К концу XVIII века вновь произошел подъем торговли Китая и европейскими и азиатскими странами. Китайцы продавали в Европу чай, фарфор, шелк, но не приобретали никаких европейских товаров, предпочитая получать за свои товары серебро. Англичане начали ввозить из Индии в Китай опиум, постепенно приобщая к курению опиума местное население. Особенно зависимы от поставок опиума стали прибрежные районы Китая. В XIX веке в Китае разразились Опиумные войны.
Первая Опиумная война в Китае проходила в 1840-1842 годах между Великобританией и Китаем. Великобритания отстаивала свои интересы в торговле, в том числе и в торговле опиумом. Поводом для начала войны послужил арест контрабандистом опиумом в Китае и уничтожение их груза. Победы в войне одержала Великобритания, в основном благодаря действиям своего флота. 29 августа 1842 года был подписан Нанкинский договор, закреплявший победу Великобритании в войне, а также устанавливавшем обязанность Китая выплатить контрибуцию в размере 21 миллиона долларов и передать Великобритании остров Гонконг. Война стала началом длительного ослабления Китая, гнета иностранных держав и депопуляции местного населения.
Вторая Опиумная война проходила с 1856 по 1860 год между Китаем, с одной стороны и Великобританией и Францией, с другой стороны. Великобритания и Франция требовали возможностей неограниченной торговли и допуска своих послов в Пекин. Поводом для начала войны снова стал арест контрабандистов опиумом на корабле Великобритании, приписанном к Гонконгу. Война вновь закончилась поражением Китая, 25 октября 1860 года был подписан Пекинский договор, согласно которому Китай обязался выплатить Великобритании и Франции 8 миллионов лянов, а также расширить зону их торговли. По договору Великобритании отходила южная часть Цзюлунского полуострова.
В 1894 году Китай вступил в войну с Японией. Японо-китайская война продолжалась до 1895 года. Основной причиной войны были претензии Японии на управление Кореей и Маньчжурией, которые в то время находилась в вассальной зависимости от Китая. Китая проиграл эту войну, 17 апреля 1895 года был подписан Симоносекский договор. По данному договору Корея получила самостоятельность от Китая, Японии отходили Тайвань, острова Пэнхуледао и Ляодунский полуостров. Японии также получила возможность строить промышленные предприятия на территории Китая и ввозить в страну промышленное оборудование.
Последствием японо-китайской войны и подписанного Симоносекского договора стала тройственная интервенция со стороны Франции, России и Германии. 23 апреля 1985 года эти страны обратились к Японии с требованием вернуть Китаю Ляодунский полуостров, опасаясь японского контроля над Порт-Артуром. 10 мая 1985 года Япония вернула Ляодунский полуостров Китаю, однако, увеличив одновременно сумму контрибуции, назначенной за проигрыш Китаем японо-китайской войны.
В 1897 году канцлер Германии Вильгельм II добился у Николая II согласия на размещение немецкой военно-морской базы в Цзяочжоу в Шаньдуне. В ноябре 1897 года китайцы убили германских миссионеров в Шаньдуне, В ответ на это Германия захватила Цзяочжоу. Китайцам пришлось брать у Германии Цзяочжоу в аренду сроком на 99 лет и позволить Германии построить две железные дороги в Шаньдуне, а также ряд горных концессий.
В 1898 году, в июне, в Китае наступил период, называемый «сто дней реформ». Маньчжурский император Цзай Тянь привлек группу молодых реформаторов для разработки реформ, которые позволили бы Китаю совершить рывок вперед в своем развитии. Реформы затронули систему образования, железные дороги, заводы, фабрики, сельское хозяйство, вооруженные силы, внутреннюю и внешнюю торговлю, а также государственного аппарата. В сентябре 1898 года произошел дворцовой переворот, который возглавила вдовствующая императрица Цыси. Переворот увенчался успехом, все реформы были отменены.
В середине XIX века для Китая завершилась полуторатысячелетняя эпоха феодализма (IV-XIX вв.). Историю чистой традиционности завершили полоса опиумных войн (1840-1842, 1856-1860) и Крестьянская война тайпинов 1850-1864 гг. С образованием в 1949 году Китайской Народной Республики началась другая эпоха - движение к социализму. Между этими двумя рубежами китайской истории лежит полоса сложной трансформации, которая привела к возникновению переходного многоукладного общества и превращению Китая в полуколонию европейского, американского и японского империализма.
Европейцы, первыми представившие Китай Западу, считали империю равной, если не превосходящей их родные страны. Империя была самой обширной в мире, казалась европейцам и самой богатой. В следующем же столетии произошел крутой поворот. Внутренние мятежи и разрушительные внешние войны следовали одни за другими, нередко порождая друг друга. XIX век, ставший для Запада веком механики и подъема науки, для Китая явился периодом застоя, плохого управления, слабости и упадка. Империя, в XVIII веке вызывавшая восторг иезуитов, к концу XIX века считалась одряхлевшей и отсталой страной, обреченной на хищническое разграбление иностранными державами.
Подлинной причиной упадка империи стал интеллектуальный застой, вызванный господством правящего класса, опиравшегося на застывшую культурную традицию. Растущее недовольство, прогресс внешних врагов, отождествляемый с переменами и выбором другой идеологии, только подтверждали их уверенность в том, что конфуцианство является "для китайцев тем же, что вода для рыбы" -- жизненной необходимостью. Любое волнение ассоциировалось с иным, враждебным учением.
История Китая в XIX веке для маньчжурской династии была периодом постоянного упадка и катастроф. В 1803 году не без труда удалось подавить восстание Белого Лотоса. А в 1839--1842 годах в Китае, вследствие контрабандного ввоза и сбыта английскими купцами опиума, началась англо-китайская война, вошедшая в историю под названием первая опиумная война. Китай потерпел сокрушительное поражение, вследствие чего англичане получили практически неограниченные права на ведение торговли на юго-востоке страны и большое денежное возмещение за торговые потери и военные расходы.
Спустя десять лет после первой опиумной войны последовало великое Тайпинское восстание, начавшееся на юге, но вскоре захватившее многие районы Китая и не дошедшее лишь сто миль до Пекина, едва не кончившееся свержением маньчжуров и воцарением китайской династии. В течение девяти лет лидер тайпинов, Хун Сю-цюань управлял из Нанкина половиной страны. Используя эту ситуацию, англичане в 1856 году объединяются с французами и начинают вторую опиумную войну. По ее итогам европейцы, включая и Россию, получают в Китае право на ведение почти бесконтрольной торговли, значительные денежные возмещения и территориальные уступки.
В 1864 году, в конце концов, было подавлено восстание тайпинов. В течение последующих 50 лет Китаю суждено было влачить существование под властью бездарного двора с императрицей Цыси и евнухами во главе. В результате в 1885 году Франция отторгла от Китая в свою пользу Индокитай, в 1886 году Англия захватывает Бирму, а в 1870-х годах начинается военное противостояние с Японией. Его первым ощутимым результатом стали потеря Китаем в 1895 году острова Формоза и выплата значительной контрибуции. В итоге, до конца XIX века Китай вынужден был уступить европейцам "в аренду" почти все морские порты, японцы получают в стране крупные концессии, а США ставит вопрос о введении в Китае для всех иностранных держав режима "открытых дверей".
Однако большинство китайцев не хотели мириться с произволом иностранцев. Поэтому в самом конце XIX века в Китае вспыхивает очередное народное восстание, вошедшее в историю как "восстание ихэтуаней", или "боксеров", поскольку его организатором было тайное общество "И хэ туань" ("Кулак во имя мира и справедливости"). Это выступление быстро приобрело антииностранную направленность. В ответ в 1900 году Англия, Италия, Австрия, Франция, Германия, Япония, США и Россия начинают интервенцию в Китай. Восставшие были разбиты, а на Китай снова была наложена огромная контрибуция. Кроме того, теперь китайцы обязаны были содержать на своей территории значительные иноземные военные контингенты.
К 1910 году, через два года после смерти Цыси, революционная активность достигла невиданного размаха, а трон занимал совсем еще ребёнок Пу И. 29 декабря 1911 года Сунь Ятсен был избран временным президентом провозглашенной Китайской Республики. В феврале 1912 г. последний император Маньчжурской династии отрекся от престола, и Китай стал республикой, но уже в апреле революционный лидер Сунь Ятсен был вынужден передать президентские полномочия военному диктатору Юань Шикаю. Вышедшая из подполья революционная организация Сунь Ятсена стала Национальной партией (Гоминьдан), но сил для борьбы с Юань Шикаем у националистов не было, и тот правил как диктатор до самой смерти в 1916 году. Сунь Ятсен попытался было создать правительство на юге страны в Кантоне (Гуанчжоу), но к тому времени почти весь Китай находился под контролем местных военачальников. Преследуя националистические и политические цели, Сунь Ятсен не был чужд идеям социально-экономических преобразований. В 1921 г. группа активистов, в которую входил и скромный помощник библиотекаря Мао Цзэдун, основала в Шанхае Коммунистическую Партию Китая (КПК). Поначалу враждовавшие между собой националисты и коммунисты заключили союз в 1923 г., когда Сунь Ятсен осознал, что только СССР готов помочь Гоминьдану в деле государственного строительства.
В 1925 г. Сунь Ятсен скончался, однако его преемник Чан Кайши довел его замысел до конца и без особого труда захватил Шанхай. Пообещав Чан Кайши финансовую поддержку, местные промышленники уговорили его избавиться от нежелательных союзников, и в апреле 1927 г. тысячи коммунистов пали жертвами массовых репрессий, а ослабленная КПК была загнана в подполье. Окрыленный успехом Чан Кайши взял Нанкин и установил республиканский режим во главе с собственной персоной. Однако его власть, обретенная лишь благодаря сделкам с местными милитаристами, была весьма шаткой еще до открытого вооруженного противостояния с коммунистами и японцами.
Тем временем в горных районах на пограничье провинций Хунань и Цзянси коммунисты готовились к ответному удару. Придя к убеждению, что движущей силой китайской революции должны стать крестьянские массы, Мао Цзэдун вместе с соратниками создал здесь коммунистическое государство и новую «Красную армию». В глазах крестьян погрязшие в коррупции националисты безнадежно проигрывали честной администрации и земельным реформам коммунистов. Стремясь «подавить бандитов», Чан Кайши провел против них несколько карательных операций. В 1930-34 гг., несмотря на эффективную партизанскую тактику коммунистов, в этом районе погибло около миллиона человек, а в ходе пятой кампании правительственные войска замкнули кольцо окружения вокруг базы коммунистов в Цзянси. В октябре 1934 г. Красная армия прорвала кольцо и с боями двинулась на северо-запад. Так начался Северо-Западный поход через горы и реки длиной 9600 км, в котором Красная армия с изнурительными боями пробивалась в особый район Яньань. Главный стратег легендарного Великого похода Мао Цзэдун стал неоспоримым, лидером КПК, а Чжоу Эньлай - его правой рукой. Захватив Маньчжурию и вторгшись в ряде мест на китайскую территорию, японцы спровоцировали в 1937 г. вооруженный инцидент, переросший в полномасштабную, хоть и необъявленную войну. К концу 1937 г. японцы взяли Пекин и Нанкин, подвергли жестоким бомбардировкам многие города и совершали чудовищные зверства против мирного населения. На борьбу с оккупантами поднялась вся страна, и Чан Кайши пошел на примирение с коммунистами, чтобы единым фронтом бороться с агрессором. Под натиском вооруженной до зубов японской армии китайским войскам приходилось отступать, и оккупанты заняли все восточное побережье, хотя так и не смогли захватить глубинные районы. Однако в 1941 г. нападение японцев на Перл-Харбор в корне изменило ситуацию, и Китай стал одним из участников II мировой войны.
В конце войны в руках у Чан Кайши, казалось, были все козыри - многочисленная и хорошо оснащенная армия, контроль над городами и щедрая финансовая помощь США. Однако в разгоревшейся гражданской войне мощная народная поддержка, высокий боевой дух и тактическое превосходство быстро принесли успех коммунистам.
В 1949 году Чан Кайши ушел в отставку с поста президента, и его место занял вице-президент Ли Цзунжэнь. Как исполняющий обязанности президента Ли начал переговоры с коммунистами. По мере продвижения коммунистов националисты переносили свою столицу из Нанкина в Кантон, затем в Чунцин и, наконец, в Тайбэй на остров Тайван.
«Тем временем, с 21 по 30 сентября 1949 года в Пекине проходила 1-я сессия Народного политического консультативного совета Китая, в которой участвовали председатели различных партий, народных организаций и слоев населения, а также беспартийные демократические деятели. Сессия приняла «Общую программу», сыгравшую роль временной Конституции, провела выборы Центрального народного правительственного совета, председателем которого был избран Мао Цзэдун. Чжоу Эньлай был назначен премьером Административного совета КНР и министром иностранных дел. 1 октября председатель Мао Цзэдун официально провозгласил образование Китайской Народной Республики».
Таковой является история Китая в XIX - первой половине XX века. Эта столетняя полоса (1840-1949), чаще всего именуемая периодом полуфеодального, полуколониального Китая, явилась переломной, которая отделила эпоху средневекового традиционного общества от периода социалистических преобразований и начала социалистического строительства на современной основе. В истории и культуре Китая этот период также называется «Старым Китаем». Данный термин впервые предложил Владимир Вячеславович Малявин.
Реформы Китая в 19 веке стали итогом длительного и крайне болезненного процесса. Установившаяся на протяжении многих веков идеология, в основу которой был положен принцип обожествления императора и превосходства китайцев перед всеми окружавшими народами, неотвратимо рушилась, ломая при этом жизненный уклад представителей всех слоев населения.
Новые хозяева Поднебесной империи
С тех пор как в середине XVII века Китай подвергся маньчжурскому нашествию, жизнь его населения не претерпела кардинальных изменений. На смену сверженной пришли правители рода Цин, сделавшие Пекин столицей государства, а все ключевые посты в правительстве заняли потомки завоевателей и те, кто их поддерживал. В остальном же все осталось по-прежнему.
Как показала история, новые хозяева страны были рачительными распорядителями, поскольку в 19 век Китай вступил достаточно развитой аграрной страной с налаженной внутренней торговлей. Кроме того, их политика экспансий привела к тому, что в состав Поднебесной (так называли Китай его жители) вошли 18 провинций, и целый ряд соседних государств выплачивал ей дань, находясь в Ежегодно в Пекин поступали золото и серебро из Вьетнама, Кореи, Непала, Бирмы, а также государств Рюкю, Сиама и Сикким.
Сын Неба и его подданные
Социальное устройство Китая в 19 веке представляло собой подобие пирамиды, на вершине которой восседал богдыхан (император), пользовавшийся неограниченной властью. Ниже него располагался двор, сплошь состоявший из родственников повелителя. В его непосредственном подчинении находились: верховная канцелярия, а также государственный и военный советы. Их решения проводились в жизнь шестью исполнительными ведомствами, в компетенцию которых входили вопросы: судебные, военные, обрядовые, налоговые и, кроме того, связанные с присвоением чинов и исполнением общественных работ.
Внутренняя политика Китая в 19 веке строилась на идеологии, согласно которой император (богдыхан) являлся Сыном Неба, получившим от вышних сил мандат на управление страной. Согласно данной концепции, все без исключения жители страны низводились до уровня его детей, обязанных беспрекословно выполнять любое повеление. Невольно напрашивается аналогия с российскими монархами-помазанниками Божьими, власти которых также придавался сакральный характер. Разница заключалась лишь в том, что китайцы считали всех иностранцев варварами, обязанными трепетать перед их несравненным Владыкой мира. В России до этого, к счастью, не додумались.
Ступени социальной лестницы
Из истории Китая 19 века известно, что главенствующее положение в стране принадлежало потомкам маньчжуров-завоевателей. Ниже них на ступенях иерархической лестницы помещались рядовые китайцы (ханьцы), а также монголы, состоявшие на службе императора. Далее шли варвары (то есть не китайцы), проживавшие на территории Поднебесной. Это были казахи, тибетцы, дунгане и уйгуры. Низшую ступень занимали полудикие племена джуан и мяо. Что же касается остального населения планеты, то, в соответствии с идеологией империи Цин, оно рассматривалось как скопище внешних варваров, недостойных внимания Сына Неба.
Армия Китая
Поскольку в 19 веке ориентировалась главным образом на захват и подчинение соседних народов, то значительная часть государственного бюджета тратилась на содержание весьма многочисленной армии. Она состояла из пехоты, конницы, саперных частей, артиллерии и флота. Ядром являлись так называемые Восьмизнаменные войска, формировавшиеся из маньчжуров и монголов.
Наследники древней культуры
В 19 веке культура Китая строилась на богатом наследии, доставшемся со времен правителей династии Мин и их предшественников. В частности, была сохранена древняя традиция, на основе которой все претенденты на ту или иную государственную должность обязаны были пройти строгую экзаменационную проверку своих знаний. Благодаря этому в стране сложился слой высокообразованного чиновничества, представители которого назывались «шэныни».
У представителей правящего класса неизменным почетом пользовалось этико-философское учение древнекитайского мудреца Кун Фуцзы (VI - V вв. до н. э.), известного сегодня под именем Конфуция. Переработанное в XI - XII вв., оно легло в основу их идеологии. Основная же масса населения Китая в 19 веке исповедовала буддизм, даосизм, а в западных районах - ислам.
Замкнутость политической системы
Проявляя достаточно широкую религиозную терпимость, правители в то же время прилагали немало усилий для сохранения внутриполитического строя. Ими был разработан и издан свод законов, определявших меру наказания за политические и уголовные преступления, а также установлена система круговой поруки и тотальной слежки, охватывавшая все слои населения.
Одновременно с этим Китай в 19 веке являлся страной, закрытой для иностранцев, а особенно для тех из них, кто стремился наладить с его правительством политические и экономические контакты. Так, провалом закончились попытки европейцев не только установить с Пекином дипломатические отношения, но даже поставлять на его рынок производимые ими товары. Экономика Китая в 19 веке была настолько самодостаточной, что позволяла ограждать его от любого влияния извне.
Народные восстания в начале 19 века
Однако, несмотря на внешнее благополучие, в стране постепенно назревал кризис, вызванный как политическими, так и экономическими причинами. Прежде всего, он был спровоцирован крайней неравномерностью хозяйственного развития провинций. Кроме того, немаловажным фактором являлись социальное неравенство и ущемление прав национальных меньшинств. Уже в начале 19 века массовое недовольство вылилось в народные восстания, возглавляемые представителями тайных обществ «Небесный разум» и «Тайный лотос». Все они были жестоко подавлены правительством.
Поражение в Первой опиумной войне
По своему экономическому развитию Китай в 19 веке значительно отставал от ведущих западных стран, в которых данный исторический период был отмечен бурным промышленным ростом. В 1839 году британское правительство попыталось воспользоваться этим и силой открыть для своих товаров его рынки. Поводом для начала военных действий, получивших название «Первой опиумной войны» (их было две), послужило изъятие в порту города Гуанчжоу значительной партии наркотиков, нелегально завозимых в страну из британской Индии.
В ходе боев со всей очевидностью проявилась крайняя неспособность китайских войск противостоять самой передовой на тот момент армии, которой располагала Британия. Подданные Сына Неба терпели одно поражение за другим и на суше, и на море. В результате июнь 1842 года англичане встретили уже в Шанхае, а еще через некоторое время заставили правительство Поднебесной подписать акт о капитуляции. Согласно достигнутой договоренности, отныне британцам предоставлялось право свободной торговли в пяти портовых городах страны, а принадлежавший ранее Китаю остров Сянган (Гонконг) отходил им в «вечное владение».
Итоги Первой опиумной войны, весьма благоприятные для британской экономики, оказались губительны для рядовых китайцев. Хлынувшие потоком европейские товары вытеснили с рынков изделия местных производителей, многие из которых в результате разорились. Кроме того, Китай стал местом сбыта огромного количества наркотиков. Они ввозились и ранее, но после открытия национального рынка для зарубежного импорта это бедствие приняло катастрофические масштабы.
Восстание тайпинов
Итогом усилившейся социальной напряженности стало очередное восстание, охватившее в середине 19 века всю страну. Его руководители призывали народ к построению счастливого будущего, которое они называли «Небесным государством всеобщего благоденствия». По-китайски это звучит как «Тайпин тяньг». Отсюда и пошло название участников восстания - тайпины. Их отличительным знаком были красные головные повязки.
На определенном этапе восставшим удалось достичь значительных успехов и даже создать на захваченной территории некое подобие социалистического государства. Но очень скоро их вожди отвлеклись от построения счастливой жизни и всецело предались борьбе за власть. Этим обстоятельством воспользовались императорские войска и с помощью тех же британцев разгромили мятежников.
Вторая опиумная война
В качестве платы за свои услуги англичане потребовали пересмотра торгового договора, заключенного в 1842 году, и предоставления им больших льгот. Получив отказ, подданные британской короны прибегли к проверенной ранее тактике и вновь устроили провокацию в одном из портовых городов. На этот раз предлогом послужил арест судна «Эрроу», на борту которого также обнаружили наркотики. Конфликт, вспыхнувший между правительствами обоих государств, привел к началу Второй опиумной войны.
На этот раз военные действия имели для императора Поднебесной еще более пагубные последствия, чем протекавшие в период 1839 - 1842 гг., поскольку к войскам Великобритании присоединились падкие на легкую добычу французы. В результате совместных действий союзники оккупировали значительную часть территории страны и вновь вынудили императора на подписание крайне невыгодного соглашения.
Крах господствовавшей идеологии
Поражение во Второй опиумной войне привело к тому, что в Пекине открылись дипломатические представительства стран-победительниц, граждане которых получили право свободного передвижения и торговли по всей территории Поднебесной. Однако беды на этом не кончились. В мае 1858 года Сын Неба был вынужден признать левый берег Амура территорией России, что окончательно подорвало репутацию династии Цин в глазах собственного народа.
Кризис, вызванный поражением в Опиумных войнах, и ослабление страны в результате народных восстаний привели к крушению государственной идеологии, в основу которой был положен принцип - «Китай в окружении варваров». Те государства, которым, согласно официальной пропаганде, полагалось «трепетать» перед империей, возглавляемой Сыном Неба, оказались на поверку гораздо сильнее ее. Кроме того, иностранцы, свободно посещавшие Китай, поведали его жителям о совершенно ином мироустройстве, в основу которого положены принципы, исключающие поклонение обожествленному правителю.
Вынужденные реформы
Весьма плачевно для руководства страны обстояли и дела, связанные с финансами. Большинство провинций, являвшихся прежде китайскими данниками, перешли под протекторат более сильных европейских государств и прекратили пополнение императорской казны. Более того, в конце 19 века Китай охватили народные мятежи, в результате которых был нанесен значительный ущерб европейским предпринимателям, открывшим на его территории свои предприятия. После их подавления главы восьми государств потребовали в качестве компенсации выплаты пострадавшим владельцам крупных сумм.
Правительство, возглавляемое императорской династией Цин, оказалось на грани краха, что побудило его к принятию самых неотлагательных мер. Ими и стали реформы, давно назревшие, но осуществленные лишь в период 70-80-х годов. Они привели к модернизации не только хозяйственной структуры государства, но и к изменению как политического строя, так и всей господствовавшей идеологии.
Китай в 19 веке подвергся «Опиумной войне» 1839-1842 гг., обнажившей всю гнилость и пороки отжившего феодального строя, положившей начало закабалению Китая империалистами Запада, превращению его в зависимую, полуколониальную страну.
Китай в 19 веке
Китайская промышленность, основанная на ручном труде, не выдержала конкуренции с машиной. Непоколебимая Срединная империя пережила социальный кризис. Налоги перестали поступать, государство находилось на краю банкротства, начались восстания, массовые убийства мандаринов императора и бонз Фу Си. Страна очутилась на краю гибели и находится под угрозой насильственной революции.
Китай в середине 19 века
Двойной гнет - китайских феодалов и чужеземных захватчиков, продолжавшийся почти столетие, тормозил развитие китайской культуры. В середине 19 века положение в Китае значительно ухудшилось еще и в связи с идеологической экспансией, сопровождавшей наступление западных поработителей на политическом и экономическом фронтах.
В условиях колониального грабежа национальная медицина оказалась в самых невыгодных за все время своего существования условиях. И Китай стал, пожалуй, единственной страной, где тогда появились и сейчас существуют две медицины одновременно.
Дорогу в страну медицине Запада, или, как ее называют в Китае,-европейской медицине, открыла англо китайская война 1839-1842 гг.
Поставки опиума в Китай
Еще в конце 18 столетия иностранные купцы нашли товар, с помощью которого они начали пробивать брешь в политике «закрытых дверей» империи Цинов. В единственно доступный для них порт Китая — Макао начали поступать крупные партии опиума . Позорная роль просвещенных отравителей сотен тысяч людей мало тревожила английских и американских купцов. В начале 19 столетия в страну ежегодно доставлялось по 4 тысячи ящиков наркотика, то есть около 160 тонн. А к 1839 г. это количество возросло в 10 раз.
Порт Макао — использовался для поставки опиума в Китай
Но не здоровье и благосостояние китайского народа беспокоило реакционное маньчжурское правительство, а запасы серебряной казны, откуда валюта уплывала в карманы иностранных дельцов.
С помощью США, которые тоже были не прочь поживиться за счет Китая, капиталистическая Англия сломила сопротивление императорских войск, зверски расправилась с дружинами «пининтуаней» (усмирителей англичан) и навязала Цинам неравноправный Нанкинский договор. С 1842 г. открытыми стали 5 портов: Кантон, Амой, Фучжоу, Нинбо и Шанхай, а еще через несколько лет такие же привилегии, как Англия, получили США и Франция.
Зависимость Китая от иностранных империалистов
С этого времени начинается превращение Китая в зависимую от иностранных империалистов страну . Чтобы хоть в какой-то мере ослабить непрерывно нарастающее народное движение против чужеземных поработителей и упрочить свое господство, западные страны применили испытанную политику «кнута и пряника». Осуществляя жесточайшую эксплуатацию, они в то же время старались создать видимость заботы о народе.
Европейская медицина приходит в Китай в 19 веке
С этой целью в середине 19 столетия в Китае, особенно в портовых «открытых» городах, были открыты первые лечебные учреждения европейского типа - амбулатории и больницы (в 1844-1848 гг. были созданы первые такие больницы в городах Шанхае, Сямынь, Линьбо, Фуци. А к 1876 г. в стране насчитывалось 16 больниц и 24 медпункта, созданных европейцами).
Так, в обозе у пушек и опиума приходит в страну «вторая медицина». Уже сам способ ее появления, а еще больше поставленные перед нею цели предопределили отношения, сложившиеся между национальной и привнесенной извне медициной.
А если учесть, что европейская медицина того времени по результатам лечения мало чем отличалась от китайской, станет ясным, которой из них отдавали предпочтение широкие народные массы страны. Да и количественное соотношение было слишком неравным. На десятки европейских врачей (в 1859 г. в Китае насчитывалось всего 28 врачей иностранцев) приходились сотни тысяч местных целителей, вышедших из народа, хорошо знающих его характер, традиции, быт.
Город Шанхай — первооткрыватель лечебных учреждений европейского типа в 19 веке
Но за плечами у маленького авангарда, среди которого были не только миссионеры и дипломированные коммивояжеры различных фирм патентованных средств, а и настоящие энтузиасты медицины, стоял тогда еще прогрессивный капиталистический способ производства.
Стремительное развитие в Западной Европе естественных наук дало могучий толчок медицине, и ее достижения, хотя и со значительным опозданием, с каждым годом все шире и шире начинали применяться в Китае. А это означало, что и кругозор работавших здесь врачей также постепенно расширялся. Так, значительную роль сыграло открытие в 1846 г. метода эфирного наркоза, благодаря которому началось бурное развитие клинической хирургии.
И китайцы стали чаще обращаться к европейским хирургам (нужно отметить, что первенство в открытии наркоза принадлежит Китаю. Еще Бянь Цюэ и Хуа То делали, по дошедшим до нас довольно достоверным данным, полостные операции. Но сохранявшиеся в строгом секрете сведения о применявшихся ими методах и средствах обезболивания были утрачены в эпоху средневековья).
Всегда чрезвычайно внимательные и восприимчивые ко всему полезному, охотно использующие опыт других, медики Китая никогда не оставались безучастными к успехам своих коллег из других стран. В 50-80 годы прошлого столетия они начинают довольно интенсивно изучать опыт европейских врачей (врач Хо Си в 1850-1859 гг. перевел на китайский язык европейские учебники по внутренним болезням, педиатрии, акушерству и гинекологии).
Создаются первые учебные заведения европейского типа. Но в эти институты, организованные в Китае по английскому и французскому образцу (первый такой институт был создан в Шаньяне около 70 лет тому назад), принимались почти исключительно выходцы из компрадорской буржуазии, которая отнюдь не содействовала развитию национальной медицины.
Раболепствуя перед иностранцами, местная буржуазия превзошла в гонениях на все китайское даже своих покровителей. На деле это означало удушение народно-освободительного движения и национальной культуры, что было, конечно, весьма выгодно ее империалистическим хозяевам.
Закон о запрещении китайской народной медицины
Особенно усердно проводила антинародную политику клика Чан Кай-ши, который 12 апреля 1927 г. совершил контрреволюционный переворот и, поступив на службу к англо-американским империалистам, пошел на сделку с помещиками, феодалами и компрадорской буржуазией. Одним из многочисленных актов предательства национальных интересов, совершенных его кликой, был официально принятый в 1929 г. реакционным правительством Гоминдана закон о запрещении китайской народной медицины .
Чан Кай-Ши — проводил политику о запрещении китайской народной медицины
Это чудовищное решение, явно шедшее вразрез с коренными интересами китайского народа и здравым смыслом и практически не осуществленное вследствие активного протеста широчайших слоев населения страны, тем не менее, не прошло бесследно для развития медицинского дела в Китае.
Представители буржуазной верхушки так старательно лезли из кожи вон, что последствия политики охаивания наследия национальной медицины не могли не отразиться в ходе последующей ожесточенной борьбы китайского народа на всех участках культурного фронта.
Отрицание китайской народной медицины
Ведь даже после победоносного завершения народной революции в Китае в органах здравоохранения КНР находились люди, пытавшиеся протащить идеи полного отрицания народной китайской медицины . Одним из носителей этих «идей» был бывший заместитель министра здравоохранения Хэ Чень.
Повторяя никчемные положения обанкротившихся «теорий», он утверждал, что китайская медицина «не научна», так как «не имеет под собой современной научной базы». Лишенное каких бы то ни было веских оснований, это утверждение оказалось чрезвычайно вредным, так как по существу своему было глубоко антинародным.
Компартия Китая дала надлежащий отпор Хэ Ченю и его единомышленнику Ван Биню, бывшему заместителю министра здравоохранения, так же как и всем их сторонникам и последователям.
Об этой острой борьбе с антипатриотическими настроениями и суждениями некоторой небольшой части работников китайского здравоохранения следует рассказать несколько подробнее.
Существование в Китае двух медицин
Положения, которые выдвигал Хэ Чень для обоснования своей открыто враждебной по отношению к китайской народной медицине позиции, были столь же не новы, сколь и опасны. Спекулятивные, софистические утверждения, построенные на несоответствии некоторых положений народной медицины Китая принятым так называемой европейской наукой, многократно использовались чуть ли не с первых дней существования в Китае двух медицин .
Этот имел иногда известный успех. Китайская медицина не обладала широкой научной базой в виде данных, основанных на достижениях естественных наук. Это тормозило дальнейшее развитие и обобщение его богатейшего практического опыта и надлежащее обоснование ее основных теоретических положений. Точно так же нельзя было ожидать от народной медицины и значительного развития в длительный период общего застоя экономики и культуры Китая, обусловленный тяжелыми историческими обстоятельствами нескольких последних столетий.
Поэтому, если говорить о степени научной обоснованности народной медицины, то прежде всего в отсутствии таковой следует упрекнуть тех лиц, которые рассматривают китайскую национальную медицину вне исторических условий ее возникновения и развития.
Не новым с принципиальной точки зрения оказался и следующий тезис Хэ Чэня о том, что китайская медицина «безнадежно устарела», что она уже больше «не отвечает требованиям сегодняшнего дня» и т. п. Вывод этот вытекал из таких основных предпосылок:
Китайская медицина – продукт феодального периода… и определенные люди, определенная техника соответствуют лишь определенному времени; с развитием общества, естественно, возникает новое, которое заменяет старое.
Внешне все эти утверждения кажутся правильными, правомерными. Но на деле все это далеко не так, как представляется на первый взгляд. Если согласиться с первым положением, то почему, например, парус или ветряная мельница, или водопровод, известные за тысячи лет до нас, еще в рабовладельческом строе, могут и ныне двигать корабли, обмолачивать зерно, подавать воду, а китайская народная медицина вдруг утратила свою практическую ценность только потому, что ликвидирован феодализм. Ведь целый ряд болезней, которые она лечила тогда, существуют и поныне.
В том то и дело, что медицина, эта одна из важнейших областей естественных знаний, не является продуктом какой-либо одной эпохи или одного класса. Медицина, как одна из древнейших областей знания, представляет собой продукт тысячелетней борьбы человека за сохранение своего здоровья и продление жизни.
А исцеляла людей от различных болезней в течение многих тысяч лет. Занимается она этим и в наши дни. Но, конечно, сейчас в значительной мере изменились условия развития китайской народной медицины, открывающие безграничные возможности дальнейшего ее совершенствования.
Европейская медицина строится на основе современного естествознания, и в этом смысле она является, конечно, более передовой, чем народная медицина.
Таким образом, отрицание известной положительной роли китайской народной медицины есть не что иное, как сознательное искажение действительности. А корни такого отрицания лежат в усердно насаждавшемся длительное время разными идеологами реакции мнении, будто китайская культура давно и навсегда зашла в тупик, и в стремлении объективно следовать примеру чан-кайшистов, пытавшихся росчерком пера «закрыть» китайскую медицину, многими тысячелетиями развивавшуюся в стране.
Хэ Чэнь не ограничился только теоретическими выкладками. Он дошел до утверждения, что около 500 тысяч народных врачей «не стоят одного представителя европейской медицины», что в больницах и амбулаториях «ни в коем случае нельзя допускать к работе» китайских медиков.
Тем более считалось недопустимым их использование в органах государственного здравоохранения. И это утверждалось тогда, когда в стране наблюдалась острая потребность в медицинских работниках. Дипломированных врачей в то время насчитывалось только около 50 тысяч на 600 млн. населения.
Расширение и укрепление рядов , направление их полезной деятельности на служение народу - является предметом особой заботы Компартии Китая, ведущей политику сплочения представителей национальной и европейской медицины.
Эту политику как раз и пытались ревизовать организаторы гонений на народных врачей. Хэ Чэнем была разработана целая система мер по «проверке их квалификации» с единой целью: лишить этих врачей возможности заниматься медицинской практикой, оказывать помощь больным.
Что дело обстояло именно так, можно судить хотя бы по тому, что из четырех разделов, по которым велась проверка, только один относился к китайской народной медицине, в то время как все остальные- к европейской. Естественно, что выдержать такой экзамен могли немногие и часто даже не те, кто обладал богатыми знаниями в области китайской народной медицины, а те, кто в той или иной мере был знаком и с европейской наукой.
Если такие, хоть и редко, но встречались в городах, то что же сказать о селах, где трудится 400 000 человек, что составляет 80 процентов всех народных врачей страны. Поэтому и получилось так, что в 68 уездах Северного Китая в результате этой пресловутой «проверки квалификации» 90 процентов проэкзаменованных было признано «не отвечающими требованиям».
Повышение квалификации врачей китайской народной медицины
Важнейшее мероприятие - повышение квалификации врачей китайской народной медицины Хэ Чэнь также приспособил к своим целям. Он предложил и начал насаждать такую систему, которая фактически означала переквалификацию слушателей устроенных им школ. Так, из числа врачей китайской народной медицины, окончивших школу в Чанчуне, почти половина «переквалифицировалась» в фельдшеров европейской медицины.
Досталось в значительной мере и китайской фармакологии. В отношении к ней была занята позиция полного игнорирования, в результате чего лекарства, которыми пользуется три четверти всего населения страны, оставались непризнанными официальными органами здравоохранения. Китайская медицина знает более 2000 видов лекарств, постоянно применяются из них 300-400, но в изданную в 1953 г. «Фармакопею КНР» не было включено почти ничего из этого богатейшего национального фонда.
На серьезность ошибок Хэ Чэня указывалось неоднократно. Подобные его взгляды много раз подвергались критике в органе ЦК Коммунистической партии Китая в газете «Женьминь жибао», в органе Министерства здравоохранения «Цзяньканьбао» («Здоровье»), в ряде научных медицинских журналов.
Однако Хэн Чень длительное время не только не изменял своих позиций, но даже сделал попытку оградить себя от критики. Он дошел до того, что стал утверждать, что работа по здравоохранению является «особой» научно-технической работой и что ЦК партии «не знает науки и техники», поэтому, дескать, не может руководить и не должен вмешиваться в здравоохранение.
Такой абсурдный взгляд, как и отрицание руководящей роли партии в стране, явился кульминационным среди всех антинародных воззрений Хэ Ченя и отразил его отход от основ марксизма-ленинизма и полную потерю элементарной политической ориентировки.
Борясь с проявлениями буржуазной идеологии в теоретических и организационных вопросах здравоохранения, Компартия Китая приняла решительные меры к тому, чтобы не только не было утрачено драгоценное наследие китайской народной медицины, но чтобы созданы были наиболее благоприятные условия для дальнейшего ее развития и научного обобщения ее опыта.
Она указала на необходимость покончить с сектантскими взглядами определенной части медицинских работников, призвала врачей - представителей европейской медицины ознакомиться с отечественным опытом национальной медицины, с ее лучшими традициями, перенимать этот опыт и совершенствовать медицинскую науку.
Курс на сплочение врачей китайской народной и европейской медицины,- являясь одной из важнейших линий политики, проводимой сейчас партией в области здравоохранения Китая,-означает, с одной стороны, восприятие и развитие наследия всего ценного в отечественной народной медицине, а с другой-изучение и усвоение всего лучшего, что есть в зарубежной науке и, прежде всего, передовых знаний и опыта.
Задача заключается в том, чтобы путем взаимного обогащения обеих медицин добиться постепенного их слияния и создания таким образом нового национального здравоохранения, новой современной медицины.
Слияние двух медицин в Китае
Сообразно с этим курсом теперь совершенно иначе строятся взаимоотношения между врачами народной китайской и европейской медицины. Знакомиться с нею и изучать ее начинает сейчас все большее количество врачей, представителей европейской медицины. Врачи же китайской народной медицины все активнее привлекаются к работе лечебных учреждений.
