Хохлома - этот, пожалуй, самый известный вид русского народного творчества возник в 17 веке в Нижегородской губернии (село Семино). Разумеется, каждый из нас знает отличительные черты хохломской росписи - черные, красные, золотистые, иногда зеленые тона; витиеватый орнамент с растительными мотивами (ягоды рябины или земляники, цветы, листья), а бывает и с изображением животных: зверей, птиц, рыб.
Деревянные изделия с этими яркими узорами, начавшие свой путь четыре столетия назад, сегодня находят своих поклонников по всему миру.
Как же зародилось это удивительное искусство?
Появление хохломы - легенды и реальность
И по сей день с хохломой в сёлах Нижегородской области связывают удивительную народную легенду.
Поговаривают, что жил в древние времена в городе Москве иконописец - известный мастер. Сам царь-батюшка восхищался его мастерством и щедро платил за труды. Однако наскучил мастеру царский двор с его прелестями, и решил он уйти в глушь и начать там вольную жизнь. И вот однажды покинул он тайно царский двор, и ушел в керженские леса.
Построил он сам себе дом, да начал снова заниматься любимым делом. Мечтал он создать такую роспись, которая полюбилась бы каждому, и отразила бы, словно зеркало, всю красоту земли русской и русской души. И, налюбовавшись на родную природу, начал он расписывать чашки доселе невиданным чудно-красивым образом. И разнеслась о мастере слава, и приезжали люди из самых дальних земель специально, чтобы полюбоваться на его искусство.
Прознал о нем и грозный царь. Разгневался он от того, что мастер самовольно покинул его, и велел своим стрельцам привести беглеца обратно. Услышал об этом мастер, созвал своих друзей и раскрыл им все секрета своего искусства. Посланца царя появились лишь на следующий день, и увидели они, что дом художника горит ярким-ярким пламенем, а сам он исчез. Искали его царские люди, искали - да так и не нашли. Остались только краски его, вобравшие в себя алый жар огня и черноту пепелища.
Продолжили ученики поверенное им искусство, и так с тех пор оно и живет, напоминая своими пламенными узорами о сказочной истории своего родоначальника.
Такова народная легенда, и, несмотря на ее красоту, очевидно, что вымысла в ней больше, чем правды.
Если же говорить о реальности - историки связывают появление хохломы с появлением в на Нижегородских землях старообрядцев. Среди этих изгнанников было немало тех, кто занимался иконописью или рисовал гравюры для церковных книг. Объединив свое искусство со знаниями и умениями местных мастеров по изготовлению деревянной посуда, а так же резьбе по дереву, старообрядцы и дали рождение хохломе.
Хохлома – разговорный термин, обозначающий расписные изделия, традиционный русский народный промысел. Декорировали чаще всего деревянную посуду. Золотой фон или золотой орнамент в сочетании с сочными насыщенными цветами и витиеватой технологией росписи позволяли создать поистине эффектное изделие.
История промысла
Промысел возник во второй половине XVII века в деревнях Заволжья. Хохлома – крупный центр сбыта, «подарил» росписи соответствующее название. Характерная черта – золочение деревянных поверхностей и щедрое декорирование различными узорами. Свободная кистевая манера позволяла работать сразу в двух ключевых направлениях: фоновой росписи и верховой композиции.
На левом берегу Волги располагалось немало деревень, где и процветал промысел. Жители поселков Глибино, Хрящи, Шабаши, Безделы, Мокушино привозили в Хохлому товары на продажу. Истинная родина хохломы – Ковернинский район Нижегородской области.
Окраску «под золото» часто связывают со старообрядцами Заволжья. Они преследовали «старую веру» и селились в чаще глухих лесов. Среди них было немало талантливых художников, которые посредством тонкого кистевого рисунка писали иконы и украшали древние книги. Жители Заволжья преуспели в токарном деле и резьбе по дереву. Слияние двух традиций и породило рождение хохломского промысла. Он вобрал в себе богатую подачу и вычурность иконописцев, а также традиционность форм и безупречность линий мастеров Заволжья.
Существует также несколько красивых легенд. Одна из них об иконописце Андрее Лоскуте, который в свое время бежал из столицы из-за реформ патриарха. Он нашел себе укрытие в глухом лесу и продолжал писать иконы «по старинке. Однако, патриарху донесли о местонахождении беглеца и о том, что он учит «старому» иконному письму жителей близлежащих сел. Иконописец-бунтарь сжег себя добровольно в костре, перед этим завещая своим ученикам сохранить его мастерство.
Согласно другой легенде в чаще леса жил никому не известный мастер, которым сам придумал столь роскошное письмо по дереву. Время от времени он одаривал жителей близлежащих деревень своими творениями. Спустя некоторое время слава о дивном мастере дошла до царя. Тот немедленно отправил своих подчиненных в лес, чтобы те привели основателя хохломы в палаты. Однако, мастер не захотел идти в подчинение к царю. Талантливого незнакомца так и не нашли. Так у простых людей и не отобрали простой промысел.
Цвета хохломской росписи
(роспись на белом фоне )
Традиционные хохломские творения в какой-то мере парадоксальны: мастерам удавалась при помощи довольно скудной палитры цветов создавать действительно сложные композиции. Богатство и интересная фактура формировались за счет обязательной золотистой основы. «Под золото» был или фон, или ключевые элементы орнамента.
(роспись на черном фоне )
Другие центральные цвета палитры – черный и красный. Придать полноты и многогранности рисунку удавалось за счет использования белого цвета и охры.
(роспись на аллом-красном фоне )
Гораздо реже встречались росписи на бирюзовом, изумрудном, оранжевом, алом фоне. Истинная цель любого хохломского мастера: передать высокую идею посредством идеально подобранных цветов, создавая сложную и высокотехнологическую игру мазков.
Основные цвета
Для создания росписей «под хохлому» используют такие цвета:
- Черный (#000000);
- Красный (#FF0000);
- Белый (#FFFFFF);
- Оранжевый (#FF4F00);
- Отборный желтый (#FFBA00);
- Зеленый (#00FF00);
- Коричневый (#964B00);
- Изумрудный (#50C878);
- Голубой (#00BFFF).
Элементы и мотивы хохломской росписи
Различают «верховое» и «фоновое» письмо. В первом случае мастер формирует узор на золотом фоне при помощи черных, красных и белых тонов. Именно на примере хохломских рисунков, можно предельно четко рассмотреть всю «душу» русского народа, особую подачу, теплую и немного наивную жизненную философию целого народа. Это его небезызвестные «травушки» и «колосочки», любовь к натюрмортам, где мастера особо щедро использовали яркие сочные цвета, умение посредством деликатных мазков создавать сложнейшие композиции.
(ветки и кустики )
Травная роспись представлена мотивами «под осоку». Наиболее старый тип узора пишется завитками, мазками, мелкими ягодками, колосками по посеребренному фону. Из отдельных травинок искусные мастера могли сформировать мотив курочки или петушка, который, например, восседает на ветке среди густой листвы;
(ягодки и листочки )
«Ягодка» и «листок» отличается от предыдущей техники более крупными «жирными» мазками. Мастера формируют овальные листья, круглые ягоды, стилизуя композиции массивными растительными формами. Особо популярными считаются узоры с виноградными гроздьями или листьями, ягодами земляники, малины, черники, крупными вишенками. На россыпи из тюльпанов, астр, лютиков, ромашек, колокольчиков мастера умудрялись расположить смородину, крыжовник и рябину;
(строчки и узоры )
«Пряник» или «рыжик» выполняют обычно внутри чашек, блюд, пиал. Это геометрические фигуры, которые вписываются в квадрат или ромб. По центру рисуют «солнце». Периферию орнамента обогащаются миниатюрными деталями.
(растительные орнаменты )
Верховое письмо всегда создается тонкими деликатными мазками. Композиция получается легкая и воздушная, будто подсвеченная золотым сиянием изнутри. Как правило, это довольно простой способ нанесения красок, позволяющий в какой-то мере импровизировать, видоизменять композицию на сове усмотрение в самый разгар работы.
При фоновом письме изначально формируют полотно с контурными начертаниями. Затем красной и черной краской закрашивают окружающий фон. Фоновая роспись более сложный и трудоемкий процесс. Здесь нет месту импровизации, а изначальную задумку нужно реализовать в точности, как придумал мастер в самом начале.
Техника выполнения хохломской росписи
(В цехе художественной росписи, г. Семенов, СССР )
Подготовленные изделия из древесины сушат и грунтуют при помощи вапы или жидкой глины. Заготовки сохнут минимум 7 часов. Затем деревянная поверхность тщательно обрабатывается олифой. Всего процедуру необходимо повторить 3 – 4 раза на протяжении суток.
Следующий этап – лужение. В древесину втирают алюминиевый порошок. Процедура проводится вручную при помощи кожаного тампона. После этого изделия становятся блестящими и готовыми к росписи.
Для нанесения рисунка подойдут исключительно тонкие кисточки разных «калибров». Готовый рисунок оставляют на некоторое время подсыхать, а затем вскрывают лаком. Финальный этап – закаливание в печи при температуре +160 градусов. Именно тогда и образовывается роскошная «золотая» пленка.
В чем отличие хохломской и городецкой росписей
Неповторимую хохломскую роспись трудно спутать с другими народными промыслами. Мастера используют исключительно растительные орнаменты. Ключевая особенность росписи – золотой фон. Богатые переливы эффектно оттеняются ажурными верховыми рисунками и массивными крупными элементами красно-черной палитры при фоновой росписи.
(Городецкая роспись )
В отличие от хохломы у городецких орнаментов напрочь отсутствуют золотые мотивы. Однако, на фоне минималисткой цветовой палитры хохломы, мастера городецкой росписи использовали очень много красок, играясь с оттенками, переливами, белением. Если в росписи под хохлому нельзя встретить ситуационные рисунки, то в городецком промысле популярны были именно изображения различных празднований, увеселительных мероприятий и просто изображения быта.
Данные росписи могут казаться похожими только на первый взгляд. Тщательно изучив особенности промыслов становится понятно, что они кардинально отличаются друг от друга.
Павловопосадские шали и другие ремёсла отражают дух и традиции нашего народа. Сегодня интерес к этому виду искусства неустанно растёт. Хохломские игрушки, расписанная посуда и мебель становятся не только музейными экспонатами, но и органичной частью нашей жизни. О них и пойдёт речь сегодня.
Последователи иконописцев
Доподлинно не известно, как появилась хохломская роспись. По современным представлениям, промысел насчитывает уже более 300 лет. Появился он в Заволжье, там, где сейчас располагается территория Ковернинского района Горьковской области. Хохломские игрушки и кухонная утварь отличаются особым медово-золотистым цветом фона или деталей узора. Именно он делает роспись уникальной. Считается, что технология получения такого оттенка была взята мастерами у старообрядцев. Те умели придавать иконам золотистый блеск без использования драгоценного металла.
Технология
Независимо от того, что покрывает хохломская роспись: игрушки, посуду или мебель, — принцип окрашивания один и тот же. Деревянная заготовка покрывается грунтом и олифой, а затем натирается алюминиевым порошком. Раньше вместо него использовалось олово, однако, современные технологии позволяют производить алюминий в большом количестве, а потому именно его теперь применяют в процессе создания хохломской утвари. Покрытое металлическим порошком изделие расписывают. Затем его снова покрываю олифой и двумя слоями лака, после чего заготовка отправляется в печь. Оттуда расписанные предметы выходят уже золотыми. Под воздействием высокой температуры специальное покрытие меняет цвет изделия, а металлический слой придаёт характерный блеск.
Красивые и крепкие
Цвет, характерный для хохломы, получается благодаря особому составу, покрывающему узор. Однако ценность таких изделий не только в их красоте. Лак, защищающий роспись, отличается особой стойкостью. Ему не страшна ни высокая температура, ни механическое воздействие. Хохломские игрушки можно спокойно давать малышам. Даже если дети решат искупать их в ледяной воде, с росписью ничего не случится. То же касается и посуды: чашки, тарелки, кувшины и ложки, покрытые хохломой, не боятся ни кипятка, ни холода.
Хохломская игрушка: история
Конечно, в первую очередь хохломой покрывали посуду и предметы интерьера. В XVII веке, когда, как считается, появился этот оловянный порошок стоил дорого, а потому и изделия выходили не каждому по карману. Однако постепенно появилась и хохломская игрушка. Рисунки с использованием традиционных элементов начали украшать маленькие фигурки животных и людей.
Чаще всего игрушки делали из дерева. Живой материал хорошо поддавался обработке и стоил относительно недорого. Для изготовления своего товара мастера-игрушечники использовали берёзу, осину, сосну и липу. От области к области предпочтения ремесленников менялись в зависимости от распространённости той или иной породы дерева. Из инструментов для изготовления игрушек использовались топор и нож, иногда долото.
Семёновская хохлома
Конечно, разговор о народной игрушке будет неполным, если не вспомнить о матрёшке. Для многих может стать неожиданным открытием история её возникновения. Матрёшка пришла в Россию в конце XIX века из... Японии. Прообразом её был индийский патриарх Джарма, который, по приданию, провёл в посте и медитации девять долгих лет, в результате чего у него отвалились и руки, и ноги. Стойкость мудреца уважалась и в Японии, где его почитали богом и называли Дарумой. Многочисленные статуэтки изображали его без рук и ног. Постепенно появилась традиция одну мини-скульптуру вкладывать в другую — и так до семи «слоёв».
Сувенир получил название Фукуруму и в таком виде попал в Россию. Увидев его, художник Сергей Малютин вдохновился на создание новой игрушки. Вместо старика без рук и ног, он изобразил краснощёкую красавицу в платке. Так и появилась матрёшка. Постепенно традиция изготавливать такую игрушку добралась до города Семёнова и там осталась. Мастера здесь делают и расписывают матрёшек и сегодня. Часто для украшения игрушек используется так называемая семёновская хохлома. От традиционной её отличают крупные и яркие цветы, немного иная цветовая гамма.
Хохлома сегодня
Народные ремёсла и традиции в наше время интересуют не только историков. К ним обращаются самые разные мастера: от простых рукодельниц до именитых модельеров и дизайнеров. Благодаря бурному развитию информационных технологий сегодня достаточно просто найти материал по теме. И на вопрос, как нарисовать хохломскую игрушку, вы легко отыщите правильный ответ. Развивается и ремесленный туризм, когда мастера едут на родину того или иного вида искусства и учатся ему непосредственно у хранителей традиций.
Хохломские игрушки по-прежнему радуют детей, любящих всё яркое и необычное. Многие педагоги с целью развить у своих учеников художественные способности и вызвать интерес к традиционной культуре проводят занятия, обучающие приёмам хохломы. Знают и уважают этот вид росписи и заграницей. Туристы из разных стран, возвращаясь домой, привозят в подарок домашним матрёшки, кухонную утварь и даже мебель, покрытую хохломской росписью. Сейчас можно с уверенностью сказать, что этот вид народного творчества нашёл свою нишу в современном мире и ещё не одно поколение будет вдохновляться его сочными узорами.
Хохлома - старинный русский народный промысел, родившийся в XVII веке в округе Нижнего Новгорода.
Хохлома представляет собой декоративную роспись деревянной посуды и мебели, выполненную золотистым и красным (а также, изредка, зелёным) цветом по чёрному фону. На дерево при выполнении росписи наносится не золотой, а серебристый оловянный порошок. После этого изделие покрывается специальным составом и три-четыре раза обрабатывается в печи, чем достигается уникальный медово-золотистый цвет, придающий деревянной посуде эффект массивности.
Традиционные элементы хохломы - красные сочные ягоды рябины и земляники, цветы и ветки. Нередко встречаются птицы, рыбы и звери.
Андр. Кленин. "Чужая хохлома"
Предполагают, что хохломская роспись возникла в XVII веке на левом берегу Волги, в деревнях Большие и Малые Безлели, Мокушино, Шабаши, Глибино, Хрящи. В настоящее время родиной хохломы считается поселок Ковернино в Нижегородской области. Крестьяне вытачивали, расписывали деревянную посуду и везли её для продажи в крупное торговое село Хохлома (Нижегородской губернии), где был торг. Отсюда и пошло название «хохломская роспись», или просто «хохлома».
Существует и легендарное объяснение появления хохломской росписи. Был замечательный иконописец Андрей Лоскут. Бежал он из столицы, недовольный церковными нововведениями патриарха Никона, и стал в глуши приволжских лесов расписывать деревянные поделки, да писать иконы по старому образцу. Прознал про это патриарх Никон и отправил за непокорным иконописцем солдат. Отказался подчиниться Андрей, сжёг себя в избе, а перед смертью завещал людям сохранить его мастерство. Искрами изошёл, рассыпался Андрей. С той поры и горят алым пламенем, искрятся золотыми самородками яркие краски хохломы.
История
Предполагают, что хохломская роспись возникла в XVII веке на левом берегу Волги, в деревнях Большие и Малые Безлели, Мокушино, Шабаши, Глибино, Хрящи. В настоящее время родиной хохломы считается поселок Ковернино в Нижегородской области.
Крестьяне вытачивали, расписывали деревянную посуду и везли её для продажи в крупное торговое село Хохлома (Нижегородской губернии), где был торг. Отсюда и пошло название «хохломская роспись», или просто «хохлома».
Существует и легендарное объяснение появления хохломской росписи. Был замечательный иконописец Андрей Лоскут. Бежал он из столицы, недовольный церковными нововведениями патриарха Никона, и стал в глуши приволжских лесов расписывать деревянные поделки, да писать иконы по старому образцу. Прознал про это патриарх Никон и отправил за непокорным иконописцем солдат. Отказался подчиниться Андрей, сжёг себя в избе, а перед смертью завещал людям сохранить его мастерство. Искрами изошёл, рассыпался Андрей. С той поры и горят алым пламенем, искрятся золотыми самородками яркие краски хохломы.
Центры хохломы
В настоящее время у хохломской росписи два центра - город Семёнов, где находятся фабрики «Хохломская роспись» и «Семёновская роспись», и село Сёмино Ковернинского района, где работает предприятие «Хохломской художник», объединяющее мастеров деревень Ковернинского района: Сёмино, Кулигино, Новопокровское и др. (фабрика находится в Сёмино, в других деревнях - филиалы).
В Семёнове Школу основал Г. П. Матвеев.
Технология
Как создаются изделия с хохломской росписью? Сначала бьют баклуши, то есть делают грубые бруски-заготовки из дерева. Затем мастер встает за токарный станок, снимает резцом излишек древесины и постепенно придает заготовке нужную форму. Так получается основа - «бельё» (неокрашенные изделия) - резные ковши и ложки, поставцы и чашки.
Изготовление «белья»
После сушки «бельё» грунтуют жидкой очищенной глиной - вапой, как её называют мастера. После грунтовки изделие 7-8 часов сушат и обязательно вручную покрывают несколькими слоями олифы (льняного масла). Мастер окунает в миску с олифой специальный тампон, приготовленный из овечьей или телячьей кожи, вывернутой наизнанку, а затем быстро втирает в поверхность изделия, поворачивая его так, чтобы олифа распределялась равномерно. Эта операция очень ответственная. От неё будет в дальнейшем зависеть качество деревянной посуды, прочность росписи. В течение дня изделие покроют олифой 3-4 раза. Последний слой высушат до «небольшого отлипа» - когда олифа слегка прилипает к пальцу, уже не пачкая его. Следующий этап - «лужение», то есть втирание в поверхность изделия алюминиевого порошка. Выполняют его также вручную тампоном из овечьей кожи. После лужения предметы приобретают красивый бело-зеркальный блеск, и готовы для росписи. В росписи применяются масляные краски. Главные цвета, определяющие характер и узнаваемость хохломской росписи - красный и чёрный (киноварь и сажа), но для оживления узора допускаются и другие - коричневый, светлого тона зелень, жёлтый тон. Кисти для росписи делаются из беличьих хвостов, так, чтобы ими можно было провести очень тонкую линию.
Лужение и художественная роспись
Выделяют роспись «верховую» (когда сначала закрашивают фон, а сверху остаётся серебряный рисунок) и «под фон» (сначала намечается контур орнамента, а потом заполняется чёрной краской фон). Кроме того, существуют разнообразные виды орнаментов:
«пряник» - обычно внутри чашки или блюда геометрическая фигура - квадрат или ромб - украшенная травкой, ягодами, цветами;
«травка» - узор из крупных и мелких травинок;
«кудрин» - листья и цветы в виде золотых завитков на красном или чёрном фоне;
Используют мастера и упрощённые орнаменты. Например, «крап», который наносят штампиком, вырезанным из пластинок гриба-дождевика, или особым образом свёрнутым кусочком ткани. Все изделия расписываются вручную, причём роспись нигде не повторяется. Какой бы выразительной ни была роспись, пока узор или фон остаются серебристыми, это ещё не настоящая «хохлома».
Хохломская роспись
Расписанные изделия 4-5 раз покрывают специальным лаком (с промежуточной сушкой после каждого слоя) и, наконец, закаливают в течение 3-4 часов в печи при температуре +150… +160 °C до образования масляно-лаковой плёнки золотистого цвета. Так получается знаменитая «золотая хохлома».
Википедия
Роспись выглядит ярко, несмотря на темный фон. Для создания рисунка используются такие краски, как красная, жёлтая, оранжевая, немного зелёной и голубой. Также в росписи всегда присутствует золотой цвет. Традиционные элементы Хохломы - красные сочные ягоды рябины и земляники, цветы и ветки. Также нередко встречаются птицы, рыбы и звери.
Khohloma kovernino.JPG
Изделия с Коверинской Хохломской росписью
Khohloma set 1996.JPG
Набор изделий с Хохломской росписью
Khohloma box.JPG
Ларец, расписанный под Хохлому
История
Предполагают, что хохломская роспись возникла в 17 веке на левом берегу Волги, в деревнях Большие и Малые Бездели, Мокушино, Шабаши, Глибино, Хрящи. Деревня Хохлома была крупным центром сбыта, куда свозили готовые изделия, оттуда и пошло название росписи. В настоящее время родиной хохломы считается город Семёнов в Нижегородской области.
На сегодняшний момент существует множество версий происхождения хохломской росписи, вот две наиболее распространенные:
Первая версия
По наиболее распространенной версии, уникальный способ окраски деревянной посуды «под золото» в лесном Заволжье и само рождение хохломского промысла приписывалось старообрядцам .
Еще в давние времена среди жителей местных деревень, надежно укрытых в глухомани лесов, было немало «старообрядцев», то есть людей, спасавшихся от гонения за «старую веру».
Среди переселившихся на нижегородскую землю старообрядцев было немало иконописцев, мастеров книжной миниатюры. Они привезли с собой древние иконы и рукописные книги, принесли тонкое живописное мастерство, каллиграфию свободного кистевого письма и образцы богатейшего растительного орнамента.
В свою очередь, местные мастера отменно владели токарным мастерством, передавали из поколения в поколение навыки изготовления посудных форм, искусство объемной резьбы. На рубеже XVII-XVIII столетий лесное Заволжье стало настоящей художественной сокровищницей. Искусство Хохломы унаследовало от заволжских мастеров «классические формы» токарной посуды, пластику резных форм ковшей, ложек, а от иконописцев - живописную культуру, мастерство «тонкой кисти». И, что не менее важно, секрет изготовления «золотой» посуды без применения золота.
Вторая версия
Но есть документы, свидетельствующие о другом. Способ имитации позолоты на дереве, родственный хохломскому, использовался нижегородскими ремесленниками в окраске деревянной посуды еще в 1640-1650 годах, до появления старообрядчества . В крупных нижегородских ремесленных селах Лысково и Мурашкино, в заволжском «селишке Семеновское» (будущий город Семенов - один из центров хохломской росписи) изготовлялась деревянная посуда - братины, ковши, блюда для праздничного стола - окрашенная «на оловянное дело», то есть с применением оловянного порошка. Способ окраски деревянной посуды «на оловянное дело», вероятно, предшествовавший хохломскому, сложился из опыта иконописцев и местных поволжских традиций посудного ремесла .
Факторы, давшие толчок к развитию хохломской росписи
Производство хохломской посуды долгое время сдерживалось дороговизной привозимого олова. Обеспечить оловом мастеров мог только очень состоятельный заказчик. В Заволжье такими заказчиками оказались монастыри. Так, села Хохлома, Скоробогатово и около 80 селений по рекам Узоле и Керженцу работали на Троице-Сергиев монастырь. Из документов монастыря видно, что крестьяне этих сел вызывались для работы в мастерских Лавры, где могли познакомиться с производством праздничных чаш и ковшей. Не случайно, что именно хохломские и скоробогатовские села и деревни стали родиной оригинальной росписи посуды, так похожей на драгоценную.
Обилие леса, близость Волги - главной торговой артерии Заволжья - также способствовало развитию промысла: груженные «щепным» товаром. суда направлялись в Городец, Нижний Новгород, Макарьев, славившиеся своими ярмарками, а оттуда - в Саратовскую и Астраханскую губернии. Через прикаспийские степи хохломская посуда доставлялась в Среднюю Азию, Персию, Индию. Англичане, немцы, французы охотно скупали заволжскую продукцию в Архангельске, куда она доставлялась через Сибирь. Крестьяне вытачивали, расписывали деревянную посуду и везли её для продажи в крупное торговое село Хохлома (Нижегородской губернии), где был торг. Отсюда и пошло название «хохломская роспись», или просто «хохлома».
Существует и легендарное объяснение появления хохломской росписи. Был замечательный иконописец Андрей Лоскут. Бежал он из столицы, недовольный церковными нововведениями патриарха Никона , и стал в глуши приволжских лесов расписывать деревянные поделки, да писать иконы по старому образцу. Прознал про это патриарх Никон и отправил за непокорным иконописцем солдат. Отказался подчиниться Андрей, сжёг себя в избе, а перед смертью завещал людям сохранить его мастерство. Искрами изошёл, рассыпался Андрей. С той поры и горят алым пламенем, искрятся золотыми самородками яркие краски хохломы.
Центры народного промысла хохломы
В настоящее время у хохломской росписи два центра - город Семёнов, где находятся фабрики «Хохломская роспись» и «Семёновская роспись», и село Сёмино Ковернинского района, где работает предприятие «Хохломский художник», объединяющее мастеров деревень Ковернинского района: Сёмино, Кулигино, Новопокровское и др. (фабрика находится в д. Сёмино). В данный момент деятельность предприятия сведена практически к нулю. В д. Семино расположено также предприятие, занимающееся 19 лет выпуском деревянных шкатулок с хохломской росписью (ООО «Промысел»).
Технология
Для изготовления изделий с хохломской росписью сначала бьют баклуши , то есть делают грубые бруски-заготовки из дерева . Затем на токарном или фрезерном станке заготовке придают нужную форму. Полученные изделия - резные ковши и ложки, поставцы и чашки - основа для росписи, называются «бельё».
После сушки «бельё» грунтуют жидкой очищенной глиной - вапой. После грунтовки изделие 7-8 часов сушат и обязательно вручную покрывают несколькими слоями олифы (льняного масла). Мастер окунает в миску с олифой специальный тампон, приготовленный из овечьей или телячьей кожи, вывернутой наизнанку, а затем быстро втирает в поверхность изделия, поворачивая его так, чтобы олифа распределялась равномерно. Эта операция очень ответственная. От неё будет в дальнейшем зависеть качество деревянной посуды, прочность росписи. В течение дня изделие покроют олифой 3-4 раза. Последний слой высушат до «небольшого отлипа» - когда олифа слегка прилипает к пальцу, уже не пачкая его. Следующий этап - «лужение», то есть втирание в поверхность изделия алюминиевого порошка. Выполняют его также вручную тампоном из овечьей кожи. После лужения предметы приобретают красивый бело-зеркальный блеск, и готовы для росписи. В росписи применяются масляные краски . Главные цвета, определяющие характер и узнаваемость хохломской росписи - красный и чёрный (киноварь и сажа), но для оживления узора допускаются и другие - коричневый, светлого тона зелень, жёлтый тон. Кисти для росписи делаются из беличьих хвостов, так, чтобы ими можно было провести очень тонкую линию.
Выделяют роспись «верховую» (когда по закрашенному серебристому фону наносят рисунок (криуль - основная линия композиции, на неё «насаживают» такие элементы как осочки, капельки, усики, завитки т. д.) красным и черным цветом) и «под фон» (сначала намечается контур орнамента , а потом заполняется чёрной краской фон, рисунок листа или цветочка остается золотым). Кроме того, существуют разнообразные виды орнаментов:
- «пряник» - обычно внутри чашки или блюда геометрическая фигура - квадрат или ромб - украшенная травкой, ягодами, цветами;
- «травка» - узор из крупных и мелких травинок;
- «кудрина» - листья и цветы в виде золотых завитков на красном или чёрном фоне;
Используют мастера и упрощённые орнаменты. Например, «крап», который наносят штампиком, вырезанным из пластинок гриба-дождевика, или особым образом свёрнутым кусочком ткани. Все изделия расписываются вручную, причём роспись нигде не повторяется. Какой бы выразительной ни была роспись, пока узор или фон остаются серебристыми, это ещё не настоящая «хохлома».
Расписанные изделия 4-5 раз покрывают специальным лаком (с промежуточной сушкой после каждого слоя) и, наконец, закаливают в течение 3-4 часов в печи при температуре +150… +160 °C до образования масляно-лаковой плёнки золотистого цвета. Так получается знаменитая «золотая хохлома».
См. также
Напишите отзыв о статье "Хохлома"
Примечания
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Хохлома
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l"etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
