Б. Приходкин Объяснения в любви артиллериста - Земля войны под ярким солнцем мира

Продолжаем лирическую тему. Вот такое стихотвореньеце. Объяснение непонятных терминов могу дать в камментах:-)

Артиллеристом я рожден,
В семье бригадной я родился,
Огнем картечным был крещен
И черным бархатом повился.

Водой с баклаги окропили,
Обвили шнуром вытяжным,
Снарядной мазью умастили
И полусалом нефтяным.

От легкой пушки в дни былые
Корзинка люлькой мне была,
И за канаты отвозные
Ее качали номера.

Я знал изделья Круппа, Скотта
И, не умев еще ходить,
Уж недолет от перелета
Я мог свободно отличить.

Еще почти ни полуслова
Не мог порядочно сказать,
Но трубку действия двойного
Уж мог собрать и разобрать…

* * *
Мой глаз наводчика наметил
Красотку быстро средь подруг.
Ваш взгляд улыбкой мне ответил –
И я с тех пор Ваш верный друг.

Красавица, душой прекрасной
Очаровали Вы меня.
Хоть Вас любить – любить напрасно,
Но разлюбить не в силах я.

Как бархат, нежные глаза
Сведут с ума хоть ездового,
Как шелк, волнистая коса
Длиннее шнура вытяжного.

Стан гибок, как латунный лист,
И прям, как орудийный банник,
И я, пушкарь-артиллерист,
Ваш верный раб, Ваш вечный данник.

В тумане дыма на стрельбе
Ваш образ милый различаю
И вместо «Трубка – семь и две»
Я Ваше имя повторяю.

Меня Вы в корень запрягли,
На сердце шашку положили,
Бикфордов шнур на ней зажгли
И грудь протравником пронзили.

Прошу простить мой юный пыл
За объяснение такое –
Я Вас люблю, как полюбил
Свое Училище родное.

Я Вас люблю, как дорогой
Наш род оружья благородный,
Люблю Ваш взгляд, Ваш ум живой,
Люблю на шейке бантик модный.

Простите, если столь нежданной
Своею клятвой изумлю,
Но вот клянусь: сей клятве данной
Я никогда не изменю.

В любви к Вам пылкой, неизменной
Клянуся гайкой зажимной,
Клянусь гранатою двухстенной,
Клянусь шрапнелью разрывной,

Клянусь ударной трубки жалом,
Ведущим медным пояском,
Распорной муфтой и запалом
И рукоятью с кулаком.

Клянуся банника я щеткой,
Наметкой, поршнем и штырем,
Клянусь обратною наводкой
И крепким буферным болтом.

Клянуся я стальным нарезом,
Задержкой, торбой и чекой,
И дульным и казенным срезом,
И с усом пластырной тесьмой.

Люблю. Я даром не клянусь.
Люблю, как лихость в офицере.
Но, как шагистики, боюсь,
И как заступки на карьере.

Любой артиллерист-молодчик,
Увидя Вас, сойдет с ума –
И фейерверкер, и наводчик,
И остальные номера.

В победе был почти уверен,
Но жребий выпал не таков:
Я признаюсь, что был расстрелян,
Еще не снявшись с передков.

И не свинца тяжелым градом,
Пуль трехлинейного ружья –
Я был расстелян Вашим взглядом.
Его снести не в силах я.

Он, жгучий, чуть высокомерный,
Мне всю прислугу положил,
В дугу согнул прицел мой верный
И мушку набок своротил.

И если же хоть каплю лести
Ваш взгляд в словах моих прочтет,
То пусть за неотдание чести
Меня подпрапорщик цукнет.

Пускай тогда я в командире
Узрю не друга, а врага,
Пусть примет бархат на мундире
Лоск интендантского сукна.

Пускай в уносах лопнут шоры,
Когда я буду мчать в карьер,
Пускай савельевские шпоры
Прикажет снять мне офицер.

Пусть надо мной смеется шпак,
Ученый кант пусть изотрется
И фейерверкерский темляк
Пускай от шашки оторвется…

Сердечной каморы моленья
Ужели тронуть не могли?
Ужель услышу «Отступленье!»
И дам команду «На задки!»

Тогда шрапнель на «К» поставлю,
Сам наведу ее на цель,
Мой выстрел в грудь себе направлю –
И разнесет мне грудь шрапнель.

Фрагменты тела моего
В обитый бархатом гроб сложат,
И меж гнезд цапфельных, его
Убравши, на лафет положат.

Тут попрощаются со мною
Мои товарищи-друзья
И, покачавши головою,
Быть может, скажут про меня:

«Артиллеристом он родился,
Артиллерийской жизнью жил,
Артиллерийской смертью умер,
Артиллерийски верен был.»

Закроют крышку грорбовую,
Тоскливо молот застучит,
И, тишину будя немую,
Залп первый глухо прозвучит.

Когда ж опустят гроб в могилу
И командир махнет рукой,
На мрачном кладбище уныло
Тогда раздастся залп второй.

Обряд закончат погребальный –
Зароют гроб в земле сырой,
И залп последний, залп прощальный
Разверзнет небо надо мной…

А впрочем… Надо ль умирать?
Смерть все равно ведь не поможет.
Да и притом – кто может знать –
Еще другой конец быть может.

Не по-пехотному, пешком,
Не по-гражданскому, в карете,
Орудья легкого вдвоем
К венцу поедем на лафете.

Наш фейерверкер, как в былые
Дни, звонкой шпорой шевельнет,
Возьмут в нагайки ездовые,
Уносы полетят вперед.

Быстрей снаряда мы помчимся,
Туда, где церкви виден крест,
И там, у врат, остановимся,
Налево сделавши заезд.

Ударит вдруг, как непогоды
Весенней гром, салюта гул –
И часовые два у входа
Возьмут нам «…ШАЙ… НА КРА… УЛ!»

Генерал-марш походный грянет
Нам хор бригадных трубачей,
И молодая пара станет
Пред аналоем, средь друзей.

Возьмем палительные свечки,
Зажжем их трубкой вытяжной,
Потом запальные колечки
Наденем на руки с тобой…

Очень хорошо об этой статье про Америку, по-моему, отозвался (там же по ссылке) ms 30.10.07 в 21:14.
Африканец, а с тобой, возможно, в первый раз позволь мне не согласиться. Ты сказал; "...ВСЯКИЙ, кто в Америку приезжает...". Я когда-то уже писал, что лично я уезжал ОТТУДА и уверен, что, кроме меня таких было достаточно. И дело не в Америке, я мог оказаться в какой-нибудь другой стране. Причем здесь скисание или трудности и заморочки. Это так, жизнь (сначала иммигрантская, потом неудовлетворенного коренного жителя). Но не сравнивать же их с тем, как было там (разве в шутку). Наверное, там было что-то такое, что не давало мне жить, как человеку (пусть херовому). Не от убогости же своего существования я сбежал, не от армии (служилс), не от хамства (сам такой), не в поисках богатсва и счастья (где их есть). И даже не для того, чтобы просто попутешествовать. И уж, конечно, не из любимейшего города и от своих друзей и привычек. Про русский язык не говорю, потому что ясно, что он мой родной. А от того, что этому козлу-автору никогда не понять, что, может, для него и хорошо. А так все проблемы, что есть здесь, были и там, но очень многих зато нет. А то, что к хорошему привыкаешь и воспринимаешь как должное, так это очень даже здорово. Значит оно есть, начиная от цветочков и кончая неплохим автомобилем, который ты можешь себе позволить.
В Америке есть один только огромный недостаток (для меня) - это то, что не могу спокойно с легкостью распечатать или открыть товар. Заколебали.
А страховки они же есть. На работах легальных - всегда, а бизнесмен - купи, а неимущий - дадут. Но многие все равно жалуются, что мало.
Все херня, не в этом счастье. Счастье в свободным времени, в крыше над головой и в невредном общении. А деньги мы все уже заработали давно, просто нам их не сразу выдают.
А мужик тот так все переврнул, что и аргументы искать не нужно, бесполезно.
Буду править ошибки, если что не так понял. Но это, когда отправлю в ВМ и перечитаю.

Африканец

//так ведь никаких трудностей в начале и нет. Рододендрон и сандаунер ведь существуют на самом деле//

Это смотря у кого. У того кто приехал на готовое место работы и с удовлетворительным языком может и нет. Да и то я сильно сомневаюсь в этом, все равно нужна адаптация, начиная с акклиматизации и кончая тем что надо нацчиться пользоваться чековой книжкой и кредитными карточками.

Африканец

так ведь никаких трудностей в начале и нет. Рододендрон и сандаунер ведь существуют на самом деле. А вот что среди этой вот красоты могут наебать со страховкой - разве об этом можно подумать?

Африканец

// Вот и скисает иммигрант//

Это даже имеет название. "Синдром иммигранта" хорошо известен психиатрам и психологам.
Возникает он у некоторых, не у всех иммигрантов, когда первые трудности иммиграции, которые иммигрант проходит "на адреналине" позади. Вроде всё уже наладилось, есть работа, есть деньги, есть где жить более-менее комфортабельно. Живи и радуйся, ан нет - адреналин кончился, и наступает депрессия.

Африканец

наверное, всякий, кто в Америку приезжает, тоже первые пару лет взахлеб рассказывает всем встречным, какие там роскошные цветут рододендроны и ебискусы, как ловко койоты по ночам едят енотов, какой широкий выбор продуктов и субпродуктов в магазинах и какие роскошные, приятные и вкусные рестораны кругом, куда можно ходить каждый вечер, и все не надоест, и какой там замечательный сандаунер с видом на море, совсем не такой, как в родной стране.

Ну а потом начинается столкновение с реальностью: медицинские фонды, страховки, налоги, адвокаты, строители, продавцы подержанных автомобилей, агенты по недвижимости, школы, больницы, морги и моргиджи. Вот и скисает иммигрант. Если и не совсем скисает, то восторгов поубавляется. Напаяют разок при продаже машины, не заплатят страховку при аварии, вставят два-три исключения в договор страхования от инвалидности, да тут еще долбанешься с парашюта, и бабуин машину поцарапает - в общем, здравствуй новый мир.

Скажите слово про "Зенит", пожалуйста.

А по ESPN сейчас идет такая крутая разборка в конгрессе США из-за стеороидов в бейсболе.

Погода у нас кошмарная. Ездил на работу, еле остался жив. Еще у меня штаны чуть не упали, когда у детектора при входе в суд ленивый старый охранник заставил меня снять ремень. Ему неохото было подняться со стула и провести пищалкой по пряжке.

//ВизК,
меня в принципе удивила способность человека....//

А меня удивила способность журналюг из газеты.ру вытащить опус десятилетней давности и слегка подрезав опубликовать его под видом "письма читателя", причем без ссылки на оригинальную публикацию в "Дуэли".
Как там у вас насчет копирайта?

Африканец

наверное, это называется "восторженность свежего иммигранта". Говорят, проходит потом. А сейчас что? Ну джакаранда. Ну а у вас эта, секвоя. "Кого ты хотел удивить?"

Scand y

//А я сейчас отметил десять лет своего приезда в Африку

Африканец,

как так? Ни фига себе... Когда я появилась в ВМ (а это было более-менее вскоре после приезда в Швецию, ну где-то через год-два что ли), ты со своими рассказами про цветущую джакаранду и загадочный билтон производил впечатление старожила Стелленбоша, знатока Африки и завсегдатая всех окрестных ресторанов. А я, надо сказать, дико завидовала, потому что чувствовала себя в своей Швеции абсолютно сбоку-припеку. Но глядя на тебя думала, что поживу-привыкну и если не полюблю, то хоть сроднюсь как-то. А теперь выходит, я оказалась в Швеции чуть ли не раньше чем ты в Африке.

В общем-то, удивляться нечему, истина стара - не место красит человека, а человек место. А я, видимо, просто не тот человек, который место красит. Или красит, но в какой-то неправильный цвет. Но все равно неожиданно...

morzh

Дык я ж писал уже. Никто никогда из бассейнов (ни врытых, ни наружных) на зиму воду не сливает.
Она не промерзает до дна. Бассейн накрывают покрывалом, кладут несколько надувных подушек (компенсировать давление льда на борта, плюс поддерживать покрывало в центре), и оставляют на зиму.

Мой бассейн, если держать незакрытым - в морозы будет замерзать сверху. Поэтому лед, если тонкий, приходится разбивать, чтобы плавать. Если толстый (в несколько мм) - то тогда я жду, чтоб оттаял - иначе, разбивая его часто, можно повредить выстилку, и бассейн потечет.

Я предпочитаю температуры 0 до -1, тогда он либо не замерзнет, либо замерзнет, но несильно, и можно плавать.

Но, вобщем - да, он напрямую для моржевания не приспособлен.

В этом году я доплавал до 15-го января, после чего закрыл - морозы начались сильные, и я не ожидал, что он опять оттает вообще.

Температура воды, каки положено, минус 4 цельсия. Ниже она никогда не опускается.

morzh

Я, признаться, овсянку просто люблю (всегда любил), и у меня даже на работе с ней пакетик лежит.
Я еще кирзу (шрапнель) очень люблю.

А так же пшенку, гречку и мамалыгу (полленту).
И еще манку, но обжаренную.

Рис - только как плов.

Песня. Из "Белой Гвардии" (хотя пели, вероятно, сокращёный текст)

Артиллеристом я рожден,
В семье бригадной я родился,
Огнем картечным был крещен
И черным бархатом повился.

Водой с баклаги окропили,
Обвили шнуром вытяжным,
Снарядной мазью умастили
И полусалом нефтяным.

От легкой пушки в дни былые
Корзинка люлькой мне была,
И за канаты отвозные
Ее качали номера.