Я вас категорически приветствую! Клим Саныч, добрый день. Добрый день. Всем привет. С днём рождения! Спасибо. Здоровья! Это важно. Остальное отнимешь сам. Да. Про что сегодня? Мы со всеми этими ужасными киноподелками, которые на нас шквалом вылила отечественная киноиндустрия, а также с регулярной реакцией на текущие моменты, а также со всякими приличными фильмами, которые мы тоже постоянно разбираем, мы забыли вообще совершенно про базис, а именно про военную историю. Я же всё-таки военный историк, я истосковался, хочу про войну. А не специалист по говну типа «Формы воды», блин. Да. Которым мы вынуждены заниматься, чтобы похайпиться. Да, да, конечно-конечно-конечно. Да, так вот, у нас есть Ливонская война такая, у которой в этом году некоторым образом юбилей начала её. Она началась в 1558, а сейчас 2018, т.е. у нас получается ровненькая дата, и нет повода не разобрать это знаковое событие, тем более что оно уж так распиарено в учебниках истории. Судя по названию, мы воевали с какой-то Ливонией? Да-да-да. Но это на самом деле большое заблуждение. Все думают, что Ливонская война это значит, что мы воевали с Ливонией, вот. И сегодня я предлагаю дать некое вводное, потому что Ливонская война это очень долго, очень большой (как бы сейчас сказали, дурацкий термин) геополитический конфликт. Так-так. И приступать сразу непосредственно к военным действиям, я считаю, нельзя, нужно сделать фундированный подход. Т.е. сначала разобраться, что там вообще происходило вокруг этой самой Ливонии и не только, а уже потом поэтапно разобрать ход военных действий, замечательные всякие баталии, которые там внутри происходили, тем более что одну из них мы уже разобрали – Полоцкое взятие. Мы уложимся в 1 ролик? Найн! Только в несколько. Так-так. И то я сразу говорю, что мы пока для старта, дальше как пойдёт, разберём только собственно Ливонскую войну, потому что, но это я забегаю чуть-чуть вперёд. А начать нужно с периодизации, во-первых, и во-вторых, с того же чем является термин, чем была, собственно, Ливонская война. Потому что, как ты правильно сказал, война Ливонская, значит, она с ливонцами. А мы со школы знаем, что это был очень важный конфликт, который надорвал Московское царство Ивана Грозного, из-за чего потом немедленно началась Смута. Потому что там потратили все деньги, там перебили всех военных, а которых не перебили, те обеднели, все озверели из-за этой Ливонской войны, мы её проиграли в итоге, ну и потом Иван Грозный скоропостижно скончался, и случилось… От злобы. От злобы, от ярости, да, от пролежней. И началась Смута, и всё плохо было в результате. Ну и таким образом логически получается, что именно Ливонская война была главной войной, которую вела Россия времён Ивана Грозного. Ну, раз её проиграли и всё плохо, значит так и есть. Но это не совсем так. А вот я тебя, извини, перебью, потому что как обычно начнут задавать вопросы, а вот мне по причине малограмотности известен ровно один автор, гражданин Скрынников. Да. Его книжки при Ивана Грозного хороши? Ну, их знать надо обязательно, потому что Скрынников глубоко копал. Отправляем всех – ЖЗЛ, жизнь замечательных людей, автор Скрынников, как зовут не помню. Руслан Григорьевич. Руслан Григорьевич. Книжка так и называется – «Иван Грозный». И есть ряд других. На самом деле, конечно, про Ивана Грозного гораздо больше книг, там далеко не только Скрынников, но мы список рекомендованной литературы дадим обязательно, как мы это обычно делаем, разбирая исторические темы. А вот про Ливонскую-то войну, казалось бы, самая главная война Ивана Грозного, а про неё специальных книг до недавнего времени вообще не было. Почему? Т.е. внутри разных книг про неё, конечно, писали, причём иногда довольно много. А если их собрать до кучи, все эти книги, то вообще получится там какой-то невероятный историографический бэкграунд. А теперь только начали писать по большому счёту о Ливонской войне персонально. Почему – сказать трудно, не знаю почему. Т.е… Не хотят обозначать заслуги Ивана? Не знаю, это загадка. Просто я полагаю, что заниматься всем подряд невозможно, а Ливонская война это такой гигантский клубок, что за него там с налёту-то и не возьмёшься, поэтому думаем – ну, у нас же, ну и ладно, потом. Вот. А потом кто-нибудь ещё говорит «потом». А пока про репрессии. А пока, конечно, про репрессии поговорим, да. Но устойчивый историографический термин «Ливонская война», тем не менее, сложился, хотя, конечно, если бы современники узнали, что они участвуют в Ливонской войне, они бы очень сильно удивились. Примерно как французы с англичанами, узнав, что они воюют в Столетней войне. Потому что Ливонская война это с 1558, и традиционно принято считать, что по 1583 до Плюсского перемирия со Швецией. На самом деле, конечно, это не совсем так. А почему, сейчас попытаюсь пояснить. Потому что Ливонской войны как таковой не было, это серия пускай тематически по смыслу взаимосвязанных конфликтов, но которые отбивались каждый друг от друга и странами-участницами, и конкретными мирными договорами, конкретными объявлениями войны. Это был затяжной конфликт сторон, в котором участвовали далеко не только Россия и Ливония, это самое главное, Ливония там вообще почти не участвовала. Там участвовали литовцы, поляки, шведы, датчане, Россия, понятно, немножко Ливония, и даже татары умудрились поучаствовать непосредственно и опосредованно. А всё почему – потому что Ливония, т.е. Ливонская конфедерация, т.н. Ливонский орден был к концу 15 и уж в 16 веке тем более больным человеком Европы, каким потом стала Османская империя в 19 веке. Это вот был натурально больной человек Европы. Это было связано с чем – ну вообще, конечно, с кризисом орденского государства. Это было последнее орденское государство из всех, которые были, наверное, кроме рыцарей ордена Ивана Иерусалимского, госпитальеров на Мальте. Дело в том, что крышующие их организации высшего звена, а именно государства, которые так или иначе образовывали эти самые ордена, им было не до того в 16 веке. В частности Ливонская конфедерация это же был вассал императора Священной Римской империи Германской нации. Но, как выяснилось, император её первый и слил. Более того, там были настолько, казалось бы, невозможные моменты, когда бывший Тевтонский орден, который в то время уже стал просто Пруссией, воевал на стороне поляков и литовцев против Ливонии. Т.е. это же вообще одно целое вот только что было буквально в 15 веке. Т.е. Тевтонский орден, это был как бы командир Ливонского ландмайстерства, это было одно целое, между ними была Литва и они пытались соединиться. Но, тем не менее, вот мы видим как прусский герцог Альбрехт вместе с поляками и литовцами выводит свои войска на границу с Ливонией. Потому что даже прусаки тоже посматривали в ту сторону. А зачем они посматривали – ну, несложно догадаться, что эта часть Балтийского побережья это была очень важная торговая точка, потому что там стоят такие города замечательные как Таллинн… Датская крепость. Датская крепость, он же потом Ревель. Там стоит Рига. И все эти города замыкают на себе ну почти всю русскую торговлю балтийскую. А русская балтийская торговля, кто не слышал наших прошлогодних роликов по поводу вех русской истории, балтийская торговля это очень важно, потому что балтийская торговля то, что замыкает на себе вообще всю, практически всю евразийскую торговлю. То есть всё, что идет по Волге из Каспия; всё, что идёт через Днепр из Чёрного моря; всё, что идёт по тому, что раньше называлось Великим шелковым путём, оно так или иначе распределяется по разным, как теперь говорят, хабам. То есть в Средиземное море в одну сторону, и в другую сторону там единственный морской путь это Балтика, всё приходит на Балтику. И кто будет находиться у точки раздачи, тот получит очень много денег неминуемо. Потому что Балтика, как несложно догадаться, это северное Средиземное море, потому что оно находится среди земель – с одной стороны Скандинавия, замыкает всё Дания и, значит, германское прибалтийское побережье. А шведы как раз хотели сделать её своим внутренним морем. Да. И даже на какой-то момент у них это получилось. К моменту Кальмарской унии 14 века, когда Дания, Швеция и Норвегия практически были соединены, потом это всё, конечно, развалилось, ну и ко временам правления Карла XII в начале 18 века, ну и, собственно, при его папе, при Карле XI, это уже времена конец правления Алексея Михайловича - начало правления Петра I, это тоже некоторое время было практически внутреннее море шведское, практически. Ну так его внутренним морем хотели сделать не только шведы. То есть понятно, что внутренним ни у Германии, ни у кого другого сделать бы его не получилось, но подмять под себя всё побережье очень хотели. А хотели кто – Литва, понятно, она имеет непосредственный выход на Балтийское море, и ей нужно было, чтобы весь кусок Прибалтики был её. Естественно, Польша как друзья литовцев начиная с Кревской унии ещё тоже 14 века, союзное государство. Естественно, Германию я уже упомянул через Пруссию; Дания, потому что в свое время датчане продали свою датскую крепость Даалина вместе с осевшими там вокруг рыцарями ливонцам. А теперь, ну, ливонцы помирают, так нужно же обратно забрать, это же датская крепость, даже название такое, вы посмотрите. Вот, во-первых. Во-вторых, конечно, датчане не могли позволить, чтобы шведы усилились за этот счёт, потому что шведы это их прямые конкуренты со всех сторон много-многовековые. Ну и, конечно, Россия потому что Ливонский орден это то что находилось постоянно в тесной, я бы сказал даже диалектической взаимосвязи с северо-западными землями Руси, то есть Новгородом и Псковом. И, конечно, всё заварилось не при Иване Грозном, всё заварилось при Иване III. Т.е. оно, конечно, заварилось гораздо раньше, но вот та история, которая непосредственно примыкает к нашей, к Ливонской войне, это всё началось при дедушке Ивана IV, при Иване Великом, при Иване III. В это время Ливонский орден уже чувствовал себя нехорошо, Ливонская конфедерация. Ну, во-первых, потому что это конфедерация. Ни одно конфедеративное государство небольших размеров при окружении в общем вполне сильных соседей долго не протянет, потому что, как мы помним, что такое Ливония – Ливония это собственно орденские территории, то есть военно-монашеские, это несколько епископств, которые, казалось бы, входят в одну конфедерацию, но они, как правило, проводили свою очень независимую политику, иногда напрямую конфликтовали внутри, доходило до вооружённых столкновений. Ничего себе – внутри государства какой-то епископ сказал – что-то мне не нравится всё, и пошёл воевать со своим президентом. Вступали в непосредственные сговоры с врагами ордена, там их периодически приходилось арестовывать, этих епископов, если могли, конечно. Ну и из епископств главную роль играли 2 самых больших, это Терпское (на месте старого русского города Юрьева) и Рижское. Рига это самый старый город Ливонии, 1202 год, основанный епископом Альбрехтом. И к сожалению для ливонцев, и к большому счастью для всех остальных, последний магистр, Вальтер фон Плеттенберг, я имею в виду не последний магистр Ливонского ордена, а последний такой успешный магистр, который выступал как самостоятельная фигура, такая яркая самостоятельная фигура, он был, во-первых, очень энергичным человеком, крайне удачливым военачальником и очень умелым военачальником, прямо скажем, с ним даже Иван III наплакался. Хотя где эта вот Ливония вот такого размера и, значит, Московское нарождающееся царство вот такого размера. Он нас регулярно бил. Он в силу своей харизмы и мощных организаторских способностей, он это состояние конфедеративное зафиксировал, т.е. через Литву Тевтонский орден, тоже плохо себя чувствовавший, он смог трансформироваться в 16 веке, превратившись в светское государство. Подвёл себя под крышу поляков и в общем просуществовал неплохо. А ливонцы нет, ливонцы зафиксировались в старом средневековом виде. Конечно, Плеттенберг имел основания так делать – почему, потому что Ливония это была точка, куда сплавляли всяких дураков и тунеядцев, алкоголиков и прочих дауншифтеров. Как Финляндия у шведов. Да-да-да. Но туда же дауншифтеры ехали с определённой целью – расдауншифтиться обратно, потому что там опять же большие перспективы. И, естественно, там сразу образовались землячества, потому что просто так в Ливонский орден приехать и сказать, что я вот тут тоже, извините, рыцарь, буду тут у вас немного воевать, конечно, можно было, и даже тебе бы дали повоевать, но заработать тебе бы там фиг чего дали – ни земли, ни денег, ну кроме того что ты непосредственно навоюешь. Туда ссылали людей, как я как-то раз рассказывал, когда мы рассуждали о короткой Ливонско-новгородской войне в 40-х годах 15 века, туда ссылали людей из Рейна и Вестфалии. Вот они эту дорожку протоптали, образовали там натурально землячество, и никого больше не пускали к себе, ну, по крайней мере в промышленных масштабах. Ну и туда потом датчане подпустили ещё констелляцию независимых датских рыцарей, которых просто сдали вместе с Таллинном, которые в гробу видели и вестафальцев, и рейнцев, а любили себя. Это, конечно, добавило прочности этому государству. Ну вот исходя из этого разразился кризис, потому что Вальтер фон Плеттенберг помер, а такого начальника – энергичного, харизматичного и т.д., который просто своей личностью смог бы спаять это всё воедино, больше не было. Потому что в самом деле рассчитывать, что каждый будет такой прекрасный начальник, довольно глупо, такого не бывает. А сама система была практически уже нежизнеспособна. Ну и вот, конечно, все сразу заинтересовались, что если это всё умрёт, а оно на глазах помирает, это заберёт кто-то удачливый первый, поэтому все немедленно навострили волосатые уши и стали присматриваться, кто туда бросится просто первым. Вальтер фон Плеттенберг, надо сказать, хотя несколько раз разбил русские войска, он никогда как трезвый человек не думал, что это можно делать на постоянной основе. Он понимал отлично, что он может бить русских только потому, что Иван III воюет с Каземиром IV Литовским. Он просто занят очень сильно, он не может вплотную заняться всем этим, некогда. Поэтому когда литовцы и поляки предложили Вальтеру фон Плеттенбергу образовать единую антирусскую коалицию, он благородно отказался, сказав, что ничего хорошего для меня из этого точно не получится. Вам может быть, я не переживу этого. Давайте сами. Я этого не переживу. Да, ну и, конечно, в ордене была очень сильная прорусская партия, и сильная, конечно, антирусская партия, т.е. ястребы и голуби мира. Голуби мира, как правило, были связаны непосредственно с торговыми кругами, которым нужно было просто торговать, всё, точка. А ястребам нужно было навязывать некую свою волю, ну, это военизированное государство, нужно было расширяться как-то, хотя бы и в торговом смысле. Естественно, они конфликтовали со Швецией, потому что Швеция это другая точка, с которой граничит Россия, через которую мы можем что-то продавать или покупать, наоборот. И вот после Вальтера фон Плеттенберга магистр фон дер Реке, он выпустил некий указ, где очередной раз было написано, какими товарами можно торговать с Россией. Это же военный противник потенциальный, поэтому стратегических товаров к нам, начиная с 13 века, на постоянной основе не пропускали. Вот фон дер Реке очередной раз написал, что именно нельзя пропускать. А нельзя пропускать золото, серебро, олово, свинец, железо, коней, доспехи и оружие. Санкции против нас ввели. Ну, потому что серебро это деньги, все отлично знали, что на Руси своего серебра нет, у нас нет своего свинца, у нас нет своего олова, ну, олова вообще мало. Его специально нужно разрабатывать, добывать из руд, тогда этого делать не умели, нужно, чтобы оно просто было самородным, а это большая проблема. Только когда Варлам Шаламов появился, его отправили на разработки олова. Да, да. Т.е. не будет серебра – не будет денег, не будет олова – не будет бронзы, не будет бронзы – не будет пушек. Ну а не будет свинца, пули будет делать не из чего. Ну, про доспехи и оружие там всё и так понятно, они имеют конкретное военное назначение, лошади – то же самое. Все очень хорошо знали, что на Руси конское поголовье слабое. Т.е. массовую конницу хорошими конями вооружить просто невозможно. Поэтому коней нам не поставлять. А торгаши хотели поставлять, потому что это много денег, вот и всё, через это был постоянный конфликт. Торгаши причём в первую очередь старались немецкие не из Ливонской конфедерации, их тут регулярно ловили. Например, это уже было после Ивана III, это было при Василии III, отловили некоего голландского купца, который, как выяснилось, уже не первый раз привозит новгородцам корабли, полные олова и сельди. Его отловили и оштрафовали, и отправили к чёрту, это в 1530 году. Ещё в 15 веке одного немецкого купца, который регулярно возил на Русь железо и оружие, в конце концов поймали, арестовали, наложили штраф, отняли всё и выкинули. А он повёз ещё раз, потому что, видимо, это было очень выгодно. И вот его вторично поймали и отрубили ему голову. Нет, ну раз такие указы были постоянно, это значит, что кто-то постоянно пытался провезти и удачно возил. С другой стороны, новгородцы и псковичи не могли пройти мимо орденских владений в морском пути. Морской путь средневековья – каботажный. Вдоль берега. Вдоль берега, во-первых. Во-вторых, даже если он не вдоль берега, то серьёзный порт, в котором стоит серьёзный флот, имеет возможность на довольно большом удалении от собственной базы перехватывать чужие корабли. Т.е. выставляют некие патрули. Так точно. Т.е. ты плывёшь куда-то торговать, тебе – отдохни у нас. – Ну нет. – Всё-таки отдохни. Со всем уважением. Со всем уважением, да. Тут же к тебе таможня приходит, спрашивает, а что у тебя есть. Ну и говорят – слушайте, а у нас, между прочим, 150 лет назад был подписан договор, торговать тебе можно только у нас. Ты же вроде из Новгорода, ну, судя по всему, да, торговать ты будешь здесь. Ну и всё, приходится торговать в Риге или в Таллинне. Т.е. мимо Риги и Таллинна ты уже не проплывёшь. Может, мимо одного из городов у тебя проскользнуть получится, но где-нибудь ты опадёшь точно совершенно. Мимо Таллинна и Риги я без шуток не хожу. Да. Так. Вот в который раз удивляюсь, как предки всегда кажутся какими-то недалёкими, неразумными, а тут поди ж ты – и порт, и патрули, и перехват, и таможня. И санкции. И торговать можно только здесь, где деньги, блин. Да. Поэтому новгородцы, начиная с 12 века, просто не могли никуда плавать, они принимали гостей у себя. Наши, конечно, отвечали всей любовью. Полной взаимностью. Полной взаимностью. Т.е. вот приезжает немец из Ливонии, торговать ты будешь только в немецком подворье с специально указанными купцами. Вот к тебе придут 3 человека, вот с ними ты будешь торговать. Расценки вот такие, объёмы вот такие. Да, так точно. Сам розничной торговлей ты заниматься не можешь, закупками тоже сам заниматься не можешь. Опять же, хочешь закупок – вот тебе те парни с лицензиями. Ганс и Фридрих. Да, нет, это русские Ваня и Петя. Вот вы, Ганс и Фридрих, будете у них покупать что вы там хотели купить, кстати. Вот. Понятно, всем этим занимались специальные торговые корпорации. Например, мехом у нас всю северную торговлю крышевала с 13 века т.н. Иванова сотня, Иванова 100 в Новгороде, одна из мощнейших, если не мощнейшая торговая корпорация. Потому что мех это стратегический товар был, который был фактически настоящей валютой. И вот покупать мех можно было только у Иванова 100. Сам на эту Югру ездить не моги, в Биармию, откуда, собственно, поступал мех. Немцы, конечно, пытались плавать вокруг Кольского полуострова, вокруг Архангельска, но это слишком далеко, там ледовая обстановка нехорошая. Ну, в общем, на постоянной основе туда не полазишь. Ещё с раннего средневековья, с викингских времён, там же сага известная есть, как туда катались, в Биармию. Соответственно, хочешь проехать в Новгород, лоцманов будешь нанимать только новгородских. Там специально дежурили лоцманы, потом эти самые бурлаки, которые таскали через волоки корабли, вот своих не привози, пожалуйста. Если привёз, пускай отдохнут пока здесь. Подождут. Подождут. Ну или в качестве гостя съездят в Новгород, там бабок оставят в борделе, в кабаке где-нибудь. Работать нельзя. И вот в такой обстановке Иван III Новгород присоединил. А потом удивляются, откуда войны. А как ещё можно решить данный вопрос, почему все деньги у вас, а не у нас? Да. Иван III в такой ситуации этот Новгород принял, наконец, обратно в лоно российского государства с распростёртыми объятиями – погуляли, хватит. С 1136 года на свободе, что-то у вас всё плохо получается, давайте с нами, вот. Новгород осадили, дали всем по шапке, и Новгород стал местом очень широкого социального эксперимента, как бы мы сейчас выразились, а именно в Новгород переселили 2600 московских дворян, детей боярских, разверстав им там землю. Собственно, с Новгорода начинается регулярное поместное верстание, т.е. эти самые дети боярские, дворяне, превратились в полном смысле слова в помещиков, т.е. в рыцарей, обязанных феодальной службой за условное держание земли и крестьян. А из Новгорода, соответственно, выселили неких дворян по другим местам, чтобы они там не очень устраивали… Кучкований. Кучкований, да, так точно, чтобы не очень-то устраивали. Правда, конечно, нужно сказать, что москвичи, мы оказавшись в Новгороде, сами устроили кучкование, они сразу подружились с новгородцами тут же все, они образовали своё кубло. Новгород, как известно, пришлось приводить в чувство ещё несколько раз, и последний раз это делал уже Иван Грозный. Наиболее успешно. Ну, Иван III тоже очень успешно делал, просто Иван IV сделал это последний раз и окончательно. Кстати, ему пришлось тогда гасить, когда говорят, что он гасил именно новгородцев, он гасил потомков москвичей, которых туда поселил ещё его дед. Это они там в общем устроили некие инициативы, с которыми потом пришлось как-то справляться. Это их гнилые черти мутят воду во пруду. Да-да-да. Ну вот, про восстание мы уже и говорили, и нужно будет, наверное, специально отдельно поговорить, пока про войну. Иван III принял к себе Новгород, и вдруг выяснилось, что эта Ливонская конфедерация очень диалектический сосед. Т.е., с одной стороны, он напрямую вредит, вот просто напрямую вредит. С другой стороны, с ним уже 150 лет договариваются, и сосуществовать можно. Но если держать ливонцев вот в таком рыхлом виде, это великолепный лимитроф в качестве противовеса литовцам. Т.е. завоёвывать его никто даже и не думал. Конечно, были и территориальные вполне конкретные претензии, тем более на местах, там вообще, судя по всему, это война то торговая, то малая война партизанских диверсионных групп, малых отрядов вообще очень редко прекращалась. Но в глобальном смысле завоёвывать их никому не нужно. Зачем? Можно дать денег и они будут воевать против литовцев. Это сильно дешевле, чем свои войска заводить. Конечно. А если ты их завоюешь, их же придётся охранять, эти территории. Ну это же огромная территория в самом деле, там куча строений, их нужно будет обслуживать, охранять, оборонять против литовцев, сразу фронт вон как удлинится. Поэтому некоторое время, очень долгое некоторое время никто и не думал о том, чтобы с ливонцами вопрос решить окончательно. Наоборот, их старались поддерживать вот в таком вот, в состоянии вечного полухаоса как можно дольше. И тут-то, конечно, нужно посмотреть сразу в 2 стороны, а именно в сторону литовскую и польскую и в сторону крымскую. Потому что литовцы, особенно когда они подружились крепко с поляками, стали в общем на какой-то момент доминирующей силой в регионе. Собственно, только Иван III и Василий III смогли успешно им противостоять на постоянной основе. Соответственно, поляки только что разобрались с Тевтонским орденом, т.е., как правильно говорить, с Германским орденом. Ты, кстати, помнишь, меня как-то спрашивал, почему орден Тевтонский, хотя тевтоны все уже давно того? Их Марий ещё перерезал, да. Так вот, это же просто на самом деле оказалось, я даже не задумывался над этим вопросом никогда. Ты же знаешь, что слово Германия пишется как Дойч, т.е. Deutsch. А раньше оно, в средние века, писалось через Т. Тойч. Тойч. Teutsch. Так вот оно получается Teut, это Германский орден. Тевтонский значит германский, тевтонец значит германец всего лишь. Теут, ну или Тевт, вот так. Интересно. Так вот, поляки разобрались с Тевтонским орденом и имели вполне конкретные намерения разобраться и с Ливонским орденом тоже. Но им тоже нужен был лимитроф, т.е. кто-то, кто будет создавать некий противовес России на Северо-западе. Государство-прокладка. Да-да-да. И поэтому они постоянно пытались подвести конфедерацию под некий договор, который бы подразумевал или вооружённый союз против России, или как минимум вооружённый нейтралитет против России. Т.е. если мы воюем с Россией, ты или обязан выставлять войска, или обязан одобрительно смотреть на наши действия, ну и, соответственно говоря, выполнять там некие торговые санкции. Да. Это было то же самое, чего добивался Иван III, только с другой стороны. Ну и Иван III стал успешно воевать литовцами, с Казимиром IV. Впоследствии его политику продолжил очень успешно Василий III. Т.е. мы помним эту войну начала 16 века, которая закончилась битвой при Ведроше, мы помним первую Смоленскую войну 1512-1522 года, когда в 1514 году с 3 попытки Василий III захватил-таки Смоленск. После чего проиграл битву под Оршей, что, в общем, ни к чему не привело, городочек-то мы себе оставили до самого Смутного времени. И Иван III так широко шагал только по 1 причине: он подвёл под свою руку Казань. Т.е. Казань он не захватывал фактически, т.е. да, там было успешное военное предприятие, Казань фактически ему покорилась, она стала дружественным государством. И он дружил с крымчаками, а именно с основателем Гираев Менгли-Гираем I. Дружить можно в таком случае только по одной причине, когда есть против кого дружить, потому что крымчаки ненавидели Большую Орду с центром в Астрахани современной. Потому что астраханцы как наследники улуса Джучи вполне серьёзно полагали, что и казанцы, и крымцы, и нагайцы им всем обязаны, т.е. они должны быть у них под рукой, это же наше всё. А ни нагайцы, ни казанцы, ни крымцы с этим были категорически не согласны, т.е. совсем. Ну т.е. всё это обозначало, что надо платить деньги, а деньги платить никто не хотел, самим нужны. Во-первых, платить деньги, во-вторых, если эти в Астрахани что-то придумают, куда-то переться воевать. А вот крымчакам, например, за астраханцев воевать было вообще неинтересно, у крымчаков великолепная позиция. Они, с одной стороны, находятся на Чёрном море и с этого Крыма могут торговать с кем угодно – рабами в первую очередь. А во-вторых, вместо того чтобы переться куда-нибудь там в Дербент, махать там саблей вообще непонятно с какой целью, гораздо проще набежать или на Москву, или на Вильно, половить там мужиков с бабами и продать их в Каффе. Вот. А т.к. Большая Орда в это время представляла собой серьёзную силу, как ни крути, хотя вроде бы Иван III их там и на Угре отразил, но всё равно с ними приходилось считаться, причём всем, это был очень опасный противник, если с ним поссориться. Так вот, Менгли-Гирай и Иван III дружили против Большой Орды. И Иван III постоянно умело подпускал своего кореша Менгли-Гирая в Подолию, т.е. юго-западные земли Великого княжества Литовского, чтобы он там занимался, как говорят немцы, это самое, raub und moert, т.е. грабил и убивал, это был прекрасный специалист в этом отношении, он грабил и убивал. Запирайте этажи, нынче будут грабежи. Так точно. Правда, конечно, нужно сказать, что Иван III крайне ловко подпускал своего мусульманского кореша в собственные православные земли. Молодец. Потому что доехать до литовских земель, конечно, Менгли-гирай бы хотел, но очень далеко. Собственно, где этнические литовцы проживают. Но тут не нужно думать про Ивана III совсем уж плохо, это был просто человек феодальной эпохи, для него свои это были те, кто является ему подданным, т.е. кто платит ему налоги и обязаны вассальной службой. А киевляне, например, были обязаны вассальной службой литовцам, поэтому извините. Какой они национальности и конкретно вероисповедания, всем было по барабану. Никому не интересно. Да. Нет, ну конечно, таким образом, опять же, по средневековым обычаям, например, киевлянам или там черниговцам, новгород-северцам давали понять, что смотрите, пока вы с этим придурками литовскими, вас будут грабить. А если вы будете с нами, вас не будут грабить. Так поступали все во все средние века. Вон, например, цивилизованный Эдуард III Плантагенет пошёл воевать с Францией. Первое, чем он занялся, выиграв там битву при Слейсе, которая позволила высадить армию (морскую битву), которая ему позволила высадить армию на территории Франции, он занялся известной практикой grandes voyages, т.е. больших прогулок, т.е. просто бандитских рейдов по территории Франции там с сожжёнными деревнями и угнанными людьми. Название идиотского фильма, по-моему, с Луи де Фюнесом, «Большая прогулка», оно как раз про это, что ли? Да, как-то оно было по-другому, там было не grandes voyages, на аллюзия однозначная, что там эти самые идут 3 англичанина по Франции, вот это оно и есть, grandes voyages. Глубоко, блин. Вот. Это такой намёк, который в общем понятен людям, которые во Франции и в Англии читали учебник школьной истории. И вот, пожалуйста, цивилизованные люди занимались ровно тем же самым примерно в то же самое время. Я уж молчу, чем они занимались, когда были внутри Франции войны католиков и гугенотов религиозные, тем же самым. И это буквально в то же самое время, о котором мы будем говорить, середина-вторая половина 16 века. Ничего не мешало. Хотя это не просто католики и гугеноты, это просто одна страна, Франция, внутри себя, они там такое делали, что Иван IV покажется смешным дядькой с бородой, вот, в нелепой какой-то золотой хламиде, вот. А они такие все утончённые, такие, значит, в колготанах с гульфиками творили вещи абсолютно жуткие друг с другом. Мы об этом, я надеюсь, ещё поговорим. Обязательно. Я хочу, когда будем говорить, собственно, о военных действиях Ливонской войны, поговорить о параллельном процессе, который происходил в Европе, собственно, и остановиться на замечательной битве при Дрё. Кто кого там забил? Французы французов. Вот. В сторону, к крымцам опять. Крымцы дружили с Иваном III и очень мешали литовцам, поэтому у Ивана III были просто развязаны руки, он мог на постоянной основе заниматься западной экспансией, прибирать обратно земли Рюриковичей, потому что он сам был Рюрикович, и на полном основании считал, что он имеет право на всё наследство Рюриковичей. Тем же занимался и Василий III, но он поссорился с Гираями, а конкретно с Мухаммадом-Гираем. А поссорился он по одной простой причине, потому что весь союз с Менгли-Гираем был построен фактически на песке. Как только мы посмотрели в сторону Волги и мы стали врагом Большой Орды, с нами стало не нужно дружить крымчакам, потому что если мы занимаемся Большой Ордой непосредственно, то у крымчаков развязаны руки оказываются, с одной стороны. А с другой стороны Крым это вассальная территория Османской империи, на которую Османская империя влияла очень-очень сильно. Они могли отдать некий приказ, потому что самые главные интересы на Волге были, конечно, не у Большой Орды, несмотря на все остатки её мощи. Она была у нового игрока, а именно Османской империи, которая стремилась все мусульманские земли подмять под себя или непосредственно, или опосредованно. И при Василии III у нас в 1522 году Мухаммад-Гирай посылает ему письмо, где требует дани. А Василий III, конечно, отказывается, потому что по какой, собственно, причине? Ну и Мухаммад-Гирай доезжает до Москвы, переходит через Оку, разбивает вдребезги войско Василия III, Василий III бежит из Москвы, оставив вместо себя крещёного татарина Петра на Москве рулить вместо Лужкова. Сам сбегает в Новгород, Пётр вынужден дать ему от лица царя, Мухаммад-Гираю грамоту о том, что московский царь является данником крымского царя. Сильно. Вот. Сожжены предместья Москвы, разъезды татар гуляют на Воробьёвых горах в царском селе. Там было одно из сёл, принадлежащих лично царю, они там всё разграбили. И после этого мы не могли нормально воевать с литовцами просто потому, что у нас на ноге висело многопудовое крымское ядро. И тут нужно понять очень важную вещь, кто воевал с литовцами. С литовцами на постоянной основе контактировали люди будущего новгородского разряда, т.е. те, кто как раз сидел вот Новгород, Псков, это примерно 1/6 всей нашей конницы, это был 2 по мощности территориальный такой пункт, после Москвы, конечно. Причём в отличие от Москвы Новгород, будущий новгородский разряд, как бы мы сказали, генерал-губернаторство, наверное, так бы можно было это обозначить. Он никогда территориально не дробился, это было одно цельное территориальное подразделение пограничное. Москва никогда не выступала в качестве какого-то такого единого целого, потому что они могли передать часть городов для ведения войны и организационно-учётных мероприятий соседям, забрать себе, короче говоря, это всё всё время так трансформировалось. Новгородцы всё время пребывали в монолите. Из-за этого у них была очень мощная слитная корпорация, которая имела очень опять же сильные традиции местного феодального корпоративного самоуправления. И воюя, например, с литовцами или с ливонцами, они, во-первых, отстаивали собственные интересы, потому что они находились на границе, они защищали свои земли, или могли прибрать себе чего-нибудь. Т.е. получить зримый прибыток материальный себе или своему роду. Ну если уж тебя хлопнут, такое бывает, то по крайней мере дети в накладе не останутся, потому что ты отнимешь у кого-то земель и прирежешь их себе. Или мужиков уведёшь и поселишь их у себя. Но им постоянно приходилось с тех пор каждый год уезжать на Окский рубеж на речной воевать с крымчаками. А с крымчаками воевать было безо всякой прибыли. Потому что что такое крымчаки? Крымчаки появляются непонятно когда, причём без объявления войны влёгкую, собрав… Мурзы, уланы и казаки татарския, они просто набегали по решению какого-то там местного регионального начальника, и их приходилось вылавливать. Драки были постоянные, может быть, не очень большие, но крайне лютые. И вот у нас, считай с 1522 года по правление фактически Алексея Михайловича, у нас этот Окский, потом Белгородский рубеж, он никогда не замирал, там всё время требовалась служба, но ты ничего не мог там завоевать. Ты мог там только погибнуть. Только отбиваться, да. Да. Потому что чтобы завоевать что-то у крымчаков, это нужно было дойти до Крыма, а мы этого сделать не могли, потому что мы как осёдлая империя того времени, были очень сильно привязаны к средствам коммуникации, а это были реки. Т.е. воевать с Казанью, с Астраханью, с литовцами мы могли просто потому, что мы могли по рекам, ну и по каким-то более-менее приемлемым дорогам подтащить тяжёлую артиллерию и вообще артиллерийский наряд, и он поможет и в полевом бою, и тяжёлая артиллерия поможет взять город, вот как Полоцк брали, например, или Казань как брали. А до крымчаков это было не довезти, потому что если ты уедешь в степь, то ты оттуда можешь просто не вернуться. Еда, вода, понос. Потому что марш по степи как выглядит без точек, где можно сконцентрировать продовольствие, боеприпасы, отдохнуть, оправиться, ну это превращалось просто в жуть жуткую даже для регулярных армий. Как Пётр I ходил на Прут и чем это закончилось, это единственное в общем серьёзное поражение, причём едва не обернувшееся катастрофой русской армии в 18 веке. Мы и с турками не смогли справиться, и с теми же крымчаками, которых там подпустили, хотя и регулярная армия. Это не средневековая армия, она по-другому управляется, по-другому комплектуется, по-другому снабжается. Я как-нибудь опять же там раскладку по тому, как выглядел марш русской конницы. Мы про монголов когда-то давно говорили, вот нужно про русских будет поговорить. Так вот, довезти пушки до Крыма мы не могли, поэтому от крымчаков мы могли только отбиваться, и новгородцам это было в общем понятно, что надо, но им это было безо всякого прибытка, им хотелось воевать с ливонцами, это не так опасно. А крымчаки, понимая все эти нюансы, организовали крымский аукцион. Это в историографии принятый термин. Ну, они продавали себя литовцам и нападали на Москву, или москвичам, и нападали на литовцев. Молодцы. Вот. У нас понятно, что были свои люди прикормленные в Крыму. Как и у литовцев, наверное. Как, естественно, и у литовцев, там на постоянной основе находилась дипмиссия, и наши доброхоты как, например, такая Ямат-мурза, он прямо писал великому князю, что я не могу отстаивать твои интересы, потому что литовцы засыпают буквально хана золотом, драгоценностями, поминки, т.е. подарки. Поминки это подарки? Да. Требовал поминок регулярных. А если ты ему регулярных поминок не делал, он на тебя шёл воевать. И брат Мухаммад-Гирая Сахиб-Гирай, например, он не стесняясь писал Василию III, что он требует быть его вассалом, как бы мы сейчас сказали, и регулярно платить ему денег, формулируя это так, что если ты не заплатишь, я приду сам и возьму гораздо больше. Т.е. лучше тебе платить. Обозначал расценки. Да, да-да, потому что сколько я возьму, я сколько утащу, столько и возьму. Поэтому просто будешь платить, дешевле выйдет. Будь любезен. Да. Что, конечно, не нравилось Василию III ни в коем случае, но не платить, вот постоянно не платить он не мог, потому что платить в самом деле было дешевле, с одной стороны; с другой стороны, учитывая литовский фактор, платить постоянно крымчакам было слишком накладно. Но вот Василий III-то помер, собственно, к чему я всё это веду, к Ивану IV, потому что где Крым, где Ливония, сейчас мы их свяжем. Василий III помер, настал Иван IV, он третьему был внук, калач на царстве тёртый и многих жён супруг. Вот. Иван Васильевич Грозный ему был имярек, поскольку был серьёзный, солидный человек. Приёмами не сладок и разумом не хром, такой завёл порядок – хоть покати шаром. Он ещё, когда ему было 15 лет, соответственно, родился он в 1530 году, в 1545 году первый поход на Казань, которая при Василии III совершенно отложилась от нас. Всё закончилось это кровавым взятием 1552 года, после чего вдруг оказалось, что мы крымчакам не только не друзья, а лютые враги, потому что 1556 год мы взяли Астрахань, мы замкнули на себе Волгу, и у крымчаков вообще не стало врагов, кроме России. После этого мириться стало с нами уже нельзя, Кроме того, предшественника Девлет-Гирея I турки просто убили, когда он начал проводить слишком независимую политику. А Девлет-Гирай был человек осторожным, он, вот когда его представляют таким Гитлером в тюбетейке, который хотел непрерывно воевать с Россией, нет, он был бы не против теоретически, но он был осторожный человек очень, очень умный и осторожный человек. Но т.к. он был осторожный, он понимал, что если он не будет воевать с Россией, ему турки тоже что-нибудь сделают, потому что они имели все возможности и средства влияния на Крым, тем более что это был официальный их вассал, Крым, они обязаны были подчиняться. Ну, конечно, с оговорками, как любой вассал он вассал только потому, что он обязан сюзерену в той же мере, в какой сюзерен обязан ему. И этот баланс соблюдается только в том смысле, что сюзерен может быть очень сильный, и всё-таки ты обязан ему немножко больше. Т.е. партнёрство неравновесное. И его стали подталкивать к войне. С одной стороны ему литовцы непрерывно платили, просто непрерывно засыпали его подарками, как раз этот Ямат-мурза писал, что я не могу ничего сделать. И Девлет-Гирей написал Ивану Грозному такого же содержания примерно, как Сахиб-Гирей, что будешь моим младшим братом, т.е. вассалом. Ваня… Да, и началась… Это, кстати, совпадает сразу же со взятием Казани, 1552 год. И началась 25-летняя война с крымчаками, которая закончилась только в 1577 году, только в 1577 году она закончилась. И именно в ходе этой войны сложился и организационный, и военный, и даже психологический портрет вообще русского служилого человека, который вынужден был каждый год вставать на защиту родных рубежей что называется бескорыстно, т.е. не имея желания чего-то награбить, желания и возможности чего-то награбить, на эту самую чёртову Оку. И причём вовлечены были туда все военные корпорации всей России. Т.е. там и новгородцы побывали, и казанцы там побывали и, естественно, на постоянной основе там бывали москвичи. В общем эта сменная служба на Окском рубеже отжирала чудовищные ресурсы, просто чудовищные. Закончилось всё это тем, что в 1571 году Девлет-Гирай сжёг Москву дотла фактически, остался только Кремль. На следующий год, в 1572 года кровавая битва при Молодях, которая, собственно говоря, решила исход этой войны. Ну и там она так или иначе то разгоралась, то затухала уже в малых масштабах до смерти Девлет-Гирая в 1577 году. Серьёзный мужчина был. Да. И вот нужно сравнить эту войну и положение в Ливонии. Мы никогда не включали таких усилий на ливонском направлении, какие были задействованы на направлении крымском, даже приблизительно. И даже когда всё пошло плохо при правлении Стефана Батория в 1580-83 году. Стефан Баторий даже не мечтал о том, чтобы пойти на Москву, у него не было таких сил. А Девлет-Гирей её сжёг. Поэтому Ливонская война была второстепенным направлением для Ивана Грозного. Она, собственно, закончилась не шибко удачно для нас только по одной простой причине, что мы были заняты с крымчаками. Мы не могли позволить себе бросать туда решительные силы. Да, там были на какой-то момент задействованы большие силы, но это не главное направление. Именно поэтому это был частный неуспех, который не мог привести ни к какому, чёрт возьми, Смутному времени, это был всего лишь эпизод. Который да, дорого стоил, но не слишком дорого. А что ж с Ливонией-то, собственно говоря? Вот у нас Иван IV сел на трона. Ивану IV нужна постоянно подпитка стратегическими ресурсами для войны на Волге, потому что, как мы помним, 3 похода под Казань, только третий удался, и это сложнейшая была ситуация. Плюс нужно было постоянно подкупать в Подрайской землице своих людей, подкармливать всячески прорусскую партию. Держать гарнизоны против Астрахани, строить города, нужны были ресурсы и специалисты. И в это время Иван IV, точнее говоря, он тогда был ещё молодой человек совсем, т.е. Иван IV и его компания, они пошли на сближение с императором Священной Римской империи Карлом V, и Карл V пошёл очень активно на сближение с Россией. Просто потому, что Карл V воевал с турками, и ему нужен был любой противовес туркам со своей стороны. Ну, буквально только что, 1535 год, Карл лично возглавляет экспедицию в Тунис, берёт его, вышибает оттуда турок и в основном, конечно, их местных прихлебателей, знаменитого пирата Хайраддина Барбароссу. Выясняется, когда там в Тунисе взяли Филюки местные, выясняется, что французам продают пушки. Французы им. Французы туркам продают пушки, потому что они все были клеймёные 3 лилиями, т.е. клеймом королевского арсенала французского. Т.е. с одной стороны французы не выступали за турок никогда, но все понимали, кто кому друг, потому что немцам нужен был какой-то противовес Турции. Казалось бы, где Франция, где Россия, но решение французов, Франциска I помогать туркам, оно напрямую подвигло Карла V пойти на сближение с Россией. И он начинает очень активные шаги в эту сторону, помня, что его дед Максимилиан I договаривался вполне успешно и с Иваном III, и с Василием III. Правда, конечно, не против турок в первую очередь, а против поляков. Это не принесло в общем никаких значимых результатов, но попытки были и попытки вполне видимые, эти подвижки Германии к России. И кто взвился на дыбы первым? – Да Ливонский орден, потому что у нас требование было от Карла V помогать ресурсами. И он был готов, потому что, господи, там в этой Германии добывают и серебро, и медь, и олово, и свинец, и у них полно военных специалистов, причём военных специалистов высочайшего класса, которые только что буквально прошли огонь, воду и медные трубы Итальянских войн. Т.е. там была масса военных людей, которые прямо сейчас готовы куда-нибудь поехать и за денежку рассказать всем, как надо. Ветераны горячих точек. Так там не горячая точка была, там же эти Итальянские войны это была кровавая мясорубка просто, там людей прошли десятки тысяч через неё, получив очень серьёзный опыт и полное нежелание заниматься чем-либо ещё кроме войны, потому что это выгодно. И военный специалист в то время это человек, который мог сделать себе не просто будущее, а стать каким-то великим деятелем истории. Вот, например, кто бы знал бы вообще таких дворян как, например, Фрундсберги. Да никто бы не знал, кроме каких-то очень унылых герольдистов, которые вообще там ковыряют эти самые дворянские рода, гербы и прочее. Но Георг Фрундсберг стал просто потому, что он ловко командовал ландскнехтами, он стал фигурой без дураков мировой величины, его знала вся Европа буквально. Просто потому, что он успешно командовал полками ландскнехтов. И вот таких искателей приключений мы со всеми объятиями были готовы у себя принять. К Карлу V для активизации этого процесса в 1548 году приезжает юный красивый саксонский авантюрист Ганс Шлитте, который предлагает взять на себя сношения с Москвой. Судя по всему, он хорошо присел на уши Карлу V, потому что тот дал ему полный карт-бланш, и он поехал в Москву. В Москве он так же присел на уши Ивану IV, который со своей стороны дал ему полный карт-бланш, и вот Шлитте принялся поставлять нам, а сам он был из Саксонии, конкретно он родился в городе, где были одни из лучших серебряных приисков, т.е. он знал, с кем нужно быстро договориться, чтобы поставлять драгметаллы непосредственно. Он набрал специалистов, набрал стратегических ресурсов, и принялся поставлять их Ивану IV. И его поймали ливонцы вместе с очередной порцией специалистов. Разгорелся чудовищный скандал, ливонцы скандалили с императором Карлом V, говоря, что нельзя этого делать, вы понимаете, что вы поставляете Ивану IV оружие и стратегические ресурсы, а мы его и так боимся. И вот это, конечно, сыграло очень важную, дело Шлитте сыграло очень важную роль в том, что Иван Грозный обратил внимание на Ливонию, потому что ливонцы, вот эта маленькое полуразваленное государство, оно имело возможность просто перекрыть нам вентиль. Что недопустимо. Что категорически недопустимо. И Иван Грозный идёт сначала на дипломатические усилия, а потом и на военные усилия, а именно тут нужно сделать важную оговорку. Грозный не считал Ливонию ровней себе, он не посылал туда государевых послов, он договаривался с ливонцами только при помощи новгородских чинов. Вот выезжает какой-нибудь дьяк из Новгорода, с ним договаривайтесь. Потому что Ливонию он считал княжеством всего лишь. Людей надо в уровень присылать. Да. А он император, ему с князем невположняк общаться. Вот пускай там новгородцы 200 лет общаются и дальше пускай общаются, но, конечно, с оглядкой на линию партии. И тут-то он присылает послов уже государевых. Дело выходит на другой уровень. Дело выходит на совершенно другой уровень и это ливонцы понимают сразу. Что тут они только что там с новгородцами, с корешами своими, с которыми то воевали, то дружили, а тут смотри-ка ты, прямо из Москвы приехали Адашев и Восковатый. Известные фамилии. Конечно. Которым нужен был повод, чтобы придраться к ливонцам. Потому что они же на своей территории имеют право принимать любые законы и издавать любые указы – суверенное государство. Пускай это неприятно, но какое ваше дело, что вам приятно или неприятно. Надо повод, а повод известный – юрьева дань. Т.е. то, что обещали платить ливонцы за владение Дерптом, который в своё время отняли и обязались за это выплачивать деньги. Точно никто не знает, когда именно и сколько они обещали выплачивать. Но по неясным причинам не платили, да? Да. Но по неясным причинам уже лет 100 ничего не платили. Им придумали сумму, насчитали с неё проценты, в итоге там получился вагон серебра, который нужно было сразу отдать Ивану IV. Ну и тут же вдогонку за юрьевой данью выкатили кучу претензий о том, что купцов обижают, между прочим, которые налоги в Москву платят, воск обколупывают, применяют беспощадный беклоппен. Что это? Это как-то я раз рассказывал, это когда просто упала бочка воска, например, в Ригу, из неё можно было взять пробу, это качественный воск или нет. Размер пробы не оговаривался. Т.е. можно было просто отколупать половину и не заплатить – я не распробовал. Да. Не розибрав. Не розибрав. Ну а за остальное заплатить. То же самое происходило с мехами. Можно было посмотреть, годен ли мех, ну и там забрать кусок, а т.к. размер не обговаривался… От каждой шкуры отстричь. Да. Т.к. размер не оговаривался, это было ужасно. Соответственно говоря, мы не имели права проверять у них, нам вино, например, поставляют, вино или, скажем, сукно хорошее фламандское. Поставляли бочками и штуками. Т.е. мы могли заплатить за штуку и за бочку, но размеры бочки и штуки мы не могли проверить. Отлично. Знаешь, откуда слово «достаточно» появляется в русском языке? Это очень занятный такой лингвистический казус. Так-так. Это открываешь бочку, например, с вином или с пивом, если палец достал, значит достаточно, а если нет, то недостаточно, не достал. Вот. И, соответственно, нас постоянно пытались … обмануть. Обмануть. Обмануть, да. И вот все эти маленькие территориальные претензии, связанные в первую очередь, конечно, с претензиями к Нарве, это юрьева дань, обиды купцов, это всё просто предъявили, и сказали, что надлежит уплатить, прекратить, и Иван IV выкатил договор, одним из главных пунктов которого было, чтобы золото, серебро, сукно, железо, опричь панцирь, т.е. кроме доспехов. И охочие люди из немец имели путь свободный водою и горой. Т.е. сукно и специалисты были дороже, чем доспехи. Про доспехи он сказал, что ну хотите поставлять – поставляйте, нет – ну ладно. И это полностью совпадает, между прочим, со списком фон дер Реке, который запретил это самое возить. Т.е. Иван IV точно знал, что ему надо. Панцири мы где-нибудь сделаем сами, купим где-нибудь ещё, ресурсы и специалистов. Но ливонцы это же конфедерация, они были в полном шоке, с одной стороны, с другой стороны, конечно, в полном счастье, потому что дань-то юрьева, так пускай этот юрьев, чёрт возьми, и платит. Т.е. Дерпт. А всё остальное нас не касается. Тоже были умные, кстати. Вот формулировка такая – юрьева дань, так пускай её дерптцы платят. Дерптцы сказали, что у нас столько денег просто физически нет и быть не может. Ну и тут-то Грозный решил, что его обманывают… Не без оснований. Да. Что это за кривляния? Что это за кривляния, да. Там, значит, вызвали ливонских ландсгеров, т.е. лендлордов, пригласили в Новгород, там, как говорят, их на границе ждала 200-тысячная рать московитов, чтобы они перепугались как следует. Это, конечно, чушь собачья, там, может быть, тысячи 2 их ждало, вот. Но тоже было уже страшно. Но тоже было уже неприятно. И сутки стреляли из пушек, пока они договаривались, чтобы тоже было страшно. Что вон у нас сколько пороха, мы тут такое можем! Договорились на 3 года, чтобы собрать денег. А в это время литовцы, поляки и прусаки попытались зайти в Ливонию с другой стороны, а именно они решили посадить на должность викария, как бы мы сказали, или коадъютора, как правильно, т.е. ближайший помощник, заместитель рижского архиепископа Кшиштофа (Кристофера) Макленбургского, который был родственником короля Польши Сигизмунда, по-моему, племянником, если я не ошибаюсь. Они решили его посадить и через него влиять на рижского епископа и на магистра, соответственно говоря. А магистру это было не нужно, и магистр Фюрстенберг арестовал его, поняв, что он гнида, шпион и провокатор. После чего прусаки, как раз тевтонцы бывшие, литовцы и поляки просто взяли и ненавязчиво собрали там около 15 000 войск и поставили их на границе с Ливонией, после чего Фюрстенберг понял, что тут или воду сливать, или нужно как-то договариваться, потому что сопротивляться им вообще не мог, его просто раздавили бы. А самого не исключено что повесили за арест родственника короля. И они заключают очень важные договор в местечке Позволь, где как раз ливонцев приводят к обязательству вооружённого нейтралитета против России. Что характерно, наша разведка этот позвольский договор, судя по всему, полностью проворонила, мы просто не знали об этом. Потому что Иван Грозный как минимум год не реагировал вообще. А в литовских, например, письмах, внутренней переписке, там есть тонкие намёки издевательские, что мышей-то Ваня вообще не ловит. Мы-то уже порешали всё с Ливонией, а он всё дани какой-то ждёт. Но, естественно, такого шила в мешке утаить с сеном невозможно, потому что как только ливонские послы приехали опять договариваться с Иваном IV по окончании трёхлетнего перемирия, вдруг выяснилось, что дань ему платить не собираются, а просят ещё немножко подумать, может быть, там договоримся. После чего, мы не знаем точно, узнал ли Иван Грозный о Позвольском договоре, но по факту он понял, что у него за спиной договорились с кем-то ещё. И вот это было последней точкой, потому что ему было всё равно абсолютно на эти мелкие дрязги новгородцев, даже на то, что они там не пускают к нам специалистов и стратегические товары – в конце концов, можно было всегда эти проблемы обойти, 200 лет как-то обходили, или договориться со шведами, через Швецию повезти, не так удобно, но тоже можно. Кстати, у шведов можно было покупать железо, чем мы занимались. Но тут стало ясно, что Ливония доживает самостоятельно последние дни, и сейчас это всё упадёт под ноги Литве, а этого допустить было нельзя ни в коем случае. И тут Иван Грозный идёт на шаг такой, что ливонцы должны понять, что шутки вообще кончились, в 1557 году на границе с Ливонией формируется крупная рать, которая состояла из новгородских и псковских всадников и казанских татар, которым обещали, что можно будет пограбить. И вот эта осень-зима 1557 года стала последним мирным днём вообще в Ливонии, потому что с 1559 года там гремели пушки и звенели мечи практически беспрерывно. Потому что 1583 год, наш этот самый мир со Швецией, это не означало ровным счётом ничего. Возвращаясь в начало разговора – Ливонская война это не Ливонская война, а Ливонские войны. Потому что там воевали датчане со шведами и наоборот, Швеция с русскими, Польша, Литва с Россией, Россия с Ливонией, Польшей и Литвой. Это серия очень напряжённых конфликтов, это война за ливонское наследство, вот так бы мы это сказали правильно. Ну, пока все замерли на старте, в следующий раз разберём, что получилось. Забористо, блин. Как-то я даже и не знаю, каждый раз погружение… Повторюсь, что всё время мерещится, что сейчас все хитрые, умные, толковые, такое хитросплетение… Знают всякое. А тут ничуть не менее хитрое. И самое главное, что для меня как для простолюдина история это набор каких-то анекдотов – кто-то кого-то нахер послал, бабу увёл, и тут война. Оказывается, дело не в бабе и не в посыле, а совсем в других вещах. Напутано, блин. Жалко, картинок нет, где кто живёт, кто куда пошёл, кто зачем. Это когда будем о военных действиях. Кстати, может, я даже для этого, для этой беседы подготовлю какие-то карты, по крайней мере чтобы люди понимали – Крым вот тута вот, Москва здесь. И государство Украина чтобы было обозначено древнее. Древнее, да. Там, правда вот, будет в это государство Украина вот по самые гланды воткнуто древко флага Великого княжества Литовского. Вот ведь. Спасибо, Клим Саныч. С нетерпением ждём продолжения. Стараемся. А на сегодня всё. До новых встреч.

События Ливонской войны это классический пример нежелания Европы впустить Российское государство на мировую политическую и экономическую арену. Противостояние России и европейских государств, которое, к слову сказать, продолжается по сегодняшний день, началось не вдруг. Идет это противостояние из глубины веков и причин здесь много. Хотя основная - это конкуренция. Вначале это была духовная конкуренция - борьба пастырей христианской церкви за паству, ну и, попутно за территориальные владения этой паствы. Так, что события Ливонской войны 16 века - это отголоски борьбы, которую вела между собой Римско-католическая и Православная церковь.

Первый российский царь объявил в 1558 году войну Ливонскому Ордену. Официальным поводом послужило то обстоятельство, что ливонцы уже 50 лет как перестали платить дань за владение городом Дерпт, который они захватили еще в 13 веке. Кроме того, ливонцы не захотели пропустить в Московию специалистов и мастеров из немецких государств. Военная компания началась в 1558 году и продолжалась до 1583 года и получила в Мировой истории название Ливонская война.

Три периода Ливонской войны

События Ливонской войны имеют три периода, которые происходили с переменным успехом для царя Ивана Грозного. Первый период - это 1558 - 1563 годы. Русские войска проводят удачные военные операции, которые приводят в 1561 году к разгрому Ливонского Ордена. Русскими войсками взяты города Нарва, Дерпт. Они вплотную подошли к Риге и Таллину. Последней удачной операцией для русских войск было взятие Полоцка - это произошло в 1563 году. Ливонская война приняла затяжной характер, чему способствовали внутренние проблемы Московского государства.

Период второй в Ливонской войне длится с 1563 года по 1578. Против войск русского царя объединились между собой Дания, Швеция, Польша и Литва. Преследуя каждый свою собственную цель в войне с Московией, эти североевропейские государства преследовали цель общую - не позволить русскому государству войти в число европейских государств, которые претендуют на господствующее положение. Московское государство не должно было вернуть те европейские территории, которые принадлежали ей во времена Киевской Руси и были утрачены в ходе междоусобных и феодальных разборок и захватнических войн. Ситуация в Ливонской войне осложнилась для русских войск экономической слабостью Московского государства, которое в этот период переживала период разорения. Разорение и обескровливание и так не слишком богатой страны, происходило в результате опричнины, которая оказалась врагом не менее кровожадным и жестоким, чем Ливонский Орден. Нож предательства вонзил в спину своего государя, а также и в спину своей стране, - видный русский военачальник, член Избранной Рады Ивана Грозного, его друг и сподвижник. Курбский в 1563 году переходит на сторону короля Сигизмунда и участвует в военных операциях против русских войск. Ему были известны многие военные планы русского царя, о которых он не преминул доложить бывшим врагам. Кроме того, Литва и Польша объединяются в 1569 году в единое государство - Речь Посполитую.

Третий период Литовской войны происходит с 1579 по 1583 годы. Это период оборонительных боев, которые ведут русские против объединенных сил противника. В результате Московское государство теряет в 1579 году Полоцк, в 1581 году Великие Луки. В августе 1581 года польский король Стефан Баторий начал осаду города Пскова, в которой участвовал и Курбский. Поистине героическая осада продолжалась почти полгода, но войска захватчиков так и не вошли в город. Польский король и русский царь подписали Ямпольский мирный договор в январе 1582 года. Русское государство лишилось не только прибалтийских земель и множества исконно русских городов, но и не получило выхода к Балтийскому морю. Главная задача Ливонской войны решена не была.

Владел с тех пор большей частью современной Прибалтики – Эстляндией, Лифляндией и Курляндией. В XVI веке Ливония утратила часть былой мощи. Изнутри она была охвачена раздорами, которые усиливала проникавшая сюда церковная Реформация. Архиепископ Рижский ссорился с орденским магистром, а города враждовали с ними обоими. Внутренняя смута ослабила Ливонию, и этим были не прочь воспользоваться все её соседи. До начала захватов ливонских рыцарей прибалтийские земли зависели от русских князей. Помня об этом, государи московские считали, что имеют на Ливонию вполне законные права. По своему приморскому положению Ливония имела важное торговое значение. После Москва наследовала коммерцию покорённого ею Новгорода с прибалтийскими землями. Однако ливонские владетели всячески ограничивали сношения, которые Московская Русь вела с Западной Европой через их область. Опасаясь Москвы и стараясь мешать быстрому её усилению, ливонское правительство не пропускало на Русь европейских мастеров и многие товары. Явная враждебность Ливонии порождала у русских неприязнь к ней. Видя ослабление ливонского ордена, русские правители опасались, что его территорией завладеет какой-нибудь другой, более сильный враг, который будет относиться к Москве ещё хуже.

Уже Иван III после покорения Новгорода построил ливонской границе, против города Нарвы, русскую крепость Ивангород. После покорения Казани и Астрахани Избранная рада советовала Ивану Грозному обратиться на грабительский Крым, чьи орды постоянно совершали набеги на южные русские области, угоняя каждый год в рабство тысячи пленников. Но Иван IV предпочёл напасть на Ливонию. Уверенность в легком успехе на западе царю придал удачный исход войны со шведами 1554–1557 .

Начало Ливонской войны (кратко)

Грозный вспомнил о старых договорах, которые обязывали Ливонию платить русским дань. Она уже давно не вносилась, но теперь царь потребовал не только возобновить уплату, но и возместить то, что ливонцы недодали России в предыдущие годы. Ливонское правительство стало тянуть переговоры. Потеряв терпение, Иван Грозный порвал все сношения и в первые месяцы 1558 начал Ливонскую войну , которой было суждено затянуться на 25 лет.

В первые два года войны московские войска действовали очень удачно. Они разорили почти всю Ливонию, кроме самых сильных городов и замков. Ливония не могла сопротивляться могущественной Москве в одиночку. Орденское государство распалось, отдавшись по частям под верховную власть более сильных соседей. Эстляндия перешла под сюзеренитет Швеции, Лифляндия подчинилась Литве. Остров Эзель стал владением датского герцога Магнуса, а Курляндия подверглась секуляризации , то есть превратилась из церковного владения в светское. Бывший магистр духовного ордена Кетлер стал светским герцогом Курляндским и признал себя вассалом польского короля.

Вступление в войну Польши и Швеции (кратко)

Ливонский орден, таким образом, прекратил существование (1560-1561). Его земли поделили соседние сильные государства, которые потребовали, чтобы Иван Грозный отказался ото всех сделанных в начале Ливонской войны захватов. Грозный отверг это требование и открыл борьбу с Литвой и Швецией. В Ливонскую войну тем самым вовлеклись новые участники. Борьба русских со шведами шла с перерывами и вяло. Главные силы Иван IV двинул на Литву, действуя против неё не только в Ливонии, но и в областях к югу от последней. В 1563 Грозный отнял у литовцев старинный русский город Полоцк . Царские рати разорили Литву до самой Вильны (Вильнюса). Истомленные войною литовцы предлагали Грозному мир с уступкой Полоцка. В 1566 Иван IV собрал в Москве земский собор по вопросу о том, прекратить ли Ливонскую войну или продолжать её. Собор высказался за продолжение войны, и она шла ещё десять лет с перевесом русских, пока на польско-литовский престол не был избран талантливый полководец Стефан Баторий (1576).

Переломный момент Ливонской войны (кратко)

Ливонская война к тому времени заметно ослабила Россию. Ещё сильнее подточила её силы опричнина , разорившая страну. Жертвами опричного террора Ивана Грозного пали многие видные русские военачальники. С юга на Россию стали с ещё большей энергией нападать крымские татары, которых Грозный легкомысленно упустил покорить или хотя бы вконец ослабить после завоевания Казани и Астрахани. Крымцы и турецкий султан требовали, чтобы связанная теперь Ливонской войной Россия отказалась от владения Поволжьем и восстановила самостоятельность Астраханского и Казанского ханств, которые раньше принесли ей столько горя жестокими нападениями и грабежами. В 1571 крымский хан Девлет-Гирей, пользуясь отвлечением русских сил в Ливонию, устроил неожиданное вторжение, прошёл с большим войском до самой Москвы и сжёг весь город за пределами Кремля. В 1572 Девлет-Гирей пробовал повторить этот успех. Он вновь достиг со своей ордой московских окрестностей, но русская рать Михаила Воротынского в последний момент отвлекла татар нападением с тыла и нанесла им сильное поражение в битве при Молодях.

Иван Грозный. Картина В. Васнецова, 1897

Энергичный Стефан Баторий начал решительные действия против Грозного как раз тогда, когда опричнина довела центральные области Московского государства до запустения. Народ массами бежал от произвола Грозного на южные окраины и в новопокорённое Поволжье. Государственный центр России оскудел людьми и ресурсами. Грозный теперь не мог с прежней лёгкостью выставлять на фронт Ливонской войны большие рати. Решительный натиск Батория не встретил должного отпора. В 1577 русские добились последних успехов в Прибалтике, но уже в 1578 они потерпели там поражение под Венденом. Поляки добились перелома в Ливонской войне. В 1579 Баторий отбил Полоцк, а в 1580 взял сильные московские крепости Велиж и Великие Луки. Проявлявший ранее высокомерие к полякам Грозный теперь искал посредничества католической Европы в мирных переговорах с Баторием и отправил посольство (Шевригина) к папе и австрийскому императору. В 1581

Ливонская война (кратко)

Ливонская война – краткое описание

После покорения непокорной Казани, Россия направила силы на взятие Ливонии. Исследователи выделяют две основных причины Ливонской войны: необходимость торговли русского государства на Балтике, а также расширение владений. Борьба за господством над Балтийскими водами шла между Россией и Данией, Швецией, а также Польшей и Литвой.

Повод для начала военных действия (Ливонская война)

Главным поводом для начала военных действий послужило то, что Ливонский орден не уплатил дань, которую оно должно было уплачивать по мирному договору пятьдесят четвёртого года. Русское войско вторглось в Ливонию в 1558 году. В первое время (1558-1561 гг.) были взяты несколько замков и городов (Юрьев, Нарва, Дерпт).

Однако вместо продолжения успешного наступления московское правительство предоставляет ордену перемирие, одновременно с этим снарядив военную экспедицию против Крыма. Ливонские рыцари, воспользовавшись поддержкой собрали силы и нанесли поражение московским войскам за месяц до окончания перемирия.

Против Крыма Россия не добилась положительного результата от военных действий. Также был упущен благоприятный момент для победы в Ливонии. Магистр Кетлер в 1561 году подписывает договор, согласно которому орден переходит под протекторат Польши и Литвы.

После заключения мира с Крымским ханством Москва сосредоточила силы на Ливонии, однако теперь вместо слабого ордена приходилось столкнуться сразу с несколькими мощными претендентами. И если в первое время удалось избежать войны с Данией и Швецией, то война с Польско-литовским королём была неизбежной.

Самым большим достижением российский войск во втором этапе Ливонской войны было взятие Полоцка в 1563 году, после чего было множество бесплодных переговоров и неудачных битв, в результате которых даже крымский хан решил отказаться от союза с московской властью.

Завершающий этап Ливонской войны

Завершающий этап Ливонской войны (1679-1683) – военное вторжение польского короля Батория в Россию, которая одновременно вела войну со Швецией. В августе Стефан Баторий взял Полоцк, а уже спустя год были взяты Великие Луки и небольшие города. Девятого сентября 1581 года Швецией была взята Нарва, Копорье, Ям, Ивангород, после чего борьба за Ливонию перестала быть актуальной для Грозного. Так как было невозможно вести войну с двумя врагами царь заключает перемирие с Баторием.

Итогом данной войны стало заключение совершенно не выгодных для России двух договоров, а также потеря многих городов .

Основные события и хронология Ливонской войны

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Хакасский государственный университет имени Н.Ф. Катанова»

Институт истории и права

Кафедра истории России

Ливонская война: причины, ход, итоги.

(Курсовая работа)

Выполнила:

студентка 1 курса, группы Из-071

Базарова Рано Махмудовна

Научный руководитель:

к.и.н, ст. преподаватель

Дроздов Алексей Ильич

Абакан 2008

ВВЕДЕНИЕ

1. ПРИЧИНЫ ЛИВОНСКОЙ ВОЙНЫ

2. ХОД И ИТОГИ ЛИВОНСКОЙ ВОЙНЫ

2.1 Первый этап

2.2. Второй этап

2.3 Третий этап

2.4 Итоги войны

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы. История Ливонской войны, несмотря на изученность целей конфликта, характера действий противоборствующих сторон, итогов столкновения, остается в числе ключевых проблем российской истории. Свидетельство тому – разнообразие мнений исследователей, пытавшихся определить значение этой войны среди других внешнеполитических акций России второй половины XVI века. Можно с полным основанием обнаружить сходные со временем царствования Ивана Грозного проблемы во внешней политике современной России. Скинувшее ордынское иго молодое государство нуждалось в срочной переориентации на Запад, восстановлении прерванных контактов. Советский союз также находился в длительной изоляции от большей части западного мира в силу многих причин, поэтому первоочередной задачей нового, демократического, правительства стал активный поиск партнеров и поднятие международного престижа страны. Именно поиском верных путей для установления контактов и обусловлена актуальность исследуемой темы в социальной действительности.

Объект исследования. Внешняя политика России в XVI веке.

Предмет исследования. Ливонская война причины, ход, итоги.

Цель работы. Охарактеризовать влияние Ливонской войны 1558 – 1583г.г. на международное положение России; а также на внутреннюю политику и экономику страны.

1. Определить причины Ливонской войны 1558 – 1583 г.г.

2. Выделить основные этапы в ходе военных действий с характеристикой каждого из них. Обратить внимание на причины возникновения изменений в характере войны.

3. Подвести итоги Ливонской войны, исходя из условий мирного договора.

Хронологические рамки. Началась в 1558году и закончилась 1583году.

Географические рамки. Территория Прибалтики, западный и северо-западный регионы России.

Источники.

«Взятие Полоцка Иваном Грозным» рисует обстановку в Полоцке во время его осады русскими войсками, панику литовских воевод, вынужденных сдать город. В источнике даны интересные сведения о превосходстве русской артиллерии, о переходе на сторону русских полоцких крестьян. Летописец показывает царя рачительным хозяином своей «отчины» - Полоцка: после взятия города Иван Грозный проводит перепись населения.

«Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским» носит полемический характер. В ней Курбский обвиняет царя в стремлении к самодержавию и беспощадном терроре в отношении талантливых полководцев. В этом беглец видит одну из причин военных неудач, в частности, сдачу Полоцка. В ответных письмах Грозный, несмотря на грубые эпитеты в адрес бывшего воеводы, оправдывается перед ним в своих действиях. В первом послании, например, Иван IV обосновывает территориальные претензии на Ливонскую землю как на свою «вотчину».

В «Повести о прихожении Стефана Батория на град Псков» отражено одно из событий Ливонской войны: оборона Пскова. Весьма живописно автор описывает «неутолимого лютого зверя» короля Стефана, его неумолимое «беззаконное» желание взять Псков и, в противовес, решение всех участников обороны стоять «крепко». Достаточно подробно источник показывает расположение литовских войск, ход первого приступа, огневую мощь обеих сторон.

Яркий представитель психолого-экономической школы, В. О. Ключевский, видел определяющее начало бурной истории XVI века в притязании князей на абсолютную власть. Кратко, но, четко рассматривая внешнеполитические задачи Русского государства, он отмечал, что в основе начавшихся сложных дипломатических сношений со странами Западной Европы находилась «национальная идея» дальнейшей борьбы за объединение всех древнерусских земель.

В «Русской истории в описаниях ее главнейших деятелей» Н. И Костомарова, опубликованной в течение пятнадцати лет с 1873 года, характер каждого деятеля представлен в соответствии с исторической обстановкой. Он придавал большое значение субъективному фактору в истории. Причину конфликта Ивана Грозного с Сигизмундом он видит в личной неприязни из-за неудачного сватовства. По мнению Костомарова, выбор средств для достижения благосостояния человеческого рода был сделан Иваном Грозным неудачно, и по этой причине он не подходит под понятие «великого человека».

Монография В. Д. Королюка, единственная за советский период, полностью посвящена Ливонской войне. В ней точно выделено принципиально разное видение Иваном Грозным и Избранной радой внешнеполитических задач, стоящих на тот момент перед Россией. Подробно автор описывает благоприятную для Русского государства международную обстановку перед началом войны, сам ход военных действий освещен слабо.

По мнению А.А. Зимина и А.Л. Хорошкевич война выступала как продолжение внутренней политики другими средствами для обеих противоборствующих сторон. Исход конфликта для России был предопределен по ряду объективных причин: полного разорения страны, опричного террора, уничтожившего лучшие военные кадры, наличия фронтов и на Западе, и на Востоке. В монографии подчеркнута идея национально – освободительной борьбы прибалтийских народов против ливонских феодалов.

Р. Г. Скрынников в своей «Истории Российской» крайне мало уделил внимания Ливонской войне, полагая, что Ивану Грозному не надо было прибегать к военным действиям для получения доступа на Балтику. Ливонская война освящена обзорно, гораздо большее внимание уделено внутренней политике Русского государства.

Среди калейдоскопа взглядов на историю Ливонской войны можно выделить два основных направления, основанных на целесообразности выбора внешнеполитического курса страны в конкретных исторических условиях. Представители первого считают, что среди многих внешнеполитических задач решение Балтийского вопроса было первоочередным. К ним можно отнести историков советской школы: В. Д. Королюка, А. А. Зимина и А. Л. Хорошкевич. Характерным для них является использование социально – экономического подхода к истории. Другая группа исследователей считает выбор в пользу войны с Ливонией ошибочным. Первым это отметил историк XIX века Н. И. Костомаров. Р. Г. Скрынников, профессор Санкт – Петербургского университета, в своей новой книге «История Российская IX – XVII в.в.» считает, что русское правительство могло мирно утвердиться на Балтийском побережье, но не справилось с задачей и выдвинуло на передний план военный захват гаваней Ливонии. Промежуточную позицию занимал дореволюционный историк Е. Ф. Шмурло, считая программы «Крым» и «Ливония» одинаково неотложными. На выбор одной из них в описываемое время, по его мнению, повлияли второстепенные факторы.

1. ПРИЧИНЫ ЛИВОНСКОЙ ВОЙНЫ

Основные направления внешней политики Русского централизованного государства выявились еще во второй половине XV в., при великом князе Иване III. Они сводились, во-первых, к борьбе на восточных и южных рубежах с татарскими ханствами, возникшими на развалинах Золотой Орды; во-вторых, к борьбе с Великим княжеством Литовским и связанной с ним узами унии Польшей за захваченные литовскими и отчасти польскими феодалами русские, украинские и белорусские земли; в-третьих, к борьбе на северо-западных границах с агрессией шведских феодалов и Ливонского ордена, стремившихся изолировать Русское государство от необходимого ему естественного и удобного выхода к Балтийскому морю.

На протяжении веков борьба на южных и восточных окраинах была делом привычным и постоянным. После распада Золотой Орды татарские ханы продолжали совершать набеги на южные рубежи России. И лишь в первой половине XVI века длительная война между Большой ордой и Крымом поглотила силы татарского мира. В Казани утвердился ставленник Москвы. Союз между Русью и Крымом продержался несколько десятилетий, пока крымцы не уничтожили остатки Большой орды. Турки – османы, подчинив Крымское ханство, стали новой военной силой, с которой Русское государство столкнулось в этом регионе. После нападения крымского хана на Москву в 1521 году казанцы порвали вассальные отношения с Россией. Началась борьба за Казань. Успешным стал только третий поход Ивана IV: взяты Казань и Астрахань. Таким образом, к середине 50 – х годов XVI века к востоку и югу Русского государства сложилась зона его политического влияния. В ее лице выросла сила, которая могла противостоять Крыму и Османскому султану. Ногайская орда фактически подчинилась Москве, усилилось влияние и на Северном Кавказе. Вслед за ногайскими мурзами власть царя признал сибирский хан Едигер. Крымский хан выступал наиболее активной силой, сдерживавшей продвижение России на юг и восток.

Естественным кажется возникший внешнеполитический вопрос: продолжать ли натиск на татарский мир, доканчивать ли борьбу, корни которой уходили в далекое прошлое? Своевременна ли попытка завоевания Крыма? В русской внешней политике столкнулись две различные программы. Формирование именно этих программ определялось международными обстоятельствами и расстановкой политических сил внутри страны. Избранная рада считала решительную борьбу с Крымом своевременной и необходимой. Но она не учла трудностей осуществления этого плана. Громадные просторы «дикого поля» отделяли тогдашнюю Россию от Крыма. Опорных пунктов на этом пути у Москвы еще не было. Обстановка говорила скорее в пользу обороны, чем наступления. Помимо трудностей военного характера, стояли и большие политические трудности. Вступая в конфликт с Крымом и Турцией, Россия могла рассчитывать на союз с Персией и Германской империей. Последняя находилась под постоянной угрозой турецкого нашествия и потеряла значительную часть Венгрии. Но в данный момент гораздо большее значение имела позиция Польши и Литвы, видевших в Османской империи серьезный противовес России. Совместная борьба России, Польши и Литвы с турецкой агрессией была сопряжена с серьезными территориальными уступками в пользу последних. Россия не могла отказаться от одного из основных направлений во внешней политики: воссоединения с украинскими и белорусскими землями. Более реальной представлялась программа борьбы за Прибалтику. Иван Грозный разошелся во взглядах со своей радой, решив идти войной на Ливонский орден, попытаться продвинуться к Балтийскому морю. В принципе, обе программы страдали одинаковым пороком – неосуществимостью в данный момент, но в то же время обе были одинаково неотложны и своевременны. Тем не менее, перед началом боевых действий на западном направлении Иван IV стабилизировал положение на землях Казанского и Астраханского ханств, подавив в 1558 году мятеж казанских мурз и принудив этим к покорности и астраханских.

Еще во время существования Новгородской республики с запада в регион начала проникать Швеция. Первая серьезная стычка относится к XII веку. Тогда же немецкие рыцари приступают к реализации своей политической доктрины – «Марш на восток», крестового похода на славянские и прибалтийские народы с целью обращения их в католичество. В 1201 году в качестве опорного пункта была основана Рига. В 1202 году специально для действий в Прибалтике был основан Орден меченосцев, завоевавший в 1224 году Юрьев. Потерпев ряд поражений от русских сил и прибалтийских племен, меченосцы и тевтоны образовали Ливонский орден. Усилившееся наступление рыцарей было остановлено на протяжении 1240 – 1242 г.г. В целом, мир с орденом в 1242 году не уберег от военных действий с крестоносцами и шведами в будущем. Рыцари, опираясь на помощь римско-католической церкви, в конце XIII века захватили значительную часть прибалтийских земель.

Швеция, имея свои интересы в Прибалтике, была способна вмешаться в ливонские дела. С 1554 по 1557 годы длилась русско-шведская война. Попытки Густава I Вазы привлечь к войне против России Данию, Литву, Польшу и Ливонский орден не дали результатов, хотя первоначально именно орден толкал шведского короля на борьбу с Русским государством. Швеция войну проиграла. После поражения шведский король был вынужден вести крайне осторожную политику в отношении своего восточного соседа. Правда, сыновья Густава Вазы не разделяли выжидательной позиции отца. Наследный принц Эрик рассчитывал установить полное господство Швеции в Северной Европе. Было очевидно, что после смерти Густава Швеция вновь примет активное участие в Ливонских делах. В какой – то степени руки Швеции связывало обострение шведско-датских отношений.

Территориальный спор с Литвой имел давнее происхождение. Перед смертью князя Гедимина (1316 – 1341 г.г) русские области составляли более двух третей всей территории Литовского государства. На протяжении последующих ста лет, при Ольгерде и Витовте, были завоеваны Чернигово-Северская область (города Чернигов, Новгород – Северск, Брянск), Киевская область, Подолье (Северная часть земель между Бугом и Днестром), Волынь, Смоленская область.

При Василии III Россия претендовала на престол княжества Литовского после смерти в 1506 году Александра, вдова которого приходилась русскому государю сестрой. В Литве началась борьба между литовско-русской и литовской католической группировками. После победы последней на литовский престол взошел брат Александра Сигизмунд. Последний видел в Василии личного врага, претендовавшего на литовский трон. Это обостряло и без того натянутые русско-литовские отношения. В такой обстановке литовский сейм в феврале 1507 года принял решение начать войну с восточным соседом. Литовские послы в ультимативной форме поставили вопрос о возвращении земель, перешедших к России в ходе последних войн с Литвой. Позитивных результатов в процессе переговоров достичь не удалось, и в марте 1507 года начались военные действия. В 1508 году в самом княжестве Литовском начинается восстание князя Михаила Глинского, еще одного претендента на престол Литвы. Мятеж получил активную поддержку в Москве: Глинский был принят в русское подданство, кроме того, ему дано было войско под командованием Василия Шемячича. Глинский вел военные действия с переменным успехом. Одной из причин неудач был страх перед народным движением украинцев и белорусов, желавших воссоединиться с Россией. Не обладая достаточными средствами для успешного продолжения войны, Сигизмунд решил начать мирные переговоры. 8 октября 1508 года был подписан «вечный мир». По нему Великое княжество Литовское впервые признало официально переход в состав России северских городов, присоединенных к русскому государству в ходе войн конца XV – начала XVI в.в. Но, несмотря на некоторый успех, правительство Василия III не считало войну 1508 года решением вопроса о западнорусских землях и рассматривало «вечный мир» как передышку, готовясь к продолжению борьбы. Не склонны были примириться с потерей северских земель и правящие круги Великого княжества Литовского.

Но в конкретных условиях середины XVI века прямое столкновение с Польшей и Литвой не предусматривалось. Русское государство не могло рассчитывать на помощь надежных и сильных союзников. Более того, войну с Польшей и Литвой пришлось бы вести в сложных условиях враждебных выступлений как со стороны Крыма и Турции, так и со стороны Швеции и даже Ливонского ордена. Поэтому русским правительством этот вариант внешней политики в данный момент не рассматривался.

Одним из важных факторов, определившим выбор царя в пользу борьбы за Прибалтику, был низкий военный потенциал Ливонского ордена. Главной военной силой в стране являлся рыцарский Орден меченосцев. В руках орденских властей находилось свыше 50 замков, разбросанных по всей стране. Верховной власти магистра подчинялась половина города Риги. Совершенно самостоятельными были архиепископ рижский (ему подчинялась другая часть Риги), и епископы дерптский, ревельский, эзельский и курляндский. Рыцари ордена владели поместьями на ленном праве. Крупные города, такие как Рига, Ревель, Дерпт, Нарва и др., были фактически самостоятельной политической силой, хоть и находились под верховной властью магистра или епископов. Между Орденом и духовными князьями постоянно происходили столкновения. В городах быстро распространялась реформация, в то время как рыцарство в основном оставалось католическим. Единственным органом центральной законодательной власти являлись ландтаги, созываемые магистрами в г. Вольмаре. На заседаниях присутствовали представители четырех сословий: Ордена, духовенства, рыцарства и городов. Постановления ландтагов обычно не имели реального значения в условиях отсутствия единой исполнительной власти. Тесные связи существовали издавна между местным прибалтийским населением и русскими землями. Беспощадно подавляемое экономически, политически и культурно, эстонское и латышское население готово было поддержать военные действия русской армии в надежде на освобождение от национального гнета.

Само Русское государство к концу 50 – х г.г. XVI века являлось могущественной военной державой в Европе. В результате реформ Россия значительно окрепла и достигла значительно более высокой степени политической централизации, чем когда-либо прежде. Были созданы постоянные пехотные части – стрелецкое войско. Больших успехов достигла и русская артиллерия. Россия располагала не только большими предприятиями по изготовлению пушек, ядер и пороха, но и хорошо обученными многочисленными кадрами. Кроме того, введение важного технического усовершенствования – лафета - позволило применять артиллерию в полевых условиях. Русские военные инженеры разработали новую эффективную систему инженерного обеспечения атаки крепостей.

Россия в XVI веке стало крупнейшей торговой державой на стыке Европы и Азии, ремесло которой по-прежнему задыхалось от отсутствия цветных и благородных металлов. Единственный канал поступления металлов – торговля с Западом при накладном посредничестве ливонских городов. Ливонские города – Дерпт, Рига, Ревель и Нарва – входили в состав Ганзы, торгового объединения немецких городов. Основным источником их дохода была посредническая торговля с Россией. По этой причине попытки английского и голландского купечества установить непосредственные торговые отношения с Русским государством упорно подавлялись Ливонией. Еще в конце XV века Россия пыталась повлиять на торговую политику Ганзейского союза. В 1492 году напротив Нарвы был заложен русский Ивангород. Немного погодя был закрыт ганзейский двор в Новгороде. Экономический рост Ивангорода не мог не пугать торговую верхушку ливонских городов, терявших огромные прибыли. Ливония в ответ готова была к организации экономической блокады, сторонниками которой являлись также Швеция, Литва и Польша. С целью ликвидировать организовываемую экономическую блокаду России в мирный договор 1557 года со Швецией был внесен пункт о свободе сообщений с европейскими странами через шведские владения. Другой канал русско-европейской торговли проходил через города Финского залива, в частности, Выборг. Дальнейшему росту этой торговли препятствовали противоречия между Швецией и Россией в пограничных вопросах.

Торговля на Белом море, хоть и имела большое значение, не могла решить проблемы русско-североевропейских контактов по многим причинам: навигация на Белом море невозможна большую часть года; путь туда являлся трудным и дальним; контакты носили односторонний характер при полной монополии англичан и т.д. Развитие русской экономики, нуждавшейся в постоянных и беспрепятственных торговых связях со странами Европы, ставило задачу получения выхода на Балтику.

Корни войны за Ливонию следует искать не только в описываемом экономическом положении Московского государства, также они лежали и в далеком прошлом. Еще при первых князьях Русь находилась в тесном общении со многими иностранными государствами. Русские купцы торговали на рынках Константинополя, брачные союзы связывали княжескую семью с европейскими династиями. Кроме заморских купцов, в Киев часто приезжали послы других государств и миссионеры. Одним из последствий татаро-монгольского ига для Руси стала насильственная переориентация внешней политики на Восток. Война за Ливонию стала первой серьезной попыткой ввести русскую жизнь в прежнее русло, восстановить прерванную связь с Западом.

Международная жизнь ставила для всякого европейского государства одинаковую дилемму: обеспечить себе в сфере международных отношений самостоятельное, независимое положение или служить простым объектом интересов других держав. Во многом от исхода борьбы за Прибалтику зависело будущее Московского государства: войдет ли она в семью европейских народов, получив возможность самостоятельно сноситься с государствами Западной Европы.

Помимо торговли и международного престижа не последнюю роль среди причин войны сыграли территориальные претензии русского царя. В первом послании Грозного Иван IV небезосновательно заявляет: «…Город Владимир, находящийся в нашей вотчине, Ливонской земле…». Многие прибалтийские земли издавна принадлежали Новгородской земле, также как и берега реки Невы и Финского залива, захваченные впоследствии Ливонским орденом.

Не следует сбрасывать со счетов и такой фактор, как социальный. Программа борьбы за Прибалтику отвечала интересам дворянства и посадской верхушки. Дворянство рассчитывало на поместные раздачи земель в Прибалтике, в противовес боярской знати, которую больше удовлетворял вариант присоединения южных земель. В силу отдаленности «дикого поля», невозможности установить там сильную центральную власть, по – крайней мере, первое время землевладельцы – бояре имели возможность занять положение почти независимых государей в южных областях. Иван Грозный стремился ослабить влияние титулованного российского боярства, и, естественно, учитывал в первую очередь интересы дворянского и купеческого сословий.

При сложной расстановке сил в Европе крайне важно было выбрать благоприятный момент для начала военных действий против Ливонии. Он наступил для России в конце 1557 – начале 1558 г.г. Поражение Швеции в русско-шведской войне на время нейтрализовало этого достаточно сильного противника, имевшего статус морской державы. Дания в этот момент была отвлечена обострением своих отношений со Швецией. Литва и Великое княжество Литовское не были связаны серьезными осложнениями международного порядка, но не были готовы к военному столкновению с Россией в силу неразрешенных вопросов порядка внутреннего: социальных конфликтов внутри каждого государства и разногласий по поводу унии. Доказательством тому является факт продления в 1556 году истекавшего перемирия между Литвой и Русским государством на шесть лет. И наконец, в результате военных действий против крымских татар можно было на какое-то время не опасаться за южные рубежи. Набеги возобновились лишь в 1564 году в период осложнения на литовском фронте.

В этот период отношения с Ливонией достаточно натянутые. В 1554 году Алексей Адашев и дьяк Висковатый объявили ливонскому посольству о нежелании продлевать перемирие из-за:

Неуплаты дерптским епископом дани с владений, уступленных ему русскими князьями;

Притеснения русских купцов в Ливонии и разорения русских поселений в Прибалтике.

Установление мирных отношений России со Швецией способствовало временному урегулированию русско-ливонских отношений. После того, как Россия отменила запрет на экспорт воска и сала, Ливонии были предъявлены условия нового перемирия:

Беспрепятственный провоз в Россию вооружения;

Гарантия уплаты дани дерптским епископом;

Восстановление всех русских церквей в ливонских городах;

Отказ от вступления в союз со Швецией, Польским королевством и Великим княжеством Литовским;

Предоставление условий для свободной торговли.

Ливония не собиралась выполнять свои обязательства по перемирию, заключенному на пятнадцать лет.

Таким образом, был сделан выбор в пользу решения Балтийского вопроса. Этому способствовал ряд причин: экономических, территориальных, социальных и идеологических. Россия, находясь в условиях благоприятной международной обстановки, обладала высоким военным потенциалом и была готова к военному конфликту с Ливонией за обладание Прибалтикой.

2. ХОД И ИТОГИ ЛИВОНСКОЙ ВОЙНЫ

2.1 Первый этап войны

Ход Ливонской войны можно разделить на три этапа, каждый из которых несколько различается составом участников, продолжительностью и характером действий. Поводом к началу военных действий в Прибалтике стал факт невыплаты дерптским епископом «Юрьевской дани» с владений, уступленных ему русскими князьями. Помимо притеснения русских людей в Прибалтике ливонские власти нарушили еще один пункт соглашения с Россией – в сентябре 1554 года они заключили союз с Великим княжеством Литовским, направленный против Москвы. Русское правительство направило магистру Фюрстенбергу грамоту с объявлением войны. Однако военные действия тогда не начались – Иван IV надеялся добиться своих целей дипломатическим путем вплоть до июня 1558 года.

Главной целью первого похода русской армии в Ливонию, состоявшегося зимой 1558года, стало стремление добиться от Ордена добровольной уступки Нарвы. Военные действия начались в январе 1558г. Московские конные рати во главе с касимовским «царем» Шах - Али и кн. М.В. Глинским вступили на землю Ордена. Во время зимней кампании русские и татарские отряды, насчитывавшие 40 тыс. воинов, доходили до балтийского побережья, разорив окрестности многих ливонских городов и замков. Русские военачальники в ходе этого похода дважды, по прямому указанию царя посылали магистру грамоты о возобновлении мирных переговоров. Ливонские власти пошли на уступки: начали сбор дани, договорились с русской стороной о временном прекращении военных действий и направили в Москву своих представителей, в ходе тяжелейших переговоров вынужденных согласиться на передачу России Нарвы.

Но установившееся перемирие вскоре нарушили сторонники военной партии Ордена. В марте 1558г. нарвский фогт Э. фон Шленненберг приказал обстрелять русскую крепость Ивангород, спровоцировав новое вторжение московских войск в Ливонию.

Во время второго похода в Прибалтику в мае-июле 1558г. русскими было захвачено более 20 крепостей, в том числе важнейшие – Нарва, Нейшлосс, Нейгауз, Кирипе и Дерпт. В ходе летнего похода 1558г. войска московского царя вплотную приблизились к Ревелю и Риге, разорив их окрестности.

Решающее сражение зимней кампании 1558/1559гг. произошло при городе Тирзене, где 17 января 1559г. встретились большой ливонский отряд рижского домпробста Ф. Фелькерзама и русский Передовой полк во главе с воеводой кн. В.С. Серебряным. В упорном бою немцы потерпели поражение.

В марте 1559г. русское правительство, посчитав свое положение достаточно прочным, при посредничестве датчан пошло на заключение шестимесячного перемирия с магистром В. Фюрстенбергом – с мая по ноябрь 1559г.

Получив в 1559г. крайне необходимую передышку, орденские власти во главе с Г.Кетлером, ставшим 17 сентября 1559г. новым магистром, заручились поддержкой Великого княжества Литовского и Швеции. Кетлер в октябре 1559г. разорвал перемирие с Москвой. Новому магистру удалось неожиданным нападением разбить близ Дерпта отряд воеводы З.И. Очина-Плещеева. Тем не менее, начальник Юрьевского (дерптского) гарнизона – воевода Катырев-Ростовский успел принять меры к обороне города. В течение десяти дней ливонцы безуспешно штурмовали Юрьев и, не решившись на зимнюю осаду, вынуждены были отступить. Такой же неудачной оказалась осада Лаиса в ноябре 1559 года. Кетлер, потеряв в боях за крепость 400 воинов, отступил к Вендену.

Результатом нового большого наступления русских войск стало взятие одной из сильнейших крепостей Ливонии – Феллина – 30 августа 1560 года. За несколько месяцев до этого русские войска во главе с воеводами князем И. Ф. Мстиславским и князем П.И. Шуйским заняли Мариенбург.

Таким образом, первый этап Ливонской войны длился с 1558 года по 1561 год. Он задумывался как карательный демонстрационный поход при явном военном превосходстве русской армии. Ливония упорно сопротивлялась, рассчитывая на помощь Швеции, Литвы и Польши. Враждебные отношения между этими государствами позволили России до поры до времени вести успешные военные действия в Прибалтике.

2.2 Второй этап войны

Несмотря на разгром Ордена правительство Ивана Грозного стояло перед трудным выбором: либо уступить Прибалтику в ответ на ультимативное заявление Польши и Литвы (1560 г.), либо готовиться к войне против антироссийской коалиции (Швеция, Дания, Польско-Литовское государство и Священная Римская империя). Иван Грозный предпринял попытку избежать конфликта путем династического брака с родственницей польского короля. Сватовство оказалось неудачным, так как Сигизмунд потребовал территориальных уступок в качестве брачного условия.

Успехи русского оружия ускорили начавшийся распад «Кавалерского Тевтонского ордена в Ливонии». В июне 1561г на верность шведскому королю Эрику XIV присягнули города Северной Эстляндии, в том числе Ревель. Ливонское государство прекратило существование, передав свои города, замки и земли под совместную власть Литвы и Польши. Магистр Кетлер стал вассалом польского короля и великого князя литовского Сигизмунда II Августа. В декабре в Ливонию были направлены литовские войска, занявшие более десяти городов. Со Шведским королевством московской стороне первоначально удалось достичь согласия (20 августа 1561г. в Новгороде с представителями шведского короля Эрика XIV было заключено перемирие на 20 лет).

В марте 1562г., сразу же после окончания срока перемирия с Литвой, московские воеводы разорили окрестности литовских Орши, Могилева и Витебска. В Ливонии войска И.Ф. Мстиславского и П.И. Шуйского захватили города Тарваст (Таурус) и Верпель (Полчев).

Весной 1562г. литовские войска произвели ответные рейды на смоленские места и псковские волости, после чего бои развернулись по всей линии русско-литовской границы. Летом - осенью 1562г. продолжались нападения литовских войск на пограничные крепости в России (Невель) и на территории Ливонии (Тарваст).

В декабре 1562г. в поход против Литвы выступил с 80-тысячным войском сам Иван IV. Русские полки в январе 1563г. двинулись на Полоцк, имевший выгодное стратегическое положение на стыке русских, литовских и ливонских границ. Осада Полоцка началась 31 января 1563г. Благодаря действиям русской артиллерии хорошо укрепленный город был взят 15 февраля. Попытка заключить мир с Литвой (с условием закрепления достигнутых успехов) не удалась.

Вскоре после победы под Полоцком, русские рати стали терпеть поражения. Литовцы, встревоженные потерей города, направили к московской границе под командованием гетмана Николая Радзивилла все наличные силы.

Сражение на р. Улле 26 января 1564г. обернулось тяжелым поражением для русской армии из-за предательства кн. А.М. Курбского, агента литовской разведки, передавшего сведения о передвижении русских полков.

1564г. принес не только бегство Курбского в Литву, но и еще одно поражение от литовцев - под Оршей. Война принимала затяжной характер. Осенью 1564г. правительство Ивана Грозного, не имея сил сражаться сразу с несколькими государствами, заключило семилетний мир со Швецией ценой признания шведской власти над Ревелем, Перновом (Пярну) и другими городами Северной Эстонии.

Осенью 1564г. литовское войско, в котором находился и Курбский, перешло в успешное контрнаступление. Согласованно с Сигизмундом II к Рязани подступил и крымский хан Девлет-Гирей, набег которого привел царя в панику.

В 1568 г. на шведский престол сел враг Ивана IV Юхан III. Кроме того, грубые действия русских дипломатов способствовали дальнейшему ухудшению отношений со Швецией. В 1569г. Литва и Польша по Люблинской унии сливались в единое государство – Речь Посполитую. В 1570 русский царь принял мирные условия польского короля с тем, чтобы иметь возможность вытеснить шведов из Прибалтики силой оружия. На занятых Москвой землях Ливонии было создано вассальное королевство, правителем которого стал датский принц Магнус Гольштейнский. Осада русско – ливонскими войсками шведского Ревеля в течение почти 30 недель закончилась полным провалом. В 1572 г. в Европе началась борьба за опустевший после смерти Сигизмунда польский трон. Речь Посполитая оказалась на пороге гражданской войны и иностранного вторжения. Россия поспешила повернуть ход войны в свою пользу. В 1577 г. состоялся победоносный поход русской армии в Прибалтику, в результате, которого Россия контролировала все побережье Финского залива, исключая Ригу и Ревель.

На втором этапе война приняла затяжной характер. Борьба велась на несколько фронтов с переменным успехом. Положение осложнялось неудачными дипломатическими действиями и бездарностью военного командования. Неудачи во внешней политике привели к резкой смене внутриполитического курса. Многолетняя война привела к экономическому кризису. Достигнутые к 1577 г. военные успехи впоследствии не удалось закрепить.

2.3 Третий этап войны

Решительный перелом в ходе военных действий связан с появлением во главе Польско-Литовского государства опытного военачальника Стефана Батория, чья кандидатура на польский трон была выдвинута и поддержана Турцией и Крымом. Он сознательно не мешал наступлению русских войск, затягивая мирные переговоры с Москвой. Его первой заботой стало решение внутренних проблем: подавление мятежной шляхты и восстановление боеспособности армии.

В 1578г. началось контрнаступление польских и шведских войск. Упорная борьба за замок Верден закончилась 21 октября 1578г. тяжелым поражением русской пехоты. Россия теряла один город за другим. Перешел на сторону Батория герцог Магнус. Тяжелая обстановка заставила русского царя искать мира с Баторием, чтобы собрать силы и нанести летом 1579г. решительный удар по шведам.

Но Баторий не хотел мира на русских условиях и готовился к продолжению войны с Россией. В этом его полностью поддерживали союзники: шведский король Юхан III, саксонский курфюрст Август и бранденбургский курфюрст Иоганн-Георг.

Баторий определил направление главного удара не на разоренную Ливонию, где находилось еще много русских войск, а на территорию России в районе Полоцка – ключевого пункта на Двине.

Встревоженный вторжением польской армии в пределы Московского государства, Иван Грозный пытался укрепить гарнизон Полоцка и его боевые возможности. Однако эти действия явно запоздали. Осада Полоцка поляками продолжалась три недели. Защитники города оказали ожесточенное сопротивление, но, неся огромные потери и утратив веру в помощь русских войск, сдались 1 сентября Баторию.

После взятия Полоцка литовская армия вторглась в Смоленскую и Северскую земли. После этого успеха Баторий вернулся в столицу Литвы - Вильну, откуда направил Ивану Грозному послание с сообщением о победах и требованием уступки Ливонии и признания прав Речи Посполитой на Курляндию.

Готовясь возобновить военные действия в следующем году, Стефан Баторий опять предполагал наступать не в Ливонии, а на северо-восточном направлении. На этот раз он собирался овладеть крепостью Великие Луки, прикрывавшей с юга новгородские земли. И вновь планы Батория оказались неразгаданными московским командованием. Русские полки оказались растянутыми по всей линии фронта от ливонского г. Кокенгаузена до Смоленска. Эта ошибка имела самые негативные последствия.

В конце августа 1580г. войско польского короля (48-50 тыс. человек, из них 21 тыс. – пехота) перешло русскую границу. Выступившая в поход королевская армия имела первоклассную артиллерию, в составе которой находилось 30 осадных пушек.

Осада Великих Лук началась 26 августа 1580г. Встревоженный успехами противника, Иван Грозный предложил ему мир, согласившись на очень значительные территориальные уступки, прежде всего передачу Речи Посполитой 24 городов в Ливонии. Также царь выразил готовность отказаться от претензий на Полоцк и Полоцкую землю. Однако Баторий посчитал предложения Москвы недостаточными, требуя всей Ливонии. По-видимому, уже тогда в его окружении вырабатывались планы завоевания Северской земли, Смоленска, Великого Новгорода и Пскова. Прерванная осада города продолжилась, и 5 сентября защитники полуразрушенной крепости согласились на капитуляцию.

Вскоре после этой победы поляками были взяты крепости Нарва (29 сентября), Озерище (12 октября) и Заволочье (23 октября).

В сражении под Торопцом было разбито войско кн. В.Д. Хилкова, и это лишило защиты южные пределы новгородской земли.

Польско-литовские отряды продолжили военные действия в этом районе и зимней порой. Шведы, взяв с великим трудом крепость Падис, положили конец русскому присутствию в Западной Эстляндии.

Основной целью третьего удара Батория стал Псков. 20 июня 1581г. польская армия выступила в поход. На этот раз скрыть его подготовку и направление главного удара королю не удалось. Русским воеводам удалось, опередив врага, нанести предупреждающий удар в районе Дубровны, Орши, Шклова и Могилева. Это нападение не только замедлило продвижение польской армии, но и ослабило ее силы. Благодаря временной остановке польского наступления, русскому командованию удалось перебросить в Псков дополнительные воинские контингенты из ливонских замков и укрепить фортификационные сооружения. Польско-литовские войска осенью и зимой 1581г. штурмовали город 31 раз. Все приступы были отбиты. Баторий отказался от зимней осады и 1 декабря 1581г. оставил лагерь. Наступил удачный момент для переговоров. Русский царь понимал, что война проиграна, для поляков же дальнейшее нахождение на территории России было чревато тяжелыми потерями.

Третий этап - это в большей степени оборонительные действия России. В этом сыграли свою роль многие факторы: военный талант Стефана Батория, неумелые действия русских дипломатов и полководцев, значительное падение военного потенциала России. На протяжении 5 лет Иван Грозный неоднократно предлагал противникам мир на невыгодных для России условиях.

2.4 Итоги

Россия нуждалась в мире. В Прибалтике перешли в наступление шведы, крымцы возобновили набеги на южных рубежах. Посредником в мирных переговорах выступил папа Григорий XIII, мечтавший расширить влияние папской курии на Восточную Европу. Переговоры начались в середине декабря 1581 г. в небольшой деревушке Яме Запольском. Съезды послов завершились 5 января 1582 г. заключением десятилетнего перемирия. Польские комиссары согласились уступить Московскому государству захваченные ранее их армией Великие Луки, Заволочье, Невель, Холм, Ржеву Пустую и псковские пригороды Остров, Красный, Воронеч, Велью. Особо оговаривалось, что возвращению подлежали русские крепости, осаждавшиеся на тот момент войсками польского короля, в случае захвата их неприятелем: Врев, Владимерец, Дубков, Вышгород, Выборец, Изборск, Опочка, Гдов, Кобылье городище и Себеж. Предусмотрительность русских послов оказалась нелишней: согласно этому пункту поляки возвратили захваченный город Себеж. Со своей стороны Московское государство согласилось на передачу Речи Посполитой всех занятых русскими войсками городов и замков в Ливонии, каковых оказалось 41. Ям – запольское перемирие не распространялось на Швецию.

Так, Стефан Баторий закрепил за своим королевством большую часть Прибалтики. Ему также удалось добиться признания своих прав на Полоцкую землю, на города Велиж, Усвят, Озерище, Сокол. В июне 1582 г. условия Ям-Запольского перемирия были подтверждены на переговорах в Москве, которые вели польские послы Януш Збаражский, Николай Тавлош и писарь Михаил Гарабурда. Стороны договорились датой окончания действия заключенного в Яме Запольском перемирия считать день св. Петра и Павла (29 июня) 1592 г.

4 февраля 1582 г., через месяц после заключения Ям-Запольского перемирия, последние польские отряды ушли из-под Пскова.

Однако, Ям-Запольским и «Петропавловским» мирным соглашением 1582 г. Ливонская война не закончилась. Окончательный удар по русским планам сохранения части завоеванных в Прибалтике городов нанесла шведская армия под командованием фельдмаршала П. Делагарди. В сентябре 1581 г. его войска овладели Нарвой и Ивангородом, оборону которого возглавлял воевода А. Бельский, сдавший крепость неприятелю.

Закрепившись в Ивангороде, шведы вскоре вновь перешли в наступление и вскоре заняли пограничные Ям (28 сентября 1581 г.) и Копорье (14 октября) с их уездами. Россия 10 августа 1583 года заключила перемирие со Швецией в Плюсе, по которому за шведами оставались занятые ими русские города и Северная Эстония.

Продолжавшаяся почти 25 лет Ливонская война закончилась. Россия потерпела тяжелое поражение, лишившись не только всех своих завоеваний в Прибалтике, но и части собственных территорий с тремя важнейшими пограничными городами-крепостями. На побережье Финского залива за Московским государством остались лишь небольшая крепость Орешек на р. Неве и узкий коридор вдоль этой водной артерии от р. Стрелки до р. Сестры, общей протяженностью 31,5 км.

Три этапа в ходе военных действий носят разный характер: первый – локальная война при явном преимуществе русских; на втором этапе война приняла затяжной характер, складывается антироссийская коалиция, бои идут на границе Русского государства; третий этап характеризуется преимущественно оборонительными действиями России на ее территории, русские воины демонстрируют небывалый героизм при обороне городов. Главная цель войны – решение Балтийского вопроса – не была достигнута.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, на основании вышеизложенного материала можно сделать следующие выводы:

1. Достаточно сложно сказать, был ли выбор в пользу войны с Ливонией своевременным и верным. Однозначным представляется необходимость решения этой задачи для Русского государства. Важность беспрепятственной торговли с Западом диктовала необходимость Ливонской войны в первую очередь. Россия при Иване Грозном считала себя наследницей Руси Новгородской, Киевской и т.д., и поэтому имела полное право претендовать на земли, занятые Ливонским орденом. В определенный период полностью изолированная от Европы, окрепнув, Россия нуждалась в восстановлении прерванных политических и культурных контактов с Западной Европой. Восстановить их представлялось возможным только путем обеспечения высокого международного престижа. Наиболее доступный путь, к сожалению, лежал через войну. Причины, вызвавшие Ливонскую войну, оказались актуальными и впоследствии. Укрепиться на Балтийском побережье и поднять международный статус России старались все преемники Ивана Грозного, пока Петру Великому не удалось это сделать.

2. Ливонская война 1558 – 1583г.г. насчитывает три этапа. Из карательной экспедиции она превратилась для России в войну на несколько фронтов. Несмотря на первоначальный разгром Ливонского ордена закрепить успех не удалось. Сильная Россия не устраивала соседей, и бывшие соперники в Европе объединили усилия против нее (Литва и Польша, Швеция и Крымское ханство). Россия оказалась в изоляции. Затянувшиеся военные действия привели к истощению людских и денежных ресурсов, что, в свою очередь, не способствовало дальнейшим успехам на поле боя. Нельзя не учитывать и влияние на ход войны и многих субъективных факторов: полководческий и политический талант Стефана Батория, случаи измены видных военачальников, низкий уровень полководцев в целом, дипломатические просчеты и т.п. На третьем этапе угроза захвата нависла над самой Россией. Ключевым моментом на этом этапе можно с полной уверенностью считать оборону Пскова. Лишь героизм ее участников и своевременные действия властей по укреплению обороны спасли страну от окончательного поражения.

3. Историческую задачу получения свободного выхода в Балтийское море в итоге решить не удалось. Россия была вынуждена пойти на территориальные уступки по условиям мирных договоров с Речью Посполитой и Швецией. Но несмотря на неудачное для России окончание войны, можно выявить некоторые положительные итоги: был окончательно разгромлен Ливонский орден, кроме того, русскому государству удалось избежать непоправимых земельных потерь. Именно Ливонская война 1558 – 1583 г.г. впервые громко озвучила одно из приоритетных направлений во внешней политике России на ближайшие сто пятьдесят лет.

Последствия Ливонской войны затронули многие сферы жизни России. Многолетнее напряжение в хозяйстве привело к кризису экономики. Тяжелые подати привели к запустению многих земель: Новгородской, Волоколамского уезда и т.д. Неудачи в военных действиях, политическое инакомыслие рады, предательство некоторых бояр и многочисленные попытки их дискредитации со стороны противника, необходимость мобилизации общества стали причинами введения опричнины. Внешнеполитический кризис, таким образом, непосредственно отразился на внутренней политике государства. Социальные потрясения XVII века уходят корнями в эпоху Ивана Грозного.

Поражение в Ливонской войне серьезно уронило престиж царя и, в целом, России. В мирном договоре Иван IV именуется только «великим князем», он уже не «царь Казанский и царь Астраханский». В районе балтийского побережья сложилась совершенно новая политическая обстановка, в частности, Речь Посполитая была вытеснена из Ливонии шведами.

Ливонская война по праву занимает заметное место в истории государства Российского.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Источники

1. Взятие Полоцка Иваном Грозным (по Продолжению Летописца начала царства). Из кн.: Хрестоматия по истории СССР XVI - XVII вв. / под ред.

2. А. А. Зимина. Учеб. пособие для универ -тов. – М.: Соцэкгиз, 1962. – 751с.

3. Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским / Сост. Я. С. Лурье,

4. Ю. Д. Рыков. – М.: Наука, 1993. – 429 с.

5. Повесть о прихожении Стефана Батория на град Псков. Из кн.:

6. Хрестоматия по истории СССР XVI – XVII вв. / под ред. А. А. Зимина.

7. Учеб. пособие для универ-тов. – М.: Соцэкгиз, 1962. – 751 с.

Литература

1. Анисимов, Е.В. Истории России / А.Б. Каменский. - М., 1994. – 215 с.

2. Буганов, В.И. Мир истории: Россия в XVI столетии / В.И. Буганов. – М., 1989. – 322с.

3. Деятели Отечественной истории: библиографический справочник, Т. 1-2. М., 1997. – 466с.

4. Зимин, А.А. Россия времени Ивана Грозного / А.А. Зимин, А.А. Хорошкевич. – М.: Наука, 1982. – 183с.

5. Зимин, А.А. Россия на пороге нового времени. (Очерки политической истории России первой трети XVI в.)/ А.А. Зимин. – М., «Мысль», 1972. – 452с.

6. История государства Российского: жизнеописания, IX – XVI вв. – М.,1996. – 254с.

7. История Отечества: люди, идеи, решения: очерки истории России, IX – начало XX в. – М., 1991. – 298с.

8. Казакова, Н.А. Русско-ливонские и русско-гензейские отношения, конец XIV начало XVI вв. – Л., Наука, 1975. - 358с.

9. Ключевский, В.О. Сочинения. В 9 т. Т. 2. Курс русской истории. Ч. 2 / Послесл. и коммент. Составили В.А. Александров, В. Г. Зимина. – М.: Мысль, 1987. – 447 с.

10. Королюк, В.Д. Ливонская война: из истории внешней политики Русского централизованного государства во второй половине XVIв. – М.: изд. АН СССР, 1954. – 111с

11. Костомаров, Н.И. Исторические монографии и исследования: в 2кн. / [послесл. А.П. Богданова; О.Г. Агеевой]. – М.: Книга, 1989. – 235с.

12. Костомаров, Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее важнейших деятелей. Т.1. – СПб.: Лениздат: «Ленинград», 2007. – 544с.

13. Новосельский А.А. Исследование по истории феодализма: научное наследие/ А.А. Новосельский. – М.: Наука, 1994. – 223с.

14. Мир русской истории: энциклопедический справочник. М., 1997. – 524с.

15. Скрынников, Р.Г. История Российская. IX – XVII вв. / Скрынников Р.Г. – М.: Издательство «Весь мир»,1997. – 496с.

16. Соловьев, С.М. Об истории Древней России / Сост., авт. Предисл. И примеч. А.И. Самсонов. – М.: Просвещение, 1992. – 544с.

17. Хорошкевич А.Л. Россия в системе международных отношений середины XVI века / Хорошкевич А.Л. - М., Древлехранилище, 2003. – 620с.

18. Шмурло, Е.Ф. История России (IX – XX в.в.). – М.: Аграф, 1997г. – 736с.

Взятие Полоцка Иваном Грозным (по Продолжению Летописца начала Царства). Из кн.: Хрестоматия по истории СССР XVI - XVII вв. / под ред. А. А. Зимина. – М., 1962. – С. 176 – 182.

Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским / Сост. Я. С. Лурье, Ю. Д. Рыков. – М., 1993. – С. 156 – 177.

Повесть о прихожении Стефана Батория на град Псков. Из кн. : Хрестоматия по истории СССР XVI - XVII вв. / под ред. А. А. Зимина. – М., 1962.- С. 185 – 196.

Ключевский, В. О. Сочинения. В 9 т. Т. 2. Курс русской истории. Ч. 2 / Послесл. В. А. Александрова, В. Г. Зиминой. – М., 1987. – С. 111 – 187.

Костомаров, Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее важнейших деятелей. – СПб., 2007. – С. 360 – 368.

Королюк, В. Д. Ливонская война: из истории внешней политики русского централизованного государства во второй половине XVI века. – М., 1954. – С. 18 – 109.

Зимин, А. А., Хорошкевич, А. Л. Россия времени Ивана Грозного. – М., 1982. – С. 125.

Там же. – С. 140.

Зимин, А. А., Хорошкевич, А. Л. Россия времени Ивана Грозного. – М., 1982. – С. 143.

Королюк В. Д. Указ. соч. – С. 106.

Зимин, А. А., Хорошкевич, А. Л. Россия времени Ивана Грозного. – М., 1982. – С. 144.