Все началось пять лет назад, когда рядовое медицинское обследование обнаружило у чемпионки мира по художественной гимнастике Татьяны Огрызко злокачественную опухоль молочной железы…
Ее невозможно не узнать даже со спины — такие точеные фигуры могут быть только у гимнасток. Татьяна Огрызко оглядывается, улыбается и приветственно машет мне рукой. Чемпионка мира по художественной гимнастике 1993 года, кажется, совсем не изменилась со времен своей спортивной карьеры.
И уж тем более она не похожа на человека, который только за этот год перенес уйму сеансов облучения, после которых не то что улыбаться, жить не хочется… Мы идем с ней в кафе, где не будет имбиря, с которым Таня привыкла пить чай, и потому закажем латте. А после разговора я подвезу ее к Комаровке, где Тане нужно будет купить травы — у той самой бабушки, которая знает в этом толк.
Сказала ли ей Таня? Ну, может быть, только как целительнице. А вообще она не расположена говорить о своих проблемах. И наше интервью становится возможным лишь по инициативе ее подруги, объявившей через американские сайты о сборе денег на лечение известной белорусской гимнастки.
— Пять лет назад, когда рядовое медицинское обследование обнаружило злокачественную опухоль молочной железы, мы справились своими силами, — начинает свой рассказ Татьяна. — Я могла оставить работу и спокойно лечиться. Хотя поначалу, как говорится, лежала влежку. Практически сразу же прооперировали. Потом было самое страшное — «красная химия».
Что это такое и с чем бы сравнить? Не знаю, мне кажется, похожие чувства должен испытывать наркоман — когда его ломает. Выкручивает все кости, не можешь ни спать, ни лежать, ни есть, вообще ничего. Во время этой процедуры выпадают волосы, я год в парике ходила.
Раз в три недели это делали. Только начинаешь оживать, как бах — и снова ты никакая. Этот кошмар я вообще вспоминать не хочу. Забыть бы его, как страшный сон. Потом у меня были 42 дозы облучения в Боровлянах. Затем сделали операцию — страховочную, чтобы метастазы вниз не пошли. А так как были побочные эффекты, то я загремела в 9-ю больницу. Но это нормально, потому что каждая химиотерапия заставляет вылезать новую болячку. Это я уже потом узнала.
Год еще кололи лекарство, которое подавляет рост опухолей. Вроде бы все пришло в норму. А этой весной начали болеть ребра и спина. Такое ощущение, будто получила спортивную травму. Поэтому ходила к доктору — тейпировала, кололи обезболивающее, но ничего не помогало.
Отправили меня на компьютерную томографию. Нашли пятна в ребре, в плече и в костях. Сделали точечное облучение, вроде бы боли поутихли. А потом в августе все снова начало болеть. Сделали КТ в августе — обнаружили пятно на теменной кости. Ну и опять все по новой. На днях сделаю новую томографию и буду искать клинику, где лечиться дальше.
Скорее всего, в Германии. В Берлине есть клиника, где я уже была. Она одна из лучших в Европе, во всяком случае, в ней есть аппараты последнего поколения, которых в мире насчитываются единицы. Реабилитация там другая. Да и сестра рядом, друзья…
— Как ты это все переживаешь психологически?
— Если честно, то иногда едет крыша. Мне говорят: «Таня, надо отстраниться от всего». А я не могу. Депрессивное состояние побеждает. Принимаю таблетки, потому что только они помогают как-то успокоиться. 24 часа в сутки живу с мыслью, что у меня рак — просыпаюсь, готовлю завтрак, работаю, засыпаю…
Живу в страхе. Уверена, любая другая болезнь переносится куда легче. А когда рак, ты не знаешь, на сколько хватит таблеток, как поведет себя организм завтра, что будет с детьми. У меня их двое. Старшему сыну 16, дочке восемь. Илья поддерживает меня, а Соня, кажется, не понимает даже, что с мамой происходит.
Много людей вокруг. Дают советы. Кто-то говорит: «Ай, я не боюсь смерти!» А я боюсь… Не хочется умирать, мне еще жить и жить.
— Кто тебя еще поддерживает?
— Муж, родители, семья. Рада, что Ирина Юрьевна Лепарская не забывает. Подруги у меня хорошие — из гимнастики особенно. Наташа Гринберг и Наташа Совпель. Света Савенкова, которая стояла еще в групповых в сборной СССР, придумала собирать деньги через сайт — он так устроен, что видно, кто участвует.
Если честно, не ожидала, что столько людей меня помнят. Лена Витриченко, Яна Батыршина, Амина Зарипова, Маргарита Мамун, Женька Павлина… Сестры Юркины из спортивной гимнастики. Галя Савчиц — дочка Галины Крыленко. Лена Шаматульская — она за Беларусь выступала, а потом в Москву уехала. Там много девчонок, которые были гимнастками, а теперь вышли замуж, и я просто не могу их идентифицировать под другими фамилиями. Всем им спасибо…
— Ты и сейчас не в стороне от любимого вида спорта — работаешь в клубе эстетической гимнастики.
— Да, в прошлом году мы даже ездили на чемпионат мира. Конечно, у нас занимаются непрофессионалы, поэтому и результат был не самый выдающийся. Но эта работа — скорее хобби. Деньги нужны, поэтому занята еще в одном месте. Не спрашивай, в каком, не хочу этих разговоров. Любая работа почетна и нужна.
— Две работы — не слишком ли много?
— Выхода нет. Я же бывшая спортсменка, должна быть выносливой. В спорте же всегда как было — любой нормальный врач после осмотра остается в шоке и советует закончить карьеру. А их спортивные коллеги знают, что мы никогда этого не сделаем. Травмы, переломы, разрывы — все это просто обыденность. Никого ими не удивишь, как и не найдешь ни одной абсолютно здоровой гимнастки.
— Ты тоже не слушалась советов «нормальных» врачей.
— Слишком любила гимнастику. Пусть это тяжело, но ту жизнь прожила бы еще раз — если бы был шанс начать все сначала. Хотя, знаешь, когда закончила карьеру, то отстранилась от нее на много лет. Смотреть не могла на фотографии, грамоты, медали и кубки. Сложила все в мешок и отправила на балкон, чтобы даже на глаза ничего не попадалось.
Свою Олимпиаду 1996 года впервые пересмотрела только два года назад. Достала кассету с антресолей, поплакала и положила обратно. Дети спрашивают: «Мама, где твои медали? Дай хоть посмотреть». И в самом деле… Какая я чемпионка мира, если даже этой золотой медали нет? А ее и вправду нет.
— Потеряла…
— Слава богу, нет. Чемпионат мира 1993 года проходил в испанском Аликанте, и прямо там я отдала награду Галине Александровне Крыленко. Она тогда была главным тренером сборной Беларуси и заслужила ту медаль не меньше, чем я. Считаю, правильный порыв. Но иногда мне хочется хоть на неделю попросить ее обратно — показать Илье и Соне. Хотя вроде бы некрасиво будет выглядеть. Отдала, а сейчас подарок назад просит, да?
Нормально. Кстати, не сомневаюсь, что там, в Испании, ты была уверена, что таких медалей впереди будет много. Впрочем, Олимпиада-1996 стала для белорусской сборной самым оглушительным провалом за всю историю участия в Играх.
Выступили мы с Ларисой Лукьяненко просто шикарно. Это я тебе как профессионал говорю. Но в финале многоборья нас просто задвинули подальше от пьедестала. Вот и вся история, очень типичная для такого субъективного вида спорта, как художественная гимнастика.
Судьба давала мне знак, что надо заканчивать. У меня ведь еще до Атланты случился разрыв ахиллова сухожилия. Затем, как водится, аналогичные проблемы стали появляться с другой ногой, которую пришлось в этом случае грузить по полной. Где-то года полтора после Олимпиады потренировалась и закончила. В 21 год. В то время была уже старушкой. Это сейчас чуть ли не до 30 лет на ковер выходят.
— А потом?
— Вначале, естественно, отдохнула. Потом в декрет ушла. Бизнесом успела заняться. Муж Саша помог открыть магазин в «Паркинге». Но прогорела — аренда была ужасающе дорогой, а товар мы покупали не напрямую, а у посредников. Поэтому, когда стала залезать в долги, поняла, что проект надо закрывать. Потом Соню родила, ну а затем уже и онкология эта началась.
В эстетическую гимнастику попала, считай, случайно. Все-таки в одном мире живем с бывшими «художницами». Многие из них взялись осваивать этот новый вид. Мне с детьми работать понравилось, даже очень. Уровень, конечно, слабый, как группа здоровья, но у меня такой характер — если чем-то занимаюсь, то ставлю максимальные цели. Готовимся к этапу Кубка мира, едем на чемпионат мира? Все, дети, начинаем готовиться серьезно, чтобы не опозорить страну!
Включаешься по полной программе. Душишь этих бедных девочек, приходишь потом домой и даже говорить не можешь. Падаешь на кровать. Соня просит: «Мама, проверь уроки». А у меня сил вообще никаких нет. Я ведь все сама показывала, детей растягивала, а такого рода физические нагрузки мне в принципе запрещены. Так, легкий труд, сидеть, какие-нибудь бумажки перебирать. А еще лучше гулять по лесу и воздухом дышать, как врачи рекомендуют.
Короче, занесло меня… Спина болит-болит, мостики, растяжки, составление упражнений. Нервы. Родители. Половина детей ушли в другой клуб, надо новых искать, оставшихся ведь не бросишь. Новые пришли — необходимо обучать, догонять, потому что на Кубке мира обязательно нужно выступить хорошо. Ну как хорошо — последними не оказаться.
— Не оказались?
— Нет, и даже предпоследними не стали. Что за полгода можно успеть сделать? Но девочки молодцы, боролись, упирались! Хорошая команда. Этап Кубка, кстати, тоже в Испании был, в Барселоне. Конечно, воспоминания нахлынули… Я давно уже не видела тех девчонок, с которыми соперничала. С удовольствием пообщалась бы. У нас хорошая компания была. Особенно дружила с Яной Батыршиной и Аминой Зариповой. Они такие же веселые и общительные, как и я. Никогда между нами не было соперничества, когда кто-то на кого-то косо смотрит или чему-то завидует.
С Леной Витриченко и Катей Серебрянской тоже хорошо общалась. Но у них обеих мамы — тренеры, поэтому особенно не раскрепостишься на банкете после соревнований. А вот для нас это был тот самый вожделенный миг, когда можно было дать себе наконец возможность покушать все, что душе угодно, не думая, что завтра надо вставать на утреннюю тренировку…
Девчонки наши вообще молодцы, особенно Амина. Тренер Маргариты Мамун — олимпийской чемпионки, звучит же!
У россиянок всегда были хорошие гимнастки. Когда я уже уходила, начинала зажигаться звезда Алины Кабаевой. Даже после первых ее стартов было видно, что в художественной гимнастике появляется новый лидер, которая произведет в ней переворот. Чувствовалась в этой маленькой девочке, которая всем без исключения нравилась, какая-то непобедимая сила.
— Представляю, с каким умилением ты разглядываешь фотографии, сделанные в 90-е.
— Вообще не смотрю. Недавно был этап Кубка мира, попросили, так вот нашла коробку, отнесла. Надо будет забрать. Знаешь, те воспоминания для меня и светлые, и болезненные одновременно.
Смотришь на ту семнадцатилетнюю Таньку и понимаешь, что она была глуповатая, дурноватая, вдобавок еще и ленивая. Ей бы мою сегодняшнюю голову, и она сделала бы куда больше, чем смогла тогда. Но это нормально для взрослого человека. То же самое я пыталась донести до своих девочек, с которыми мы готовились к «миру». Что работать надо здесь и сейчас, по максимуму. И затем будете испытывать от этого кайф. А если что-то зажмете, то потом сильно пожалеете.
Вспоминаю себя: я же во время карьеры замуж вышла, такого, по-моему, еще не бывало в художественной гимнастике. Надо тренироваться, а у меня в голове совсем другие мысли. Как сорваться быстрее к любимому. Сделаешь страдальческий вид, мол, что-то болит, не могу больше. Отпустят — и ты счастлива, что быстрее освободилась. Ох, какая же глупая…
Хотя, наверное, так поступают все молодые девочки, которые по восемь часов в день сидят в зале. Им всем очень хочется вырваться на свободу, увидеть другую жизнь. А получается, что та, с ежедневными двухразовыми тренировками, во время которых клянешь все на свете, и была лучшей и самой счастливой ее частью…
— Тебе всего сорок. Можно все наверстать.
— Можно. И я постараюсь, конечно. Если буду жить.
Внимание! У вас отключен JavaScript, ваш браузер не поддерживает HTML5, или установлена старая версия проигрывателя Adobe Flash Player. 
2016-11-18 11:43:01
РазноеА все началось пять лет назад, когда рядовое медицинское обследование обнаружило у чемпионки мира по художественной гимнастике Татьяны Огрызко злокачественную опухоль молочной железы...
Тогда мы справились своими силами, - начинает свой рассказ Татьяна. - Я могла оставить работу и спокойно лечиться. Хотя поначалу, как говорится, лежала влежку. Практически сразу же прооперировали. Потом было самое страшное - "красная химия".
Что это такое и с чем бы сравнить? Не знаю, мне кажется, похожие чувства должен испытывать наркоман - когда его ломает. Выкручивает все кости, не можешь ни спать, ни лежать, ни есть, вообще ничего. Во время этой процедуры выпадают волосы, я год в парике ходила.
Раз в три недели это делали. Только начинаешь оживать, как бах - и снова ты никакая. Этот кошмар я вообще вспоминать не хочу. Забыть бы его, как страшный сон. Потом у меня были 42 дозы облучения в Боровлянах. Затем сделали операцию - страховочную, чтобы метастазы вниз не пошли. А так как были побочные эффекты, то я загремела в 9-ю больницу. Но это нормально, потому что каждая химиотерапия заставляет вылезать новую болячку. Это я уже потом узнала.
Год еще кололи лекарство, которое подавляет рост опухолей. Вроде бы все пришло в норму. А этой весной начали болеть ребра и спина. Такое ощущение, будто получила спортивную травму. Поэтому ходила к доктору - тейпировала, кололи обезболивающее, но ничего не помогало.
Отправили меня на компьютерную томографию. Нашли пятна в ребре, в плече и в костях. Сделали точечное облучение, вроде бы боли поутихли. А потом в августе все снова начало болеть. Сделали КТ в августе - обнаружили пятно на теменной кости. Ну и опять все по новой. На днях сделаю новую томографию и буду искать клинику, где лечиться дальше.
Скорее всего, в Германии. В Берлине есть клиника, где я уже была. Она одна из лучших в Европе, во всяком случае, в ней есть аппараты последнего поколения, которых в мире насчитываются единицы. Реабилитация там другая. Да и сестра рядом, друзья...
Как ты это все переживаешь психологически?
Если честно, то иногда едет крыша. Мне говорят: "Таня, надо отстраниться от всего". А я не могу. Депрессивное состояние побеждает. Принимаю таблетки, потому что только они помогают как-то успокоиться. 24 часа в сутки живу с мыслью, что у меня рак - просыпаюсь, готовлю завтрак, работаю, засыпаю...
Живу в страхе. Уверена, любая другая болезнь переносится куда легче. А когда рак, ты не знаешь, на сколько хватит таблеток, как поведет себя организм завтра, что будет с детьми. У меня их двое. Старшему сыну 16, дочке восемь. Илья поддерживает меня, а Соня, кажется, не понимает даже, что с мамой происходит.
Много людей вокруг. Дают советы. Кто-то говорит: "Ай, я не боюсь смерти!" А я боюсь... Не хочется умирать, мне еще жить и жить.
Кто тебя еще поддерживает?
Муж, родители, семья. Рада, что Ирина Юрьевна Лепарская не забывает. Подруги у меня хорошие - из гимнастики особенно. Наташа Гринберг и Наташа Совпель. Света Савенкова, которая стояла еще в групповых в сборной СССР, придумала собирать деньги через сайт - он так устроен, что видно, кто участвует.
Если честно, не ожидала, что столько людей меня помнят. Лена Витриченко, Яна Батыршина, Амина Зарипова, Маргарита Мамун, Женька Павлина... Сестры Юркины из спортивной гимнастики. Галя Савчиц - дочка Галины Крыленко. Лена Шаматульская - она за Беларусь выступала, а потом в Москву уехала. Там много девчонок, которые были гимнастками, а теперь вышли замуж, и я просто не могу их идентифицировать под другими фамилиями. Всем им спасибо...
Ты и сейчас не в стороне от любимого вида спорта - работаешь в клубе эстетической гимнастики.
Да, в прошлом году мы даже ездили на чемпионат мира. Конечно, у нас занимаются непрофессионалы, поэтому и результат был не самый выдающийся. Но эта работа - скорее хобби. Деньги нужны, поэтому занята еще в одном месте. Не спрашивай, в каком, не хочу этих разговоров. Любая работа почетна и нужна.
Две работы - не слишком ли много?
Выхода нет. Я же бывшая спортсменка, должна быть выносливой. В спорте же всегда как было - любой нормальный врач после осмотра остается в шоке и советует закончить карьеру. А их спортивные коллеги знают, что мы никогда этого не сделаем. Травмы, переломы, разрывы - все это просто обыденность. Никого ими не удивишь, как и не найдешь ни одной абсолютно здоровой гимнастки.
Ты тоже не слушалась советов "нормальных" врачей.
Слишком любила гимнастику. Пусть это тяжело, но ту жизнь прожила бы еще раз - если бы был шанс начать все сначала. Хотя, знаешь, когда закончила карьеру, то отстранилась от нее на много лет. Смотреть не могла на фотографии, грамоты, медали и кубки. Сложила все в мешок и отправила на балкон, чтобы даже на глаза ничего не попадалось.
Свою Олимпиаду 1996 года впервые пересмотрела только два года назад. Достала кассету с антресолей, поплакала и положила обратно. Дети спрашивают: "Мама, где твои медали? Дай хоть посмотреть". И в самом деле... Какая я чемпионка мира, если даже этой золотой медали нет? А ее и вправду нет.
Потеряла...
Слава богу, нет. Чемпионат мира 1993 года проходил в испанском Аликанте, и прямо там я отдала награду Галине Александровне Крыленко. Она тогда была главным тренером сборной Беларуси и заслужила ту медаль не меньше, чем я. Считаю, правильный порыв. Но иногда мне хочется хоть на неделю попросить ее обратно - показать Илье и Соне. Хотя вроде бы некрасиво будет выглядеть. Отдала, а сейчас подарок назад просит, да?
Нормально. Кстати, не сомневаюсь, что там, в Испании, ты была уверена, что таких медалей впереди будет много. Впрочем, Олимпиада-1996 стала для белорусской сборной самым оглушительным провалом за всю историю участия в Играх.
Выступили мы с Ларисой Лукьяненко просто шикарно. Это я тебе как профессионал говорю. Но в финале многоборья нас просто задвинули подальше от пьедестала. Вот и вся история, очень типичная для такого субъективного вида спорта, как художественная гимнастика.
Судьба давала мне знак, что надо заканчивать. У меня ведь еще до Атланты случился разрыв ахиллова сухожилия. Затем, как водится, аналогичные проблемы стали появляться с другой ногой, которую пришлось в этом случае грузить по полной. Где-то года полтора после Олимпиады потренировалась и закончила. В 21 год. В то время была уже старушкой. Это сейчас чуть ли не до 30 лет на ковер выходят.
Вначале, естественно, отдохнула. Потом в декрет ушла. Бизнесом успела заняться. Муж Саша помог открыть магазин в "Паркинге". Но прогорела - аренда была ужасающе дорогой, а товар мы покупали не напрямую, а у посредников. Поэтому, когда стала залезать в долги, поняла, что проект надо закрывать. Потом Соню родила, ну а затем уже и онкология эта началась.
В эстетическую гимнастику попала, считай, случайно. Все-таки в одном мире живем с бывшими "художницами". Многие из них взялись осваивать этот новый вид. Мне с детьми работать понравилось, даже очень. Уровень, конечно, слабый, как группа здоровья, но у меня такой характер - если чем-то занимаюсь, то ставлю максимальные цели. Готовимся к этапу Кубка мира, едем на чемпионат мира? Все, дети, начинаем готовиться серьезно, чтобы не опозорить страну!
Включаешься по полной программе. Душишь этих бедных девочек, приходишь потом домой и даже говорить не можешь. Падаешь на кровать. Соня просит: "Мама, проверь уроки". А у меня сил вообще никаких нет. Я ведь все сама показывала, детей растягивала, а такого рода физические нагрузки мне в принципе запрещены. Так, легкий труд, сидеть, какие-нибудь бумажки перебирать. А еще лучше гулять по лесу и воздухом дышать, как врачи рекомендуют.
Короче, занесло меня... Спина болит-болит, мостики, растяжки, составление упражнений. Нервы. Родители. Половина детей ушли в другой клуб, надо новых искать, оставшихся ведь не бросишь. Новые пришли - необходимо обучать, догонять, потому что на Кубке мира обязательно нужно выступить хорошо. Ну как хорошо - последними не оказаться.
Не оказались?
Нет, и даже предпоследними не стали. Что за полгода можно успеть сделать? Но девочки молодцы, боролись, упирались! Хорошая команда. Этап Кубка, кстати, тоже в Испании был, в Барселоне. Конечно, воспоминания нахлынули... Я давно уже не видела тех девчонок, с которыми соперничала. С удовольствием пообщалась бы. У нас хорошая компания была. Особенно дружила с Яной Батыршиной и Аминой Зариповой. Они такие же веселые и общительные, как и я. Никогда между нами не было соперничества, когда-то кто-то на кого-то косо смотрит или чему-то завидует.
С Леной Витриченко и Катей Серебрянской тоже хорошо общалась. Но у них обеих мамы - тренеры, поэтому особенно не раскрепостишься на банкете после соревнований. А вот для нас это был тот самый вожделенный миг, когда можно было дать себе наконец возможность покушать все, что душе угодно, не думая, что завтра надо вставать на утреннюю тренировку...
Девчонки наши вообще молодцы, особенно Амина. Тренер Маргариты Мамун - олимпийской чемпионки, звучит же!
У россиянок всегда были хорошие гимнастки. Когда я уже уходила, начинала зажигаться звезда Алины Кабаевой. Даже после первых ее стартов было видно, что в художественной гимнастике появляется новый лидер, которая произведет в ней переворот. Чувствовалась в этой маленькой девочке, которая всем без исключения нравилась, какая-то непобедимая сила.
Фото: Александр Шичко, Прессбол
Ее невозможно не узнать даже со спины - такие точеные фигуры могут быть только у гимнасток. Татьяна Огрызко оглядывается, улыбается и приветственно машет мне рукой. Чемпионка мира по художественной гимнастике 1993 года, кажется, совсем не изменилась со времен своей спортивной карьеры.
И уж тем более она не похожа на человека, который только за этот год перенес уйму сеансов облучения, после которых не то что улыбаться, жить не хочется... Мы идем с ней в кафе, где не будет имбиря, с которым Таня привыкла пить чай, и потому закажем латте. А после разговора я подвезу ее к Комаровке, где Тане нужно будет купить травы - у той самой бабушки, которая знает в этом толк.
Сказала ли ей Таня? Ну, может быть, только как целительнице. А вообще она не расположена говорить о своих проблемах. И наше интервью становится возможным лишь по инициативе ее подруги, объявившей через американские сайты о сборе денег на лечение известной белорусской гимнастки.
Пять лет назад, когда рядовое медицинское обследование обнаружило злокачественную опухоль молочной железы, мы справились своими силами, - начинает свой рассказ Татьяна. - Я могла оставить работу и спокойно лечиться. Хотя поначалу, как говорится, лежала влежку. Практически сразу же прооперировали. Потом было самое страшное - «красная химия».
Что это такое и с чем бы сравнить? Не знаю, мне кажется, похожие чувства должен испытывать наркоман - когда его ломает. Выкручивает все кости, не можешь ни спать, ни лежать, ни есть, вообще ничего. Во время этой процедуры выпадают волосы, я год в парике ходила.
Раз в три недели это делали. Только начинаешь оживать, как бах - и снова ты никакая. Этот кошмар я вообще вспоминать не хочу. Забыть бы его, как страшный сон. Потом у меня были 42 дозы облучения в Боровлянах. Затем сделали операцию - страховочную, чтобы метастазы вниз не пошли. А так как были побочные эффекты, то я загремела в 9-ю больницу. Но это нормально, потому что каждая химиотерапия заставляет вылезать новую болячку. Это я уже потом узнала.
Год еще кололи лекарство, которое подавляет рост опухолей. Вроде бы все пришло в норму. А этой весной начали болеть ребра и спина. Такое ощущение, будто получила спортивную травму. Поэтому ходила к доктору - тейпировала, кололи обезболивающее, но ничего не помогало.
Отправили меня на компьютерную томографию. Нашли пятна в ребре, в плече и в костях. Сделали точечное облучение, вроде бы боли поутихли. А потом в августе все снова начало болеть. Сделали КТ в августе - обнаружили пятно на теменной кости. Ну и опять все по новой. На днях сделаю новую томографию и буду искать клинику, где лечиться дальше.
Скорее всего, в Германии. В Берлине есть клиника, где я уже была. Она одна из лучших в Европе, во всяком случае, в ней есть аппараты последнего поколения, которых в мире насчитываются единицы. Реабилитация там другая. Да и сестра рядом, друзья...
- Как ты это все переживаешь психологически?
Если честно, то иногда едет крыша. Мне говорят: «Таня, надо отстраниться от всего». А я не могу. Депрессивное состояние побеждает. Принимаю таблетки, потому что только они помогают как-то успокоиться. 24 часа в сутки живу с мыслью, что у меня рак - просыпаюсь, готовлю завтрак, работаю, засыпаю...
Живу в страхе. Уверена, любая другая болезнь переносится куда легче. А когда рак, ты не знаешь, на сколько хватит таблеток, как поведет себя организм завтра, что будет с детьми. У меня их двое. Старшему сыну 16, дочке восемь. Илья поддерживает меня, а Соня, кажется, не понимает даже, что с мамой происходит.
Много людей вокруг. Дают советы. Кто-то говорит: «Ай, я не боюсь смерти!» А я боюсь... Не хочется умирать, мне еще жить и жить.
- Кто тебя еще поддерживает?
Муж, родители, семья. Рада, что Ирина Юрьевна Лепарская не забывает. Подруги у меня хорошие - из гимнастики особенно. Наташа Гринберг и Наташа Совпель. Света Савенкова, которая стояла еще в групповых в сборной СССР, придумала собирать деньги через сайт - он так устроен, что видно, кто участвует.
Если честно, не ожидала, что столько людей меня помнят. Лена Витриченко, Яна Батыршина, Амина Зарипова, Маргарита Мамун, Женька Павлина... Сестры Юркины из спортивной гимнастики. Галя Савчиц - дочка Галины Крыленко. Лена Шаматульская - она за Беларусь выступала, а потом в Москву уехала. Там много девчонок, которые были гимнастками, а теперь вышли замуж, и я просто не могу их идентифицировать под другими фамилиями. Всем им спасибо...
- Ты и сейчас не в стороне от любимого вида спорта - работаешь в клубе эстетической гимнастики.
Да, в прошлом году мы даже ездили на чемпионат мира. Конечно, у нас занимаются непрофессионалы, поэтому и результат был не самый выдающийся. Но эта работа - скорее хобби. Деньги нужны, поэтому занята еще в одном месте. Не спрашивай, в каком, не хочу этих разговоров. Любая работа почетна и нужна.
- Две работы - не слишком ли много?
Выхода нет. Я же бывшая спортсменка, должна быть выносливой. В спорте же всегда как было - любой нормальный врач после осмотра остается в шоке и советует закончить карьеру. А их спортивные коллеги знают, что мы никогда этого не сделаем. Травмы, переломы, разрывы - все это просто обыденность. Никого ими не удивишь, как и не найдешь ни одной абсолютно здоровой гимнастки.
- Ты тоже не слушалась советов «нормальных» врачей.
Слишком любила гимнастику. Пусть это тяжело, но ту жизнь прожила бы еще раз - если бы был шанс начать все сначала. Хотя, знаешь, когда закончила карьеру, то отстранилась от нее на много лет. Смотреть не могла на фотографии, грамоты, медали и кубки. Сложила все в мешок и отправила на балкон, чтобы даже на глаза ничего не попадалось.
Свою Олимпиаду 1996 года впервые пересмотрела только два года назад. Достала кассету с антресолей, поплакала и положила обратно. Дети спрашивают: «Мама, где твои медали? Дай хоть посмотреть». И в самом деле... Какая я чемпионка мира, если даже этой золотой медали нет? А ее и вправду нет.
- Потеряла...
Слава богу, нет. Чемпионат мира 1993 года проходил в испанском Аликанте, и прямо там я отдала награду Галине Александровне Крыленко. Она тогда была главным тренером сборной Беларуси и заслужила ту медаль не меньше, чем я. Считаю, правильный порыв. Но иногда мне хочется хоть на неделю попросить ее обратно - показать Илье и Соне. Хотя вроде бы некрасиво будет выглядеть. Отдала, а сейчас подарок назад просит, да?
Нормально. Кстати, не сомневаюсь, что там, в Испании, ты была уверена, что таких медалей впереди будет много. Впрочем, Олимпиада-1996 стала для белорусской сборной самым оглушительным провалом за всю историю участия в Играх.
Выступили мы с Ларисой Лукьяненко просто шикарно. Это я тебе как профессионал говорю. Но в финале многоборья нас просто задвинули подальше от пьедестала. Вот и вся история, очень типичная для такого субъективного вида спорта, как художественная гимнастика.
Судьба давала мне знак, что надо заканчивать. У меня ведь еще до Атланты случился разрыв ахиллова сухожилия. Затем, как водится, аналогичные проблемы стали появляться с другой ногой, которую пришлось в этом случае грузить по полной. Где-то года полтора после Олимпиады потренировалась и закончила. В 21 год. В то время была уже старушкой. Это сейчас чуть ли не до 30 лет на ковер выходят.
- А потом?
Вначале, естественно, отдохнула. Потом в декрет ушла. Бизнесом успела заняться. Муж Саша помог открыть магазин в «Паркинге». Но прогорела - аренда была ужасающе дорогой, а товар мы покупали не напрямую, а у посредников. Поэтому, когда стала залезать в долги, поняла, что проект надо закрывать. Потом Соню родила, ну а затем уже и онкология эта началась.
В эстетическую гимнастику попала, считай, случайно. Все-таки в одном мире живем с бывшими «художницами». Многие из них взялись осваивать этот новый вид. Мне с детьми работать понравилось, даже очень. Уровень, конечно, слабый, как группа здоровья, но у меня такой характер - если чем-то занимаюсь, то ставлю максимальные цели. Готовимся к этапу Кубка мира, едем на чемпионат мира? Все, дети, начинаем готовиться серьезно, чтобы не опозорить страну!
Включаешься по полной программе. Душишь этих бедных девочек, приходишь потом домой и даже говорить не можешь. Падаешь на кровать. Соня просит: «Мама, проверь уроки». А у меня сил вообще никаких нет. Я ведь все сама показывала, детей растягивала, а такого рода физические нагрузки мне в принципе запрещены. Так, легкий труд, сидеть, какие-нибудь бумажки перебирать. А еще лучше гулять по лесу и воздухом дышать, как врачи рекомендуют.
Короче, занесло меня... Спина болит-болит, мостики, растяжки, составление упражнений. Нервы. Родители. Половина детей ушли в другой клуб, надо новых искать, оставшихся ведь не бросишь. Новые пришли - необходимо обучать, догонять, потому что на Кубке мира обязательно нужно выступить хорошо. Ну как хорошо - последними не оказаться.
- Не оказались?
Нет, и даже предпоследними не стали. Что за полгода можно успеть сделать? Но девочки молодцы, боролись, упирались! Хорошая команда. Этап Кубка, кстати, тоже в Испании был, в Барселоне. Конечно, воспоминания нахлынули... Я давно уже не видела тех девчонок, с которыми соперничала. С удовольствием пообщалась бы. У нас хорошая компания была. Особенно дружила с Яной Батыршиной и Аминой Зариповой. Они такие же веселые и общительные, как и я. Никогда между нами не было соперничества, когда кто-то на кого-то косо смотрит или чему-то завидует.
С Леной Витриченко и Катей Серебрянской тоже хорошо общалась. Но у них обеих мамы - тренеры, поэтому особенно не раскрепостишься на банкете после соревнований. А вот для нас это был тот самый вожделенный миг, когда можно было дать себе наконец возможность покушать все, что душе угодно, не думая, что завтра надо вставать на утреннюю тренировку...
Девчонки наши вообще молодцы, особенно Амина. Тренер Маргариты Мамун - олимпийской чемпионки, звучит же!
У россиянок всегда были хорошие гимнастки. Когда я уже уходила, начинала зажигаться звезда Алины Кабаевой. Даже после первых ее стартов было видно, что в художественной гимнастике появляется новый лидер, которая произведет в ней переворот. Чувствовалась в этой маленькой девочке, которая всем без исключения нравилась, какая-то непобедимая сила.
- Представляю, с каким умилением ты разглядываешь фотографии, сделанные в 90-е.
Вообще не смотрю. Недавно был этап Кубка мира, попросили, так вот нашла коробку, отнесла. Надо будет забрать. Знаешь, те воспоминания для меня и светлые, и болезненные одновременно.
Смотришь на ту семнадцатилетнюю Таньку и понимаешь, что она была глуповатая, дурноватая, вдобавок еще и ленивая. Ей бы мою сегодняшнюю голову, и она сделала бы куда больше, чем смогла тогда. Но это нормально для взрослого человека. То же самое я пыталась донести до своих девочек, с которыми мы готовились к «миру». Что работать надо здесь и сейчас, по максимуму. И затем будете испытывать от этого кайф. А если что-то зажмете, то потом сильно пожалеете.
Вспоминаю себя: я же во время карьеры замуж вышла, такого, по-моему, еще не бывало в художественной гимнастике. Надо тренироваться, а у меня в голове совсем другие мысли. Как сорваться быстрее к любимому. Сделаешь страдальческий вид, мол, что-то болит, не могу больше. Отпустят - и ты счастлива, что быстрее освободилась. Ох, какая же глупая...
Хотя, наверное, так поступают все молодые девочки, которые по восемь часов в день сидят в зале. Им всем очень хочется вырваться на свободу, увидеть другую жизнь. А получается, что та, с ежедневными двухразовыми тренировками, во время которых клянешь все на свете, и была лучшей и самой счастливой ее частью...
- Тебе всего сорок. Можно все наверстать.
Можно. И я постараюсь, конечно. Если буду жить.
Ее боготворят, побаиваются и частенько называют «генерал в юбке». Не удивительно, что на первое предложение поучаствовать в нашей рубрике «Формула любви» Ирина Юрьевна ответила, будто шашкой рубанула: «Времени нет, впереди - Олимпиада! Не до сюсюканий…» Привезя из Лондона две медали, заодно отпраздновав на туманном Альбионе юбилей, а после отдохнув в Турции, Лепарская слегка расслабилась: «Ладно уж, поговорим про вашу любовь…»Саша влюбился в Иру по малюсенькой фотографии в комсомольском билете. В спортивной школе в Смолевичах, куда Ирину сослали по распределению, летом организовали лагерь. А Саша приехал проведать друга-вожатого.
К этому времени Ирина уже год, как спала на надувном матрасе в спальном мешке прямо на столе в кабинете, спасаясь таким образом от крыс. Других условий попросту не было.
Когда я вначале попала в Минск, то подумала: «Столько окон в Минске - и за каждым жизнь. А у меня даже такого окошка нет...» О нем тогда и мечтала.
Саша добивался любимую год. Поначалу Ирина не воспринимала его всерьез. Еще бы: ей уже 22, а он всего-навсего 18-летний студент...
Каждый день после занятий в институте Саша приезжал в Смолевичи со словами: «Выходи за меня замуж!» И всегда уезжал с одной и той же фразой: «Все равно ты выйдешь за меня замуж!» Своей настойчивостью и взял.
Помню, перед свадьбой я поехала к маме в Новороссийск, а Саша все переживал: «Наступит день свадьбы, я надену костюм, куплю цветы, приду в загс, а тебя нет, ты не приехала…» «И что ты будешь делать?» - спрашиваю. А он в ответ: «Я как подумаю, что еще год на этих электричках к тебе в Смолевичи ездить... Но у меня же нет выхода!» Я не поверила: «И что - будешь ездить? Тогда я лучше в этом году приеду в загс, еще год - это слишком!» (Смеется.)
Александр переживал, что Ирина не появится на свадьбе, и ему придется добиваться ее еще год.
Фото: из семейного архива.
«За 10 лет мы сменили 10 съемных квартир»
Ирина Юрьевна принимает меня в кабинете, больше похожем на чулан - крохотная комнатушка без окон, кажется, задыхается без солнечных лучей и глотка свежего воздуха. В республиканском центре Олимпийской подготовки по художественной гимнастике бок о бок тренируются именитые чемпионки Любовь Черкашина, Мелитина Станюта и совсем еще крохи, пока лишь мечтающие о победах. В ожидании нового здания гимнастки живут пятый год. Но это что!
Мы с мужем после свадьбы 10 лет ждали своего жилья и сменили за те годы 10 съемных квартир, - не скрывает Ирина Юрьевна. - И даже после росписи в загсе поехали праздновать к друзьям в Уручье.
- А еще говорят, что квартирный вопрос разрушает отношения!
Если бы это было правдой, мы бы уже давно разбежались. Ерунда! Лепарский каждый раз говорил: «Дуся (он меня с первого дня так называет), нас опять выгоняют. Но я уже нашел другую квартиру…» Так что Минск я изучала по переездам.
Ирина Юрьевна не мыслит свою жизнь без гимнастики и многочисленных подопечных, которые много лет жили в ее семье. Вначале - Лариса Лукьяненко, Оля Гонтарь и Лена Иванова.
У нас был диван, сервант, два кресла, журнальный столик и трое вот этих детей, которым негде было жить. С ними и переезжали.
Лариса Лукьяненко приехала в 88-м году из Усть-Каменогорска и прожила у нас семь лет, - продолжает рассказ Ирина Юрьевна. - Лепарский звал ее Жеребенок. Помните фильм «Три толстяка», когда маленький принц говорит: «Я же ребенок!» Оттуда и пошло - «Же ребенок». Она ему, как дочка родная, и до сих пор Саша зовет ее Жеребенок.
Потом появилась Оля Гонтарь, за ней из Слуцка приехала Лена Иванова. Ее мама привезла нам мешок картошки, сказала: «Ирина Юрьевна, у нас нет денег, но есть картошка. Лену кормите и сами кушайте!»
Ирина Юрьевна обожает детей, и когда гимнастки выросли и разъехались по домам, у нее появилась чудесная крестница.
Сейчас у меня есть моя любимая Андрианочка. У нее есть и мама и папа, но еще у нее есть Ира. Я без нее не живу, и она без меня не может. Так вышло, что своих детей у нас с мужем нет. И когда у нас прекратили жить все гимнастки, эту нишу заполнила Андрианочка, которую я покрестила в три месяца. Сейчас ей 11, и у нас такая тесная связь, которая никому ни в тягость: ни папе, ни маме. Никто не ревнует. Вот такой у нас ребенок.
Ирина Юрьевна с любимой крестницей Андрианой.
Фото: из семейного архива.
«Браки рушатся от безделья»
Ирина Юрьевна признается, что условий перед свадьбой мужу не ставила. Да и что взять со студента с 40-рублевой стипендией? Но ухаживал Саша красиво.
Мог взять и купить мне за 40 рублей флакон французских духов. И ничего, что потом с моей зарплаты нужно было еще за квартиру заплатить. В нем это есть: «Не жить, чтобы есть, а есть, чтобы жить». Саша в еде непривередлив: кефир с картошкой есть - и прекрасно!
- Да, повезло вам с мужем: не всякий будет в кулинарии напротив дома питаться, пока жена вся в работе…
Эта проблема уже решена. Мы оба сейчас на диетах, у Саши - белковая. Он хочет похудеть, убрать живот, накачать мышцы. Поэтому, если в холодильнике есть куриные грудки, рис и кефир - жизнь удалась. Он так и говорит: «Ничего не покупайте, потому что я худею, а отказаться не смогу».
Я умею вкусно готовить, но времени на все не хватает.
- Психологи часто пугают семьи кризисами отношений: год, три, семь…
Браки рушатся от безделья. Я не помню ни первый год, ни седьмой. Может, кризисы когда-то и маячили на горизонте, но мы не успевали их замечать и плохое быстро забывали.
Мы редко видимся, хоть Саша и работает через стенку, руководит нашим фитнес-центром. Но моя работа предполагает постоянные разъезды. Сейчас же я очень рада за мужа, который с нашими друзьями отдыхает в Доминиканской Республике. О, легок на помине звонит! - и Ирина Юрьевна слушает отчет мужа: «Океан теплый, бассейн горячий. Играем в волейбол, теннис. Еды много, но куриных грудок нет, беда. Поэтому иногда пьем мохито, капучино и едим фрукты. Я впервые на таком отдыхе и мне все очень-очень нравится!»
И слава богу! - радуется за супруга Ирина Юрьевна.
- Не боитесь отпускать мужа одного?
Да ничего я не боюсь, - рубит с плеча Ирина Юрьевна, но на секунду задумывается: - Если он не боится отпускать меня, почему я должна бояться отпускать его?
Мужу нужен активный отдых: волейбол, бильярд, шахматы, домино. А для меня лучший отдых с Андрианой, если она рядом - мой отдых состоялся.
Уже много лет Александр Валентинович верный помощник знаменитой супруги: и дома, и на работе.
Фото: Сергей ГАПОН
«Муж уверен, что на Олимпиаде мы победили благодаря ему»
- Вы с мужем варитесь в одном котле. Не находит коса на камень?
Мы - одна команда. Чего ж тут ссориться? И дети его обожают. Саша добрый, умеет их занять, заинтересовать. У него хорошая голова: он в 30 лет умножал в уме четырехзначные числа. Муж окончил политехнический институт по специальности «Машиностроение», два года отработал по распределению на шарикоподшипниковом заводе. Тогда нужны были деньги на свадьбу.
Потом он ушел из профессии и стал помогать мне. Но ни дня не пожалел, что связал свою жизнь с гимнастикой и детьми. Лепарский так за нас переживает, что никогда не смотрит соревнования по телевизору. А после Олимпийских игр в Лондоне сказал: «Это вы думаете, что вы там победили, а на самом деле это я. Я закрыл глаза и уши, сидел под столом сконцентрировавшись и молился. Поэтому вы и победили! Так что передай Морковке (он Любу Черкашину, любя, с детства называет Морковкой), что это я все правильно сделал».
Ирину Лепарскую некоторые называют "генералом в юбке".
Фото: Виктор ДРАЧЕВ
Мне всегда нужна его помощь. Лепарский - человек, который все сделает правильно. Правда, при этом частенько бурчит (смеется).
- Ирина Юрьевна, женщины тоже часто идут на поводу у эмоций и не промолчат там, где впору бы сдержаться…
Да, язык мой - враг мой, это точно. И в личной жизни тоже. Да у меня и муж такой же!
- Не сложно вдвоем, говорливым? Посуду небось молотили?
Да никогда в жизни!
- А как тогда пар выпускаете?
Саша уходит с головой в компьютерные игры, а я вообще ничего не выпускаю.
- Некоторые бросаются убирать квартиру.
Да не дай бог! Раньше убирала, теперь есть кому это делать. У нас ведь два этажа, а времени мало.
- Признайтесь, дома «генерала в юбке» включаете?
В семье у нас наоборот: Лепарский руководитель. Я не могу спокойно выключить свет, закрыть дверь - все не так. Все уже привыкли и не обращают внимания на его постоянное жужжание. Потому что знают, что добрее его не бывает.
Муж в принципе все правильно говорит, просто мне не хочется это выполнять. Я с детства очень рассеянная, все теряю. Мою красную кофточку знала вся школа: я каждое утро приходила в ней и каждый вечер уходила без нее.
Зато все, что мне надо знать, - все в моей голове и столько не знает никто.
Ирина Юрьевна уверена, что в семейной жизни не нужно никого перевоспитывать. Должны встретиться два человека, которые смогут жить рядом. Причем с этим человеком жизнь должна быть легче, чем без него.
«Браки в гимнастике очень редко сохраняются долго»
- Ирина Юрьевна вы однажды сказали, что смысл спорта в том, чтобы победить себя. А в чем смысл семейной жизни?
В этом вообще смысл жизни - победить себя. Приучить к дисциплине, организовать. Трудолюбие, внимание, уважение, культура - все это пригодится не только в гимнастике, но и в жизни. Если она берется за одно - бросает, потом за другое - снова бросает, так она и мужей менять будет.
И еще я уверена, что печать в паспорте удерживает пару от необдуманных решений. Сегодня поругались, в эмоциях крикнешь: «Все, я с тобой развожусь!» А утром успокоишься, подумаешь: «Так вот эту печать надо же как-то убрать? Что-то для этого сделать, а зачем? Да ну, забыли…» А не было бы печати - разбежались, а потом гордости не хватило бы вернуться.
- А как вы празднуете годовщины свадьбы?
В день нашей свадьбы родилась Лариса Лукьяненко, наш «Же ребенок». Когда мы отмечали ее день рождения, то всегда ближе к концу застолья вставала Марина Лобач (первая советская олимпийская чемпионка по художественной гимнастике. - Ред.) и говорила: «А у меня есть еще один тост. Я хочу поднять бокалы за Ирину Юрьевну и Александра Валентиновича, потому что сегодня у них день свадьбы!» Так длилось долгие годы.
Мы к датам вообще несерьезно относимся. Однажды дружной компанией поздравляли Лепарского с 33-летием. Бурно так: возраст Христа же! Накануне я специально привезла мужу из Испании подарок - статуэтку в виде люльки с Иисусом.
Большое застолье, тосты, а под конец вечера муж мне тихонько говорит: «Я сегодня утром ездил к маме, и она сказала, что мне сегодня не 33, а 32…» Я говорю: «Так что ж ты молчал?!» А он в ответ: «Людям же нравится, пусть так и будет. В следующем году еще раз отпразднуем».
- Какой у вас мудрый муж!
Поэтому мы и прожили 30 лет вместе. А ведь браки в гимнастике очень редко сохраняются долго. Муж тренера по художественной гимнастике - это очень редкий экземпляр. Многие так и говорят: «Как тебе повезло с Лепарским!» И я прекрасно это понимаю.
Для счастливой семейной жизни нужно поменьше включать страстей, этаких Ромео и Джульетт, которые то сходятся, то расходятся. Нужно просто жить.
Многие уверены, что Лепарская - волшебница, у которой чемпионы получаются по щелчку пальцев.
Фото: из семейного архива.
«Я знаю, что наша судьба свершилась на небесах и менять ничего не надо»
- А вы мужа не ревнуете: руководитель фитнес-центра постоянно в окружении молоденьких граций…
Ну что вы, нет! Для моего Лепарского они все «же ребенки». Хотя один случай все же вспомнила. Много лет назад муж подарил мне кольцо с бриллиантом. Украшения я почти не ношу, и оно долго лежало. А однажды Саша предложил: «Давно хочу тебе сказать: давай подарим твое кольцо с бриллиантом Же ребенку». Я удивилась: «Как ты можешь мое кольцо кому-то подарить?!»
- Ничего себе предложение!
Я тоже возмутилась. Но потом подумала, подумала и решила: «И правда ведь лежит. Отдавай!» И мы отдали колечко Ларисе, пусть носит девочка. Поэтому никакой ревности между нами не существует. Наши отношения держатся на доверии и общности интересов.
- А как же любовь?
У каждого свой рецепт. Наверное, есть и Ромео с Джульеттой, прожившие всю жизнь в любви. Есть пары, у которых с первого дня ощущение, будто они уже сто лет вместе. Но есть и те, кто сошелся по большой страсти, а она взяла и за год сгорела, как спичка. И кроме раздражения ничего не осталось.
У каждого своя история, при этом у всех хоть чуточку, но любовь была. Единой формулы счастливых отношений нет. Но обязательно одно: должны встретиться подходящие друг другу люди.
- А когда вы поняли, что подходите друг другу: до или после свадьбы?
Я и сейчас думаю, что мы не подходим, - смеется Ирина Юрьевна. - Но не представляю себя или его с кем-то другим.
- А почему думаете, что не подходите?
Я чаще в своих мыслях, не обращаю внимания на бытовые мелочи. А муж - Дева по гороскопу, которая занудна и педантична. Все должно быть разложено по полочкам, все должно работать. В доме не может быть что-то сломано, или не привинчено, или течь. Все работает, как часы!
- Как же это прекрасно!
Ага! Недавно и дверной замок починил. Я посмотрела и говорю: «Зачем ты это сделал? До тебя замок лучше открывался». «А мне кажется, что теперь лучше…» Просто у мужа часто остаются лишние детали, ненужные (улыбается). Потом, правда, согласился, сказал, что после отпуска вернет все на место.
Но у нас много и общих точек соприкосновения: мы оба любим доводить начатое до конца. А еще я твердо уверена, что наша судьба свершилась на небесах и менять ничего не надо. Без Саши я как без рук. Приходят спросить показатели счетчиков, а я отвечаю: «Придите, пожалуйста, через пару недель, муж с отдыха вернется, все расскажет…»
Важно знать, что без этого человека ты не проживешь. А уже что внутри между вами происходит - да что угодно! Землю ведь тоже горячая лава порой прорывает. Но Земля есть - и это единый организм. Когда-то этот шар сложился - и все.
Конечно, мы ругаемся, как и все. Но назавтра Саша обязательно улыбнется и скажет «Дуся!..». Мы никогда ничего не выясняем, не мусолим. Я могу психануть, но через час уже забыла почему. Я не люблю в этом возиться. И слава богу, что он такой же! Мы не накручиваем. Иначе бы столько можно было бы уже наковырять, что не понятно было бы, почему до сих пор вместе. И, наверное, давно бы уже разбежались. Так что мой вам совет: бросьте заниматься глупостями, живите продуктивно. И будете счастливы!
Ирина ЛЕПАРСКАЯ - главный тренер Национальной команды Беларуси по художественной гимнастике. Родилась в Новороссийске, в Минске окончила институт физкультуры, работала тренером в обществе «Динамо».
Заслуженный деятель физической культуры Беларуси, заслуженный тренер Беларуси. Среди звездных воспитанниц Ирины Юрьевны призеры чемпионатов мира и Европы Лариса Лукьяненко, Татьяна Огрызко, Ольга Гонтарь, Евгения Павлина, Светлана Рудалова, Валерия Ваткина, Мелитина Станюта. А также чемпионы и призеры Олимпийских игр - Марина Лобач, Юлия Раскина, Инна Жукова, Любовь Черкашина.
