Изменить размер текста: A A
В первой публикации мы опровергаем слухи о «неслучайной» смерти С. Федорова и рассказываем о том, какие страсти кипели в МНТК «Микрохирургия глаза» после его гибели.
Бои без правил
Сначала Ирэн Ефимовна привела за собой одну из двух своих дочерей от предыдущего брака - Юлию. В институте ее хорошо знали - при жизни шефа она держала здесь несколько торговых точек. При маме - директоре музея ограничилась тем, что превратила знаменитый федоровский кабинет в вульгарный торгашеский офис.
Затем вдова стала проявлять чрезмерную заботу об институтских делах, по привычке советуя директору, кого откуда убрать, кого куда назначить. «Вы занимайтесь музеем и фондом, - притормозил он ее, - а с институтом я как-нибудь сам разберусь». С этого и началась война. Пока - холодная.
Как только Тахчиди ушел в отпуск, мама немедленно сделала Юлю заместителем директора принадлежащего институту ЗАО «Протасово», в состав которого входят конноспортивный центр, водная станция, медико-оздоровительный центр (так называется очень недурная гостиница), а также сельхозподразделения. Стоит все это миллионы долларов. Судебный иск о признании ЗАО «Протасово» банкротом не заставил себя ждать.... Для неискушенных в гражданском праве поясним: процедура банкротства позволила бы прихватить эти симпатичные кусочки без особых материальных затрат. Тахчиди вернулся - «Протасово» удалось отстоять.
Затем последовала попытка отчуждения водной станции, за которой опять же прослеживался силуэт Ирэн Ефимовны и ее дочки. И эта атака была отбита без особой огласки. Но историю с автобусами от народа утаить не удалось.
Еще в первой половине 90-х МНТК купил два операционных автобуса «Вольво» - на них бригады врачей выезжали в российские города, где на месте ставили диагнозы и проводили операции. Успехом они пользовались невероятным: провинции такой уровень микрохирургии был недоступен. Автобусы стали частичкой имиджа МНТК - их чаще всего снимали для рекламных роликов и плакатов.
Оформлены они были на зарегистрированную за рубежом фирму ближайшего друга четы Федоровых Марка Клабина - чтобы избежать чрезмерного налогообложения. МНТК их у него как бы арендовал. После смерти Федорова Клабин благородно предложил вернуть автобусы в родные пенаты и оформить дарственную. Но тут на горизонте опять нарисовалась вдова - и «подарки» отписали по другому адресу. А еще через некоторое время в институт пришел договор аренды, в котором г-жа И. Е. Федорова, директор фонда имени С. Федорова, предлагала директору МНТК «Микрохирургия глаза» имени С. Федорова г-ну Х. П. Тахчиди арендовать их же собственные операционные автобусы за... 60 тысяч долларов в год! После чего Ирэн Ефимовну в два счета лишили должности директора музея и объявили в институте персоной нон-грата. От аренды автобусов МНТК гордо отказался.
Телефонное право против истины
Пренебрежение юридическими формальностями сделало детище Святослава Федорова уязвимым со всех сторон. Ведь как он решал проблемы? Снимал телефонную трубку - и все делалось как по волшебству, из уважения к живой легенде инстанции закрывали глаза на всякие формальные мелочи. У Тахчиди в телефонной книжке таких номеров нет - он в столице без году неделя, да и о всемирной известности говорить пока рановато. Ему приходится идти обычным, правовым путем. И каждый день делать новые открытия.
Ну, например: прибегает к нему однажды главврач и говорит: заканчивается срок действия лицензии, нужно получать новую. Начали собирать бумаги, хватились - нет строительного проекта на здание, а это ключевой документ. Где? - спрашивает Тахчиди. Нету, отвечают ему. Как же вы работали? А так и работали - шеф куда-то звонил, и разрешение тут же выдавали... Или: стоит в Протасове роскошная гостиница (по-другому - медико-оздоровительный центр. - Авт.), не работает. Почему? Нет лицензии. Почему? Нет акта приемки здания. Почему нет? Выяснилось, что гостиница стоит на земле, которую никто никогда не выводил из состава сельхозугодий. Там никто не имел права строить! И так - во всем.
Почему Федоров столь явно пренебрегал формальной стороной дела - сейчас уже никто не ответит. Может, лень было. А может, он был уверен в том, что при нем никаких неразрешимых проблем не возникнет, а после него - хоть трава не расти... Она и не растет. Она яростно пробивается сквозь асфальт спустя годы.
Ва-банк!
В 2002 году в Мосгорсуд обратился «Московский народный банк, лимитед» (г. Лондон ) с ходатайством о взыскании с государственного учреждения МНТК «Микрохирургия глаза» долга в размере, эквивалентном 22,3 миллиона долларов. Лондонский суд соответствующее решение уже принял, и Мосгорсуду, по мнению банка, оставалось лишь его подтвердить, чтобы придать юридическую силу на территории России .
Руководство МНТК, которое до получения повестки в суд о решении Лондонского суда даже не подозревало, да и о самом долге, судя по всему, впервые услышало только сейчас, - кинулось разбираться.
Выяснилось, что в 1988 году некая Межотраслевая внешнеторговая фирма «Микрохирургия глаза» (пусть громкое и похожее название никого не обманет - МНТК «Микрохирургия глаза» в ее создании не участвовал, подобные фирмёшки создаются десятками под конкретные цели, их еще называют однодневками) взяла взаймы у Московского народного банка «Лимитед» много денег. Гарантии по займам подписывал С. Федоров. В 1991 году фирмёшка, бравшая кредит, ликвидировалась. Дальнейшая судьба полученных ею денег скрывается в тумане - по крайней мере финансовых документов на этот счет в МНТК нет.
Получается, что кредит вроде бы был. Но на что и как потрачены деньги и с кого их теперь списывать - напрочь непонятно. Почему банк, до смерти С. Федорова вполне равнодушно относившийся к судьбе кредита, вдруг живо заинтересовался им сейчас? Нам представляется, что дело выглядит так.
Святослав Николаевич по-свойски договорился с правительством СССР о кредите. Московский народный банк «Лимитед» входил в систему совзагранбанков , то есть, в сущности, был подразделением Госбанка СССР. Ему дали команду выдать Федорову кредит - он и выдал, закрыв глаза на «мелкие» формальные нарушения.
Потом Федоров погибает, институт ссорится с его вдовой, та жалуется другу семьи Марку Клабину, который ведал всеми зарубежными делами Святослава Николаевича. Клабин придумывает способ если не обанкротить МНТК, то сильно осложнить жизнь новому руководству. А в дальнейшем, быть может, и вообще поменять его на более лояльное. Так ли было на самом деле - не знаем. Но вполне могло быть. Во всяком случае, начатая Ирэн Ефимовной война поразительно совпадает по времени с требованиями Лондонского банка...
Сейчас в МНТК заканчивается переходный период от эпохи федоровского «штурма и натиска» к тахчидиевской эпохе жесткой экономии и упорядочивания. В МНТК шутят: «Раньше мы работали для Славы, а сейчас - Христо ради». Забавно, но в истории института можно проследить аналогии с историей страны: от тоталитарного режима управления (С. Федоров) через олигархическую форму правления (в роли олигарха - Ирэн Ефимовна Федорова) к бюрократически-упорядоченному режиму (Тахчиди). И в стране, и в МНТК попытка приручить олигархов ни к чему хорошему не привела - Березовский с Гусинским покинули отечество, Ирэн Федорова - территорию института. Все находятся в оппозиции к существующему режиму.
Все надеются, что он падет сам.
Вот что нас напрягало во всей этой истории: нелогичность. Сочувствие к жертве - основная идеология русского человека. Это сочувствие должно было распространиться и на вдову Святослава Федорова. А получилось наоборот.
За что Ирэн Федорову не любят в МНТК?
Честно говоря, вывести какую-то конкретную формулу нам так и не удалось, но ответ на вопрос, почему после гибели генерального директора ни один человек из института за полгода ни разу не позвонил его вдове, нам стал ясен.
За все. За провинциальное подражание Нине Грибоедовой -Чавчавадзе . «Для чего пережила тебя любовь моя?» - написала она два века назад на памятнике своего мужа. Ирэн Ефимовна эти слова скопировала.
За то, что она за счет института сопровождала Федорова в заграничных поездках.
За публичное требование жертв на алтарь вселенской любви. «Я готова ползти за ним с распоротым брюхом и волочащимися в пыли кишками», - чеканила она тосты на банкетах, и всем становилось неловко - может, потому, что не все были готовы ползти за ним точно так же?
За «тот сперматозоид, который Святослав Николаевич запустил в матки вашим матерям, за что вы должны быть благодарными ему всю жизнь...» - эти ее слова, постоянно повторяемые родным федоровским дочерям Ирине и Ольге, институтская публика никогда не забудет. Как бывший гинеколог Ирэн Ефимовна выражалась конкретно.
За то влияние, которое она оказывала на шефа, когда в результате домашнего анализа то, что вечером было черным, наутро становилось белым.
За то, что она была негласным отделом кадров и любое назначение или увольнение требовало ее согласия.
За то, что в конце жизни Федоров утратил чувство реальности - его президентских амбиций стеснялись даже самые близкие друзья, но если все вокруг пели «Славься» и отчаянно перевирали рейтинговые данные - сложно было не влиться в общий хор, за которым не было слышно фальши.
За грибок всеобщего лизоблюдства, который в последние годы поразил институт. Святослава Федорова в МНТК обожали, но понимали, что он неотделим от своей супруги. Ее, наоборот, не любили, но вынуждены были делать вид, что любят, и перед праздниками дружно выстраивались в очереди с подарками.
За то, наконец, что ей эта роль нравилась...
Но это же ужас - так про меня говорить! - возмутилась Ирэн Ефимовна, услышав этот список. - У меня в институте было прозвище «мама», я в основном просила за людей - кому-то нужна была квартира, кому-то ребенка определить в детский сад или в пионерлагерь. И теперь, когда я вижу, что все эти люди, которые когда-то так льстили, так просили, так умоляли, перевернулись на 180 градусов и льют грязь, я себя успокаиваю следующим: они не могут мне простить того, что я была свидетелем их добровольного унижения!
Они ринулись на нее , как на самого главного врага, хотя это и не до конца справедливо. Самый главный враг у каждого свой, он смотрит на нас из зеркала и по совпадению носит то же самое имя. Просто в отсутствие шефа птенцы потеряли ориентир и все свои обиды по привычке выместили на маме-утке...
Женщины в жизни Святослава Федорова
Первая жена - Лилия Федоровна.
Дочь от первого брака Ирина - практикующий хирург-офтальмолог, работает в МНТК.
Вторая жена - Елена Леоновна.
Дочь от второго брака Ольга - офтальмолог - директор кабинета-музея Федорова.
Третья жена - Ирэн Ефимовна.
Дочери-близняшки от ее предыдущего брака - Элина (переводчица) и Юлия (офтальмолог) - помогают в работе Фонда содействия развитию передовых медицинских технологий имени С. Федорова.
8 августа выдающемуся офтальмологу, который первым в Советском Союзе начал применять искусственный хрусталик, исполнилось бы 85 лет
Не многие знают, что Святослав Федоров родился в Украине и очень любил приезжать на родину. Готов был даже работать в Киеве. Не сложилось. Его разработками пользуются офтальмологи всего мира, а его имени до сих пор продолжают доверять пациенты. Ведь при жизни Святослава Николаевича было известно: если от больного уже отказались все врачи, то в центре Федорова попробуют помочь.
Накануне дня рождения известного микрохирурга в прессе появляются воспоминания о нем, в России сняли несколько программ, документальных и даже художественных фильмов. Ведь вся жизнь Федорова была яркой, стремительной. Он обожал свою работу. Также страстно любил лошадей, мотоциклы и вертолеты. И это несмотря на то, что в 18 лет, попав в аварию, лишился левой стопы и ходил на протезе!
Разыскивая телефон супруги Святослава Николаевича, я позвонила Юрию Фурманову - врачу, работающему в киевском Национальном институте хирургии и трансплантологии имени А. А. Шалимова, - который 35 лет дружил с Федоровым. Продиктовав мне номер московского телефона Ирэн Ефимовны, Юрий Александрович проникновенно сказал: «Это была стопроцентно его женщина!»
«Незадолго до авиакатастрофы Слава сказал: «Я знаю, меня заказали»
- Ирэн Ефимовна, как вы обычно отмечаете день рождения Святослава Николаевича?
Восьмого августа, как всегда, проводим благотворительную акцию «Прекрасные глаза - каждому», в которой принимают участие ученики Федорова. В этот день многие клиники, в том числе частные, бесплатно консультируют всех желающих. Каждый год к акции присоединяется все больше врачей. Кстати, в Сирии, в Алеппо, где сейчас идут военные действия, есть врач Атамян Минас. Он тоже каждый год в день рождения своего учителя проводит бесплатные консультации. На днях я ему звонила, говорила: «Может, не нужно этого делать, когда город бомбят?» А он сказал, что обязательно проведет акцию. Настоящий герой! Эту традицию начали ученики Святослава Николаевича Лариса Карданова и Джабер Наиф Ахмед, которые еще при его жизни открыли в Нальчике и Пятигорске частные клиники. Когда в июне 2000 года Федорова не стало, уже в августе они провели бесплатные консультации, а с 2003 года акция приобрела международный статус. За 12 лет диагностическую помощь получили 55 тысяч 207 пациентов, три тысячи 681 человек были бесплатно прооперированы в рамках этой акции.
*Ирэн Федорова: «Слава для меня и сейчас живой. Я считаю себя замужней женщиной, а не вдовой»
Как обычно, приходят друзья Святослава Николаевича, собираемся на его любимой даче. За столом человек 50-60. Мы все говорим о нем. И такое ощущение, что он куда-то выехал на мотоцикле или поскакал на лошади и вот-вот должен вернуться. Приходят Евгений Примаков, космонавт Владимир Шаталов, Генрих Боровик... В этом году к нам присоединился новый директор МНТК микрохирургии имени Святослава Федорова профессор Александр Михайлович Чухраев с женой. Я ему безумно благодарна за то, что он восстановил память о Святославе Николаевиче в его институте. Затем, когда все вернутся из отпусков, состоится вечер и в центре Федорова. Обычно в день рождения Святослава мы куда-то уезжали. Он не очень любил панегирики в свою честь. Но в юбилейные годы его коллеги обязательно устраивали праздник в сентябре. Сначала шли доклады, научные сообщения, затем показывали милые номера самодеятельности, приходили известные артисты и после все садились за стол.
- Святослав Федорович родился в Украине...
Да, в Проскурове (теперь это Хмельницкий). Он очень хотел работать в Киеве. Святослав подал документы в клиники трех городов - Киева, Владивостока и Архангельска - после того, как его выбросили из Чебоксар, где он начинал имплантировать хрусталики, Киев ему отказал. Я считаю, что просто не захотели такого активного человека. Народ же у нас очень ленивый, а Федоров без конца морочил голову разными идеями, новациями, за что его и не любили. Он решил, что Владивосток находится слишком далеко от Москвы, поэтому остался в Архангельске. Но все равно Киев был для него тем городом, где ему сделали самый удобный протез. Помню, когда мы были в Америке, мужу предложили изготовить современный протез, даже в Атланту ездили на протезный завод. Слава все примерил и сказал, что киевский - самый лучший.
Кроме того, Украина всегда была связана с воспоминаниями детства. Его отец командовал дивизией. Кстати, известие о том, что у него родился сын, Николай Федорович получил, когда находился на учениях. Ему из «кукурузника» выбросили вымпел. Представляете, какая символика: Слава пришел с неба и ушел в небо... Муж постоянно стремился в небо. Он был счастлив в самолетах. Куда бы мы ни летели, он никогда не сидел со мной рядом - только в кабине пилотов. .jpg)
В самолетах «Аэрофлота» к нам сразу подходила стюардесса: «Святослав Николаевич, вас ждут ребята». Он наслаждался полетом, а они получали удовольствие от общения с ним.
*Святослав Федоров увлекался не только мотоциклами и вертолетами, но и лошадьми
И, конечно, у него было страстное желание летать. Он ведь учился в летном училище, но в 1945 году потерял ногу, и о мечте пришлось забыть. Я всегда говорила: «Славочка, это Господь направил тебя на другую стезю, зная, что здесь ты сделаешь такое, чего никогда не сделал бы там». Уверена: если бы он управлял самолетами, то испытывал бы ультрасовременные, самые сумасшедшие, и давным-давно сложил бы голову. Ведь он был человеком, который в жизни ничего не боялся. Хотя... боялся только тюрьмы, о которой ему рассказывал отец, репрессированный в 1938 году. Он не мог вынести даже мысли об ограничении свободы, так как был безумно свободолюбивым. Еще, когда его спрашивали о страхах, всегда говорил: «Боюсь во время операции сделать какую-то ошибку, из-за которой человек потеряет глаз». Слава Богу, за столько лет и столько операций не возникло подобных ситуаций. Он даже ребятам своим говорил: «Если кто-то из вас будет таким смелым, что возьмется во время одного вмешательства сделать оба глаза, сразу кладите под подушку пистолет». Потому что никто не гарантирует, что все пройдет успешно. И если человек потеряет зрение, то это самое страшное.
- У вас не было нехорошего предчувствия накануне гибели Федорова?
Нет. С февраля вокруг него начали сгущаться неприятности, появились проблемы в институте. Я очень переживала из-за этого. Когда в мае все закончилось и Путин распорядился вернуть Святослава Николаевича на должность генерального директора центра, я была счастлива. Но сам он предчувствовал свой уход. Уже после его гибели моя сестра и соседка по даче сказали, что он говорил им: «Я знаю, что меня заказали». Мне же подобного не говорил, так как понимал: тут же лягу и умру, ведь я его безумно любила.
- Долгие годы вокруг центра Федорова шли дрязги. Его пытались растащить, закрыть...
Огромный институт МНТК «Микрохирургия глаза» принадлежит Министерству здравоохранения. Он же не был приватизирован Святославом Николаевичем. Но до сих пор пациенты идут не в институт микрохирургии глаза, а к Федорову. Помню, в 2003 году, проводя традиционную бесплатную консультацию в Петербурге, известный врач, директор клиники Тамаз Шалвович Мчедлидзе поставил у входа портрет Федорова, чтобы люди понимали, с чем связана акция. И одна бабушка встала на колени перед портретом и стала молиться: «Господи, спасибо, что ты и оттуда помогаешь!»
Слава всегда помогал людям. Сделал три миллиона операций! Это не может бесследно исчезнуть. За 12 лет жизни без него я встречаю разных людей, которые мне рассказывают, что мама, бабушка или дедушка были пациентами Святослава Николаевича. Очень многие помнят его, удивительного человека, который всех покорял своим обаянием. В центре все эти годы работали и сейчас продолжают оперировать ученики Федорова - профессора Виктор Зуев, Валерий Захаров, Борис Малюгин...
- Они общались с вами все эти годы после гибели Святослава Николаевича?
Бывало по-разному. При прежнем директоре существовал негласный запрет на общение со мной. Да я и сама не хотела доставлять врачам неприятности, поэтому десять лет не была в клинике. Сейчас ситуация изменилась. Первые годы после гибели Святослава Николаевича я занималась его архивами, а к его 80-летию издала четырехтомник «Открытия доктора Федорова».
Знаете, когда начались все эти дрязги вокруг института, многие ему говорили: «Слава, приватизируй хоть что-то, ведь тебе ничего не принадлежит. В деревне Славино, которую ты построил, возьми себе хотя бы конюшню». А он отвечал: «Зачем мне это нужно? Я с собой ничего не заберу. Пусть всем пользуются люди».
Конфликты возникли из-за того, что молодые ребята, пришедшие в институт, возмутились: почему мы оперируем всех подряд? Это были волки, которые хотели денег. И они предложили: сделаем в одном корпусе платное отделение для богатых, а в остальных - для тех, кто не может платить. На это Святослав Николаевич сказал: «При мне такого не будет. Не позволю делить людей, которые приходят за помощью. Все будут обслуживаться одинаково замечательно!» «Качество составляет смысл моей жизни», - говорил он.
«Каждый вечер, ложась спать, говорю: «Славочка, спокойной ночи»
- Как вы познакомились?
Очень тривиально, - продолжает Ирэн Ефимовна. - Мне нужно было прооперировать тетю. Я ничего не знала о Федорове, а тетя хотела, чтобы ее лечил только он. Пришлось применить некоторые авантюрные штучки, чтобы попасть к этому доктору на прием. Так как я сама по профессии акушер-гинеколог, воспользовалась фамилиями медицинских светил. Секретарь меня записала на субботу, 23 марта 1974 года. Войдя в кабинет, я не сразу рассмотрела Святослава Николаевича, потому что меня ослепило солнце. Но когда он встал у своего стола и обернулся ко мне - я пропала! Пропала на 26 лет. Да какие 26 - вот уже все 38! Для меня он и сейчас живой. Я считаю себя замужней женщиной, а не вдовой. Жизнь моя протекает очень насыщенно, и все время только с ним.
- Он вам снится?
Очень немного, - продолжает Ирэн Ефимовна. - Но всегда удивительно и очень по-разному. Во сне все так, словно наша жизнь продолжается и он не погиб. В каком-то сне он даже куда-то водил меня с собой: «Давай покажу тебе, где живу». Я пошла. Это было что-то необыкновенное, сказочное. Огромные белые айсберги. Хотя мне говорили: «Зачем ты пошла? Нужно было сказать «нет». Но как я могла отказать ему?
Когда муж погиб, я не представляла, что его больше не будет. Долгое время находилась в уверенности, что с ним еще каким-то образом буду контактировать. Понимаю: глядя на меня со стороны, некоторые могли подумать, что я сошла с ума. Спустя восемь лет после его гибели я нашла ребят, которые сделали так, что я пообщалась со Святославом Николаевичем. Я спросила: «Как мне жить без тебя?» И он ответил: «С добром и с миром, как я». Несколько раз повторил эту фразу...
Выжить в нелегкий период после гибели мужа мне помогло написание книги под названием «Долгое эхо любви». Эта книга спасла меня, потому что 2000 и 2001 года были для меня страшными. Жизни не существовало. Я как сомнамбула бродила и не видела смысла... Юрий Фурманов написал в то время очень сильное стихотворение, которое меня потрясло:
Такая после смерти пустота.
И сердце перемолото винтами,
А речи над могилой - суета.
Земля над погребенными мечтами.
Ах, Слава, так прервался твой полет,
Которому конца, казалось, нету.
Разбился в кровь об землю вертолет,
Залив горючим сироту-планету.
Навеки не утихнет эта боль,
Пустой конец такого озаренья,
И «Федоров» - не имя, а пароль
Тобою приоткрытого прозренья.
Сейчас я вспоминаю, как наш друг, поэт Константин Яковлевич Ваншенкин, автор знаменитой песни «Я люблю тебя, жизнь», сказал: «Ира, ты родилась на этой земле специально для того, чтобы встретить Славу и жить ради него». С этим полностью согласна. Всегда Славочке говорила, что он мой бриллиант, а я его оправа. Мы никогда с ним не ссорились, не выясняли отношений, даже по мелочам. Я для него была мамой, бабушкой, любовницей, женой, подругой, а он для меня - непререкаемым авторитетом.
- Как он за вами ухаживал?
Никак. Когда мы встретились, он был женат. В одну из встреч он мне тыльной стороной ладони погладил щеку и сказал: «Ох, вы, женщины. Как с вами трудно. За вами нужно ухаживать, дарить вам подарки, говорить комплименты, а я такой занятой человек». Я ему ответила: «Святослав Николаевич - мы еще были на „вы“, - могу дать вам гарантию, что со мной проблем не возникнет».
У нас были периоды притирания друг к другу. И уже когда мы стали жить вместе, я спросила: «Чего ж ты так долго меня мучил?» Он ответил: «Я не верил тебе». Просто он здорово обжигался. До меня у него было две жены. Да и женщин достаточно... И про наши дамские характеры он много знал, поэтому мне не верил, думал - «одна из»... Понадобилось время, чтобы он убедился в моей надежности.
Главное же объяснение произошло так. У меня серьезно заболела мама, и я написала Славе письмо, в котором просила оставить меня, потому что двоих я не выдержу. Мама тяжелая, он со своими фокусами... Отнесла письмо его маме. И вдруг он мне звонит. Я, конечно, мигом помчалась к нему. И вот он говорит: «Ириша - он не называл меня Ирэн, считая это имя слишком выспренним, - я прочел твое письмо. И хочу сказать, что мне никто, кроме тебя, больше не нужен. Только ты одна». И мы спаялись, стали как одно целое.
- Можно было остановить Федорова в его увлечениях лошадьми, мотоциклами, вертолетами?
На лошадь он и меня посадил. Мы с ним вместе мотались до тех пор, пока я не упала и у меня не начался сильный остеохондроз в шейном отделе позвоночника. На мотоцикле я с ним тоже ездила. А вот вертолета безумно боялась. Но его невозможно было убедить, что это опасно. Хотя я не раз ему говорила: «Ты оставишь сиротами всех - и в институте, и нас, домашних».
- Жить без одной ступни, наверное, сложно. Он когда-нибудь жаловался?
У него даже комплекса не было по этому поводу. Он вообще никогда ни на что не жаловался, никогда не обращался к врачам. У него никогда не болела голова. Слава даже удивлялся: «Как может болеть голова? Это же кость». Если у него поднималась температура при простуде, я стояла на коленях у постели и умоляла его выпить таблетку против жара, а он говорил: «Ириша, не мешай. Пускай мои эритроциты борются с лейкоцитами». Это был абсолютно здоровый, сильный, мужественный, потрясающий человек. Я считаю, что Федоров - пришелец из космоса. Недаром он говорил: «Любовь - это он, она и космос. И еще неизвестно, кто главнее». От него многие подзаряжались энергией.
Как Святослав Николаевич воспитывал детей? Когда вы встретились, у него уже было двое дочерей, а у вас близнецы...
Никогда никого он не воспитывал. Просто беседовал на разные темы. Главный его принцип звучал так: живи, как я живу. Для него в жизни важным было только его дело.
- Есть какая-то вещь, которую вы оставили себе на память о Федорове?
Полно таких вещей. Висят его рубашки, костюмы. Я немногое раздала. Дома все осталось так, как было при нем. И фотографии везде висят. И сплю я рядом с той же подушкой, на которой он спал, и всегда говорю перед сном: «Славочка, спокойной ночи»...
Учёный-новатор, глазной микрохирург Святослав Николаевич Фёдоров своей известностью и сегодня может затмить любого актёра. Но и его жену - неординарную сильную личность Ирэн Фёдорову - знают практически все. Счастливая семейная жизнь длиной в 26 лет прервалась 2 июня 2000 года, когда вертолёт Святослава Николаевича разбился. Ирэн Ефимовна не опустила руки, смогла жить дальше и нашла смысл жизни в любви. Вот как она рассказывает об этом Кире Прошутинской:
Всем правит любовь. Для меня любовь - самое главное чувство в жизни. Это моя философия, жизненный статус, это "фунт изюма" в отношениях. В моей жизни существует только любовь.
Необычное имя "Ирэн" появилось благодаря маме, поклоннице книги Джона Голсуорси "Сага о Форсайтах", которой очень нравилась героиня с этим именем. Святослав Николаевич считал, что оно звучит высокопарно, и называл жену просто - Ириша.
Будущая супруга учёного родилась в Ташкенте. Её бабушка была из Астрахани, дедушка - из Петербурга. По словам Ирэн, они были очень красивой парой и невероятно любили друг друга. Вскоре дед стал коммунистом и по путёвке Ленина и Троцкого отправился в Туркестан, где стал наркомом просвещения. В 1937 году его арестовали, а через год расстреляли. О своём отце Ирэн говорит очень мало. Когда девочке было 6 лет, родители развелись. Отец любил погулять, выпить, однажды сказал, что у него не было продвижения по службе из-за того, что его жена - дочь врага народа. Почему Ирэн сознательно прекратила связь с отцом, она рассказывает в программе.
Мама готовила дочь к большому будущему - Ирэн получила хорошее воспитание, посещала театры, занималась музыкой и литературой, кроме этого, бог наградил девочку невероятной красотой.
Мама смотрела на мужчин и говорила: "Вот этот будет тебе хорошим мужем, с ним ты будешь очень хорошо устроена". Я ненавидела это слово "устроена". Я говорила: "Мама, я не хочу быть устроена, я хочу любить!"
Уже приняв окончательное решение полностью посвятить себя медицине, Ирэн не оставляла попыток сняться в кино и даже написала письмо режиссёру Сергею Бондарчуку:
В журнале "Советский экран" был объявлен набор - для съёмок в "Войне и мире" требовалось большое количество персонажей. Так как сама я очень стеснялась, то взяла свою фотографию и от имени сестры стала писать письмо: "Моя сестра очень красивая девушка, и я считаю, что она замечательно бы сыграла роль Элен Курагиной". Мне пришёл ответ: второй режиссёр благодарил за отклик и писал, что актриса на роль Курагиной уже утверждена, но при этом добавил, что "такие лица, как у вашей сестры, должны быть достоянием нашего народа".
Первый брак с Константином Анисимовым был коротким и счастья не принёс. Знакомство в автобусе, свадьба, беременность - всё произошло очень быстро. Ирэн говорит, что этот союз случился только для того, чтобы родились близнецы - Юлия и Элина. В апреле 1966 года в Ташкенте произошло сильное землетрясение. Дом семьи Ирэн находился в самом эпицентре катастрофы. Чудом оставшись в живых, она перебралась в Москву и окончательно разошлась с мужем.
Через 8 лет после развода тёте Ирэн понадобилась сложная операция на глазах. Узнав, что помочь может известный офтальмолог Фёдоров, героиня программы решила попасть к нему на консультацию. Для этого позвонила в глазное отделение и представилась его аспиранткой Ивановой. Естественно, никакой аспирантки, и тем более Ивановой, у Фёдорова не было, но встретиться он согласился. Этот день - субботу, 23 марта 1974 года - Ирэн хранит в памяти по сей день:
Я вошла в кабинет, в котором стоял длинный стол. Святослав с одной стороны, я - с другой. Солнце светит из окна так, что я не вижу его лица. И вот он поворачивается, и всё. Я забыла, зачем пришла. Увидела его и поняла, что это мой мужчина.
Фёдоров на тот момент был женат, и у него был ребенок, а ещё подрастала дочь от предыдущего брака. Первое время Святослав то появлялся в жизни Ирэн, то исчезал. Она никогда не пыталась его искать или звонить, ни на чём не настаивала, а просто терпеливо ждала и верила. Однажды он пришёл и остался навсегда. Святослав Николаевич создавал свой Институт микрохирургии глаза, занимался сельским хозяйством, активно участвовал в политической жизни, при этом оставаясь внимательным к жене. А она беспрекословно отдавала всю себя ему, ничего не требуя взамен.
"Третья" жизнь Ирэн Ефимовны началась после трагедии, в которой погиб муж. Она продолжает его дело, живёт его мыслями, его идеями:
Каждый день я прошу Бога о том, чтобы он дал мне жизни как можно дольше, чтобы я могла как можно больше сделать для Фёдорова.
Почему последний год жизни был очень трудным для Святослава Фёдорова? По какой причине Ирэн не хотела ребёнка от любимого мужчины? Чему завидовали сотрудники института офтальмологии? О чём Ирэн никогда не рассказывала Кире Прошутинской, несмотря на многолетнюю дружбу? Можно ли накормить любимого мужчину, имея под рукой только три яйца и банку зелёного горошка? Об этом и многом другом в программе "Жена. История любви" рассказывают Ирэн Фёдорова, а также Иосиф Кобзон, внук Святослав Фёдоров-младший, племянник Арсений Кожухов и сама Кира Прошутинская.
Мария Феоктистова
9Позитивная психология 07.10.2018
Львиную долю информации о мире мы получаем через зрение. И когда оно ухудшается, испытываем немало неудобств, а то и настоящих страданий. Хорошо, если нам повезет встретить грамотного специалиста, что поможет подправить ситуацию.
Сегодня, дорогие читатели, мне хочется рассказать вам о судьбе такого удивительного профессионала и очень обаятельного, излучавшего энергию света человека. Это офтальмолог Святослав Федоров, легенда российской медицины.
Он стал автором ряда уникальных разработок, которые признаны во всем мире как революционные в этой отрасли медицины. Вместе с единомышленниками он претворил свои открытия в жизнь, что помогло вернуть и улучшить зрение тысячам россиян. Эти технологии успешно работают и сегодня.
Доктору-новатору пришлось работать в сложные, переломные для страны годы. Его судьба - это постоянное преодоление трудностей, сопротивление косной среде, стремление развиваться. Он всегда спешил, как будто предчувствовал, что жизнь оборвется рано. И успел сделать невероятно много, произведя настоящую революцию в методах лечения глазных болезней и восстановления зрения.
Как повествует Википедия, Святослав Фёдоров был истинным представителем 20-го века, олицетворением его лучших черт. И проблемы, беды, непогоды этого бурного века тоже не обошли его стороной. Но не сломили, а сделали только сильнее и мудрее. Давайте немного познакомимся с биографией Святослава Федорова.
Семья и первые уроки жизни
Родом Святослав Федоров из украинского города Проскурова, ныне он носит название Хмельницкий. Дата его рождения: 8 августа 1927 года, и одно это говорит о многом. Его семья не избежала главной трагедии предвоенных лет, отец стал жертвой политических репрессий 30-х годов.
Отец Святослава сделал блестящую карьеру военного, дослужился до звания генерала, хотя по происхождению был из простой трудовой семьи. В печально известном 1938-м, когда сыну было 11 лет, Николай Федоров был осужден на 17 лет по клеветническому доносу. Родным пришлось жить с клеймом семьи «врага народа». Они перебрались в Ростов-на-Дону, где будущее светило медицины продолжил учебные занятия в школе. Окончил ее с серебряной медалью.
Как и большинство его юных сверстников, Святослав мечтал о небе, о профессии летчика. Когда началась война, конечно же, его интересы сместились в сторону военной авиации. Он не просто грезил небом, а делал все для осуществления этой мечты. В 1943 году юноша поступил в Ереванское подготовительное летное училище, где проучился два года.
Но… Планы на покорение неба разбились о вполне земные препятствия. Банальное падение, травма левой ноги закончились ампутацией всей ступни и части голени. Получив инвалидность, Святослав Федоров сумел преодолеть депрессивные мысли и выстроил алгоритм дальнейшего движения вперед. Для него тяжелым уроком стали истории некоторых его соседей по палате. В госпитале парень провел несколько месяцев, и видел, как другие, почувствовав себя калекам, попросту сдавались, «сдувались», опускали руки.
Святослав решил, что никогда не позволит жалеть себя. Он станет сильным! И юноша начинает изнурительные тренировки, через боль, через «не могу». В итоге он стал очень успешным пловцом, победителем ряда солидных соревнований. А потом выдерживал многочасовые операции, и люди, которые работали и жили с ним рядом, чаще всего и не подозревали о его увечье.
Выбор сделан!
Глядя на фото Святослава Федорова, многие отмечают его напористый взгляд, волевой подбородок, мощный лоб мудреца и упрямца, которому не раз по жизни приходилось, как говорил классик, «бодаться с дубом».
Но сначала надо было определиться с выбором профессии. Юноша поступил в Ростовский мединститут, который успешно окончил в 1952 году. Почему именно офтальмология? Потому что это очень интересно, весьма сложно, а посему - перспективно. После вуза были ординатура и аспирантура, но кроме теории Святославу довелось проявить себя и во врачебной практике.
Еще в годы учебы он провел первую блестящую операцию. Пациент получил серьезную производственную травму, в его глазное яблоко влетел железный осколок. Даже для опытного эскулапа подобная задачка не всегда разрешима, но студент Федоров не растерялся, блестяще справился с проблемой. В итоге зрение человеку удалось сохранить.
Святослав Николаевич Федоров офтальмологическую практику начал в станице Вешенской. Он считал себя счастливчиком, ведь писатель Михаил Шолохов, прославивший эти места, давно был кумиром Святослава.
После донского старта занялся хирургией глаза на Урале. Оперативно защитил кандидатскую диссертацию, но вскоре попал под увольнение, да еще и убийственной формулировкой: «за шарлатанство». Суть дела проста: врач-новатор рискнул применить методику, которая уже применялась за рубежом, но не приветствовалась «в наших палестинах». Он заменил пациенту вышедший из строя хрусталик на искусственный. Разгневанная медицинская общественность такого креатива не оценила. Хотя операция прошла абсолютно успешно. «Шарлатан» отправился продолжать свои изыскания на Север, в Архангельск.
Неизвестно, удалось бы «возмутителю спокойствия» вообще остаться в профессии, если бы его не поддержал известный публицист Аграновский. Он весной 1965-го опубликовал в «Известиях» объемный материал о талантливом враче, смелые эксперименты которого не просто не признали, а сделали причиной гонений. Об этом можно подробно прочитать в заметке «Открытие доктора Фёдорова» . А я здесь приведу лишь одну короткую выдержку из той газетной статьи, наделавшей тогда много шума.
Откуда в нем эта напористость, сила воли, сила добиваться своего? Пожалуй, ничего он не утратил из сильных сторон старой русской интеллигенции, в нем есть мягкость к людям, есть желание добра, внутренняя честность, есть самостоятельность или, как говорил Л.Н.Толстой, гордость мысли. Доброта его исполнена силы, и ему просто с народом, и нет в нем чувства неуверенности перед народом, потому что он сам – народ. Внук мужика, сын конармейца, интеллигент.
После такой всесоюзной огласки офтальмолог Святослав Федоров смог заняться любимым делом без особых опасений, и даже его «сомнительным» экспериментам был дан зеленый свет.
Северная «ссылка»
60-е годы. Период «оттепели», нашего российского политического «Ренессанса». Федоров переезжает в Архангельск, где в 1961-67 годах возглавлял кафедру глазных болезней мединститута.
Он снова делает операции с использованием искусственного хрусталика. Материал купить невозможно, это очень дорого, причем, в дефицитной валюте. Чудо-доктору помогают северные умельцы, вытачивая хрусталики в местных мастерских. И это двойной успех: для изготовления таких медицинских «бриллиантов» требуется поистине ювелирная точность и недюжинная мастеровитость, рабочая смекалка.
К Федорову едут пациенты со всей огромной страны, он обучает своей методике коллег, уникальные операции практически ставятся на поток. Но ему тесно в рамках институтской лаборатории. Нужен масштаб, необходимо переходить от кустарщины к работе с современным научным оснащением, а его в Архангельске нет и еще долго не будет.
Федоров решается на побег в столицу. Это была настоящая детективная история: местное начальство не хотело отпускать популярного специалиста, уже получившего мировое признание. Настоящая слава пришла к нему после выступления в 1966 году на симпозиуме интернационального общества по имплантации в Лондоне.
Партийное начальство Архангельска мешало отъезду в Москву, Святослава Николаевича обвинили чуть ли не в дезертирстве, поисках «дешевой славы». Обком партии попросту запретил институтскому начальству выдать трудовые книжки напористому доктору и его сподвижникам. Но он знал, чего хочет, и пересуды, «палки в колеса» не могли его остановить. С несколькими ближайшими помощниками путал следы, чтобы перехитрить преследователей.
О готовящемся побеге узнали «где надо», беглецов ждали на железнодорожном вокзале. Они быстренько сдали билеты и рванули в аэропорт, там приобрели билеты на ближайший рейс на чужие фамилии. Тогда такое еще было возможно. Да, по поводу трудовых книжек: в столице пришлось делать прокурорский запрос, чтобы архангельские чиновники все же вернули их владельцам…
Наука и практика
В 1967 году в биографии Святослава Федорова и семьи произошел крутой поворот. Он становится зав кафедрой в Третьем мединституте, создает в рамках вуза лабораторию, где экспериментирует с искусственными хрусталиком и роговицей глаза. Через несколько лет лаборатория стала самостоятельным учреждением, получив статус НИИ, а затем и НТК (научно-технического комплекса) микрохирургии глаза.
Это был продуктивный симбиоз прорывных научных изысканий и передовых технологических новинок. Рассказы о многих операциях, проводимых в НТК, начинались со слов «впервые в стране», а то и «впервые в мире». Я не стану здесь вникать в детали той поистине титанической работы.
С подробностями столичного периода его деятельности можно ознакомиться, посмотрев документальный фильм «Святослав Федоров. Видеть свет».
Его клиника приобретает поистине мировую известность, а ее руководитель становится членом-корреспондентом союзной Академии наук и действительным членом российской академии медицинских наук.
В 90-е годы приходилось заниматься еще и чисто экономическими вопросами, и окружающие с удивлением и уважением отметили у Святослава Федорова предпринимательский талант. «Микрохирургия глаза» и ряд сопутствующих родственных предприятий стали успешными бизнес единицами, зарабатывали и немало валюты, что дало возможность серьезно увеличить зарплаты персоналу. Клиника смогла обзавестись даже собственным авиахозяйством.
Дела семейные
Фото Святослава Федорова, редкие кадры видеохроники легко передают его невероятную энергетику. Женщины ощущали этот магнетизм сильной личности, многие влюблялись в талантливого и обаятельного врача.
Он трижды вступал в брак. С первой женой Лилией прожил 13 лет. Их дочь Ирина еще со школьных лет определилась с выбором профессии: конечно же, это офтальмология! Она продолжает дело отца, трудится в его клинике.
Второй супружеский союз тоже увенчался рождением дочери. Наследница Ольга работает в отцовском НТК, хотя и не занимается врачебной деятельностью. Она пестует мемориальный кабинет, экспонаты которого рассказывают об истории «Микрохирургии глаза» и судьбе первого руководителя клиники.
В личной жизни Святослава Федорова случилась и третья женитьба. В этом союзе у него были дочери-близнецы, хотя и не родные: это дети его последней супруги от предыдущего брака. Они ныне являются сотрудницами Фонда популяризации хирургических методик Святослава Николаевича.
При такой насыщенной трудовой и личной жизни Федоров находил время и силы для спорта и иных увлечений. Помните, в начале повествования я рассказывала, что в ранней юности он мечтал сесть за штурвал воздушного лайнера. Несмотря на проблемы со здоровьем, он эту мечту осуществил! Стал пилотом собственного самолета, когда ему было 62 года. Освоил и вертолет, ведь порой приходилось летать в труднодоступные регионы, чтобы проводить операции или консультировать персонал местных отделений клиники.
При всем этом ему каким-то непостижимым образом удавалось оставаться романтиком и немного наивным мечтателем. А может, он просто надеялся, что максимальное количество коллег последует его примеру?..
Я понял, что добро нужно совершать в больших дозах. Я уверен, что уже к концу нынешнего века наша медицина будет фантастической индустрией гуманизма: мелкие больницы превратятся в могучие медицинские центры ранней хирургической профилактики.
Активная жизненная позиция привела его в политику, Федоров был народным депутатом СССР и депутатом Госдумы РФ. Даже в президентских выборах поучаствовал в 1996 году, хотя и с минимальными результатами. Но скоро понял, что не стоит разбрасываться, что силы нужно сосредоточить на главном деле своей жизни. Как оказалось, это был верный выбор, ведь времени на рубеже веков ему было отпущено совсем мало.
Трагический полет и благодарная память
Преждевременный уход из жизни всегда трагичен. Особенно неестественным он выглядит, когда в расцвете сил «уходят в штопор» люди, брызжущие энергией, полные амбициозных планов. Так случилось и с гибелью Святослава Федорова. 2 июня 2000 года он разбился, осуществляя очередной рядовой полет на вертолете. Машина оказалась неисправной, техперсонал недоглядел. Правда, были и иные версии трагедии, многие говорили, что инцидент в воздухе произошел не случайно. Но доказать это не удалось.
Его именем названы улицы нескольких городов и больницы, в стране 6 памятников великому доктору. Его последователи изучают труды академика, изданные при жизни и посмертно. В практике офтальмологии и иных медицинских специальностей используют порядка 180 различных изобретений мэтра офтальмологии.
Он был удостоен множества медалей и орденов, получил ряд престижных международных наград, имел звание Героя труда и немало других регалий. Через два года после гибели Федорову присвоили звание «Величайший офтальмолог 19-20 веков». Так заслуги даровитого коллеги оценило международное профессиональное сообщество.
Дорогие читатели, в жизни Святослава Федорова было столько ярких страниц, что невозможно их даже перечислить, легко коснуться в обзорной статье. Но я буду искренне рада, если эта судьба вас заинтересует и даст пищу для размышлений и дальнейших открытий.
Он был таким разным: революционер, бунтарь, первооткрыватель и мыслитель, трудяга, организатор. Автор прорывных технологий и успешный бизнесмен. Строгий руководитель коллектива и нежный, заботливый глава семейства. Всегда окрыленный, хотя ему так часто пытались «подрезать крылья»…
Много сделано, осталось всем нам. Он дарил людям свет, возможность видеть этот мир, жить полноценно. Нам остается лишь быть достойными этого великого дара…
