зрения далеки от действительности. Конечно же, исход войны к лету 1944 года был уже решен, и решен именно на восточном фронте, где нашли свою могилу лучшие части Вермахта. Вместе с тем, высадка союзников, безусловно, на несколько месяцев приблизила победу, и сберегла сотни тысяч советских солдат, которые могли быть убиты или ранены в боях с немецкими частями, не разгромленными на западном фронте.
Советское руководство прекрасно сознавало значение второго фронта в Европе, чем и были обусловлены настойчивые требования открыть его как можно скорее. И то, что в итоге было сделано союзниками 6 июня 1944 года, безусловно заслуживает упоминания в ряду величайших и наиболее значительных битв Второй Мировой, вместе с битвами под Москвой, Сталинградом, Курском, и другими.
В течение 1 июня в районе севернее ЯССЫ наши войска успешно отбили все атаки пехоты и танков противника. По предварительным данным, за день боя наши войска уничтожили 18 немецких танков и 15 самолётов.
По уточнённым данным, в районе севернее ЯССЫ за два дня боёв, 30 и 31 мая, наши войска подбили и уничтожили 148 немецких танков. В воздушных боях и огнём зенитной артиллерии сбито 197 самолётов противника.
На остальных участках фронта - без существенных изменений.
За 31 мая наши войска на всех фронтах подбили и уничтожили 56 немецких танков. В воздушных боях и огнём зенитной артиллерии сбито 110 самолётов противника.
Севернее города Яссы наши войска продолжали вести ожесточённые бои с крупными силами танков и пехоты противника. Советские части артиллерийско-миномётным и пулемётным огнём отбили все атаки немцев. На отдельных участках советские танки и пехота предприняли несколько успешных контратак. Бойцы Н-ской части отбили одну за другой три атаки гитлеровцев. На поле боя осталось до 800 вражеских трупов, 17 сгоревших танков и 5 бронетранспортёров противника. На другом участке полк румынской пехоты атаковал наши позиции. Советские бойцы, измотав наступавшего противника, перешли в контратаку. Румыны не выдержали удара и обратились в бегство. Их встретил огнём из автоматов и пулемётов немецкий заградительный отряд. Сотни румын погибли от немецких пуль.
Юго-восточнее города Станислав батальон немецкой пехоты при поддержке танков атаковал наши позиции. После двухчасового боя, неоднократно переходившего в рукопашные схватки, противник был отброшен. Артиллерийским огнём подбито 6 немецких танков. На поле боя осталось более 100 трупов вражеских солдат и офицеров.
Северо-западнее города Тирасполь артиллеристы и миномётчики Н-ского соединения вели огонь по обнаруженным целям в расположении противника. Уничтожено 5 немецких орудий и 8 пулемётных точек.
Снайперы одного нашего подразделения за пять дней истребили 30 немецких солдат и офицеров. Рядовой Мельников убил 13 гитлеровцев, снайпер Левадный - 5, снайпер Зинаида Архипова уничтожила 4 немцев.
Северо-западнее города Витебск разведчики лейтенанта Рябова днём ворвались в траншеи противника. Ошеломлённые внезапным налётом, немцы не сумели оказать сопротивления. Наши бойцы огнём из автоматов уничтожили группу гитлеровцев и, захватив пленного, вернулись в свою часть. Группа снайперов во главе с гвардии старшиной Сметнёвым за три дня, находясь в засаде, истребила 14 немцев. Молодой снайпер т. Данилов убил 4 немецких солдата, снайперы тт. Камынин и Шеретнев уничтожили по два немца каждый.
Группа латвийских партизан из отряда «Лачплесис» напала на автоколонну немцев, направлявшуюся к линии фронта. Огнём из автоматов и ручного пулемёта советские патриоты подожгли легковую автомашину и убили находившихся в ней трёх немецких офицеров. В завязавшейся затем перестрелке с противником уничтожено 15 немецких солдат. Латвийский партизанский отряд «Виестурс» за три дня пустил под откос 4 немецких воинских эшелона. В результате действий партизан движение поездов на важном участке железной дороги было прекращено на пять суток.
На одном участке 2 Украинского фронта взят в плен унтер-офицер 512 полка 293 немецкой пехотной дивизии Вальтер Фатернамм. Пленный - фашист, матёрый головорез и палач с большим стажем. Как установлено, Фатернамм в 1937 году поступил на службу в гестапо и руководил отделением по выявлению неблагонадёжных в районе Александерплац (Берлин). По его доносам был замучен рабочий завода «Телефункен» Фриц Шульце, проживавший в Берлине - Целендорф, Паулюсштрассе 25, - рабочий Пауль Гизе, проживавший в Нойкельне по Иоганн-штрассе 23/3, и многие другие. Попав на советско-германский фронт, Фатернамм продолжал работать в гестапо, предавая солдат, которые высказывались против войны.
Фашистский мерзавец расстрелял многих советских граждан. Этот душегуб не щадил ни стариков, ни женщин, ни детей. На допросе он показал: «При отступлении из района Орла мы подожгли деревню Александровка и приказали всему населению эвакуироваться на запад. Три крестьянина заявили, что они останутся в сгоревшей деревне и никуда не пойдут. По приказу командира роты капитана Штейнмеца я их пристрелил. В другом месте при отступлении из деревни мы вывели всё гражданское население, включая стариков и детей. По дороге дети начали отставать и некоторые падали. Два малыша, лет четырёх, упали и уже не могли подняться. Капитан Штейнмец приказал пристрелить их, что и было выполнено унтер-офицером Леопольдом. Через некоторое время упало ещё трое ребят. Я получил приказ застрелить этих детей и тут же выполнил этот приказ». Далее Фатернамм припоминает убийства, совершённые им вместе с обер-фельдфебелем Шоерманом, обер-фельдфебелем Райманом, капитаном Райхгюльтом и другими в районе Брянска, в Софиевке, в Терновой Балке, в районе Бобринца и в других местах. Вальтер Фатернамм - это не солдат, а убийца женщин, стариков и детей. Таких мерзавцев мог породить только гитлеровский режим.
| Вернуться в дату 1 июня |
Комментарии:
