§38. Истинно то, что полезно

В чем причина того, что современная наука и философия не могут удовлетворить человека? Почему истинный прогресс человечества в этих сферах невозможен без обращения к Православию? На эти и другие вопросы профессор Московской духовной академии Алексей Ильич Осипов ответил в своей лекции «Наука, философия и религия» (ДК ЗИЛ, 1999 год).

Для нашего времени проблема соотношения религии, философии и науки очень актуальная, требующая внимательного рассмотрения и соответствующих выводов. Эту тему мы неоднократно обсуждали в Дубне на ежегодных конференциях, и там бывали очень интересные дискуссии и подчас даже страстные споры.

Почему я считаю эту проблему актуальной? Ни для кого не секрет, что наш мир сейчас стоит на грани глобальной катастрофы. Также всеми принимается факт, что ведущими идейными силами ныне являются наука, философия и религия. Они – тот свет, к которому идёт современный мир, и именно они привели наш мир к этой трагической ситуации. Таков парадокс.

В чём причина? Причин может быть много, но есть одна из них, на которую следует обратить внимание. В последнее время эти три духовные силы оказались разрозненными. Более того, они оказались в противостоянии друг другу. Религия с некоторых пор стала рассматриваться как явление антинаучное, отжившее, не просвещающее человека, а, напротив, вводящее его во тьму неведения.
Во что верит Запад

Почему эта проблема насущна? Первое: это проблема мировоззренческая. Начиная с эпохи Нового времени, особенно с эпохи Просвещения, а особенно – с Великой Французской революции, религия стала подвергаться самой острой дискредитации. XIX и ХХ века прошли под знаменем борьбы с религией. Мы знаем, что было у нас. Не надо думать, что на Западе лучше – там просто другие формы. Скажу по опыту, я там бывал многажды: там атеизм имеет худшие формы, чем у нас.

У нас атеизм был воинствующий, и он часто и соответственно вызывал противную реакцию. Там атеизм носит форму материализма, причём не просто материализма идейного, а практического. Там в этот материализм вросли души человеческие, весь смысл жизни в это вкладывается. Сама религия там пошла по пути обмирщения, ценности духовные просто исчезают, их просто не понимают. Те искорки духовного понимания, духовного интереса, которые ещё у нас сохраняются, потому что имеем интерес к святоотеческому наследию, там оттеснены в тень, их просто не знают: эти ценности заменены новыми святыми, новыми ценностями, заменены секуляризацией церковной жизни.

Религию Запада можно сейчас определить так: «Ищите прежде всего, что есть, что пить и во что одеться, а Царство Божие приложится вам». Забыли, что над потолком находится ещё что-то, всё служит только этой жизни. Посмотрите папские энциклики: слово «духовность» употребляется, как и везде сейчас, но речь идёт об экономике, о социальной справедливости, об образовании, о нищете – обо всём том, о чём должно заботиться государство. У Церкви совсем другая функция: хоть она-то может заботиться о том, о чём никто не заботится, – о душе человеческой? Нет, вся душа в этом, трёхмерном измерении.

Вот одна из реалий нашего времени. Если религия оттесняется, то тогда вся жизнь обездушивается. Само мировоззрение искажается, все цели и средства направляются только в землю. На четвереньках ходит современный человек, вновь звучат слова Писания: «Человек в чести сый не разуме, приложися скотом несмысленным и уподобися им». Идёт потрясающее оправдание материализма, материализм стал религией.

Становится понятным число 666, о котором говорится как об имени антихриста. В Третьей книге Царств находим, что Соломон, который был царём ничтожной страны, получал в год 666 талантов золота. Талант золота – это порядка 120 килограммов. Это число было символом славы, могущества, величия. Иоанн Богослов хорошо это знал, поэтому так назвал имя антихриста: здесь суть порабощения человека, здесь происходит полный отрыв человека от Бога.

Так практическая сторона жизни переходит в мировоззренческую. Происходит разрыв между подлинными устремлениями религии и наукой с философией.

Вторая причина: мощный научно-технический прогресс и достижение высокого уровня жизни, по крайней мере, в цивилизованных странах, привели к тому, что христианские начала жизни уходят. Если мы, вопреки агностицизму, признаём, что Бог есть истина, и что эта истина может быть явлена человеку, если признаём, что Христос и есть эта явленная истина в нашем дольнем мире, тогда мы должны признать, что эта истина может быть одна. Мы должны отказаться от странного, «размазанного» подхода, по которому религии считаются разными подходами к одной и той же истине. Или мы должны сказать, что истина есть, и она открыта во Христе, или же она не открыта, и мы по-прежнему как слепые котята.

Откуда бум туризма? – Бегу от себя куда угодно

Эта духовная проблема говорит о многом. Отрыв христианского мировоззрения от достижений цивилизованного мира привёл к парадоксальным явлениям. С одной стороны, достигли полного материалистического рая, с другой – статистика говорит, что в этом цивилизованном мире происходит глубокая деградация психики. Резко возрастают нервно-психические заболевания, самоубийства – обеспеченные люди теряют смысл жизни. Всё есть, удовлетворения нет. Откуда бум туризма? – Как-нибудь отвлечься, не могу быть с самим собой. Т.е. человек – это не прекрасно, не хорошо, бегу от себя куда угодно.

Одна из статистик так и говорит, что больше половины людей на Западе потеряли смысл жизни и не находят удовлетворения ни в чём. Что-то поражено внутри, возникли духовные проблемы, которые не залатаешь никакими деньгами.

Это проблема в высшей степени серьёзная. Откуда она и почему? С христианской точки зрения совершенно очевидно: люди забыли, кто такой Христос, забыли, что такое христианство, и неважно, как они себя называют: католиками, протестантами, православными – если я себя напишу православным, это ещё совсем не значит, что таковым являюсь. Надо знать, что это такое. Римская Церковь всегда была православной, и остаётся по названию такой: католическая, т.е. кафолическая, однако, православия там мы, увы, не видим. Дело не в вывесках, а в сути.
Забыли, зачем живёт человек

Ещё одна проблема, которая ярко свидетельствует о том, по какой причине и к чему приводит этот разлад между религией и этими двумя ветвями – это экологическая проблема. Погоня за наслаждением, богатством, властью – эта погоня, кажется, всегда имела место у какой-то категории лиц, но то, что происходит сейчас, несравнимо с предыдущими эпохами, потому что не было таких технических средств пропаганды этих явлений, разжигания этих страстей. Страсти можно разжечь, пропаганда имеет колоссальнейшее значение. Почему так рвутся захватить средства массовой информации? – Кто захватил, тот и властвует над умами, душами и народами.

В этой погоне за наслаждениями, за властью над природой, за богатством забыли самое главное: зачем живёт человек. Так бурно начали развивать науку и технику, что в погоне за наслаждениями привели себя к самоубийству. Экологическая проблема сейчас – это проблема номер один. Под угрозу ставится сама жизнь на Земле. Забыли о нравственных, религиозных ценностях, забыли о самой жизни.

Эти проблемы свидетельствуют о том, что наука, философия и религия (Православие) должны изменить отношения друг с другом. Но как совместить, казалось бы, несовместимое?

Когда мы говорим о науке и философии, то мы подразумеваем людей, сами по себе они ведь не существуют. Вроде бы ясно, что цель одна – благо человечества. К этому мы все должны стремиться. Кажется, простое решение, но как только мы коснёмся понимания этого блага, оказывается, эти вещи понимаются в философии одни, в науке – другие, в Православии – третьи. Слово одно, смыслы, увы, совсем разные.
В поисках счастья

Как смотрит наука на эти проблемы? Если мы будем понимать под наукой всё знание человечества, то мы тогда должны будем туда включить и религию, и всё. Нет, мы будем понимать естествознание, которое обычно противопоставляется религии. Естествознание под благом понимает полное и окончательное познание этого мира. Это максимальное познание с целью достижения власти над этим миром, такое достижение, которое сделает человека фактически божеством в этом мире, – вот что, в конечном счёте, преследуется наукой. Будем летать в космос, достигнем бессмертия, сделаемся божествами в этом мире.

Это не пустые фантазии или лозунги, это декларации, лейтмотив, к этому устремлено всё. Красиво звучит, только цель соблазнительна.

Но есть какие-либо доказательства, что естественнонаучное знание действительно может привести к этому? Нет, никаких нет. Это мечта, надежда, но доказательных обоснований нет.

Есть ли какие-то убедительные доказательства, что счастье, которое наступит в результате этого познания, будет действительно благом для человечества? Сейчас уже подавляющее большинство ответит отрицательно. Мы видим, как идет процесс концентрации настоящей власти в руках всё более узкого круга лиц, как в отдельных государствах, так и в глобальном масштабе, причём тех лиц, для которых судьбы других людей совершенно безразличны. Уже просчитано, что хорошо существовать может только “золотой миллиард”. А куда других людей? – Неважно. Есть множество средств, чтобы уничтожить лишнее.

Из какого духовного состояния проистекают эти расчёты? На что же способны эти люди? Эти круги сужаются, в них возникают ещё более узкие круги. Если исходить из христианского откровения, то эти узкие круги завершатся единственным лицом – тогда наступит окончательная гибель всего человечества, всего живого. При том металлическом, компьютерном голосе, который мы слышим сейчас в расчётах многих социологов, становится жутковато за судьбу будущих, а может, и настоящих поколений.

Человек больше не нужен, нужен винтик, машина, способная делать то или другое. Нужна творческая машина, способная изобретать то, что нужно. Так ради какого же блага тогда работает научная мысль? Работают труженики, идеалисты, прекрасные люди – результат? Беда, если мы, думая, что строим дворец, построим тюрьму, такую тюрьму, которой ещё никогда не было в человечестве. Были тюрьмы в отдельных народах, государствах, но тюрьмы в глобальном масштабе ещё не бывало.

Если мы спросим науку о том “благе”, перед которым мы стоим, она или молчит, или говорит “ну, поверьте, всё будет хорошо”. Но жизнь свидетельствует об обратном.

Научные выводы не могут отражать объективную реальность, уже отошло в прошлое такое понимание, что наука отражает мир так, как он есть, что есть надежда на адекватное познание этого мира. Сейчас речь идёт не об адекватности, а о полезных моделях этого мира. Какой мир мы после себя оставим – это не вопрос, вопрос об истинности ныне – это лжевопрос. Какая модель наилучшая – которая даёт наибольший эффект. Как академик Берг ещё сказал: “Истина – то, что полезно”.

Что есть истина?

Философия, в отличие от науки, видит благо в познании истины. Философия является наукой по существу рациональной, истина, в конечном счёте, есть плод наших логических умозаключений, построенных на определённых постулатах, и использующих в качестве материала наши слова, понятия. Недаром говорят: сколько философов – столько и философий. Постулаты могут быть различными, истина как вывод логический сейчас уже вряд ли кого удовлетворит. Поскольку посылки разные – разные и выводы. А как можно говорить о достоверности посылок? Что означают наши слова и понятия? Философия ищет истину на пути того, что в философии называется дискурсивным мышлением.

Любая философская система, если она претендует быть системой, – я говорю о классических системах, не тех, которые появились сейчас, – сразу попадает в тяжёлое положение. Поиск истины происходит на пути человеческих рассуждений. А чем я могу доказать, что моё мышление способно быть истинным? Ничем, я своё мышление могу оценивать лишь с помощью своего мышления. Замкнутый круг. Или мы должны найти какие-то принципы, вне нас лежащие, и на них основываться, или, если мы не хотим такими оперировать, то попадаем в этот порочный круг неспособности обосновать истинность своего мышления через своё мышление.

Те понятия, которые используются в философии, очень расплывчаты и неопределённы. Что такое жизнь, человек, бытие, дух, Бог, свобода? Гейзенберг верно говорил, что те понятия, которые мы употребляем, не могут быть точно определены. Поэтому с помощью рационального мышления мы никогда не сможем прийти к познанию абсолютной истины.

Что ни слово, то разные смыслы. Как же мы можем рассуждать? “Методист” – это кто такой? Тот, кто преподаёт методику. Другой скажет: нет, это такая конфессия религиозная.

Если брать философию как систему, то, начиная с Гёделя, наша научная и философская мысль оказалась в трагическом положении. В своей второй теореме о неполноте формальных систем Гёдель прямо показал, что ни одна система не может доказать свою истинность, не выходя за границы самой себя. Мы оказываемся в рамках неопределённости, философия как наука не может нам предложить ничего определённого. Она должна выйти за самоё себя, но куда?..

То благо, о котором говорит философия, поиск истины, оказывается под большим вопросом. Вопросом, который задал Пилат: “Что есть истина?” Он был искушён в этом. Греческая философия прошла интересный путь развития от милетцев до стоиков, неоплатоников, – правда, последних тогда ещё не было, – но стоицизм был одной из ведущих систем. И скепсис как таковой показал со всей силой, что говорить об истине не приходится, мы не знаем, о чём говорим, некий икс.

Философия хорошо говорит, что благо есть поиск истины, но когда возникает вопрос “что такое истина” – философия замолкает. Современная философия прекратила даже ставить этот вопрос, занялись другими проблемами: философия культуры, экзистенциализм, они пытаются понять сущность бытия совершенно с других сторон, не касаясь онтологии, понимая только на феноменальном уровне. Философия культуры изучает культуру, и пытается делать выводы о человеке из этого изучения: что он есть, чем живёт.

Этот феноменологический подход ничего не даёт. А экзистенциализм весь погружается в себя, в человека, полностью изолирует себя от бытия как такового, потому что бытие враждебно. В результате мы оказываемся и без бытия, и без истины.

Итак, если наука не может предоставить доказательных обоснований своей истинности, если философия, как во все времена, представляет из себя нечто неопределённое, расплывчатое, и по существу не могущее сказать конкретное, достоверное, то невольно мы обращаемся к третьей реальности, духовной силе – к религии.
Что нам дает Православие?

Первый вопрос здесь – о какой религии мы говорим? Что может сказать Православие, что оно называет благом? В отличие от науки и философии, Православие говорит, что благо – это не просто познание этого тварного мира, это не некая истина, к которой мы не можем прикоснуться. Православие говорит о конкретных вещах, причём не о тех, что являются плодом воображения или тех, что являются выводами рассудка. Оно утверждает, что эта истина есть, существует объективно, независимо от нашего сознания, нашего познавательного процесса. Эта истина есть Бог.

Бога признают многие религии, но Православие говорит, что, конечно, отчасти мы познаём Бога и через рассматривание этого мира, но Бог, который непостижим в Своём существе, открывает Себя в Своих действиях. Но христианство при этом утверждает, что в полноте, доступной человеку, Он открыл Себя в Боге-Слове воплощённом. Вторая Ипостась Бога соединилась с человечеством, и именно таким образом показала, обнаружила, что есть истина, доступная нашему человеческому познанию и пониманию.

Все религии создавали мифы о явлении Бога в нашем мире, о возможности контакта между Богом и человеком – без этого просто религии нет. Христианство говорит не о мимолётном контакте – произошло нечто, чего не знала ни одна религия никогда: произошло непонятное, но утверждается как факт в Евангелии: произошло неслитное, неизменно, нераздельное, неразлучное соединение Божества с человечеством.

Достаточно одного этого тезиса, чтобы утверждать, что христианство – это истинная религия. Тот, кто изучал историю древней, античной мысли, религиозной и философской, знает, что такой истины нигде и никогда не было. Боги воплощались по-разному: Юпитер воплощался и в быка, и в золотой дождь, и в человека – это означало, что он представал в виде этого. Божества принимали разные формы, меняли их, исчезали, но это были не реальные воплощения. Недаром один египетский жрец прямо говорил: наши боги не пойдут на то, чтобы принять плоть человеческую на самом деле. Все эти воплощения носили характер фантастический.

Кришна «воплотился» пять тысяч лет тому назад и жил на земле: 8 жён, 16 тысяч наложниц, 180 тысяч сыновей. Все эти воплощения были порождениями человеческой фантазии, они выражали различные человеческие страсти, образы, сказки и мифы.

Христианство утверждает, что Бог на самом деле принял настоящую человеческую природу: смертную, способную страдать на самом деле – страдал, умер на самом деле, и воскрес на самом деле.

Зачем воплощались все те боги из истории религий? Для разного, например, ради страстей, даже самых постыдных. Чаще всего эти боги были мифологическим выражением процессов самой природы, как умирающие и воскресающие боги Египта и Малой Азии. Весна – пробуждается, осень – умирает.

Здесь же Иисус Христос говорит: “Отец больше Меня знает”, – молится: “Отче, да минует Меня чаша сия”, – на кресте кричит: “Боже Мой, Боже Мой, почему Ты Меня оставил?” Этот Христос говорит: “Я и Отец – одно”, “Видевший Меня – видел и Отца”. Когда Ему говорят: ты делаешь себя Богом, – Он говорит: да.

Парадоксальные утверждения, которые в нашем рациональном мышлении не сходятся друг с другом. Утверждается Богочеловечество, которого не знала вся история древней человеческой мысли. Евангелие написано самым простым языком, который понятен даже детям. А учёные, философы поражаются глубиной мысли.

Когда видят одно и то же – тут сговор

Кто написал Евангелие? – Самые простые люди, такие, что когда Христос говорит: бойтесь закваски фарисейской, они говорят: ах, забыли хлеба взять. Притчу о сеятеле просят объяснить. Когда Христос говорит, что не то сквернит человека, что входит в него, а то, что выходит, – они не понимают. Уровень развития их интеллекта налицо, это совсем не философы. Сам язык Евангелия свидетельствует об этом, и тут вдруг сообщаются такие истины, что сами философы падают в обморок от высоты этих истин.

А Воскресение? Когда Павел заявил о настоящем Воскресении, то реакция была однозначной: “Послушаем тебя в другой раз”. А заявить о том, что Бог воплотившийся может страдать и умереть? – До сих пор не вмещается это в сознание человечества. Апостол Павел поэтому и писал: “Мы проповедуем Христа распятого, иудеям соблазн, эллинам безумие”.

Есть ещё целый ряд объективных свидетельств, доказывающих, что христианство не есть плод земли, не результат постепенного развития какого-то религиозного сознания – только откровение могло сказать об этом. Только реальный факт был передаваем евангелистами, они сами подчас не разумели того, что писали, они честно пересказали это.

Есть даже противоречия в Евангелии: сколько раз там петух пропел, когда Пётр отрёкся, сколько было бесноватых гадаринских – один или два. И никто за две тысячи лет не подчистил, не исправил – передали так, как есть.

Спросите любого юриста: вот эти разночтения являются самым убедительным доказательством подлинности свидетельств. Когда видят одно и то же – тут сговор.

Сообщения Евангелия – достоверные сообщения. Мы видим, с одной стороны, простоту и непосредственность изложения, с другой – потрясающие истины, которые они не могли придумать: ни одному философу не приходило никогда в голову то, о чём написано в Евангелии.

Христианство утверждает, что истина – это Бог воплотившийся. Истина есть то, что есть на самом деле. Многое, что есть, сегодня есть, а завтра нет. Под истиной разумеется то, что неизменно, то, что всегда есть. Когда мы знаем, как есть на самом деле, тогда мы можем поступать правильно, и, следуя этому на самом деле, мы получим то, к чему мы стремимся. А когда мы не знаем, как на самом деле, то можем впасть в ошибки. Вместо дорогого дома попадём в такое болото, из которого может не быть и выхода.

Христианство утверждает, что истина есть благо человека. Благо нам открыто во Христе: в Нём произошло соединение человека с Божеством. Это теснейшее соединение, при котором человек не исчезает, как в индуизме, не растворяется в небытии, а раскрывается во всей полноте всё то, что заложено в человека. И если действительно так соединяется человечество в Божестве, если Бог есть величайшее и конечное благо, к которому может только стремиться человек, тогда понятно, что во Христе есть эта истина и это величайшее благо.

Есть реальная Истина, не будущее познание мира, когда мы станем человекобогами, не абстрактная истина, о которой говорит философия, нет, это – Христос.

Мы видим раскрытие этой истины в Православии, ибо суть человеческой жизни – в приобщении к этой истине, приобщении к этой человечности Христа. Апостол Павел говорит: “Церковь есть Тело Христово, вы же суть члены Тела Христова, задача ваша – возрастание до полной меры возраста Христова”.

Истина есть, теперь стоит вопрос: как приобщиться ей, как стать членами этого Тела. Важнейший вопрос: о пути духовной жизни. Во все времена был важен этот вопрос, особенно сейчас, когда идёт потрясающий разлив мистицизма. Но дело даже не в сектах, в сектантских точках, о чём даже наш Синод уже вынужден говорить. Дело даже не в священниках и лжестарцах, собирающих вокруг себя тех, кто ненавидит всех и вся, – дело в том, что этот мистицизм может проникнуть в душу человека и разрушить те стены, пороги, через которые нельзя преступать человеку, ибо разрушение это приведёт к гибели души человеческой.
Строгие законы духовной жизни

Православие указывает верный путь духовной жизни, но что это за путь, какие критерии, в чём отличие Православия от лжехристианства? Я это десятки лет говорю и протестантам, и католикам: когда мы начнём говорить о критериях духовной жизни? Современному человеку духовная жизнь представляется какими-то личными переживаниями, восторгами, личной молитвой, которая неизвестно: правильная ли. Живём, как будто не имеем никакой дороги: куда ветер дунул наши восторги, туда нас и покатило, как перекати-поле.

Христианство имеет строгие законы духовной жизни, есть критерии правильного и неправильного пути, но этим вопросом мы занимаемся меньше всего.

Что могло бы дать Православие науке и философии? Первое и самое главное: если научно-технический прогресс и философская мысль, и отступление от Православия привели нас к современному кризису: экологическому, нравственному – следовательно, первое, на что нужно обратить внимание и учёному, и философу: в своих изысканиях не забывать тех нравственных и духовных норм, которые предлагает христианство.

Оно предлагает один страшный для учёного и философа критерий, не каждый согласится с ним: мы должны ограничить свои изыскания теми рамками, которые называются нравственными границами. Нельзя заниматься наукой ради науки, экспериментами ради экспериментов, познание должно быть ограниченным. Как один из святых сказал: “Ум должен иметь меру познания, чтобы не погибнуть”.

Именно так называемая безграничная свобода, – которую точнее назвать произволом, – научных исследований и философских изысканий, эстетического творчества, привёл нас к экологическому кризису, к антикультуре, антиморали, и всё под флагом науки и философии. Мы дошли до того, что скоро окажемся перед реальностью Франкенштейна: этих бездушных роботов, которые будут командовать миром. Мы уже к этому пришли, только роботами являются люди, рождающиеся естественным путём. Это ещё хуже, когда человек теряет душу. Без самоограничения исследовательской деятельности мы погубим себя и мир.

Помните Оппенгеймера? Стал же испытывать атомную бомбу, а ведь не знали тогда, что станет с человечеством. Было опасение: не начнётся ли цепная реакция, и не превратится ли наша Земля в ещё одно маленькое солнышко через считанные моменты времени. Я назвал бы это «эффектом Оппенгеймера» – жуткая вещь.

Православие прямо говорит, что такое хорошо и что такое плохо, и есть все основания верить ему.

Второе, на что можно обратить внимание: при обращении к Православию наука и философия приобрели бы ясную цель и направленность, и высший смысл исследований. Бог есть любовь, поэтому любое моё творчество, мои изыскания должны быть направлены только к одной цели – я должен подумать: будет ли это благом для всего человечества. Вот критерий – принцип любви. Нет любви, нет Бога, нет Христа – нет человека. Вот в каком русле должна развиваться научная и философская мысль. Без этого всё превращается в некий моральный хаос.

Мне кажется, что согласие между этими тремя путями – научным, философским и религиозным – сыграло бы важную роль для создания здорового климата в обществе в духовно-интеллектуальной сфере жизни. Это согласие важно и в сфере воспитания, образования, культуры. Без Православия мы превратимся в допотопных существ, которые сами себя погубят.

Изоляция науки и философии от Православия, как показывает история, ведёт к разрушению целостности и многомерности видения нашего мира и самого человека. В настоящее время есть возможности диалога между этими тремя ветвями человеческого духа, было бы грешно не воспользоваться этим. Обычно это говорю представителям философии и науки: нужно обратиться к Православию, пока не поздно, времена сокращаются, всё идёт с таким ускорением, что приходится повторять: промедление смерти подобно.

1. Философ, предложивший гносеологический принцип фальсифицируемости:
Поппер К.
Фейерабенд П.
Лакатос И.

2. Соответствие философских направлений и их представителей
Неопозитивизм — Рассел Б.
Экзистенциализм — Ясперс К.
Прагматизм — Пирс Ч.
Неотомизм — Маритен Ж.
Неомарксизм — Маркузе Г.
Постпозитивизм — Поппер К.

3. Немецкий философ – основоположник «философии жизни»
Хайдеггер
Ницше
Бергсон
Фрейд
Кьеркегор

4. Философ, предложивший важное научное понятие – парадигма
Поппер К.
Кун Т.
Лакатос И.

5. Соответствие между философскими направлениями и предложенными ими понятиями:
«пограничная ситуация» — экзистенциализм
Фальсификационизм — «критический рационализм» в постпозитивизме
Парадигма — «историческая школа» в постпозитивизме
Теоцентризм — неотомизм
Верификация – неопозитивизм

6. Философское направление, исходящее из принципа «что полезно, что приносит успех, — то и истинно»
прагматизм
неотомизм
материализм
позитивизм

7. Основная проблема в философии экзистенциализма
гносеологическая
метафизическая
бытие человека в мире
феноменологическая
соотношение бытия и мышления

8. Философ, предложивший анархистскую теорию познания и модель научного знания
Тулмин
Поппер
Фейерабенд

9. Философ, считающийся основоположником российского экзистенциализма в западной философии
Соловьев
Бердяев
Франк
Булгаков

10. Философское направление, проявлявшее наибольший интерес к сфере бессознательного в поведении человека
феноменология
антропологизм
фрейдизм
сенсуализм
агностицизм

11. Философ – основоположник позитивизма
Конт О.
Ницше Ф.
Мах Э.

12. Направления, выделяемые в экзистенциализме
религиозное
материалистическое
схоластическое
атеистическое
диалектико-материалистическое

Решение тестов онлайн

На нашем сайте представлена лишь часть ответов из теста по дисциплине "Философия".

Если у Вас нет времени на подготовку к тестированию или Вы по какой-то другой причине не можете сдать тест самостоятельно, то обращайтесь за помощью к нам. Мы поможем решить тесты любых учебных заведений правильно и быстро.

Для ознакомления с условиями выполнения тестов и оформления заказа, перейдите в раздел " ".

Глава 2. Проблема истины.

Глава 3. Истина и познание

Глава 4. Истина и заблуждения.

Глава 5. Нравственное решение проблемы истины у Вл. Соловьева.

Заключение

Список литературы

Введение

Как в прошлом, так и в современных условиях три великих ценности остаются высоким мерилом деяний и самой жизни человека – его служение истине, добру и красоте. Первая олицетворяет ценность знания, вторая – нравственные устои жизни и третья – служение ценностям искусства. При этом истина, есть тот фокус, в котором соединяются добро и красота.

Истина – это цель, к которой устремлено познание, ибо, как справедливо писал Ф. Бекон, знание – сила, но лишь при том непременном условии, что оно истинно . Истина есть знание. Но всякое ли знание есть истина? Знание о мире и даже об отдельных его фрагментах в силу ряда причин может включать в себя заблуждения, а порой и сознательное искажение истины, хотя ядро знаний и составляет, как уже отмечалось выше, адекватное отражение действительности в сознании человека в виде представлений, понятий, суждений, теорий. Но что такое истина, истинное знание?

На протяжении всего развития философии предлагается целый ряд вариантов ответа на этот важнейший вопрос теории познания. Еще Аристотель предложил его решение, в основе которого лежит принцип корреспонденции: истина – это соответствие знания объекту, действительности. Р. Декарт предложил свое решение: важнейший признак истинного знания – ясность. Для Платона и Гегеля истина выступает как согласие разума с самим собой, поскольку познание является с их точки зрения раскрытием духовной, разумной первоосновы мира.

Д. Беркли, а позднее Мах и Авенариус рассматривали истину как результат совпадения восприятий большинства. Конвенциональная концепция истины считает истинное знание (или его логические основания) результатом конвенции, соглашения. Наконец, отдельными гносеологами как истинное рассматривается знание, которое вписывается в ту или иную систему знаний . Иными словами, в основу этой концепции положен принцип когерентности, т.е. сводимости положений либо к определенным логическим установкам, либо к данным опыта. Наконец, позиция прагматизма сводится к тому, что истина состоит в полезности знания, его эффективности. Разброс мнений достаточно велик, однако наибольшим авторитетом и самым широким распространением пользовалась и пользуется классическая концепция истины, берущая свое начало от Аристотеля и сводящаяся к корреспонденции, соответствию знания объекту.

Что касается других позиций, то при наличии и в них определенных положительных моментов они содержат в себе коренные слабости, позволяющие не согласиться с ними и в лучшем случае признать их применимость лишь в ограниченных масштабах. Что же касается этих слабостей, то их влияние – задача, которую предлагается решить самим студентам. Классическая концепция истины хорошо согласуется с исходным гносеологическим тезисом диалектико-материалистической философии о том, что познание есть отражение действительности в сознании человека. Истина с этих позиций есть адекватное отражение объекта познающим субъектом, воспроизведение его таким, каким он существует сам по себе, вне и независимо от человека, его сознания.

Существует ряд форм истины: обыденная или житейская, научная истина, художественная истина и истина нравственная. В целом же форм истины почти столько, сколько видов занятий. Особое место среди них занимает научная истина, характеризующаяся рядом специфических признаков. Прежде всего, это направленность на раскрытие сущности в отличие от обыденной истины. Кроме того, научную истину отличает системность, упорядоченность знания в ее рамках и обоснованность, доказательность знания. Наконец, научную истину отличает повторяемость и общезначимость, интерсубъективность.

Глава 1. Что есть истина?

Глава 2. Проблема истины.

Существует такой объект, который исследуется исключительно лишь философией и никакой другой наукой. Этот объект – истина. Все науки ищут истину, но все они, исключая философию, ищут истину в чем-то отличным от истины. Философия ищет истину об истине. Она является наукой об истине, теорией истины. Такого мнения придерживались, в частности, Аристотель и Гегель. Философия исследует процесс постижения истины, т.е. является теорией познания истины или просто теорией познания (гносеологией). Исследуя процесс постижения истины, философия указывает путь, ведущий к ней, т. е. является методом познания истины, методологией.

Истина есть соответствие, совпадение между сознанием и миром. В проблеме истины надо различать две стороны.

Существует ли объективная истина, т. е. может ли в человеческих представлениях быть такое содержание, которое не зависит от человека? Если да, то могут ли человеческие представления, выражающие объективную истину, выражать ее фазу, абсолютно или только приблизительно, относительно?

Содержание наших знаний, представлений и понятий, которое соответствует действительности, подтверждается практикой и не зависит от субъекта. Утверждение естествознания, что земля существовала до человека, есть объективная истина. Объективной истиной являются все законы природы и общества, поскольку они правильно познаны, соответствуют объективной реальности и подтверждаются общественно-исторической практикой человечества. Наши знания объективны по своему источнику, по происхождению и, являясь отражением объективного мира в сознании человека, носят характер объективной истины .

Идеалисты, так или иначе, отрицают объективную истину. Они считают, что содержание наших знаний зависит от субъекта, идеи абсолютного духа.

Идеалисты махистского толка, например, объективность сводили к «общезначимости» и истину понимали как «организующую и идеологическую форму человеческого опыта». Но если истина есть форма человеческого опыта, то она не может быть объективной, то есть независимой от человека и человечества. Под такое понимание истины можно подвести и религиозные вымыслы. Махисты стирали грань между наукой и религией, ибо религиозные догмы до сих пор являются «идеологическими формами» реакции.

В духе махистов рассуждают и прагматисты. Истиной прагматисты считают то, что «полезно в целях практических». Американский философ Уайтхед прямо заявляет, что «для пользы дела» нужна наука и религия.

Наука же имеет дело с объективной истиной, с объективными законами природы, общества и мышления. Современный фидеизм отвергает претензии науки на объективную истину. Но без признания объективной истины нет науки. Отсюда видно, что научное мирровозрение связано с признанием объективной истины.

Признание объективной истины наносит сокрушительный удар по идеалистическому мировоззрению и является краеугольным камнем теории познания диалектического материализма .

Признавая объективную истину, диалектический материализм вместе с тем считает, что эта истина познается не сразу, а постепенно, частями. В каждый данный момент познание исторически ограничено, но эти границы временны, относительны и практически постоянно раздвигаются в соответствии с успехами науки и техники. Поскольку познание развивается непрерывно, то и наши объективные знания в каждый данный момент неполны, незакончены, относительны. Диалектический материализм признает относительность истины лишь в смысле неполноты, незаконченности, незавершенности нашего познания в данной области, в данный момент.

Относительность истины обусловливается, прежде всего, тем, что мир находится в вечном и бесконечном развитии и изменении. Развиваются и углубляются и наши знания о мире. Познание развивается беспредельно, поступательно. Относительность истины следует также из ее конкретности.

Материалистическая диалектика учит, что истина носит конкретный характер. Абстрактной истины нет. Истина всегда конкретна.

Итак, вечное движение и развитие мира, отражаемое в наших знаниях, зависимость истины от условий – все это определяет относительность истины. Признание абсолютного существования внешнего мира, неизбежно ведет к признанию абсолютной истины. Человеческое мышление по природе своей способно давать нам и дает абсолютную истину.

Абсолютные знания содержатся в каждой науке: поскольку наши знания объективны, постольку в них есть зерно абсолютного. Истина абсолютная и относительная – это два момента объективной истины, различных в степени точности, полноты. В каждой объективной относительной истине есть частица абсолютной истины, как отражение вечной, абсолютной природы .

Всякое истинное познание природы есть познание вечного, бесконечного, и поэтому оно по существу абсолютно. Но абсолютная истина складывается из бесконечной суммы относительных истин, открываемых развивающейcя наукой и практикой. Пределы относительной научной истины могут быть расширены за счет новых открытий. Истина всегда уточняется, пополняется и все более полно и верно отражает бесконечный материальный мир.

Итак, диалектический материализм рассматривает относительную и абсолютную истины в единстве, не допуская их метафизического разрыва и противопоставления. Игнорирование единства абсолютной и относительной истины неизбежно ведет к догматизму и релятивизму. Диалектический материализм – враг догматизма в понимании истины.

Догматики рассматривают истину как раз навсегда данную, абсолютную. Так рассуждал, например, немецкий философ Дюринг, считая истины вечными, окончательными, уподобляя их догме. Догматики абсолютизируют наши знания и отрицают их относительный характер. Они витают в сфере абстрактных рассуждений, боятся соприкасаться с жизнью, обобщать практику и делать из этих обобщений какие-либо новые теоретические выводы. Догматики обычно цепляются за высказывания и положения, которые уже утратили свое значение в связи с изменившейся обстановкой.

Как правильно управлять финансами своего бизнеса, если вы не специалист в области финансового анализа - Финансовый анализ

Финансовый менеджмент - финансовые отношения между суъектами, управление финасами на разных уровнях, управление портфелем ценных бумаг, приемы управления движением финансовых ресурсов - вот далеко не полный перечень предмета "Финансовый менеджмент "

Поговорим о том, что же такое коучинг ? Одни считают, что это буржуйский брэнд, другие что прорыв с современном бизнессе. Коучинг - это свод правил для удачного ведения бизнесса, а также умение правильно распоряжаться этими правилами

11.7. Истинно то, что полезно (прагматизм)

инструментализмом.

Проверь себя

Направлением в современной философии, во многом близким позитивизму, является прагматизм, основателем которого был американский философ XIX в. Чарлз Пирс. Его основной мыслью было утверждение, что значение идей и понятий состоит в их практических последствиях, которые мы можем от них ожидать. Иначе, по мнению Пирса, истинно то, что полезно для нас. По греч. «pragma» – дело, действие, поэтому прагматизм – это философия, которая вовсе не ставит перед собой задачи познания объективного мира и не считает истиной действительное положение вещей, но призывает исходить из нашей собственной практической жизни и полагать истиной то, что служит ее успеху, благополучию и процветанию.

Прагматизм продолжает субъективистские идеи в философии. Когда мы рассматриваем утверждение, что истинность – это практическая полезность, то невольно вспоминаем знаменитый протагоровский тезис о человеке как мере всех вещей. Что нам до объективной картины мира, говорит известный греческий софист, важно ведь, как мы относимся к происходящему, что оно для нас представляет, каким каждый из людей видит его. Далее вспомним Юма с его утверждением, что действительность для человека – это поток его ощущений; Кантову критику разума, по которой мы видим не то, что есть, а только то, что можем видеть в силу своего устройства; странное положение Фихте «Весь мир – это Я», преломляющее реальность исключительно через субъективное ее восприятие, и убедимся в том, что прагматизм не является принципиально новым направлением в философии, но представляет собой в иных формах выраженные идеи, возраст которых насчитывает две с половиной тысячи лет.

Объективная действительность непознаваема, говорят представители прагматизма (помимо Ч. Пирса, ими являются американские философы Уильям Джемс и Джон Дьюи): то, что представляется нам, и то, что существует на самом деле, – два разных мира, между которыми лежит пропасть. Не смешно ли пытаться сделать то, что в принципе невыполнимо, – преодолеть ее? Не лучше ли принять такое положение вещей как должное и позаботиться о себе и своих ближайших делах? Познание, по Пирсу, является движением не от незнания к знанию, а от сомнения к вере (т. е. к вере в то, что все именно так, как мне кажется). Вопрос о том, соответствует ли это мое верование реальному миру, бессмыслен. Если оно помогает мне жить, приводит к поставленной цели, является полезным для меня, значит, оно истинно.

Поскольку мир непознаваем, мы имеем полное право представлять его себе каким угодно, думать что захочется и считать истиной любое симпатичное нам утверждение. Получается, что реальности, как таковой, для нас нет, так как она – совокупность наших мнений, то есть мы сами ее создаем, конструируем в силу своих субъективных желаний. Действительность, говорят представители позитивизма, абсолютно «пластична»: усилием воображения мы можем придать ей любую форму (вспомним утверждение Канта, что человек упорядочивает внешний мир с помощью врожденных форм своего сознания). То, каким мы себе представляем мироздание, является, конечно же, не знанием о нем, но верованием, что это наше представление и есть истина. У человека в силу его устройства имеется одна принципиальная особенность, которая заключается в том, что, будучи не в состоянии знать о существующем, ему ничего не остается, кроме как верить в него (невозможно не вспомнить «естественную религию» Юма). «Мы имеем право, – говорят сторонники прагматизма, – верить на свой риск в любую гипотезу». Так, одного желания, чтобы Бог был, достаточно для веры в Него (почти то же самое, что и Кантов нравственный аргумент).

Понятно, что мы будем верить в то, что для нас наиболее выгодно, удобно и полезно. Поэтому наши понятия, идеи, теории – это не отражения объективного мира, а орудия, которыми мы пользуемся для достижения своих практических целей, или инструменты, помогающие нам ориентироваться в той или иной ситуации. Значит, наука представляет не знание о реальности, а своего рода ящик с инструментами, из которого человек берет наиболее подходящие в каких-то определенных условиях. В силу этих положений прагматизм иногда называют инструментализмом.

Конечно же, в данном воззрении нет совершенно никаких глобальных философских проблем, оно в принципе чуждо дерзновенных попыток проникнуть в тайные глубины существующего, открыть вечные связи и законы мироздания и единой грандиозной философской системой исчерпать и объяснить все нас окружающее. Но разве не можем мы жить, не имея окончательных знаний о мире? Разве хуже мы ориентируемся в действительности без полного и всестороннего представления о ней? Неужели отсутствие объективной истины так уж сильно отравляет наше существование? А что, если вполне возможно прожить и без ответов на вечные вопросы и даже обрести счастье, не проникая в сокрытые причины и основания Бытия? Найдите хотя бы одного человека, который, просыпаясь у себя дома в преддверии грядущего дня, думал бы о происхождении мира, вечных его тайнах и судьбах человечества и считал бы день потерянным, если бы ему не удалось ответить на эти глобальные вопросы и обрести истину…

Проверь себя

1. Какова основная идея Чарлза Пирса? Что такое прагматизм?

2. Почему можно утверждать, что прагматизм продолжает субъективистское направление в философии? Какие мыслители принадлежали к этому направлению?

3. Что понимают под верой представители прагматизма?

4. Почему прагматизм иногда называют инструментализмом?

Проверь себя