Обзор бумажных литературных журналов. Обзор бумажных литературных журналов Литературный журнал май года

Под занавес календарного 2017 года «Лиterraтура» традиционно расспросила писателей о его литературных итогах. Вопросы были следующими:

1. Чем запомнился Вам литературный 2017-й год? Какие события, имена, тенденции оказались важнейшими?
2. Назовите несколько самых значительных книг прошедшего года (поэзия, проза, критика).
3. Появились ли новые имена писателей, на которые стоит обратить внимание?

В опросе принимают участие Александр ЧАНЦЕВ, Василий ВЛАДИМИРСКИЙ, Анаит ГРИГОРЯН, Олег ДЕМИДОВ, Андрей ВАСИЛЕВСКИЙ, Павел БАСИНСКИЙ .
__________

Александр ЧАНЦЕВ, литературный критик, эссеист, литературовед-японист:

Год, когда в очередной раз посредине необходимого прочитывания не успеваешь прочесть и малой доли книжных новинок, хочется назвать хорошим.

Продолжилась тенденция, которую приходилось отмечать и в отчёте за прошлый год. Как у нас почти научились снимать не только артхаус, но и крепкое коммерческое кино, за которое не краснеет голубой экран, так и продолжает выходить достойная литература не для привокзальной пивной и не мишленовского ресторана. «Город Брежнев» Шамиля Идиатуллина и «Патриот» Андрея Рубанова, «Праздник лишних орлов» Александра Бушковского и «Голомяное пламя» Дмитрия Новикова, just to name a few.

Скорее обрадовал и новый Пелевин и – кроме обычной сатирической фиксации злободневности – маркировал, кажется, новую тенденцию. Почти настоящий киберпанк (хотя пара из программы-героя и живой героини мне слишком напомнила пару из «S.N.U.F.F.» – герой и его робот-любовница) – насколько он вообще возможен ещё в условиях столь быстро реализующегося будущего – был, конечно, о совсем здесь и сейчас.
«iPhuck 10» – качественная и едкая сатира на будущие (но очень скорые) изыски всех зол. Капитала (действительно, сколько можно впаривать людям каждый год по новой модели телефона, если можно ввести моду на гаджеты для индивидуального секса, подкрепив продажи виктимизацией секса натурального и парочкой передающихся тем самым путём пандемий), глобализированной политкорректности (если не желаешь слушать таргетно индивидуализированную, произносимую гендерно нейтральным голосом рекламу в убере, изволь платить социальный налог), феминизма и его критики («Патриархальный белый мужчина-серальник разрешает женщине феминизм исключительно для того, чтобы посмеяться над её идиотизмом и усилить своё наслаждение»), либерализма и так далее. И вся эта пламенеющая современность сводится в романе не только к обычным играм вокруг и около буддизма, но и, что интересно, появляется идея и монотеистического Бога.

При этом книги ПВО в силу своей регулярной ежегодности всё больше мигрируют от традиционного романа («Чапаев и Пустота») к какому-то новому жанру с сильными чертами поста-отчёта об остроактуальном. Возможно, это не только тенденция для статей литературоведов на тему жанровых метаморфоз романной формы, но и то, что мы будем читать в ближайшем будущем. В конце концов, примерно так же уже не первую пятилетку пишут Коупленд и Паланик, Бегбедер и Уэльбек...

«Царь велел тебя повесить» Лены Элтанг под занавес года составил ударный пандан к прошлогоднему «Аппендиксу» Александры Петровой. Проза обеих книг очень нездешняя (Португалия и Италия как местодействие), очень европейская, по-барочному изящная и замысловатая.

Выходили и книги настоящих стилистов – тут нельзя пропустить малотиражную, как всегда в последние годы, и посмертную книгу Виктора Iванiва «Конец Покемаря».

Нас достигали переводы давних экспонатов – «Золотой легенды» Иакова Ворагинского и «Лабиринтов» Фридриха Дюрренматта.

Были и книги вне рамок, перевод которых легко можно провести по расчётной строке «подвиг»: это «Манга» Хокусая (перевод Евгения Штейнера), «Кантос» Эзры Паунда (перевод Андрея Бронникова) и «Мак и память» Пауля Целана (перевод Алёши Прокопьева).

И то, что я совершенно очевидным образом многое не прочёл, не назвал или попросту сейчас забыл, свидетельствует о преждевременности созыва на поминки.

Василий ВЛАДИМИРСКИЙ, литературный критик, журналист, редактор онлайн-журнала «Питерbook»:

1. Главным событием для меня стала, разумеется, августовская Петербургская фантастическая ассамблея. Мы, организаторы, сумели привезти в Россию Джорджа Мартина! И никому из нас даже не пришлось ради этого продать почку. Но дело не только в фигуре почётного гостя. Такие ивенты у нас обычно относят к ведомству поп-культуры, в «приличных домах» об этом не говорят. Но Ассамблея, мне кажется, знаменует собой куда более сложные и глубокие процессы в литературе. Когда Джордж Мартин, автор «Песни льда и огня», и главный редактор «Нового мира» Андрей Василевский вручают на закрытии Ассамблеи Эдуарду Веркину «Новые горизонты», главную и единственную в нашей стране премию за нонконформистскую фантастику, понимаешь, что присутствуешь при сломе парадигм. Сдвиг тектонических пластов – тихий, незаметный, неотвратимый. Прямо слышишь, как трещат по швам шаблоны, и это просто замечательно.

2. Назвать «Июнь» Дмитрия Быкова, «iPhuck 10» Виктора Пелевина или «Заххок» Владимира Медведева проще всего, но это было бы слишком очевидно и банально. Упомяну два отличных переводных романа: «Островитяне» Кристофера Приста и «Мир, который сгинул» Ника Харкуэя. Первая книга – запутанная, полная аллюзий и недомолвок история вымышленного Архипелага Грёз, медитативный «магический реализм» по-британски. Вторая – постапокалиптика, мощная, эмоционально насыщенная, с лирической подкладкой и социально-философским пафосом. Кстати, Ник Харкуэй приходится родным сыном Джону Ле Карре – но остаётся совершенно самостоятельным и даже самобытным прозаиком.

Самый интересный русскоязычный дебют – «Фарбрика», сборник фантастических и абсурдистских рассказов автора, скрывшегося под псевдонимом К.А.Терина. К сожалению, книга вышла тиражом 1000 экземпляров, проще найти ее в электронном виде, чем «в бумаге». Что ещё? Потрясающий проект стартовал этой осенью в Петербурге: тридцатитрёхтомное полное академическое собрание сочинений Аркадия и Бориса Стругацких в твердой обложке. С вариантами и черновиками, дневниками, письмами, публицистикой – всё по-взрослому, всерьёз, без скидок на «несерьезный жанр». Это книги не столько для любителей фантастики – канонический корпус текстов Стургацких переиздаётся постоянно. Но вот для исследователей советской литературы второй половины XX века это источник бесценный. Очень много любопытной критики, от монографии «Читать нельзя изучать» Марии Литовской и Ирины Савкиной и «Поэтики детектива» Петра Моисеева до киноведческих, с уклоном в культурологию, «Оттенков русского» Антона Долина и «Вселенной Квентина Тарантино» Александра Павлова. И это только русскоязычные книги, переводную литературу не считаю. Другое дело, что выделить здесь что-то главное, самое-самое основное, я не рискну: континент современной литературы слишком велик, ландшафт чересчур причудлив, чтобы один автор мог целиком окинуть его орлиным взором.

3. А вот с новыми именами напряжёнка. Тот же Харкуэй после «Мира, который сгинул» выпустил ещё три романа, получил несколько престижных премий, побывал в России на «Нон-фикшн» – тот, кто читает по-английски, хорошо его знает. Упомянутая К.А.Терина не первое десятилетие публикует рассказы в сборниках и антологиях. Мне кажется, полностью сформировавшиеся писатели появляются из ниоткуда очень редко – может, раз в десятилетие, а то и реже. Как правило, мы наблюдаем постепенный, последовательный рост мастерства. Если следим за литературным процессом, конечно – хотя бы вполглаза.

Анаит ГРИГОРЯН, поэт, прозаик, литературный критик :

1. Честно говоря, я немного затрудняюсь ответить на этот вопрос в контексте русскоязычной литературы, хотя в уходящем году вышли книги у нескольких интересных мне писателей. Но, наверное, для меня наиболее значительным литературным событием 2017 года стало присуждение Нобелевской премии Кадзуо Исигуро.

2. В уходящем году вышло две книги у Александра Мелихова: «Застывшее эхо» и «Заземление». Мелихов вообще удивительный писатель, который как никто другой умеет, с одной стороны, без неуместной иронии, а с другой – без неуместного пафоса говорить о настоящем человеческом страдании, о настоящей любви, настоящей смерти и настоящей надежде, и читать его тексты всегда нелегко, но после прочтения окружающая действительность начинает выглядеть как-то иначе: как говорит одна моя знакомая, «как будто всё моя мама помыла и протёрла тряпочкой».

Вышла книга прозы у моего любимого поэта Аллы Горбуновой – «Вещи и ущи». Когда четыре года назад журнал «Новый мир» начал публиковать прозу Горбуновой, я переживала, что эту прозу не примут, что она покажется слишком необычной, странной, поэтому выход «Вещей и ущей» для меня – особенная радость. Это такие короткие визионерские истории, иногда немного жутковатые, иногда очень смешные, чем-то напоминающие короткую прозу Кафки, а чем-то – прозу Венедикта Ерофеева, но больше всего – самое себя. «Вещи, сделанные из ума, отличаются от вещей, сделанных из вещества, своей историей. История вещей, сделанных из вещества, – это история материи и мастера, машины и прилавка. История вещей, сделанных из ума, – это история воображения. Эти две истории протекают параллельно, но иногда сходятся. Для удобства будем обозначать вещи из вещества как вещи, а вещи из ума как ущи. В каждой вещи хоть немного, но всегда есть ущь. В истории вещества всегда есть история воображения» («Ущи»).

Мне понравилась книга «Убить Бобрыкина» Александры Николаенко – большая трагическая поэма в прозе, написанная талантливо, на одном дыхании, и я рада, что эта книга получила в этом году премию «Русский Букер», хотя и в лонг-листе, и в списке финалистов были и другие прекрасные книги. Но, как мне кажется, за роман Александры Николаенко нужно особенно порадоваться, потому что это выдающийся текст именно с точки зрения стиля, обновления языка, и он обязательно должен присутствовать в современном, да и не только в современном литературном пространстве.

Надеюсь также, что в следующем году выйдет роман «Чеснок» петербургского прозаика Даниэля Орлова: в этом году главы из него и большая повесть «День шахтёра» были опубликованы в журналах «Октябрь» и «Дружба народов». Я читала роман в рукописи – это очень сильная, настоящая проза, мимо которой нельзя пройти. Поэтому, как говорится, буду «держать кулаки» за то, чтобы в следующем году у меня была возможность назвать эту книгу «литературным событием».

3. Мне в этом году попала в руки книга Дмитрия Филиппова «На этом свете» – думаю, для большинства это имя окажется новым, хотя тексты Дмитрия уже давно публикуются в толстых литературных журналах. Несколько лет назад я читала его сборник «Три времени одиночества» и подумала тогда, что это хорошая проза, но, может быть, несколько наивная и шероховатая. И вот спустя шесть лет у Дмитрия выходит новая книга, в которой он, что называется, продолжает гнуть свою линию, и книга получилась довольно необычной для современной литературы в целом, потому что в современной литературе очень мало веры в человека, и очень мало сказанного просто, но сильно – так, чтобы читатель поверил, что все это есть: и вера, и взаимовыручка, и обычное человеческое благородство, и настоящая любовь. Это натуралистичная, плотная, совсем не отвлеченная, не «филологическая» проза, пахнущая землёй, кровью, потом, всеми временами года сразу, и вместе с тем – очень человечная. Как мне кажется, тексты Дмитрия Филиппова все еще требуют серьёзной авторской редактуры, но, уверена, у этого писателя есть литературное будущее.

Олег ДЕМИДОВ, литературовед, преподаватель словесности Лицея НИУ ВШЭ:

I .

1 апреля умер Евгений Евтушенко. Как ни относись к нему, всё равно надо признать, что это одна из самых заметных фигур второй половины ХХ века.

10 апреля умер . Думается, что об этом многогранном поэте и человеке, который мог найти ласковое слово для каждого своего «воспитанника», ещё будут написаны многочисленные статьи, эссе и мемуары.

Два неожиданных события – издание и переиздание романа «F20» Анны Козловой, завоевание ею же премии «Национальный бестселлер», а также победа Андрея Рубанова с романом «Патриот» – в премиальной яснополянской гонке.

Летом выходил интереснейший литературный номер «Esquire».
Отмечает пятилетие «Homo Legens».

Отметил шестидесятилетие Андрей Добрынин. (В следующем году будет ещё одна знаменательная дата – тридцатилетие Ордена куртуазных маньеристов.)

Трёхсотлетие отмечал Александр Сумароков. «Новый мир» провёл конкурс эссе, лучшие из которых стоит ожидать в двенадцатом номере этого года.

Особое внимание необходимо уделить сборнику исследовательских работ «Василий Каменский. Поэт. Авиатор. Циркач. Гений футуризма» и конференции», подготовленному в Европейском университете Санкт-Петербурга.

Три большие выставки – «Холин и Сапгир. На правах рукописи» в музее «Гараж», «Третьяков. doc. К 125-летию Сергея Третьякова» в «Мультимедиа-арт-музее» и «Душа, не знающая меры…», устроенная к 125-летию Марины Цветаевой, в Гослитмузее.

Ещё две выставки – «Казимир Малевич. Не только "Черный квадрат”» в арт-пространстве под «Рабочим и колхозницей» и «Александр Тышлер. Игра и лицедейство» в ГМИИ им. А.С. Пушкина.

Отмечал 120-летие Анатолий Мариенгоф: появились скромные библиотечные экспозиции в провинции и был поставлен спектакль по забытой пьесе «Наследный принц» (постановка Мирона Костива в санкт-петербургском театре «Два мира»).

В журнале «Нижний Новгород» появились ещё не публиковавшиеся мемуары Рюрика Ивнева – «Тени истины».

В "толстых” журналах появляются отрывки из дневников Семёна Ласкина – о Василии Аксёнове, Геннадии Горе и Василии Кулажкине. Готовит их к печати сын писателя – Александр Ласкин.
Вслед за «одним мальчиком» Виталия Пуханова появились заметки о Бродском Игоря Караулова.

Не обойти стороной русский рэп, который навязал нам разговор о себе: это и баттлы, и споры о поэтической составляющей реп-текстов, и колонки Ричарда Семашкова о деятелях рэп-культуры, и неожиданная новость о том, что Мирон Фёдоров (Oxxxymiron) сыграет главного злодея Митру в гинзбурговской экранизации «Empire V» Виктора Пелевина.

Интересна встреча и разговор двух товарищей Марки Рамона, барабанщика группы «Ramones», с Эдуардом Лимоновым.

II .

Поэзия – «Конец ночи» Игоря Караулова, «В порту Шанхая» Владимира Кочнева, «Портсигар» Игоря Куницына (книга вышла под конец 2016-го года, но вал критики случился только летом и осенью этого года).

Впервые появилось наиболее полное собрание стихов Георгия Шенгели, а также сборник стихов и прозы «Светильник любви» Пимена Карпова.

На грани поэзии, прозы и биографии – книга «Иосиф Бродский. Жить между двумя островами» Максима Гуреева.

Вышел долгожданный том «в прозе» избранной эссеистики Дмитрия Воденникова.

Появилась биография Михаила Бахтина, написанная Алексеем Коровашко.
Проза – новые романы Виктора Пелевина и Владимира Сорокина, «Тобол» Алексея Иванова. Стоит сказать и о молодых прозаиках – новые романы появились у Саши Филипенко («Красный крест») и у Платона Беседина («Дети декабря»).

Андрей Родионов перешёл на драматургию. Вышла его книга «Оптимизм. Поэтические пьесы», написанная совместно с Екатериной Троепольской.

III .

Не знаю, как для остальных, но я открыл для себя Максима Алпатова и теперь всякий раз сверяю с ним свою палитру ощущений от прочитанной книги.
Открыл для себя исследователя забытых поэтов начала ХХ века – Н. Андерсон, который для издательства электронных книг «Salamandra P.V.V.» подготовил несколько долгожданных сборников – Ария Ланэ, Влада Королевича и Льва Моносзона. Также в этом издательстве появились стихи Анатолия Фиолетова и Натальи Поплавской, приключенческий роман «27 приключений Хорта Джойс» Василия Каменского и многое другое.

Андрей ВАСИЛЕВСКИЙ, поэт, главный редактор журнала «Новый мир», преподаватель Литературного института им. А. М. Горького:

1. Запомнился год... утомлением. Книг много, а времени на внимательное, медленное чтение даже лучших из них – увы... Сколько недочитанного и отложенного осталось от 2015, 2016 годов, а книжная индустрия и премиальные институции всё работают. Дело не в том, что я не читал неожиданного лауреата Русского Букера, а в том, что я и не буду, потому что читаю что-то другое, и не обязательно новое.

2. Говорят, что хорошего много не бывает. Бывает. Не хочется составлять длинные списки (даже их не дочитывают до конца). Назову несколько произведений. Мария Степанова «Против лирики» («Памяти памяти» я на данный момент ещё не читал). Новый роман Виктора Пелевина «iPhuck 10». Замечательная первая пьеса прозаика и поэта Дмитрия Данилова «Человек из Подольска» («Новый мир», 2017, № 2). Запоздавший, но необходимый русский перевод книги Гарольда Блума «Западный канон». Неизбежный «Владимир Ленин» Льва Данилкина.

Пользуясь случаем, приведу список публикаций из «Нового мира», которые мы в редакции сочли необходимым отметить журнальными премиями за 2017 год.

Игорь Вишневецкий – роман «Неизбирательное сродство» (2017, № 9) и поэтическая подборка «Краткое изложение стихов Степана Шевырёва, сочиненных им в Италии с 1829-го по 1832-й год» (2017, № 11);
Анна Герасимова (Умка) – переводы с литовского стихов Томаса Венцловы «Можжевельник среди руин» (2017, № 2) и стихотворения «По мотивам Боба Дилана» (2017, № 11);
Павел Крючков – цикл статей в рубрике «Детское чтение с Павлом Крючковым» (2012 - 2017) и работа над проектом «Семинарум» (2012 – 2016); к сожалению, оба проекта теперь прекращены из-за усталости автора;
Михаил Кукин, Олег Лекманов, Михаил Свердлов – статьи «"Где дышит звездами Ван-Гог…” Кто идет по "выжженной дороге” в стихотворении Арсения Тарковского?» (Михаил Кукин, Олег Лекманов, 2017, № 2) и «Для кого умерла Валентина? О стихотворении Эдуарда Багрицкого "Смерть пионерки”» (Олег Лекманов, Михаил Свердлов, 2017, № 6).

3. Вот совсем новых имён 2017 года, которых я не слышал, допустим, годом ранее, назвать не смогу. Наверно, это моя рассеянность, но никак не снобизм. Я – как редактор, критик и читатель – всё время жду кого-то незнакомого, кто меня удивит. А удивляют, допустим, Дмитрий Данилов и Мария Степанова.

Павел БАСИНСКИЙ, литературовед, прозаик, редактор отдела культуры «Российской газеты», доцент кафедры литературного мастерства Литературного института им. А. М. Горького:

1-2. Трудно всё перечислить. Насыщенный был год. Для меня очень важным было участие в новой премии «Лицей» для молодых авторов в качестве председателя жюри. Из книг, которые мне больше всего понравились, назову «Ленин» Льва Данилкина, «Патриот» Андрея Рубанова и «Катаев» Сергея Шаргунова.

3. Пока воздержусь от ответа на этот вопрос. Впрочем, стоит обратить внимание на первых лауреатов премии «Лицей». В прозе – Кристина Гептинг из Великого Новгорода, в поэзии – Владимир Косогов из Курска.

Обзор «бумажных» изданий (конец июня – начало июля)

Текст: Борис Кутенков
Коллаж: ГодЛитературы.РФ

Толстые журналы всё туже затягивают пояса. Вслед за «Октябрем», лишившимся помещения, о чем мы писали в предыдущем обзоре,

журнал

остался без двух сотрудников: руководителя отделов библиографии и публицистики Анны Кузнецовой и редактора отдела прозы Евгении Вежлян , ушедших в «свободное плавание». Но закаленные «толстяки» - как те бойцы, что от потерь становятся только крепче. Очередной, седьмой номер «Знамени» публикует половину романа Ольги Славниковой «Прыжок в длину» (долгожданного, вышедшего после пятилетнего перерыва в творчестве писательницы). Поначалу опасаясь приниматься за толстенный «кирпич» (143 страницы в файле Word - и это, напоминаем, только половина!), ваш обозреватель быстро втянулся и не остался разочарован. Роман - о сложной психологии взаимоотношений главного героя, бывшего спортсмена, а ныне инвалида Олега Ведерникова, и сбитого им, но оставшегося невредимым «трудного» подростка Жени Караваева (аллюзия на «Зависть» Олеши отчетлива - но не знаю, осознанна ли), о жизни людей с ограниченными возможностями, деталях уныния и искусственной «позитивизации» бытия. Некоторые сцены выполнены просто мастерски: завораживает не только «параболическая» психология главного героя - от падения на дно внутренней деградации до попытки выбраться, - но и, к примеру, поиск им в социальных сетях историй друзей-ампутантов. В некоторых случаях впечатляет не только проработанность автором материала, очевидно далекого от ее эмпирического опыта, - но и степень психологического погружения в него. Сомнения иногда вызывает язык романа: он настолько виртуозен, что кажется самодостаточным - и отвлекающим от фабулы (скажем, фирменные славниковские сравнения, иногда присутствующие как данность вне привязки к сюжету). Впрочем, выводы делать пока рано: ждем окончания в «Знамени» через месяц.

Проза в этом номере «Знамени» явно интереснее поэзии: рассказ Леонида Костюкова «Друг мой дорогой» , где свойственная этому автору интонация слегка дидактичного, чуть ностальгического «здравосмыслия» просвечивает через неспешные описания быта. На фоне довольно-таки традиционного сюжета - неожиданный метафизический финал с аллюзией на «Моцарт и Сальери», только перенесенной на реалии издательской жизни. Вообще проза этого номера отчетливо интертекстуальна - причем наглядная параллель с классикой каждый раз по-новому открывает прочтение всего текста. Рассказ Александра Мелихова «Грешная и безгрешная» о современной «незнакомке» также начинается с аллюзии («У неё была действительно в кольцах узкая рука…» ), - откровения двух «грешниц», услышанные на сеансе психологом, полные физиологических подробностей и примет разговорного стиля. Наиболее сложное чтение - «брэдберианский» по стилю рассказ Игоря Лёвшина «Полёт» , где реальность преподнесена в отрывистых диалогах с короткими предложениями, из которых складывается цельная и трагическая картина.

«Знамя» анонсирует также серию публикаций о дислексии, которые призваны привлечь к этой проблеме общественное внимание. Цикл начинается с документального повествования Александры Шишмаревой : «Дислексия - мой дар и моё горе. Мне не дано мыслить как все, но это и благо. Оглядываясь назад, с грустью вспоминаю школьные мучения… А ведь их можно было избежать, знай учителя о дислексии. Ее у меня нашли, когда стали издавать книгу, корректор сказала… Школа не дала знаний, я ничего оттуда не вынес. Все, чем занимался, осваивал сам, с энтузиазмом и увлечением. Школа принесла лишь разочарование и низкую самооценку, чувство беспомощности и беспроглядности. Я проделал долгий тернистый путь, но стал тем, кто я есть сейчас…»

Вышел очередной номер поэтического

журнала «Арион».

Наибольшее внимание привлекает поэзия Нади Делаланд . Из пяти стихотворений - довольно разнообразных как содержательно, так и ритмически, пронизанных единой интенцией причудливо материализованного несуществования («несуществующие ветрено») - обратим внимание на второе («Я хочу, чтобы всё закончилось, перестало…»). Страшный образ - затаптывание могилы ребенком, «хоронящим» весь беспорядочный, безразборный, но одинаково подлежащий уничтожению ряд существительных. Не менее страшный мотив детского беспамятства. Как ни странно, сами понятия («немота, раскаянье, безуспешность» ), которые «затаптываешь», как бы избавляясь от них, - создают эффект уравновешивающий, как двойное отрицание создает утверждение в грамматике. И на выходе - свет. И выход, как ни странно, явственен, - во всех смыслах. Несмотря на противоречие - кажущееся - всего образного ряда этому выходу, что и рождает удивительный эффект этой поэзии.

Я хочу, чтобы всё закончилось, перестало,
дверь захлопнулась, музыка задохнулась.
Из-за пазухи в тряпочке вынув старость,
схоронить в саду её грусть, сутулость,
немоту, раскаянье, безуспешность,
невозможность выйти себе навстречу,
одинокий тремор прогулок пеших
на ветру - чем ветренее, тем легче.

И трамбуя кедами милый холмик,
ликовать и больше о ней не помнить.

Кровь берут, а она не берётся.
Карагез ли копытами бьёт.
В плен Шамиль под Гунибом сдаётся.
Проводник «эдельвейсов» ведёт.

Весь закатной захватан блевотой,
Спит «столыпин» в степном тупике.
Говорит медсестра «поработай»
От жгута посиневшей руке.

Елена Погорелая анализирует понятие современной поэтической иронии на трех метауровнях: ирония «для читателей» (на примере Дмитрия Быкова - отмечаются и недостатки свойственного ему метода), «для себя самого» (о «боготворимом» «арионовским» кругом Олеге Чухонцеве ; отзыв о нем исполнен наибольшего понимания); «для своего круга» (на примере Линор Горалик – чье появление

несколько неожиданно. На фоне полемики Погорелой и Дмитрия Кузьмина , как раз выпустившего разбираемую Погорелой книгу Горалик, ожидал большего скептицизма. Умеренный тон рецензии - то ли демонстрация автором широты эстетических взглядов, то ли движение журнала, довольно эстетически однонаправленного, в сторону большей либерализации. Но отзыв о Горалик, разумеется, наиболее критичный из представленных). На фейсбуке, впрочем, развернулась дискуссия не столько о содержании статьи, сколько об одной из ее спорных формулировок - о Сергее Кузнецове , «разрабатывающем не особенно популярную в отечественной словесности тему притягательности садистических практик» (что отрицает в соответствующем треде и сам Кузнецов).

Для сравнения - противоположный отзыв о той же книге Горалик

в «Октябре»,

написанный Львом Обориным (очевидно, тем самым представителем «своего круга», предпочитающим филологический метод восприятия текста как данности - оценочно-критическому). Сравним методы исследования на примере характерных фраз. Погорелая: «…жаль нескольких по-настоящему сильных стихотворений <…>, в которых снижающий иронический градус отчетливо забивает трагическое начало» . Оборин: «…стихи Горалик имеют дело с таким материалом, который отказывает в праве на существование обычным человеческим эмоциям». Причём если Погорелая акцентирует внимание именно на «восприятии своими» (и чуть утрирует - поскольку невозможно с точностью заключить, насколько рациональны подобные замыслы поэта), то Оборин пишет о «вневременном» и «всевременном» в природе гораликовского фольклора.

В 6-м «Новом мире»

обратим внимание на стихи Любови Колесник . В этой подборке Колесник, умеющей работать в разных стилистиках, завод становится сквозной метафорой сушествования, выступая на уровне переосмысления идиом («Я знаю точно: будет ближе к раю / не тот, кто сделал план по корпусам, / не он, не я, не труд, идущий к маю, / но белый пар, летящий к небесам» ) и скрепляя подборку топографическим единством. Одно из безусловных достоинств поэзии Колесник - переосмысление стереотипного представления о героине «женской лирики» и создание образа сильной женщины в новых для современной поэзии, «рабоче-заводских» координатах. Уникальность Колесник как авторского проекта - в своеобразной попытке построить образ «бой-бабы XXI века» на биографически зримых и артистически переосмысленных началах. В лучшие моменты подборки эта самоидентификация переходит на уровень интонации лозунговой - обращаясь к себе и тем устраняя упрек в дидактике, однако касаясь общечеловеческих основ существования:

…не слушать музу заунывную,
себя не вкалывать в цеха,
и деятельность безотрывную
забросить к чёрту в потроха.

Не горбиться и не сутулиться,
суть не разменивать на медь.
Смотреть на лиственницу, улицу
и не ржаветь. И не ржаветь.

Среди остальных материалов номера, заслуживающих внимания: переводы Шекспира , выполненные , с его предисловием (перевод первой части вышедшего в 1599 году в Лондоне сборника любовной лирики «Влюбленный пилигрим»); очерки Константина Бальмонта «Письма из Франции» (шесть текстов, опубликованных им в 1926-1928 годах в рижской газете «Сегодня» о жизни в эмиграции; публикация и предисловие Александра Романова ); книжная полка Владимира Коркунова (в т.ч. о книгах Олега Лекманова о Мандельштаме, книгах о Василии Гроссмане и Николае Эрдмане и др.); исследование Олега Лекманова и Михаила Свердлова «Для кого умерла Валентина?» о стихотворении Эдуарда Багрицкого «Смерть пионерки», уже нареченное обозревателями «литературоведческим детективом.

Кстати, о «детективах» в литературоведении. Благодаря обзору Юлии Подлубновой узнал о рецензии Николая Богомолова в

«Новом литературном обозрении»

на публикацию Евгения Рейна об Анне Ахматовой в «Литературной газете». Разбор Богомолова представляется убедительным, в отличие от рецензии Рейна, изобилующей фактическими искажениями. «Но тут ведь перед нами не беспомощное изложение давней беседы, а взгляд из нынешнего дня, когда постепенно открывается вся сложность Ахматовой. А о какой сложности можно говорить, если даже самые элементарные вещи путаются, чтобы словно нарочно сбить читателя с толку. А кто же все это написал? Не спрашивайте. Не мог человек, подпись которого стоит под заметкой, написать такое. Даже если допустить, что он нечто спутал, то ведь на то и существует редакция газеты, чтобы проверить и, согласовав с автором, исправить. Или не печатать такие оскорбительные для памяти поэта строки». После чтения рецензии с некоторым ужасом подумал: сколько же вокруг подобных публикаций, вышедших по редакторской недобросовестности (и порой подкрепленных авторитетным именем, якобы допускающим возможность редакционного нечтения). Вряд ли на каждую найдется столько литературоведов - особенно учитывая непропорциональные тиражи таких журналов, как «НЛО», и современной желтой прессы. Однако истина нам дороже.

В «Иерусалимском журнале»

Марина Кудимова анализирует историю как раз таки «желтой» российской и зарубежной журналистики. «Напрасно внушали нам, будто «желтая» буржуазная пресса на просторах СССР не ночевала. Приведенный пример опровергает сей факт напрочь, зато может послужить основой для диссертации на тему «Расширение функций журналистики в эпоху массовой культуры». Лозунг «Информация - наша профессия» с появлением бульварных изданий начал стремительно устаревать. Бульвар живет не информацией, а сплетнями и домыслами. Заметка «Попал под лошадь», которой так замечательно воспользовался ее герой - Остап Бендер, тоже была опубликована не в «Плейбое», а в советской газете…»

Вышел очередной номер брюссельской

«Эмигрантской лиры»

. В номере, как всегда, немало интересного - избранное Геннадия Каневского из разных книг (своеобразный дайджест его книги «Сеанс», вышедшей осенью 2016-го в молодом издательстве «Иван-Чай»), блок материалов о Саше Соколове (подборка его стихотворений и эссе о нем Геннадия Кацова ), мониторинг поэтических новинок и обзор фестивалей последних месяцев, подборка рецензий от Даниила Чконии , архивные беседы Александра Радашкевича со старейшим русским журналистом, поэтом и мемуаристом Кириллом Дмитриевичем Померанцевым (1906-1991). Но лицо журнала по-прежнему определяют обзорные материалы о зарубежной поэзии - в этом смысле «Эмигрантская лира» уникальна. В этот раз «повезло» Канаде: статья Марины Шеркиной-Либер о русской поэзии Канады и большая подборка канадской поэзии в переводах Александра Шика, Семёна Сафро и Алины Иохвидовой , участников семинара художественного перевода, существующего в рамках Центра искусств «Удивительная кошка» в Торонто.

помимо прочих интересных материалов (рассказ о выступлении Юнны Мориц в Челябинске, стихи Евгении Извариной, Юрия Казарина, Юлии Кокошко и др.), представляет интервью Романа Сенчина , переехавшего в Екатеринбург. Беседа любопытна в том числе и прогнозами писателя, дистанцировавшегося от суеты метрополии, о своем творчестве: «В Москве я писал в основном на раздражении. Был почти непрерывный зуд от увиденного, от той круговерти, какая круглосуточно царит там, и этот зуд можно было притушить только тем, чтобы сесть за стол и писать. О Москве ли, о сибирской деревне, статью о современной прозе или о Державине - не столь важно. В Екатеринбурге атмосфера куда спокойней. Зуда особого я не ощущаю, но и усыпляющего покоя - тоже. Может быть, в новом городе изменится моя проза, посветлеет её палитра, которую многие считают беспросветно темной. Не знаю. Усилием воли это сделать нельзя. Поэтому произнесу банальное, но, по-моему, очень точное слово: посмотрим».

«Дети Ра»

анонсирует скорый выход книги Евгения Степанова о Татьяне Бек (1949-2005), - не только замечательном поэте, но и литинститутском учителе, поддержавшем многих ныне известных поэтов на ранних порах. Очередной номер журнала представляет интервью о ней поэта Сергея Арутюнова , бывшего студента семинара Бек в Литинституте, а ныне - преподавателя. В беседе много предельно честных свидетельств об отношении Бек к мастерству стиха. «Неправильность, неверность, искривление, вплоть до тайного порока, безобидной мании - всё, ведущее к прозрению и, следовательно, осознанию самого себя, обожествлялось, как нищие и бездомные, роющиеся в мусорных баках. В них она видела уличных пророков, старцев, способных изречь нежданную истину. И сама, до поздних лет, продолжала искать - учителей, тоскуя по родительскому теплу и не умея ни с кем сойтись, несмотря на чередование уединения и раздираемости общественными нуждами. Больше всего отношению к поэтическому мастерству меня учили ее принципы, которые она сама посильно блюла, - безмерно ответственное отношение к тексту как человеку, который рожден, слаб, вопиет и которому уже поэтому непременно надо помочь» . Ждем книгу - благо она посвящена одному из поэтов, основополагающих для вашего обозревателя, потому невозможно будет не откликнуться.

Уважаемые читатели!

Номер журнала «Новая Литература» за май 2017 года продаётся в удобном формате как для чтения на любом устройстве, так и для распечатывания на бумаге.

Купите 399 страниц тщательно отобранной, бережно отредактированной и чётко свёрстанной современной художественной литературы и публицистики всего за 197 рублей!