Вооружение русского воина состояло из меча, сабли, копья, сулицы, лука, кинжала-ножа, различных видов ударного оружия (топоры, булавы, кистени, шестоперы, клевцы), коляще-рубящих бердышей-алебард; различного защитного вооружения, включавшего, как правило, шлем, щит, нагрудник-кирасу, некоторые элементы доспеха (наручи, поножи, наплечники). Иногда защитным вооружением убирались и кони богатых воинов. В этом случае защищалась морда, шея, грудь (иногда вместе грудь и круп) и ноги животного.
Славянские мечи
IX-XI веков мало чем отличались от мечей Западной Европы. Тем не менее современные ученые разделяют их на два десятка видов, различающихся в основном формой крестовины и рукояти. Клинки славянских мечей IX-X веков практически однотипны - длиной от 90 до 100 см, с шириной клинка у рукоятки 5-7 см, с сужением к острию. Посередине клинка проходил, как правило, один дол. Иногда этих долов было два и даже три. Истинное назначение дола - повышение прочностных характеристик меча, прежде всего рабочего момента инерции лезвия. Толщина клинка в глубине дола 2,5-4 мм, вне дола - 5-8 мм. Вес такого меча составлял в среднем полтора-два килограмма. В дальнейшем мечи, как и прочее вооружение, существенно меняются. Сохраняя преемственность развития, в конце XI - начале XII века мечи становятся короче (до 86 см), легче (до 1 кг) и тоньше, их дол, занимавший в IX-X веках половину ширины клинка, в XI-XII веках занимает лишь треть, чтобы в XIII веке вовсе превратиться в узкий желобок. Рукоять меча чаще выполнялась из нескольких слоев кожи, редко с каким-либо, чаще деревянным, наполнителем. Иногда рукоять обвивалась веревкой, чаще со специальной пропиткой.
Гарда и "яблоко" меча нередко украшались тонкой выработкой, драгоценными материалами и чернением. Лезвие меча зачастую покрывалось узорами. Рукоять венчалась так называемым "яблоком" - набалдашником на конце. Он не только украшал меч и предохранял руку от соскальзывания с рукояти, но иногда выступал в качестве баланса. Мечом, в котором центр тяжести был приближен к рукояти, биться было удобнее, но удар при одинаковом заданном импульсе силы получался более легким.
На долы древних мечей зачастую наносились клейма, чаще представляющие собой сложные сокращения слов, со второй половины XIII века клейма уменьшаются в размерах, наносятся не на дол, а на грань лезвия, а впоследствии кузнецы наносят клейма в виде символов. Таковым является, например, "пассаурский волчок", нанесенный на довмонтов меч. Изучение кузнечных клейм клинков и доспехов составляет отдельный раздел исторической сфрагистики.
При столкновениях с легкими и подвижными кочевниками для кавалеристов более выгодным оружием становилась более легкая сабля
. Удар сабли получается скользящим, а ее форма определяет смещение оружия при ударе в сторону рукояти, способствуя выходу оружия. Думается, уже в X веке русские кузнецы, знакомые с изделиями восточных и византийских мастеров, выковывали сабли со смещенным к острию центром тяжести, что позволяло, при одинаковом заданном импульсе силы, нанести более мощный удар.
Надо заметить, что некоторые клинки XVIII-XX веков хранят следы перековки (более вытянутые, "перекрученные" зерна металла видны при микроскопическом анализе металлографических шлифов), т.е. старые клинки, в том числе и мечи, становились в кузницах "новыми" по форме, более легкими и удобными.
Копье
было в числе первых орудий труда человека. На Руси копье было одним из наиболее распространенных элементов вооружения как пешего, так и конного воина. Копья всадников имели длину около 4-5 метров, пехотинцев - чуть более двух. Отдельным видом русского копья была рогатина
- копье с широким ромбовидным или лаврововидным наконечником длиной до 40 см (только наконечник), посаженное на древко. Таким копьем можно было не только колоть, но и рубить и резать. В Европе сходный тип копья имел название протазана
.
Кроме рогатины, имя собственное в источниках получило метательное копье - сулица
. Эти копья были сравнительно короткими (вероятно, 1-1,5 метра) с узким легким острием. Некоторые современные реконструкторы добавляют к древку сулицы ременную петлю. Петля позволяет бросить сулицу дальше и точнее.
Археологические находки позволяют говорить, что в Древней Руси имели распространение и пиллумы
, оружие, состоявшее на вооружении еще у римских легионеров, - метательные копья с длинной, до 1 м, шейкой наконечника и деревянной рукояткой. Помимо поражающей функции, эти копья, пробившие простой щит и застрявшие в нем, становились существенной помехой для владельца щита и не позволяли правильно его использовать. Кроме того, по мере усиления доспеха появляется еще один тип копья - пика
. Пика отличалась узким, чаще трехгранным наконечником, насаженным на легкое древко. Пика вытеснила и копье, и рогатину сначала из конного, а затем и из пешего вооружения. Пики состояли на вооружении различных войск до начала Второй мировой войны.
Среди нескольких типов ударного оружия основным по распространенности является топор
. Длина лезвия боевого топора составляла 9-15 см, ширина - 12-15 см, диаметр отверстия под рукоять - 2-3 см, вес боевого топора - от 200 до 500 г.
Археологами обнаружены и топоры смешанного назначения весом до 450 г, и чисто боевые топоры - чеканы
- 200-350 г. Длина рукояти боевого топора составляла 60-70 см.
Использовались русскими воинами и специальные метательные топоры (европейское название франциска
), имевшие скругленные формы. Как и мечи, топоры чаще делались из железа, с узкой полосой углеродистой стали на лезвии. За счет своей дешевизны, универсальности, простоты применения и высокого давления, развиваемого на противостоящей удару поверхности, топоры стали фактически народным русским оружием.
Гораздо более редкой разновидностью топора была секира
- более крупный и тяжелый, до 3 кг, а иногда и более, боевой топор.
Булава
также распространенное ударное ручное оружие, имеющее шарообразное или грушевидное навершие (ударную часть), иногда снабженное шипами, которое насаживалось на деревянную или металлическую рукоять или выковывалось вместе с рукоятью. В позднем Средневековье булавы с острыми шипами получили название "моргенштерн" - утренняя звезда - один из ранних примеров "черного" юмора. Некоторые булавы имели пирамидальную форму с четырьмя шипами. Именно такие навершия встречаются у первых русских булав, сделанных из железа (реже из бронзы). Булава, имевшая в боевой части несколько острых граней (4-12), на Руси именовалась перначом
. В XI-XII веках стандартный вес русской булавы без рукояти составлял 200-300 грамм. В XIII веке булава нередко преобразуется в шестопер (пернач), когда в ударной части появлялись лопасти с острыми углами, позволяющими пробивать более мощный доспех. Рукоять булавы достигала 70 см. Удар такой булавой, даже нанесенный в шлем или доспех, способен нанести серьезный ущерб здоровью в виде сотрясения или, например, через щит травмировать руку. В незапамятные времена появились парадные булавы, а позднее маршальские жезлы, выполненные с использованием драгоценных металов.
Боевой молот
, по сути, являлся той же булавой, но к XV веку развился в настоящего монстра с острием, свинцовым утяжелением и длинной, до полутора метров, тяжелой рукоятью. Такое оружие, в ущерб боевым качествам, было устрашающим.
Кистень
представлял из себя ударную часть, прикрепленную к рукояти прочной гибкой связью.
Боевой цеп
фактически являлся кистенем на длинной рукояти.
Клевец
, по сути, был той же булавой с одним-единственным, иногда слегка загнутым к рукояти, шипом.
Орудие убийства с красивым итальянским названием пломмея
представляло собой боевой цеп с несколькими ударными частями.
Бердыш
представлял собой широкий длинный топор в виде полумесяца (с длиной лезвия от 10 до 50 см), со стороны обратной рукояти обычно оканчивающийся острием.
Алебарда
(от итальянского alabarda) - оружие колюще-рубящего типа, конструктивно близкое к бердышу, совмещающее в себе длинное копье и широкий топор.
Имеются и десятки других элементов вооружения, безусловно, состоявших в употреблении русских воинов. Это и боевые вилы
, и совны
, и экзотичные гвизармы
.
Сложностью и тонкостью своей конструкции поражает средневековый лук
, собранный иногда из десятков деталей. Заметим, что сила натяжения боевого лука доходила до 80 кг, тогда как современный мужской спортивный лук имеет силу натяжения лишь в 35-40 кг.
Защитный доспех
чаще всего состоял из шлема, кирасы-нагрудника, поручей, поножей и некоторых элементов менее распространенного защитного вооружения. Шлемы IX-XII веков склепывались обычно из нескольких (как правило, 4-5, реже 2-3) секторовидных фрагментов либо с наложением частей друг на друга, либо с применением перекрывающих пластин. Визуально монолитными (склепанными впотай и отполированными таким образом, что создается впечатление одного куска металла) шлемы становятся лишь в XIII веке. Многие шлемы дополнялись бармицей - кольчужной сеткой, прикрывающей щеки и шею. Иногда, из цветных металлов с золочением или серебрением, делались украшающие шлем элементы. Один тип шлема становится полусферическим, глубже садится на голову, закрывая висок и ухо, другой сильно вытягивается и к тому же увенчивается высоким шпилем. Происходит и модернизация шлема в шишак - невысокий, с высотой меньше радиуса, полусферический шлем.
Думается, что как шлем, так и доспех русского, а скорее всего, и средневекового воина чаще всего был кожаным, выполненным из специально обработанной кожи. Только этим можно объяснить столь незначительное количество находок элементов защитного доспеха археологами (до 1985 года на всей территории СССР были найдены: 37 шлемов, 112 кольчуг, части 26 пластинчатых и чешуйчатых доспехов, 23 фрагмента щита). Кожа, при соответствующей обработке, по прочностным характеристикам почти не уступала некачественным сортам стали. Ее вес был меньше почти на порядок! Твердость поверхностного слоя обработанной кожи оказывается выше твердости "мягких" сталей, некоторых сортов латуни и меди. Главным недостатком кожаного доспеха была его низкая "носкость". Трех-четырех циклов термоциклирования, порой просто продолжительного дождя хватало, чтобы снизить прочность кожаного доспеха в 2-3 раза. То есть после 4-5 "выходов" кожаный доспех, строго говоря, приходил в негодность и переходил к младшему "по званию" или по состоянию.
Те наборные брони, которые мы видим на средневековых рисунках, были прежде всего кожаными. Кожаные кусочки склепывались кольцами или связывались кожаной же тесьмой. Так же, из четырех-шести кусков кожи, собирался шлем. На это замечание могут возразить: почему же столь незначительны и остатки древнего холодного оружия. Но холодное оружие перековывалось - ведь сталь в Средние века стоила дорого, а перековать меч в саблю могло большинство кузнецов, а вот изготовить сталь, даже весьма невысокого качества, могли только единицы.
Большинство средневековых рисунков представляют нам воинов в чешуйчатых доспехах, выполненных именно из кожи. Так, на известном "Ковре из Байи" нет ни одного воина в кольчужных чулках; Энгюс Макбрайд - главный художник серии "Оспри" - в такие чулки "одел" почти половину воинов, нарисованных им в книге "Норманны". Из полутора сотен средневековых рисунков я нашел только семь, где воины были изображены предположительно в кольчужных чулках, большинство - в кожаных оплетках и сапогах. Конечно, и кольчужные чулки, и пластинчатый кованый доспех, и стальные шлемы с забралом или с "личиной" имели место. Но заказать и одеть их могла только высшая знать - короли и князья, состоятельные рыцари и бояре. Даже воинственный богатый горожанин, с удовольствием и гордостью отправлявшийся в ополчение, далеко не всегда мог позволить себе полного металлического доспеха - столь дорого он стоил и медленно выполнялся. Стальной пластинчатый доспех все более распространялся, но чаще как турнирный, со второй четверти XIV века.
Удивительную, фактически композиционную по материалу конструкцию представлял собой средневековый щит. Между слоями толстой, специально обработанной кожи, составлявшей его, помещались и прочные тонкие плетеные формообразующие ветки, и плоские сланцы, и слои рога, и такой же плоский, тонкий металлический облой. Такой щит был исключительно прочным и легким и, увы, совершенно недолговечным.
Артели оружейников были уважаемы и популярны в Средние века, но отсутствие специальной литературы, закреплявшей для потомков достигнутые успехи, делали это тонкое производство неустойчивым, когда итоговые изделия, будь то щит или меч, сделанные лукавым ремесленником, уступали лучшим образцам многократно. Труднодостижимая, дорогой ценой покупаемая прочность все чаще уступала место декоративной отделке, частью превратившейся в Западной Европе в целую искусственную науку - геральдику.
Надо ли говорить, что одетые в металлические доспехи воины производили на современников исключительное впечатление. Художники старались запечатлеть поразившее их сверкание изящных металлических форм на элегантных фигурах знати. Доспех, как элемент живописного усиления образа, использовали почти все великие живописцы позднего Средневековья: и Дюрер, и Рафаэль, и Боттичелли, и Брейгель, и Тициан, и Леонардо, и Веласкес. Удивительно, но нигде, кроме мускульной кирасы на гробнице Медичи, не изображал доспехов великий Микеланджело. Сдерживаемые суровыми религиозными ограничениями, очень осторожно рисовали в иконах и иллюстрациях доспехи и русские художники.
Элементами пластинчатого защитного вооружения, однажды и навсегда нашедшими свое место и прошедшими вместе с гоплитами и центурионами, рыцарями и витязями, кирасирами и сегодняшними спецназовцами, были и остаются шлем и кираса. Хотя между "мускульной" кирасой IV века до нашей эры и сегодняшним "композитным" бронежилетом "дистанция огромного размера".
Рассматривая вооружение русского воина, можно предположить возможную последовательность его действий в наступательном бою. На боку дружинника висел меч или сабля в кожаных или матерчатых ножнах. Скользящий удар сабли со смещенным к острию центром тяжести, нанесенный умелой рукой вперед-вниз, был страшнее удара мечом.
У пояса в колчане из бересты, обтянутой кожей, воин хранил до двух десятков стрел, за спиной - лук. Тетиву лука натягивали непосредственно перед применением во избежание потерь упругих свойств лука. Лук требовал специальной тщательной подготовки и ухода. Нередко их замачивали в специальных рассолах, натирали составами, суть которых держали в секрете.
К вооружению русского лучника стоит отнести и специальный наруч (предохраняющий от удара отпущенной тетивой), надеваемый правшой на левую руку, а также полукольца и хитроумные механические приспособления, позволявшие натягивать тетиву.
Нередко русские воины применяли и самострел
, сегодня более известный под названием арбалета.
Иногда тяжелые, а иногда легкие длинные копья служили в самом начале боя. Если не удавалось в первом столкновении издалека поразить врага стрелой, воин брался за сулицу - короткое метательное копье, оружие ближнего боя.
По мере сближения конного дружинника с противником одно оружие могло сменять другое: издалека он осыпал врага стрелами, сблизившись, стремился поразить брошенной сулицей, затем шло в дело копье и, наконец, сабля или меч. Хотя скорее на первое место выступала специализация, когда лучники осыпали врага стрелами, копейщики "брали в копья", а "мечники" до устали работали мечом или саблей.
Вооружение русских воинов не уступало лучшим западноевропейским и азиатским образцам, отличалось универсальностью, надежностью и высочайшими боевыми качествами.
К сожалению, постоянная модернизация лучших образцов, проводившаяся порой не лучшими мастерами, не донесла их до нас, далеких потомков воинов, когда-то вооруженных ими. С другой стороны, низкая сохранность древних книжных богатств Руси и политика, проводимая некоторыми влиятельными слоями русского средневекового государства, даже не донесли до нас упоминаний о производстве на Руси качественных сталей, искусстве кузнецов и щитников, конструкции метательных орудий...
Древнерусские войска – это вооруженные силы Киевской Руси, охватывающие временной период с 9 века по середину 13 века. Это войска, защищавшие страну до нашествия монголо-татар. Воины охраняли границы Руси от набегов кочевников и от нападения Византийской империи. Князья прибегали к помощи ратников для решения внутриполитических вопросов, при междоусобных войнах.
Войска в первой половине 9 века представляли собой племенные союзы славянских племен (древлян, кривичей, северян). Постепенно образовалось небольшое войско (дружина), содержавшееся в постоянной боеготовности. Это были обученные воины, занимавшиеся только военным делом. Такая политика помогала регулярно защищать границы государства, для совершения длительных походов князь собирал крупное войско.
Древнерусские войска неоднократно отражали набеги кочевников и воинов Византийской империи. В этом им помогали не только сила и храбрость защитников, тактика и стратегия воевод, но и оружие. В 5 – 6 веках славянские племена были плохо вооружены, но со временем оружие видоизменялось и совершенствовалось. В 9 – 13 веке дружина отлично подготовлена и обмундирована.
Воины пользовались холодным оружием, к нему относят четыре разновидности: рубящее, колющее, ударное и стрелковое. Сам термин обозначает ручное вооружение древнерусских защитников, которое применялось в 9 -13 веке. Это оружие предназначалось для сражения с противником. При изготовлении вооружения мастера использовали железо и дерево. В пехоте применялись тяжелые метательные машины.
Распространенный вид клинкового оружия. Клинок изготавливали из стальных лезвий, которые наваривали на металлический каркас. Две стальные пластины соединяли с железной основой. Длина меча была в пределах 95 сантиметров, но в 12 – 13 веке клинок стал короче (80 – 85 сантиметров). Вес оружие редко превышал 1,5 килограммов. Рукоять меча состояла из нескольких элементов: перекрестье, навершие и стержень. Меч одинаково затачивали с обеих сторон, это позволяло рубить противника с любой стороны.
Холодное клинковое оружие. Сабля заточена с одной стороны, отличалась характерным изгибом в сторону обуха. Обычно ее использовали конные воины. Саблей начали пользоваться в войске с 10 века. Оружие встречалось у воинов южных регионов Руси. Его изготавливали из одного, цельного куска стали. Рукоять украшалась в зависимости от родовитости воина. Знатные и богатые дружинники инкрустировали рукояти драгоценными камнями.
Вид рубящего оружия древнерусских воинов. Боевые топоры славян практически не отличались от скандинавских топоров. Их применяли в бою пешие воины. Конница использовала топорки – это укороченные топоры. Одна часть оружия была наточена, она называлась лезвие, вторая была плоской, ее называли обухом. Железный топор надевался на деревянный черенок.
Удобный, но вспомогательный вид холодного оружия витязя. Он редко превышал 20 сантиметров, хотя были особые боевые ножи (скрамасаксы) длиной до 50 сантиметров. Рукоять оружия могла быть из меди, дерева, кости. Ее украшали серебром или камнями. Сам клинок делали, как и меч. Две стальные пластины наваривали на железную основу.
Основной вид колющего оружия на Древней Руси. Наконечники копий были выкованы таким образом, что пробивали вражескую бронь. Копья сыграли главенствующую роль в битве 1378 года – предвестнике Куликовского сражения. Когда войска славян разгромили татаро-монгол. Копье состояло из длинного, двухметрового древка и железного лезвия, насаженного на него.
Важное оружие, применявшееся в любой битве. Позволяло поражать противника на расстоянии. Самый распространенный вид лука состоял из двух плеч, прикрепленных к рукояти. Лук натягивался, из него выпускалась стрела. На нее надевали железный или стальной наконечник. Средняя длина стрел – от 70 до 90 сантиметров.
Один из первых видов вооружения. Считается ударным оружием. Начало свое развитие от палицы. Булава состояла из деревянной или металлической рукояти. На нее насаживали шаровидную головку, оснащенную шипами. Такое оружие поражало противника, помогая раздробить его. Длина булавы не превышала 80 сантиметров.
Легкое оружие, позволявшее нанести быстрый и сокрушительный удар в самой гуще схватки. В древнерусском войске кистени стали использоваться с 10 века. К деревянной рукояти при помощи кожаного подвеса или железной цепи был прикреплен железный груз (часто оснащенный шипами). Кистень был доступным и эффективным оружием, поэтому применялся на Руси, в Европе и Азии.
Первые упоминания о применении славянами метательных машин приходятся на 6 век. Их использовали при осаде Солуни. Машины активно применяли в 9 – 10 веке, но к началу 11 века, когда прекратились походы на Византию, славяне все реже стали пользоваться осадными приспособлениями. Крепость брали двумя способами: длительной осадой или внезапным нападением. В 13 веке использование метательных машин вновь возросло.
Приспособление представляло собой несложный механизм. К длинному плечу рычага прикладывали камни или ядра, а короткое плечо рычага оттягивали люди. В результате происходил резкий бросок крупного снаряда. Для того чтобы совершить удар 2 – 3 килограммовым ядром требовалось 8 человек, для удара крупными много килограммовыми снарядами необходима была помощь десятков воинов. Осадные машины применялись в военных действиях в Древней Руси и в Средневековье, до повсеместного распространения огнестрельного оружия.
Снаряжение помогало воинам защититься от ударов противников. Основные элементы экипировки древнерусских дружинников – кольчуга, щит, шлем и ламеллярные доспехи. Обмундирование изготавливали в специальных мастерских. Основные применяемые материалы: железо, кожа и дерево. С течением времени доспехи видоизменялись, становились легче и удобнее, а их защитная функция улучшалась.
Тело древнерусского воина защищала кольчуга. Термин появился во времена Московского княжества, а в 9 – 12 веках кольчугу называли броней. Она состояла из сплетенных мелких железных колечек. Толщина костюма составляла от 1,5 до 2 миллиметров. Для изготовления кольчуги использовали, как целые кольца, так и кольца на заклепках. Впоследствии их соединяли заклепками или штифтами. Иногда кольчугу делали из железных пластин, которые были стянуты кожаными ремешками. После изготовления броню натирали до блеска.
Кольчуга представляла собой рубашку с короткими рукавами, доходившую до середины бедра. Одежда отлично защищала воинов от ударов холодным оружием. На Руси появилась на двести лет раньше, чем в Западной Европе. Так в 12 веке большинство французских воинов не могли себе позволить кольчугу из-за высокой цены на обмундирование. В конце 12 века кольчуга изменилась. Она стала похожа на рубаху с длинными рукавами и подолом, доходившим до колен. Дополнительно в мастерских изготавливали капюшоны, защитные чулки и рукавицы.
Одна броня весила не меньше 6,5 килограммов. Несмотря на тяжелый вес, кольчуги были удобными, а защитники могли совершать быстрые маневры. Для изготовления брони требовалось около 600 метров проволоки. Плетение занимало долгое время, на кольчугу уходило 20 тысяч железных колец. В 12 веке, когда кольчуги видоизменились, то на производство одной брони стало уходить до 30 тысяч колец.
В широкое употребление шлемы стали входить в 10 веке, причем их использовали, не только дружинники, но рядовые воины. По данным археологической статистики в Древней Руси встречается в несколько раз больше шлемов, чем на территории других стран Западной Европы. В древнерусском войске было распространено два вида шлемов.
- Норманнский тип. Представлял собой шлем «яйцевидной» или конической формы. Нос защищала железная назальная пластина (наносник). Его могли делать с бармицей (кольчужной сеткой, защищающей шею) или без нее. Шлем носили на голове, как шапку. Но он не получил распространения среди древнерусских воинов.
- Шлемы черниговского типа – это обмундирование сфероконической формы. Их чаще всего использовали на Руси. Для их изготовления нужно было склепать четыре металлических части, а снизу сегменты стягивали обручем. Шлемы были удобны во время конных боев, поскольку защищали от ударов сверху. К нему всегда крепилась бармица. Верхушка шлема часто украшалась опушкой из перьев.
В 12 веке начали появляться шеломы. Это разновидность шлема с наносником, бармицей, полувырезом для глаз. Шелом был увенчан железным шпилем. Эти шлемы были распространены на Руси несколько веков. В конце 12 века можно было найти и шлемы с полумаской, они защищали верхнюю часть лица от несильных ударов. Но их могли себе позволить только богатые и знатные воины.
Щит – это самый первый доспех, придуманный воинами для защиты. Высокие щиты использовались еще до времен Рюриковичей и содержания постоянной дружины. Они были высотой в человеческий рост, защищали от ударов, но были крайне неудобными. В дальнейшем щиты видоизменялись, становились более легкими. Согласно археологическим раскопкам на территории Древней Руси найдено около двадцати типов щитов.
В 10 веке мастера изготавливали щиты круглой формы – плоские деревянные дощечки, соединенные друг с другом. Диаметр не превышал 80 – 100 сантиметров. Толщина – до семи миллиметров. Щиты обтягивались кожей или обивались железом. В центре делалось отверстие, с наружной стороны его закрывали умбоном – железной полусферой. А с внутренней стороны к нему крепилась рукоять.
Первые ряды пехоты смыкали щиты друг с другом. Благодаря этому создавалась прочная стена. Противник не мог пробиться в тыл древнерусских войск. После появления конных войск, щиты стали видоизменяться. Они приобрели миндалевидную, продолговатую форму. Это помогало удерживать противника в бою.
Обмундирование появилось в 9 – 10 веке. Это пластинчатые элементы, которые сплетены друг с другом кожаным шнуром. По внешнему виду напоминали корсет с длинным подолом. Пластины представляли собой прямоугольники с несколькими отверстиями по краям, через которые они соединялись.
Ламеллярные доспехи в старину встречались гораздо реже кольчуг, их надевали сверху, на броню. В основном, были распространены в Великом Новгороде и северных регионах Киевской Руси. В 12 – 14 веке к ламеллярным доспехам добавились наручи – доспехи, защищающие кисти рук, локти, предплечья и зерцала – круглые и железные бляхи, усилители основной защиты.
Структурный принцип организации назывался «десятичным» или «тысячным». Все воины были объединены в десятки, затем в сотни и тысячи защитников. Руководителями каждой структурной единицы были десяцкие, сотские и тысяцкие. Их всегда выбирали сами воины, отдавая предпочтения самому опытному и храброму защитнику.
Войско в 9 – 11 веке
Основой древнерусского войска была княжеская дружина. Она подчинялась князю, в ней состояли специально обученные воины-профессионалы. Дружина была немногочисленной, составляла несколько сотен человек. Самая большая дружина была у князя Святополка Изяславовича, в нее входило 800 человек. Она состояла из нескольких частей:
- старейшая дружина – в нее входила социальная верхушка, воеводы, волхвы, колдуны;
- младшая дружина – оруженосцы, телохранители, молодые военные слуги;
- лучшая дружина;
- передняя дружина.
Но основную часть войска составляли вои. Они пополнялись в результате нерегулярных военных наборов из подвластных князю племен. Для длительных походов приглашались наемные воины. Древнерусское войско достигало внушительных цифр, доходило до 10 тысяч воинов.
Войско 12 – 13 века
В это время происходят изменения в организации воинов. Место старшей дружины занял княжеский двор – это прообраз постоянной армии. А младшая дружина преобразовалась в полк – ополчение бояр-землевладельцев. Формирование войска проходило следующим образом: на службу поступал один воин на коне и в полном обмундировании с 4 – 10 сох (единица налогообложения). Также князья прибегали к услугам печенегов, торков, берендеев и прочих племен. Они находились в постоянной боевой готовности, что помогало реагировать на набеги кочевников.
В Древней Руси было три видов войск: пехота, конница, флот. Первоначально появились пехотные войска. Основная их масса – «вои». Уже при князе Святославе Игоревиче воины использовали вьючных лошадей, вместо обоза. Это ускоряло движение войска. Пехота принимала участие во взятии городов, прикрывала тыл. Проводила разные виды работ: инженерного или транспортного характера.
В дальнейшем появилась конница, но конные войска были малочисленны. В десятом веке предпочитали сражаться в пешем бою, постепенно воины становились все более совершенными. Конница помогала отбивать атаки кочевников. С 11 века занимает важное место, становится вровень с пехотой, а позже превосходит пешие войска. В коннице, как и пехоте, были тяжеловооруженные воины. Это защитники с мечами, саблями, топорами, булавами. Выделялись и быстрые, легковооруженные воины. Они вооружались луком со стрелами, железной булавой или боевыми топорами. Тяжелое и минометное вооружение использовали только пехотные войска.
Флот занимал важную, но не ключевую роль. Применялся лишь в крупных морских походах. В девятом веке на Руси были флотилии, в состав которых входило до двух тысяч судов. Основная их роль – транспортная, на суднах перевозили воинов. Но были и специальные, военные судна, предназначенные для проведения боя. Воинов перевозили на ладьях, на них помещалось до 50 человек. Позже ладьи оборудовали метательными машинами и таранами. На них достраивали палубы, предназначенные для лучников.
Это воители, которые могли осознанно вызвать боевое неистовство. Рыкари-волкодлаки показывали духовную силу, благодаря тому, что они посвятили жизнь богу Одину. Обычно берсерки стояли впереди рядовых воинов и начинали бой. Они недолго находились на поле, пока продолжалось трансовое состояние. После покидали бой, а оставшиеся воины завершали сражение.
Для того чтобы стать рыкарем, необходимо было голыми руками победить зверя: медведя или волка. После победы воин становился берсерком, его все боялись. Такого воина нельзя победить, поскольку в нем живет дух животного. Берсерк наносил 3 – 4 удара, чтобы сразить противника. У рыкаря мгновенная реакция, на несколько шагов опережавшая рядового воина. Во многих старинных текстах берсерков называют оборотнями.
Киевские князья редко дробили войско, последовательно атаковали противников всеми силами. Хотя были известны случаи, когда воины Древней Руси сражались на нескольких фронтах одновременно. В средневековые времена войска разделяли на части.
Главный тактический маневр пехоты представлял собой «стену». Но это было возможно в 9 – 10 веке, когда конница была плохо развита и малочисленна. Войско строилось ровными рядами в 10 – 12 шеренг. Первые воины выставляли вперед оружие и закрывались щитами. Таким образом, они шли плотной «стеной» на противника. Фланги прикрывала конница.
Вторым тактическим маневром стал клин. Воины выстраивались в острый клин и таранили стену противника. Но у этого способа выявилось много недостатков, поскольку конница противника заходила с тылу и фалангов и била по уязвленным местам.
Конница совершала тактические маневры, в зависимости от хода боя. Воины преследовали убегающие войска, наносили встречные удары или выходили в разведку. Конники совершали обходной маневр, чтобы нанести удары, по малозащищенным силам противника.
Основные орудия труда славян появились вместе с земледелием. Для обработки земли и сбора урожая необходимы были специальные приспособления. Однако и в других хозяйственно-бытовых сферах жизни были свои инструменты. Конечно, орудия труда древних славян были достаточно примитивными. Но в дальнейшем, с развитием народов, им на смену пришли более современные инструменты.
Какие орудия труда были у славян? Орудия труда восточных славян, их названия:
- Соха. Была одним из самых популярных инструментов, особенно в средней лесной полосе. Разновидностей у сохи было много. Например, с одним, двумя или множеством зубьев. Также они могли отличаться формой сошника: узкий, широкий, перовой. Основной частью сохи была так называемая рассоха. Последняя представляла собой длинную деревянную доску, раздвоенную книзу. Другой частью сохи был сошник. Обычно его делали из железа. Сошник необходим был для подрезания пласта земли.
- Сабан. Это более совершенная соха. Она отличалась от своей предшественницы большей устойчивостью.
- Косуля. Также являлась аналогом сохи.
- Мотыга. Состоит из длинной деревянной рукояти, на конце которой – металлическая пластина, похожая на налопатник. Мотыгой срезали сорняки под корень.
- Орало. Использовалось для пахоты. Благодаря ему почва дробилась сильнее, а значит проще было ее бороновать. В целом орало было гораздо удобнее сохи.
- Рало. Одно из самых старых орудий труда древних славян, используемое для пахоты. Представляло собой крюк, который вырезали из куска дерева с корнем. По видам могло быть с одним, двумя или несколькими зубьями.
- Плуг. Считался пригодным для обработки тяжелых почв. Для работы с ним не нужно было прилагать много усилий. Будучи деревянным, он имел железный нож и лемех. Наиболее большое распространение плуг получил в южных регионах, где преобладали степи. Основной функцией плуга являлось переворачивание верхнего пласта земли. Как только плуг появился, его вел сам человек. Но позже догадались ставить за него лошадей.
- Борона. Этот инструмент использовали уже после того, как почву вспахали. Изначально появилась деревянная борона-суковатка (из бревен с сучками). Позже появились и железный бороны с зубьями. Борону использовали при подсечно-огневом типе земледелия для сбора сорняков и предотвращения высыхания почвы.
- Серп. Состоял из двух частей: деревянной рукоятки и железной, изогнутой в виде полумесяца пластины. С внутренней поверхности последней находились зубцы или острое лезвие. С помощью серпа убирали урожай, срезая культуры. Процесс этот носил название жатвы. И занимались ей в основном женщины.
- Коса. Это длинная деревянная рукоять с железной пластиной, имеющей лезвие. У косы было много различных модификаций. Например, коса с грабками. Использовали этот инструмент для сенокосов.
- Грабли. Наверное, не требуют описания. С тех пор они не изменили своего облика. Применялись при уборке сена, удалении сорняков на вспаханной почве.
- Вилы. Имели длинную деревянную рукоять, а на конце ее – железные острые мощные зубья (в виде буквы «Е»). Но вилы могли иметь и два зубца (в виде буквы «П» или «Л»). Основным применением их была уборка навоза, перетаскивание сена. Иногда вилами прокалывали почву, чтобы обогатить ее кислородом.
- Топор. Также не требует разъяснений. Топоры были у дровосеков, они отличались более крупными размерами и мощными частями. Но топоры были и у столяров. Они были более «изящными» и легкими.
- Лопата. Не нуждается в представлении. Изначально лопаты, собственно как и мотыги, были цельнодеревянными. То есть не было еще железных элементов.
- Заступ. Появился до лопаты и был ее прототипом. Первые заступы были полностью выполнены из дерева. А в дальнейшем наконечник их стал металлическим.
- Цеп. Состоял из двух элементов. Первым была длинная (полтора-два метра) рукоять (деревянная), а вторым – короткая (полметра) часть. Последняя называлась молотилом. Цеп применялся для обмола зерен.
В зависимости от вида земледелия, от региона проживания у славян отличались орудия труда. Например, южные славяне, у которых основным видом земледелия был перелог, изначально пользовались деревянным ралом, а позже – плугом с железным лемехом. Это очень увеличило производительность труда, скорость обработки земли. А в северных районах преобладало подсечно-огневое земледелие. И, соответственно, орудие труда у славян было представлено мотыгой, а также сохой и бороной. Собирать выращенный урожай приходилось серпом.
Сейчас мы рассмотрели основные земледельческие орудия у славян. Но ведь у наших предков были и другие занятия, для каждого из которых требовались свои инструменты и приспособления.
Какие орудия труда были у восточных славян?
Орудия восточных славян было примерно таким же, как и других славян. Могли быть лишь некоторые отличительные нюансы. А какое орудие труда использовали славяне в других делах ремеслах?
Например, для обработки льна также были необходимы орудия труда, они назывались мялками. Мялка – это длинная и высокая деревянная доска с желобом по всей продолжительности, внутри которой находится другая доска (соответствующая размерами) с ручкой. Эта конструкция устанавливалась на специальные ножки.
Также было у славян и трепало. По внешнему виду оно выглядело как большой нож из дерева. Не стоит забывать и про прялки, веретена.
В кузнечном деле использовались специальные молотки, долота. А вот у гончаров имелся специальный гончарный круг.
Многие орудия труда восточных славян дошли и до наших дней. Они с большим успехом используются в современном сельском хозяйстве.
Орудия труда и оружие славян
Кроме орудий труда у славян существовало и оружие. Мы знаем, что часто они страдали от набегов соседних племен. В любом случае средства защиты были очень важны в то время. Большую роль они играли и при встрече с дикими животными.
По данным письменных источников зарубежных авторов, в пятом-седьмом веках у славян не было ничего, кроме защитных щитов. Затем уже появились дротики (другое их название – сулицы) и луки со стрелами.
Щиты сначала делали из прутьев, обтянутых кожей. А уже потом материалом для них стали доски. Трудно представить, но длина щита достигала человеческого роста. Конечно, переносить такое громоздкое средство защиты было очень тяжело.
Со второй половины девятого века военное дело начинает бурно развиваться. Разумеется, что вместе с этим появляется более совершенное оружие. Например, меч, копья, боевые топоры. Для обороны использовали щиты разных видов, панцири. Тело от вражеских ударов защищала кольчуга – это металлическая рубаха до уровня колен. Изготовление кольчуги было очень сложным, долгим (до нескольких месяцев) и кропотливым процессом. Да и весила она около семи килограмм.
Ближе к тринадцатому веку у славян стали появляться доспехи (пластинчатые или чешуйчатые). Примерно в это же время получили широкое распространение шлемы. Они защищали не только голову (лобные, теменные части), но и верхнюю часть лица.
Самым популярным оружием с девятого-десятого веков был меч. Существовало множество разновидностей этого холодного оружия. Они отличались шириной, длиной клинков, рукоятки. Часто элементы меча были украшены резьбой. Носили воины мечи сначала на плече, а позже на поясе.
В южных районах большую известность приобрела сабля. Однако в письменных источниках она упоминается гораздо реже по сравнению с мечом. Использовали в бою и топоры – длинные или короткие.
Что касается оружия для ближнего боя (ударное оружие), то его было достаточно много.
- Булава, расцвет которой пришелся на двенадцатый век, представляла собой сферу из бронзы, внутри котлрой был свинец. Пользовались ей как в конном бою, так и в пехоте. Вес ее составлял порядка двухсот-трехсот грамм. Появилась булава впервые в шестом веке.
- Кистень. Это подобие гири (чаще из железа или другого металла). Форма могла быть различной: круг, звезда, овал. Крепилась она к ремню, длина которого составляла около полуметра. Использовали его следующим образом: ремень наматывали на кисть, а потом резко направляли гирю в сторону противника. Такой удар получался достаточно сильным. Самые первые примитивные кистени появились еще в третьем веке.
- Палица. Наибольшее распространение получила в тринадцатом веке. Представляла собой подобие палки с утолщением на конце.
В двенадцатом-тринадцатом веках основным оружием у пехотинцев становится копье. Оно представляло собой рукоять с острым наконечником. Последний мог иметь разную длину и форму.
Военное дело — такая же неотъемлемая часть древней жизни, как, например, морское дело, или сельское хозяйство, или же властно-административные отношения. Война — часть культуры общества, особая подсистема в социуме. По-этому имеет смысл рассмотреть свидетельства о военном деле отдельно, так же, как рассматривают сельское хозяйст-во или мореплавание. Задача данной статьи — дать обзор и первичный анализ всех источников об оружии, употреб-лявшемся славянскими воинами наиболее раннего периода истории славян — VI в. Источники — как письменные, так и археологические, — несмотря на свою немногочисленность, позволяют сделать весьма конкретные наблюдения.
Для начала — одно общее наблюдение. В ранних источниках достаточно часто встречается мотив слабой воору-жённости славян и связанных с ними венетов. Наиболее ранний пример такого рода содержится в истории готов Кас- сиодора (Cassiod. apud Jord. Get.). Там при описании войны Германариха с венетами (Jord. Get. 119), следующем за описанием подчинения тем же Германарихом герулов (Jord. Get. 117—118), содержится интересная характеристика вооружённости венетов. Здесь венеты презренны своей невооружённостью, но при этом сильны своей численностью (quamvis armis despecti, sed numerositate pollentes). Однако и эта сторона «робких, слабых и невоинственных» (inbelles!) венетов ничего не значит (nihil valet multitudo inbellium), в особенности (praesertim ubi) когда против них с божьею помощью выступает хорошо вооружённое готское войско. Они пытаются сначала противостоять готам, одна-ко оказываются, несмотря на свою многочисленность, бессильными против воли бога (Одина?), покровительствующе-го Г ерманариху, и против готского войска. Естественно эта «презренность» венетов отражает то, как видела венетов готская эпическая традиция. Возможно, что текст этого параграфа восходит к Аблавию. Так или иначе, но этот латин-ский текст был написан не ранее конца V в. в окружении Теодориха Великого и был призван, естественно, возвели-чить короля и его предков. Не исключено, что в основе его лежал какой-то письменный текст на готском языке, кото-рый, как доказано [Анфертьев 19916: 100; Анфертьев 1991а: 147—148, прим. 166], лежит в основе части текста «Гети- ки». Тем не менее очевидно, что дошедший до нас латинский текст (Jord. Get. 116—120) является сокращённым пере-ложением какого-то готского предания, видимо, саги или песни о Германарихе: в другом месте того же сочинения содержится указание на то, что древние предания живы среди готов и «по сей день». Скорее всего среди живых пре-даний сохранялся и образ венетов, важный для понимания величия одного из главных готских героев — Германариха. А раз образ был жив, то и наш автор (Аблавий, Кассиодор?) не мог даже в угоду своему венценосному покровителю серьёзным образом его изменить, тем более что никаких существенных оснований для неприязни или симпатии Тео- дориха к венетам мы не знаем. Следовательно, образ венетов в переложении саги должен в общих чертах соответство-вать готскому фольклорному образу венетов. Можно только гадать, что вызывало такое отношение со стороны воин-ственных готов, среди которых нормой для каждого мужчины было владение мечом, щитом и копьем. Анализ истоков такого рода представлений я дал в специальной работе [Шувалов 2000 ]. Здесь же нужно лишь указать на этот, види-мо, весьма в своё время распространённый в готской среде мотив, повлиявший на позднеантичную историографию.
Ниже мы рассмотрим конкретные упоминания о вооружении славян, сопровождая (для удобства читателя) указа-нием на время, им отражаемое.
Начало 30-х (?) гг. VI в. — Подробное описание славянского (точнее: склавов и антов) вооружения со-держится в тексте военного трактата Псевдо-Маврикия (Mauric. XI, 4, 11 ln. 44—50 ed. Dennis). Текст этот явно со-ставлен профессионалом, хорошо знакомым со склавами и антами как с реальным противником. Автору свойствен цинично-прагматический деловой подход по существу дела, без литературно-риторических или идеологических пас-сажей. Заподозрить автора в каком-то особом отношении именно к славянам невозможно [Шувалов 20026]. О воору-жении славян в этом трактате говорится в контексте общего описания примитивности, неупорядоченности и разбой- ности их жизни. Каждый славянин вооружён двумя малыми (короткими?) дротиками (акоупа цгкра). Любопытно это указание на малую величину славянского дротика, очевидно отличавшую его от дротиков («аконтиев») восточно-римской пехоты, имевших, судя по Вегецию, длину древка 160 и 100 см (для спикула и верута, соответственно,— Veg. mil. 11, 15). На этом общераспространённое у славян вооружение и заканчивается. Лишь некоторые имеют также «отличные/превосходные/прекрасные» (т. е., видимо, «крепкие»), но «труднопереносимые» (т. е., видимо, «большие и тяжёлые») щиты: xive^ 5е auxrav (onMZovrai) кса окоитарюх^ уеууаюц цеу, йшцегакоцютох^ 5е. Кроме того, они поль-зуются также и деревянными луками с маленькими стрелами (ке^рт^т 5е каг тофц ^uXlvoi^ каг оаутстац цгкрац). Из этих слов источника ясно, что луки их были маленькие, чисто деревянные, а не большие сложносоставные с костя-ными накладками, как у кочевников. Стрела, пущенная из такого лука, ударяет слабо и не очень опасна. Маленькая стрела должна была нести и маленький наконечник. Зато, по свидетельству того же источника, славяне смазывали та-кие стрелы сильнодействующим ядом — настолько сильным, что раненному ею приходилось обрезать рану по кругу, чтобы яд не распространился по всему телу. Ясно, что слабость лука была скомпенсирована ядом. Однако при описа-нии конкретных сражений со славянами в источниках лук и стрелы практически нигде прямо не упоминаются, так что возникает вопрос, а использовались ли стрелы с луком в открытом бою? Соединение у Псевдо-Маврикия фразы о дротиках и щитах с фразой о луках посредством слов «Пользуются же и... (кехрг|\ааг 5е каг)» указывает на то, что, по мысли автора этого текста, лук не был столь же типичным (распространённым / часто используемым?) для славян оружием, как дротики. Важно, что этот текст в основе своей имеет жёсткий вопросник, твёрдо соблюдаемый автором при описании противника (главы 1—4: персы, скифы, блондины, склавы и анты). В этом вопроснике в пункте, посвя-щённом вооружению (в главах, не посвящённых славянам), говорится о длинных копьях-контосах, о мечах, о защит-ном вооружении. Ни о чём подобном в главе о славянах и речи нет. Это скорее всего прямо указывает на отсутствие подобного оружия у славян. В свою очередь, описание славянских дротиков и ядовитых стрел никак не соотносится с описанием вооружения других народов в этой книге, что также могло бы напрямую свидетельствовать об особенно-стях вооружения славян. Однако текст главы о славянах (XI, 4), возможно, принадлежит другому автору и лишь потом был подогнан под вопросник трёх других глав одиннадцатой книги.
40-е — начало 50-х гг. VI в. — Второе подробное описание вооружения славян содержится в сочинении Прокопия из Кесарии (Proc. Caes. bell. VII, 14, 25—26) в середине его экскурса о славянах (точнее: склавинах и антах). Прокопий, офицер разведки при штабе Велизария , имел личный опыт знакомства со славянами, по крайней мере с наёмниками. Прокопий, несмотря на то, что у него славяне — одни из наиболее злобных врагов, в це-лом относится к славянам так же, как и к другим варварам, — скорее нейтрально . Источники прокопиевского экс-курса о славянах неизвестны. Экскурс о славянах у Прокопия является отступлением от основного повествования в рассказе о двух Хильбудиях. Источники, использовавшиеся Прокопием для написания рассказа о Хильбудиях, до конца неясны, но скорее всего это были какие-то официальные документы . Возникает соблазн к этим же документам возвести и экскурс Прокопия о славянах, содержащийся в середине рассказа о Хильбудиях. В таком случае прокопиевский экскурс, так же как и псевдомаврикиевский, может восходить к кому-то из окружения Хильбудия. Однако, скорее всего, Прокопий, будучи сам лично неплохо знаком со славянами, несколько переработал данные своего ис-точника, приспособив их под ситуацию середины VI в. Из текста Прокопия следует, что славяне во время битвы идут (гaоlv) на врага, имея в руках щиты и дротики (аоп15га каг акогла). Мне представляется неправильным пере-вод С. А. Иванова «маленькие щиты» [Иванов 1991: 225, 84]. При этом греческое слово aanlSiov воспринимается как уменьшительная форма от слова аолц. Однако, в позднеантичную эпоху в военной среде суффикс -iov потерял уменьшительное значение, например: ако\аю^ aкo"uтdpюv . Поэтому aanlSiov у Прокопия означает просто «щит», aonl . Доспехов же (0юра£) славяне, по Прокопию, никогда не имеют: видимо, большие (см. выше описание Псевдо- Маврикия) щиты были им достаточной защитой в бою. Любопытно, что Прокопий в экскурсе о славянах ничего не сообщает о луке у них: либо славянские наёмники в восточно-римском войске не пользовались своим слабым луком (рядом были гуннские лучники!), либо Прокопий пишет только об оружии, использовавшемся славянами в открытой атаке (iaoiv) на врага.
550 г . н. э. — Тот же Прокопий в других местах (Proc. Caes. bell. VII, 38, 17; aed. IV, 11, 14—16) сообщает, что склавины при штурме стен города Топир засыпали защитников с соседней нависавшей над стеной скалы множеством снарядов (jA,f|0£i PsXrav), чем вынудили их покинуть стены. К сожалению, здесь нет чёткости в словах Af|0ei Pe^rav и под этим выражением можно понимать либо стрелы, либо дротики, либо и то и другое вместе. К тому же не исключе-но, что образ тучи стрел и копий рождён был в сознании информаторов, бывших ответственными за оборону города или как-то причастными к бегству защитников со стен: т. е. этот образ призван был отчасти реабилитировать побеж-дённых горожан, а источником Прокопия здесь был, скорее всего, какой-то официальный отчёт о падении города. Од-нако защитники всё-таки не удержались и город пал под натиском атакующих. К тому же человек, составивший этот отчёт, скорее всего знал о реальном ходе событий при обороне. Так что обстрел «снарядами», несомненно, был, ин-тенсивность же его, однако, могла быть и не столь высокой.
556 г . н. э. — Из текста сочинения Агафия (Agath. hist. IV, 20, 4), историка середины VI в., известно оружие, которым пользовался один из наёмников в ромейском войске — склав по имени Сваруна: он метко и, видимо, с боль-шого расстояния броском копья (Sopu) поражает насмерть крайнего из врагов, скрывавшихся за винеей (переносным плетёным заграждением). Бросок этот был, видимо, выдающимся, раз уж и сам этот эпизод и имя воина удостоились записи в военном отчёте, лёгшем в основу текста Агафия Возможно, что именно такой вид боя был привычен для славян: бросание дротиков из-за переносных заграждений.
*bordy < герм. *bardo "«бородатый», т. е. топор с оттянутым вниз лезвием " . Слово это присутствует только у балканских славян и, возможно, является более поздним (VIII в.?) заимствованием, связанным с распространением особого типа боевого топора (таких топоров нет на раннеславянских памятниках).
Итак, у германцев были заимствованы слова для обозначения неизвестных видов оружия (шлем, броня, боевая се-кира). Заимствование понятий, видимо, не означало повсеместное широкое распространение и использование соот-ветствующих видов оружия. Так, ранние славяне в массе своей, видимо ещё долго не использовали ни шлемов, ни лат. Кроме того, было заимствовано германское обозначение дротика — основного раннеславянского оружия, но лишь в качестве словообразующего элемента для имён собственных. Показательно на этом фоне отсутствие в раннеславян-ском военных терминов, происходящих из народной латыни и из тюркско-булгарского. Это можно объяснить тем, что на этапе формирования военной культуры и соответствующих понятий в языке праславянское общество находилось под среднеевропейским (германо-кельтским) влиянием. О влиянии же степи и Средиземноморья в этот период гово-рить не приходится. Поскольку период VI в., особенно его вторая половина, по археологическим и письменным ис-точникам известен как период интенсивных контактов ранних славян со степным миром и Средиземноморьем, то вы-являемые лингвистами германские заимствования в праславянском относятся, скорее всего, к более раннему времени.
Раннеславянский комплекс вооружения можно охарактеризовать как восточноевропейский лесной вариант варвар-ского среднеевропейского типа. Со Средней Европой славян роднит слабое использование защитного вооружения, кроме щита, и незначительная роль лука. Использование ангона и шпор на северо-западных ареалах раннеславянского мира является прямым свидетельством среднеевропейских и прибалтийских контактов или традиций. Специфическим же для мира восточноевропейских лесов является упор на использование дротиков (в т. ч. восточноевропейского ва-рианта ангона), больших щитов без умбонов, особых воинских поясов с рифлёными пряжками, а также отсутствие мечей. Характерным для зоны густых равнинных лесов является использование практически лишь одной лёгкой пехо-ты, вооружённой дротиками, и незнание пращи. Нужно отметить слабость как кочевнического, так и средиземно-морского влияния на славянский комплекс вооружения в доаварский период. Начиная же с аварского времени проис-ходит постепенное проникновение в этот комплекс кочевнических элементов (в первую очередь поясного набора, а также кольчужного доспеха, мечей).
В целом комплекс вооружения и амуниции славян VI в. оказывается крайне прост, если не сказать беден. Типич-ный раннеславянский воин, будучи защищён в открытом бою практически одними ноговищами, нападал на врага по возможности неожиданно, используя естественные укрытия или небольшое количество тяжёлых больших щитов: сначала следовал залп небольшими дротиками, а затем — короткая рукопашная с применением таких же дротиков. Лук был слабым и небольшим, и обстрел противника короткими стрелами с небольшими отравленными наконечниками производился, видимо, лишь из засад. Наверно, эта слабая развитость комплекса вооружения и была одной из причин презрения к славянам со стороны германской воинственной знати.
П. В. Шувалов
Из сборника «Культурные трансформации и взаимовлияния в Днепровском регионе на исходе римского времени и в раннем Средневековье», 2004.
Литература
Анфертьев 1991a: Анфертьев А. Н. Иордан: комментарий // Свод I. С. 114—169.
Анфертьев 19916: Анфертьев А. Н. Иордан: вводная статья // Свод I. С. 98—105.
Бажан, Каргапольцев 1989: Бажан И. А., Каргапольцев С. Ю. B-образные рифлёные пряжки как хронологический индикатор синхро-низации // КСИА. 198. С. 28—35.
Брайчевский 1955: Брайчевский М. Ю. Отчёте работе раннеславянской экспедиции ИА АН УССР//Архив ИА АН УССР, д. 1955/10а. Горюнов 1981: Горюнов Е. А. Ранние этапы истории славян днепровского левобережья. Л.
Зеленин 1991: Зеленин Д. К. Восточно-славянская этнография. М.
Иванов 1991: Иванов С. А. Прокопий Кесарийский: комментарии // Свод I. С. 208—250.
Иванов 2002: Иванов Вяч. Вс. Поздне(вульгарно)патинские и романские заимствования в славянском // Славянская языковая и этноязы-ковая система в контакте с неславянским окружением. М., С. 104—111.
Казакявичюс 1988: Казакявичюс В. Оружие балтских племён II—VIII вв. на территории Литвы. Вильнюс.
Клибанов 1945: Клибанов А. Боевой порядок у древних славян // Исторический журнал. 1945. 1—2 (137—138). С. 74—81.
Конно.пи 2000: Конноли П. Греция и Рим. Энциклопедия военной истории. М.
Левинская, Тохтасъев 1991 а: Левинская И. А., Тохтасьев С. Р. Агафий Миринейский: комментарий // Свод 1. С. 296—310.
Левинская, Тохтасьев 1991в: Левинская И. А., Тохтасьев С. Р. Агафий Миринейский: вводная статья // Свод 1. С. 292—295.
Литаврин 1986: Литаврин Г. Г. О двух Хилбудах Прокопия Кесарийского // ВВ. 47. С. 24—31.
Ляпушкин 1961: Ляпушкин И. И. Днепровское лесостепное Левобережье в эпоху железа. М.; Л.
Нефёдкин 2003: Нефёдкин А. К. Тактика славян в VI в. (по свидетельствам ранневизантийских авторов) // ВВ. 62 (87). С. 79—91.
Нидерле 2000/1956: Нидерле Л. Славянские древности. М.
Одинцов 1979: Одинцов Г. Ф. К истории древнейших русских названий копья // Этимология. 1977. М. С. ПО—121
Перхавко 1979: Перхавко В. Б. Классификация орудий труда и предметов вооружения из раннесредневековых памятников междуречья Днепра и Немана // СА. 1979. 4. С. 40—51.
Рафалович 1964: Рафалович И. А. Отчёт о полевых исследованиях отряда раннеславянской археологической ПДЭ за 1963—64 / Архив Отделения этнографии и искусствоведения АН МССР, д. 24.
СводI: Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. I (I—VIвв.)/Ред. Л. А. Гиндин, Г. Г. Литаврин. М., "1991.
Свод II: Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. I (VII—IX вв.) / Ред. Г. Г. Литаврин. М., 1995.
Сериков 1991: Сериков Н. И. Иоанн Эфесский: комментарий // Свод I. С. 279—283.
Соловьёва 1970: Соловьёва Г. Ф. Памятники конца 1 тыс. н. э. в Верхнем Поднепровье // Древние славяне и их соседи. М. С. 98—102. Тохтасьев 1998: Тохтасьев С. Р. Древнейшие свидетельства славянского языка на Балканах // Основы балканского языкознания, языки балканского региона. Ч. 2 (славянские языки) / Ред.: А. В. Десницкая, Н. И. Толстой. СПб. С. 29—57.
Откупщиков 2001/1963: Откупщиков Ю. В. Штаны // Очерки по этимологии. СПб., 2001.
Фасмер: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / Пер. и доп. О. Н. Трубачёва. СПб., 3 1996.
Шмидт 1970: Шмидт Е. А. О культуре городищ-убежищ Левобережной Смоленщины // Древние славяне и их соседи. М. С. 63—69. Шувалов 1998: Шувалов П. В. Проникновение славян на Балканы // Основы славянского языкознания. Языки балканского региона. Ч. 2. Славянские языки. СПб. С. 5—28.
Шувалов 2000: Шувалов П. В. Венедская слабость и антская сила: к вопросу об эпическом образе ранних славян // Stratum plus. 5. С. 141 — 144.
Шувалов 2002а: Шувалов П. В. Урбикий и «Стратегикон» Псевдо-Маврикия (часть 1) // Византийский временник. Т. 61(86). М. С. 71—87. Шувалов 20026: Шувалов П. В. Враги Империи (по трактату Псевдо-Маврикия) // зВОРАО. 1 (26). 2002. С. 422—452.
Этнография... 1987: Этнография восточных славян. Очерки традиционной культуры / Ред. К. В. Чистов. М.
Dan Teodor 1970: Dan Teodor Gh. Elemente ?i influente biantine in Moldova in secolele VI—XI // SCIV. 21. 1. P. 87—128.
Kazanski 1999: Kazanski M. L"armement Slave du haut Moyen-Age (Ve—Vile siecles). A propos des ches militaries et des guerriers profession-als chez les anciens Slavs // Pfehled vyykomu, 39 (1995—1996). Brno. P. 197—236.
Lebedynsky 2001: Lebedynsky I. Armes et guerriers barbares au temps des grandes invasions (IV е au VI е siecle apres J.-C.). Paris.
Neumann 1965: Neumann A. Vegetius // RE. Suppl.lO. Col. 1016.
Rubin 1954: Rubin B. Prokopios von Kaisareia, Mitarbeiter Belisars und Historiker. Stuttgart.
Schenk 1994: Schenk D. Flavius Vegetius Renatas. Die Quellen der Epitoma Rei Militaris // Klio. Bhft. 22.
Zuckerman 1994: Zuckerman C. Sur la date du traite militaire de Vegece et son destinataire Valentinien II // Scripta classica Israelica. XIII. P. 67—74.
Это отметил еще Л. Нидерле [Нидерле 2000/1956: 411, 544, примеч.41]. У него же см. список источников.
Так же как и вся четвёртая глава одиннадцатой книги Стратегикона, он восходит, по моим наблюдениям, скорее всего к неиз-вестному автору 30—40-х гг. VI в., происходящему, может быть, из окружения известного полководца Хильбудия. См. подробнее: [Шу 5 валов 2002а].
Вопрос представляют общие термины, используемые в источниках для обозначения метательного оружия славян, под кото-рыми, как мне кажется, скорее следует понимать дротики, нежели стрелы.
Или XroplKiov. Вместо же aKovxiov иногда могли сказать XayraSiov, хотя и слово aKovxiov по-прежнему было в употреблении. Дан-ный пассаж о двух Хильбудиях и славянах может воспроизводить лексику не столько Прокопия, сколько его источников. Любо-пытно, что слово aonlSiov у Прокопия более нигде, кроме как в этом месте, в его произведениях не встречается. Действительно, ес-ли принять, что в источнике стояло неаттицизированное oKouxapia Kal aKovria ^iKpa «щиты и малые дротики», — то Прокопий (или промежуточный автор) как аттицист вполне мог бы передать это через aonffiia Kal aKovria «щиточки и дротишки», стараясь, с одной стороны, сохранить какое-то соответствие военным терминам по части суффиксов, с другой же стороны, продолжая атти- цизировать. Следуя такому противоречивому стремлению, он вынужден был бы из соображения риторического благозвучия — да-бы избежать тавтологии («малые дротишки») — пожертвовать словом ^iKpa. Этой гипотезой, на мой взгляд, можно примирить данные Прокопия и Псевдо-Маврикия о славянских щитах.
Агафий, так же, как и Прокопий, — атгицист и, естественно, употребляет для обозначения копья классическое слово Sopu. Кроме того, Агафий был юристом и поэтому и не имел никакого военного опыта, а, следовательно, мог быть не очень точен в употреблении военной терминологии. Так что придавать большое значение употреблению им именно слова Sopu не стоит.
Источник Агафия для этого эпизода, по мысли И. А. Левинской и С. Р. Тохтасьева [Левинская, Тохтасьев 1991в: 292; 1991а:
310), имел документальный характер, т. е. это, скорее всего, был какой-то военный отчёт.
Такова дата предполагаемой мною поздней интерполяции в основной текст Псевдо-Маврикия, состоящей из слов fxoi AayKiSia XkXaPivloiaa. Если же оставаться на традиционном отнесении этих слов ко времени императора Маврикия или его пре-емника, то дата данного упоминания славянского копья будет конец VI в. На самом же деле попасть такое нововведение в текст теоретического военного трактата могло только после того, как появилась соответствующая реалия в военном деле и соответст-вующий термин. Дело в том, что характер трактата Псевдо-Маврикия исключает возможность истолкования данного пассажа как оторванное от практики предложение кабинетного прожектёра. Соответственно, появление славянского ланкидия на вооружении восточноримской пехоты следует отнести к середине—второй половине VI в.
Это маленькие оперенные легкие дротики со свинцовым грузилом на границе втулки и древка. Другое название их — плюм- баты [Конноли 2000: 261, рис. 8—9].
Такова дата, по моему мнению, написания Урбикием текста, составившего книгу XII трактата Псевдо-Маврикия.
Ясно, что источник, к которому восходят сведения Иоанна о вооружении славян в период до 80-х гг.. был текстом, уже не-сколько устаревшим к тому времени, когда Иоанн создавал своё сочинение. Следовательно, этот текст был составлен примерно во второй—третьей четверти VI в.
Несмотря на то что в Древней Руси культ меча получил меньшее распространение, чем, например, в средневековой Японии, он, несомненно, существовал, и ему отводилось весьма значительное место в жизни наших предков. Являясь одновременно и боевым оружием, и сакральным атрибутом при совершении многих священнодействий (особенно в языческий период), меч прочно вошёл в российскую историю и стал важным элементом отечественной культуры.
Меч как атрибут народного фольклора
Древние славяне, как и иные жители той эпохи, на протяжении долгих веков в качестве главного своего оружия использовали меч. С его помощью отбивались от набегов чужеземцев, и с ним же сами отправлялись грабить соседей. Если случалось попасться на пути какому-нибудь Змею Горынычу, то и его головы катились по земле, срубленные всё тем же мечом.
Это оружие до такой степени стало неотъемлемой частью их жизни, что получило яркое отражение в народном эпосе. Достаточно открыть сборник славянских былин, как неизбежно сталкиваешься в нём с такими выражениями, как «богатырский меч», «меч-кладенец», «меч ─ сто голов с плеч», «меч-саморуб», меч-самосек» и т. д. Кроме того, его обретение и дальнейшее обладание всегда обеспечивали богатырю покровительство неких мистических сил и делали его непобедимым.
Меч ─ это колющее или рубящее оружие?
Так представлен меч в былинах, а что же о нём могут поведать современные историки? Прежде всего следует опровергнуть распространённое заблуждение о том, что наиболее древние славянские мечи являлись исключительно рубящим оружием и на концах имели не острие, а закругление. При всей абсурдности такой точки зрения, она оказалась на удивление живучей. Люди старшего поколения, очевидно, помнят, что прежде даже в иллюстрациях к изданиям народных былин мечи славянских богатырей изображались, как правило, округлыми на концах.
В действительности, это противоречит не только результатам научных исследований, но просто здравому смыслу, поскольку техника фехтования предполагает не только рубящие, но и колющие удары. Это вполне объяснимо, поскольку панцирь или любой другой доспех проще проткнуть, чем разрубить.
Ниже будет отмечаться, что первые наиболее распространённые мечи древних славян (каролингские) были завезены из Западной Европы, где они производились по образцам, использовавшимся в Древнем Риме. Таким образом, русские и древнеримские мечи находились хоть и в отдалённом, но всё же «родстве», что даёт право предполагать в них некую общность.
В связи с этим уместно будет вспомнить древнеримского историка Тацита, который в описании боевых действий неоднократно подчёркивал преимущества именно колющего удара, более стремительного и требующего для своего исполнения меньше пространства. В исландских же сагах есть упоминание о том, как воины кончали жизнь самоубийством, бросаясь на острие меча.
И хотя в отечественных летописях описание славянских мечей отсутствует, поскольку главной задачей этих документов было освещение общего хода исторических событий, без излишней детализации, есть все основания полагать, что оружие наших предков было во многом идентично тому, которое применялось тогда в Западной Европе, а ещё раньше - в Древнем Риме.
Мечи времён династии Каролингов
Условно мечи славянских воинов по их внешним особенностям можно разделить на каролингские и романские. Первые из них появились на Руси в IX веке, то есть ещё в языческий период её истории, а вообще, подобная конструкция была разработана столетием ранее западно-европейскими оружейниками. В статье мечи этого типа представлены на 2-й и 3-й фотографии.
Название этого типа мечей объясняется тем, что они появились в Западной Европе на завершающем этапе эпохи Великого переселения народов, когда большинство входивших в неё государств были объединены под властью Карла Великого, ставшего основателем династии Каролингов. Их конструкция является усовершенствованной разработкой античных мечей, таких, например, как спата ─ клинковое оружие, имевшее распространение в Древнем Риме.
Кроме внешних особенностей мечей каролингского типа, которые хорошо видны на представленной в статье фотографии, их отличительной чертой была технология изготовления клинков, весьма передовая для того времени. Она обеспечивала повышенную твёрдость режущей кромки и в то же время предохраняла клинок от излишней хрупкости, которая могла привести к его поломке.
Достигалось это путём наваривания лезвий, выкованных из стали с высоким содержанием углерода, на сравнительно мягкую железную основу. Причём как сами лезвия, так и их основы изготавливались путём использования самых различных технологий, хранившихся обычно в секрете. Изготовление мечей подобного типа было весьма сложным процессом, что неизбежно отражалось на их стоимости. Поэтому они являлись атрибутами лишь богатых людей ─ князей и воевод.
Для основной же массы ратных людей существовала упрощённая, а следовательно, и удешевлённая конструкция каролингского меча. В ней отсутствовали наварные высокопрочные накладки, а весь клинок выковывался из простого железа, но при этом прошедшего цементацию ─ термическую обработку, позволявшую несколько повысить его прочность.
Как правило, мечи каролингского типа, независимо от того, изготавливались они для знати или для простых воинов, достигали в длину 95─100 см и весили от 1,5 до 2 кг. Более крупные образцы известны историкам, но они достаточно редки и делались, по всей видимости, на заказ. Рукояти мечей состояли из таких традиционных для подобных конструкций элементов, как стержень, навершие (утолщение на конце рукояти) и перекрестье. Их нетрудно рассмотреть на прилагаемой фотографии.
Романский меч ─ оружие эпохи Капетингов
В более поздний исторический период, начавшийся в XI веке и охвативший собой два последующих столетия, получил распространение так называемый романский меч, образцы которого можно увидеть на 4-й и 5-й фотографии в данной статье. Его родиной также является Западная Европа, где по причине своей дороговизны на раннем этапе он являлся атрибутом исключительно рыцарского сословия. Другое, достаточно распространённое название этого меча ─ капетингский. Произошло оно аналогично каролингскому от названия правившей династии, на этот раз Капетингов, прочно утвердившейся к тому времени и имевшей самое широкое влияние на европейскую политику.
У этого меча есть и третье название, появившееся уже в наше время. Вместе с более поздними образцами, относящимися к XIV─XV веку, он отнесён исследователями и коллекционерами к группе, обозначенной общим термином «рыцарские мечи». Под таким названием он нередко упоминается в научно-популярной и художественной литературе.
Особенности таких мечей
Многие исследователи отмечают, что на Западе этот тип меча в качестве оружия играл скорее вспомогательную роль, но при этом рассматривался как важный отличительный признак социального статуса. В большинстве европейских государств Позднего Средневековья право носить его имели только дворяне, а неотъемлемой частью ритуала посвящения в рыцари было перепоясывание мечом. В то же время законодательно запрещалось его владение и ношение лицами из низших социальных слоёв. Попав на Русь, романский меч также на раннем этапе стал принадлежностью лишь высших сословий.
Главные отличительные черты этих мечей, как правило, имевших сдержанный вид и лишённых каких-либо украшений, заключались в конструкции и технике их изготовления. Даже при беглом взгляде обращают на себя внимание их довольно широкие клинки, имеющие линзовидное (обоюдовыпуклое) сечение и снабжённые долами ─ продольными углублениями, предназначенными для уменьшения его веса при сохранении общей прочности.
В отличие от клинков каролингских мечей, они не имели накладок, а изготавливались либо из цельного куска высокопрочной стали, либо методом ламинирования, при котором оболочка была достаточно прочной, а внутри оставалась мягкая сердцевина. Кованый меч, таким образом, был весьма крепким и острым, но в то же время эластичным и упругим, что снижало его ломкость.
Важной чертой ламинированных клинков была относительно низкая трудоёмкость изготовления, что значительно снижало их стоимость. Благодаря этому, попав в XI веке на Русь, мечи этого типа стали атрибутами не только князей, но также и их многочисленных дружинников. Ещё большее распространение они получили после того, как стали выпускаться местными оружейниками.
Двуручные мечи
Со временем появилась новая модификация мечей подобного типа. Если ранее все они были одноручными, то затем оружейники стали производить двуручные мечи, сделанные на основе данной технологии. Это было уже не парадное, а сугубо боевое оружие. Их удлинённые рукояти позволяли держать меч обеими руками и наносить, таким образом, более сильные и губительные для противника удары. Несмотря на то что размеры меча лишь немногим превосходили параметры его предшественника, желаемый эффект достигался за счёт значительного увеличения массы клинка. Лишь в отдельных дошедших до нас экземплярах его длина превосходит 100-110 см.
Рукояти как для одноручных, так и для двуручных мечей изготавливали в основном из дерева. Гораздо реже с этой целью использовались такие материалы, как рог, кость или металл. Их конструкция не отличалась разнообразием. Известно лишь два основных её варианта ─ составная (из двух отдельных половин) и цельная трубчатая. В любом случае рукоять имела в сечении форму овала. В зависимости от желания и возможностей заказчика, она имела определённое покрытие, создававшее дополнительное удобство и являвшееся в то же время элементом декоративного оформления всего меча.
На фотографиях романских мечей, представленных в данной статье, хорошо заметно, что их крестовины значительно отличаются от тех, которыми были оснащены их каролингские предшественники. Тонкие и длинные, они служили надёжной защитой воина от ударов о щит противника. Несмотря на то что подобные крестовины появились ещё в предшествующую эпоху, широко использоваться они стали лишь в романских мечах, став одной из их отличительных черт. Делались они как прямыми, так и изогнутыми.
Тайна персидских оружейников
Кроме описанных выше технологий изготовления клинков, также получило распространение их производство из булатной стали. Подобные изделия заслужили столь громкую славу, что в народном эпосе герои разили врагов исключительно булатными мечами. Даже само слово «булат» сделалось нарицательным и включило в себя целый ряд понятий, связанных с боевой доблестью и отвагой. Кстати, произошло оно от названия одной из местностей Древней Персии ─ Пулуади, где впервые появились изделия из этого сорта стали.
Что же касается сугубо технического термина «булат», то он является обобщающим названием целого ряда сплавов, полученных путём соединения твёрдых и вязких сортов железа и дальнейшего повышения в них содержания углерода. По ряду показателей булат близок к чугуну, но значительно превосходит его по твёрдости. Кроме того, он поддаётся ковке и хорошо закаливается.
Технология изготовления булата, из которого выковывались многие типы славянских мечей, весьма сложна и долгое время хранилась в секрете. Внешней отличительной чертой булатной стали является наличие на поверхности выполненных из неё изделий характерного рисунка, напоминающего узор. Происходит он от неполного смешения входящих в неё компонентов (что является важной частью технологического процесса), каждый из которых виден благодаря особому оттенку. Кроме того, главным достоинством булатных клинков является их необычайная твёрдость и упругость.
О том, когда появился булат, у исследователей нет единого мнения. Достоверно известно лишь, что первые упоминания о нём встречаются ещё в трудах Аристотеля, относящихся к IV веку до н. э. На Руси производство булатных клинков было налажено ещё в языческие времена, но выковывались они исключительно из стали, завозимой в страну заморскими купцами. Как говорилось выше, технология её получения хранилась восточными мастерами в строжайшем секрете, поэтому все кинжалы, сабли, одноручные и двуручные мечи, а также иное холодное оружие отечественного производства выпускалось из импортного сырья.
В России же секрет булата был открыт лишь в 1828 году на Златоустовском заводе видным горным инженером того времени генерал-майором Павлом Петровичем Аносовым, сумевшим после многочисленных экспериментов получить материал, полностью аналогичный прославленной персидской стали.
Кузнечных дел мастера
Особого внимания заслуживают мастера, производившие в своих кузницах всё холодное оружие Древней Руси, от кинжала до меча. Известно, что их профессия считалась почётной, а те, кто специализировался на производстве мечей, были вообще окружены мистическим ореолом. Летопись сохранила для нас имя одного из таких умельцев ─ Людоты, ковавшего булатные мечи ещё в IX веке и весьма прославившегося их исключительным качеством.
В Древней Руси, а особенно в дохристианский период её истории, покровителем кузнецов считался языческий бог Сварог ─ хранитель неких сакральных знаний. Прежде чём приступить к ковке очередного меча, мастер обязательно совершал ему жертвоприношение и лишь после этого начинал работу. Жрецы при этом выполняли ряд магических действий, обращая тем самым обыденный труд ремесленника в некое таинство, за что и получали причитающийся гонорар.
Известно, что булатная сталь при всех её достоинствах очень капризна и сложна в обработке, поэтому от кузнеца требовалось особое умение и навык. Учитывая же её крайнюю дороговизну, понятно, что ковать булатные мечи могли лишь истинные мастера, составлявшие определённую, крайне замкнутую корпорацию.
Мечи, выполненные на заказ
Как в частных собраниях, так и в коллекциях различных музеев мира нередко встречаются славянские мечи, выполненные на заказ и несущие в себе определённые отличительные особенности их владельцев. Один из таких мечей можно видеть на представленном выше фото. От прочих образцов древнего оружия их отличает отделка рукоятей, для которой широко использовались цветные, а также драгоценные металлы, эмаль и чернение.
Указывать на эфесе или клинке владельца меча было не принято, но особое значение придавалось изображению связанных с ним мифологических сцен и начертанию имён древних богов или тотемных животных. В соответствии с этим, мечи получали свои имена. Так, сегодня известны мечи, именуемые Василиском, Реувитом, Китоврасом, Индракой и многими другими именами представителей древнейшей мифологии.
Как видно, такой обычай имел под собой вполне конкретные основания. Обладателями мечей были воины, прославившиеся если не личной доблестью, то уж во всяком случае ратными подвигами своих дружин. Одно лишь упоминание их мечей должно было приводить в ужас возможных противников.
Кроме отделки оружия, о многом могли рассказать исследователям и его конструктивные особенности. Так, например, вес меча и его размеры обычно соответствовали физическим возможностям заказчика. Поэтому, отождествляя тот или иной экземпляр с конкретным историческим лицом, историки получали о нём дополнительную информацию.
Сакральное значение меча у славян в древности
Любопытно отметить и тот факт, что в народе отношение вообще ко всем славянским мечам имело отчасти сакральный оттенок. Известен, например, обычай древних русичей класть возле новорождённого сына обнажённый меч, как бы символизируя этим, что в будущем ему предстоит бранными подвигами добыть себе богатство и славу.
Особое же место занимали магические мечи, с помощью которых наши древние предки осуществляли определённые религиозные обряды. На их клинках и рукоятях наносились рунические заклинания, придававшие владельцу силы противостоять не только реальным противникам, но и всевозможным мистическим силам.
Некоторое количество подобных артефактов было обнаружено археологами при раскопках древних захоронений. Объясняются их находки бытовавшим среди древних славян поверьем, согласно которому, меч, обладавший мистической силой, всегда умирал вместе с гибелью или естественной смертью своего владельца. Его опускали в могилу хозяина, совершая определённые магические действия. Считалась, что после этого всю его сакральную силу забирает Мать - Сыра Земля. Поэтому мечи, украденные из курганов, никому не приносили удачи.
Меч ─ символ воинской доблести и славы
Меч, на протяжении многих веков являвшийся основным оружием российского воина-дружинника, служил в то же время символом княжеской власти и был своего рода эмблемой военной славы России. Неслучайно его культ сохранился даже после того, как холодное оружие было повсеместно вытеснено огнестрельным. Достаточно вспомнить, что многие знаки военной доблести наносились именно на клинках и эфесах.
Своё символическое и отчасти сакральное значение меч не утратил и в современном мире. Достаточно вспомнить знаменитую фигуру Воина-освободителя, созданную скульптором Е. В. Вучетичем и установленную в берлинском Трептов-парке. Важнейшим её элементом является Меч Победы. Он же фигурирует и в другой работе скульптора ─ фигуре Родины-матери, являющейся центром мемориального ансамбля на Мамаевом кургане в Волгограде. Эту работу Е. В. Вучетич создал в творческом содружестве со своим коллегой ─ Н. Н. Никитиным.
