Деление на «правых» и «левых» сохранялось еще в конце 1980-х – начале 1990-х. Политические функция и роль автора «Размышлений о насилии» состояли в том, что он был идеологом левых движений. Это все равно, что сказать, что между мужчинами и женщинами есть различия, но среди этих различий нет такого, которое оправдывало бы дискриминацию в отношении права голоса. Два члена этой оппозиции опираются друг на друга: там, где нет правого, больше нет и левого, и наоборот.
С самого начала в фанатском движении начала образовываться своя иерархия. Как только появились первые движения, фанаты сразу начали делить себя на «правых» и «левых». А в начале 1980-х даже просто появление на улице или на стадионе с шарфом своей команды выглядело как вызов окружающим. Тогда движение четко делилось на «правых» и «левых».
Участие в драках в те времена было поставить в зачет, потому что они были спонтанными. Фанаты начала 1980-х рассказывают, что сделать «акцию» против «левых» фанатов команды, с которой вроде как дружишь, не считалось зазорным: «левые» есть «левые».
Считалось, что если «правые» завалят «левого», то ничего страшного, никаких предъяв не будет никому. А вот если две «правые» бригады, два «костяка» встретятся, то это было страшно. Могли ждать от ЦСКА. И я «зевнул» – «левых» принял за «правых». И подъезжает вагон со «спартачами» – выходят Жора Добчинский, Рыжий. И выскакивают наши. Составы равные.
Кто такие правые и как им объединиться?
И «спартаковцы» спрашивают: вы чего здесь стоите? Авторитетным мог быть только «правый» фанат, а «левых» – которые еще не наездили десять выездов или ходили на стадион, но не участвовали в драках, – обзывали «фантомасами». Но говорить, что это было во всех движениях, нельзя: в каждой фанатской группировке отношения складывались по-своему.
Не было выборности – люди признавали этого человека и принимали, что он авторитет. Среди этих людей – «выездюков», возможно, не всегда кто-то вел себя адекватно. Кому-то в зубы мог дать, с кого-то денег попросить, с молодого, еще что-то. И если кто-то обижался, то он уходил на сорок седьмой сектор. Про Софрона могу сказать, что я и моего возраста ребята старались с ним в один вагон на выездах не попадать.
А Рифат, помню, на одном из выездов в Киеве (в восемьдесят девятом) даже руку себе повредил – дал по морде одному из тех, кто обувал молодых, старался навести в этом плане порядок. Это была очень большая проблема. И, по-моему, в восемьдесят девятом году, когда ехали из Одессы, к поезду прицепили два бесплатных вагона – лишь бы фанаты уехали. И люди сошли на следующей станции – добираться своим ходом, лишь бы не ехать с этой компанией.
Смотреть что такое «»Правые» и «левые» в политике» в других словарях:
Сейчас мы это запрещаем категорически, да никто и не станет таким заниматься. Я помню, испытывал гордость – приехал на первый выезд. А нас поставили – ну че, давай денег. А у меня нет. Давай тогда билет сдавай, пойдем бухать в тупики – это где отстойник для вагонов. Именно за такие убеждения правых либералов во второй половине XX века начали называть правыми, так как прежние традиционные правые (монархисты, клерикалы) утратили популярность.
ПРАВАЯ, ЛЕВАЯ ГДЕ СТОРОНА?..
Также у человека могут быть убеждения, в одной области (например, в политической) считающиеся традиционными для «левых», а в другой (например, экономической) считающиеся «правыми».
Все права сохранены. В сфере политики правые-левые — оппозиция не единственная, но встречающаяся повсеместно. У этих терминов якобы больше не осталось ни эвристической, ни классификационной ценности, тем более оценочной. 8. Основная причина, по которой классическая диада оказалась поставлена под сомнение, состоит в следующем. Не во всякой бинарной оппозиции оба члена обладают одинаковой силой, к тому же не обязательно один из двух членов всегда сильнее другого.
Но предполагается, что человек в состоянии изменить и то, и другое
В истории Италии после Объединения преобладание Правой сменяется преобладанием Левой. Но преобладание не означает исключения второго члена оппозиции. Если то, что было частью, оказалось целым, это означает, что противопоставление выполнило свою задачу и необходимо начать все заново и «пойти дальше». Кризис советской системы повлек за собой не конец левых, но конец некого левого движения, существовавшего в определенных исторических рамках.
При внимательном рассмотрении то, что объединяет революцию и контрреволюцию, не зависит от принадлежности к двум противоположным лагерям, которые традиционно называются «правым» и «левым». Если бы это было так, правы были бы те, кто полагают, что с диадой пора распрощаться, поскольку она больше не работает как разграничение культурно и политически противоположных позиций.
В журнале крайне правых «Elementi» неофашист Солина написал: «Драма сегодняшнего дня носит имя умеренности. Уже из этих двух цитат вполне отчетливо видно, что левого и правого экстремиста объединяет антидемократизм (общая ненависть, если не общая любовь).
Например, переход «между двумя мировыми войнами значительного числа активных политиков из правых консерваторов в правые традиционалисты и оттуда — к тоталитаризму». Их часто путают с существенными и применяют, чтобы давать неверные ответы на вопрос о природе различия и отрицать это различие, когда в конкретной ситуации оно не оправдывает ожиданий.
Из шести великих идеологий, родившихся в XIX и XX веках, три — классические (консерватизм, либерализм, научный социализм), три — романтические (анархизм, фашизм и правый радикализм, традиционализм). И наоборот, антонимом эмансипации должна была бы быть вовсе не традиция или консерватизм, но порядок, установленный свыше, патерналистским правительством или ему подобными. То есть можно сказать, что есть разные виды антиэгалитаризма: все зависит от рода неравенства, которое принимается или отвергается.
С другой стороны, и правое движение «воплощает одну из модальностей человеческого», поскольку выражает «укорененность в почве природы и истории», «защиту прошлого, традиции, наследия». Спартак» и, как мне говорили, «Динамо» (Минск) – это клубы, которые в наибольшей степени были подвержены дедовщине. И в этом случае оппозиция не такова, какой следовало бы ожидать. Иными словами, правое и левое — не такие слова, которые обозначают зафиксированное раз и навсегда содержание.
Жизнь государства и демократического общества в странах Запада нынче построена на либеральных принципах, которые предполагают наличие множества точек зрения по разным вопросам, стоящим перед страной и самим социумом (множественность мнений называется термином «плюрализм»). Именно эта разница во взглядах и спровоцировала деление на левых и правых, а также центристов. Указанные направления являются общепринятыми в мире. Чем же они отличатся между собой? И как характеризуются отношения между теми, что имеет правые взгляды, и теми, кто называет себя "левыми"?
Правое политическое направление
В первую очередь необходимо сказать, что подобные термины относятся к общественно-политическим движениям и идеологии. Правые взгляды характеризуются резкой критикой реформ. Такие партии выступают за сохранение существующего экономического и В разное время предпочтения подобных групп могут отличаться, что также зависит и от культуры, и от региона. Например, в начале девятнадцатого века в Америке политики, которые имели правые взгляды, выступали за сохранение рабовладельческого строя, а уже в двадцать первом веке - против медицинской реформы для бедных слоев населения.
Левое политическое направление
Можно сказать, что это своеобразный антипод правых. Левые политические взгляды - это собирательное название идеологий и движений, которые выступают за реформы и масштабное изменение существующего политического и экономического режима. К таким направлениям относят социализм, коммунизм, анархию и социал-демократию. Левые требуют равенства и справедливости для всех.
История разделения политических взглядов и возникновения партий
В семнадцатом веке произошел раскол во Франции между аристократией, которая фактически обладала тогда единоличной властью, и буржуазией, довольствовавшейся скромной ролью кредитора. Левые и правые политические взгляды были сформированы после революции в парламенте. Случайно вышло так, что в правом крыле парламента расположились так называемые фельяны, которые желали сохранить и укрепить монархию и регулировать монарха с помощью конституции. В центре находились жирондисты - то есть «колеблющиеся». В левой стороне расселись депутаты-якобинцы, которые были сторонниками радикальных и фундаментальных перемен, а также всяческих революционных движений и действий. Таким образом и произошло разделение на правые и левые взгляды. Синонимом первых стали понятия «реакционер» и «консерватор», а вторых часто называли радикалами и прогрессистами.
Насколько размыты данные понятия?
Левые и правые политические взгляды на самом деле очень условны. В разное время в разных странах к тем или иным позициям причисляли фактически идентичные политические идеи. Например, после своего появления либерализм однозначно считался левым течением. Затем его стали определять как политический центр в плане компромисса и альтернативы между двумя крайностями.
На сегодняшний день либерализм (точнее сказать, неолиберализм) - это одно из самых консервативных направлений, а либеральные организации могут быть классифицированы как правые партии. Некоторые публицисты даже склонны говорить о неолиберализме как о новой разновидности фашизма. Даже такая странная точка зрения имеет место, ведь можно вспомнить чилийского либерала Пиночета с его концентрационными лагерями.
Коммунисты и большевики - кто они?
Левые и правые политические взгляды зачастую не только сложно разделены, но и перемешаны между собой. Яркий пример подобных противоречий - коммунизм. Подавляющее большинство большевистских и коммунистических партий вышли на большую арену после размежевания с социал-демократией, которая их и породила.
Социал-демократы представляли собой типичных левых, которые требовали расширения для населения политических прав и свобод, улучшения экономического и социального положения трудящихся методами реформ и постепенных мирных преобразований. Против всего этого активно боролись тогдашние правые партии. Коммунисты обвинили социал-демократов в трусости и взяли курс на более быстрые сдвиги в обществе, что явно видно на примере истории России.
Объективно говоря, материальное положение рабочего класса все же улучшилось. Однако установившийся в Советском Союзе политический режим уничтожил окончательно все демократические права и свободы народа вместо того, чтобы расширить их, как требовали бы те же левые социал-демократы. При Сталине же вообще произошел расцвет тоталитарного правого режима. Отсюда и возникает стойкая проблема в классификации тех или иных партий.
Социологические различия
Именно в области социологии можно найти первое различие. Левые представляют так называемые народные слои населения - наиболее бедные, фактически не имеющие собственности. Именно их Карл Маркс называл пролетариями, а сегодня их именуют наемными рабочими, то есть людьми, которые живут только на зарплату.
Правые взгляды были всегда обращены больше на независимых индивидуумов, которые могут проживать как в городе, так и в деревне, но владеют землей или какими-либо средствами для производства (магазином, предприятием, мастерской и так далее), то есть заставляют трудиться других или же работают сами на себя.
Естественно, ничто не мешает правым партиям контактировать и с вышеупомянутым пролетариатом, но уже далеко не в первую очередь. Эта разница и является первой и основополагающей линией разделения: с одной стороны находятся буржуа, руководящие кадры, представители свободных профессий, владельцы торговых и промышленных предприятий; с другой стороны - неимущие земледельцы-крестьяне и наемные работники. Естественно, что граница между этими двумя лагерями размыта и нестабильна, что характеризуется частым перетеканием кадров из одной стороны в другую. Также нельзя забывать и о пресловутом среднем классе, который является промежуточным состоянием. В наше время эта граница стала еще более условной.
Историко-философское различие
Еще со времен Великой французской революции левый политический взгляд был направлен на радикальную политику и реформы. Настоящее положение вещей никогда не удовлетворяло политиков подобного толка, они всегда выступали за перемены и революцию. Таким образом, левые выказывали приверженность и стремление к быстрому прогрессу. Правые взгляды не являются противниками развития, они демонстрируют необходимость защиты и реставрации давних ценностей.
В итоге можно наблюдать конфликт двух противоборствующих направлений - приверженцев движения и сторонников порядка, консерватизма. Естественно, нельзя забывать о массе переходов и оттенков. В политике представители левых партий видят средство для запуска перемен, возможность уйти от прошлого, изменить все, что можно. Правые же смотрят на власть как на способ сохранить необходимую преемственность.
Что характерно, можно также разглядеть определенные различия в отношении к реальности вообще. Левые зачастую демонстрируют явную склонность ко всяческой утопии и идеализму, в то время как их противники - однозначные реалисты и прагматики. Однако небезызвестные правые фанаты могут быть также восторженными фанатиками, хотя и весьма опасными.
Политическое различие
Левые политики издавна провозгласили себя защитниками народных интересов и единственными представителями профсоюзов, партий и ассоциаций рабочих и крестьян. Правые же, хотя явно и не высказывают свое презрение к народу, являются приверженцами культа родной земли, главы государства, преданности идее нации. В конечном итоге не зря их называют выразителями национальных идей (зачастую они склонны к национализму, авторитаризму и ксенофобии), а их политических оппонентов - идей республики. На практике обе стороны могут выступать как с демократических позиций, так и пользоваться явными тоталитарными методами воздействия.
Крайней формой правизны можно назвать жестко централизованное (например, а левизны - оголтелый анархизм, который стремится к уничтожению любой власти вообще.
Экономическое различие
Левые политические взгляды характеризуются отрицанием капитализма. Их носители вынуждены мириться с ним, так как все же доверяют государству больше, чем рынку. Национализацию они приветствуют с восторгом, а на приватизацию смотрят с глубочайшим сожалением.
Те политики, у которых правые взгляды, считают, что именно рынок является основополагающим фактором развития государства и экономики вообще в рамках всего мира. Естественно, капитализм встречается в этой среде с восторгом, а всяческие приватизации - с резкой критикой и непринятием. Это не мешает националисту быть сторонником сильного государства и усиления государственного сектора в разных сферах экономики, а человеку с левыми взглядами являться либертарианцем (приверженцем максимально свободного рынка). Однако основные тезисы остаются в целом незыблемы: идея о сильном государстве находится слева, а свободные рыночные отношения - справа; плановая экономика - слева, а соревнование и конкуренция - справа.
Различия в этических воззрениях
Левые и правые политические взгляды разнятся также и во взгляде на Первые ратуют за антропоцентризм и традиционный гуманизм. Вторые же провозглашают идеи общего идеала, который бы доминировал над отдельно взятой личностью. Именно тут лежат корни присущей большинству правых религиозности и атеизма левых. Еще одним различием является важность национализма для первых и необходимость интернационализма и космополитизма для вторых.
И maxim_sokolov
относительно перспектив правых политических сил в России побуждает еще раз обратиться к этой проблеме. Чрезвычайно большой проблемой является характерное для переломных эпох смешение всевозможных политических понятий, когда слова либо обессмысливаются, либо приобретают совершенно не свойственные им первоначально значения. В данном случае это в полной мере относится к очень несчастливому пока в России слову "правый". Этим активно пользуются оппоненты "правых", регулярно и небезуспешно компрометируя правых связью с теми силами и конкретными фигурами, которые в массовом сознании навеки сохраняют крайне негативную окраску.
Так, в частности, если человек "правый", то он якобы является сторонником всей той политики, которая проводилась, условно говоря, с января 1992 г. по сравнительно недавнее время. Между тем, эта политика была крайне непоследовательной, тернистой, более того, содержала элементы, заведомо неприемлемые для настоящих правых. Например, вся внешнеполитическая линия Козырева была совершенно "антиправой". Эта линия до сих пор не получила сколько-нибудь путного разъяснения со стороны, например, Союза правых сил, что превращает последний, с моей точки зрения, в "неправую" партию.
Так кто же такие правые? Кем должны быть те, кто именует себя сторонниками правых взглядов? - Во-первых, они выступают за максимизацию эффективности национальной экономики, которая в конечном итоге может быть только при условии "свободного рынка". Но это совершенно не означает, что представитель правых взглядов не понимает, что рынок сам по себе ничего не отрегулирует. Наоборот, реализм подсказывает, что существует совершенно разный инструментальный набор, который может пускаться в ход в зависимости от ситуации. Именно поэтому наступает во-вторых, а именно приверженность идее сильного, могущественного государства. Которое может в отдельных случаях прибегать и к совершенно нелиберальным мерам, если это отвечает его интересам. Сильное государство - это значит суверенная держава, с неотчуждаемыми территорией и стратегическими промышленными отраслями. Но главное, это держава, свободная в принятии решений. Что и означает - "суверенная".
Отсюда следует, что вся правозащитная шелуха, все эти призывы вести переговоры с террористами или, например, идея о создании "негосударственного федерального канала" являются антироссийской провокацией. Не имеющей ничего общего с подлинно правыми взглядами.
Это совершенно не означает, что нынешняя власть правыми идеализируется. Напротив, чем больше приглядываешься к ней, тем больше понимаешь, насколько малоэффективна та политика, которая проводится и насколько зачастую чуждые правым взглядам решения принимаются даже на самом верху.
Но эта констатация не отменяет факта совершенной чудовищности нынешней оппозиции в России, которая состоит либо из либертарианцев, либо из квазипатриотов, но главным образом из латентных патерналистов, которые спят и видят, чтобы государство вбухивало именно в них те средства, которые худо-бедно продолжают поступать в бюджет.
Если кратко резюмировать вышеизложенное, нужно сказать, что для отнесения человека к лагерю подлинно правых существует два просматриваемых критерия. В какой мере взгляды данного конкретного человека способствуют/не способствуют повышению эффективности экономики и росту могущества государства.
Может показаться, что два этих направления могут друг другу противоречить. В действительности, это никогда не бывает так. Наоборот, именно в могущественном государстве экономика чрезвычайно эффективна и наоборот, рост эффективности экономики приводит к росту могущества государства.
Но многие достойные люди, которые идентфицируют себя как правые, делают, на мой взгляд, ошибку, называя себя также "консерваторами". Это еще одно слово, которое оказалось сейчас ужасно затасканным (о чем свидетельствует, в частности, попытка "застолбить" данный бренд, предпринятая "Единой Россией"). Однако, сейчас под ним понимают, как правило, "опору на традиционные ценности". Я безусловно готов согласиться с тем, что в обществе имеется "ценностный дефицит" и это угрожает серьезными издержками. Но если мне говорят, что в их число входит, например, важная государственная роль церкви, я с этим согласиться решительно не могу. Более того, считаю подобный взгляд крайне вредным для страны, ее будущего. Поэтому "не консерватор". Однако отношу себя к сторонникам именно правых взглядов.
«Правые» и «левые»
С самого начала в фанатском движении начала образовываться своя иерархия. Как только появились первые движения, фанаты сразу начали делить себя на «правых» и «левых». Критерии, по которым фаната считали «правым» или «левым», в разных движениях могли незначительно отличаться, но у всех настоящим уважением и авторитетом пользовался только «правый» фанат. И авторитет этот нужно было заслужить только конкретными действиями – на стадионе, в драке и на выезде. А в начале 1980-х даже просто появление на улице или на стадионе с шарфом своей команды выглядело как вызов окружающим.
Тогда движение четко делилось на «правых» и «левых». Были «правые», которые в силу какой-то смелости, вызова обществу носили шарфы, несмотря на гонения, ездили на выезды, несмотря на гонения. Участие в драках в те времена [не всегда можно] было поставить в зачет, потому что они были спонтанными. Да, приезжали друг к другу, приезжали прямо к стадиону, но как таковых «забивок» не было. У «Динамо» был знаменитый столб перед западной трибуной – он и сейчас стоит, – и в восьмидесятые даже мы, маленькие, знали, что к этому столбу подходят после матча. Кто-то ехал домой, в метро снимал шарф и прятал, – а кто-то оставался, подходили к столбу.
Деление на «правых» и «левых» играло роль и в драках. Причем иногда оно оказывалось даже важнее, чем «клубная принадлежность». Фанаты начала 1980-х рассказывают, что сделать «акцию» против «левых» фанатов команды, с которой вроде как дружишь, не считалось зазорным: «левые» есть «левые». В то же время «правые» фанаты с некоторым уважением относились к «правым» фанатам враждебной команды: шарфы с них не снимали, хотя дрались, конечно.
Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):
Была даже поговорка – «правый» с «правого» шарф не снимет, но морду разобьет. А вообще, старались бить «левых». Считалось, что если «правые» завалят «левого», то ничего страшного, никаких предъяв не будет никому. А вот если две «правые» бригады, два «костяка» встретятся, то это было страшно. И один раз я стою [в метро] – жду, когда проедут вагоны с «правыми» «спартаковцами», я их в лицо знал. Они обычно садились в первый вагон, чтобы сразу обозревать всю станцию – кто там стоит. От нас они угроз не ждали – от «Динамо», потому что вроде дружили в те времена. Могли ждать от ЦСКА. И я «зевнул» – «левых» принял за «правых». Говорю – все, те проехали. И подъезжает вагон со «спартачами» – выходят Жора Добчинский, Рыжий. И выскакивают наши. Составы равные. И все друг друга знают и понимают, что произошло. И «спартаковцы» спрашивают: вы чего здесь стоите? Да мы просто встали. А вы чего вышли? Слово за слово, доходит до перебранки, а там и до драки один на один.
Деление на «правых» и «левых» сохранялось еще в конце 1980-х – начале 1990-х. Авторитетным мог быть только «правый» фанат, а «левых» – которые еще не наездили десять выездов или ходили на стадион, но не участвовали в драках, – обзывали «фантомасами».
Внутри одного движения деление на «правых» и «левых» часто приводило к дедовщине: авторитетные – «правые» – фанаты требовали с «левых» денег на водку, издевались над ними. Особенно свирепствовала дедовщина во время выездов – доходило до того, что молодые фанаты, не сделавшие еще положенных десять выездов, старались не попасть в один вагон с «правыми». Но говорить, что это было во всех движениях, нельзя: в каждой фанатской группировке отношения складывались по-своему. Такая ситуация продолжалась довольно долго – по крайней мере, до начала 1990-х годов.
«Шляпа», «Зенит» (Санкт-Петербург):
У нас на «грядке» было коллективное руководство на уровне авторитетности. Не было выборности – люди признавали этого человека и принимали, что он авторитет. Среди этих людей – «выездюков», возможно, не всегда кто-то вел себя адекватно. Кому-то в зубы мог дать, с кого-то денег попросить, с молодого, еще что-то. И если кто-то обижался, то он уходил на сорок седьмой сектор.
Игорь М., «Спартак» (Москва):
Про Софрона могу сказать, что я и моего возраста ребята старались с ним в один вагон на выездах не попадать. Потому что с ним ездило много народу, которые у молодых забирали вещи, деньги и так далее. Но я ни разу не видел, чтобы сам он этим занимался. А деньги «на барабан Софрону» собирали постоянно. А Рифат, помню, на одном из выездов в Киеве (в восемьдесят девятом) даже руку себе повредил – дал по морде одному из тех, кто обувал молодых, старался навести в этом плане порядок.
«Спартак» и, как мне говорили, «Динамо» (Минск) – это клубы, которые в наибольшей степени были подвержены дедовщине. Это была очень большая проблема. И, по-моему, в восемьдесят девятом году, когда ехали из Одессы, к поезду прицепили два бесплатных вагона – лишь бы фанаты уехали. И люди сошли на следующей станции – добираться своим ходом, лишь бы не ехать с этой компанией. Там чемпионат вагона по отжиманиям проводили…
Александр Шпрыгин («Каманча»), «Динамо» (Москва):
Тогда процветала такая дедовщина, что старым фанатам было не западло обуть молодых на лавэ. Приезжает на выезд фанат молодой, а с него деньги сшибают. Сейчас мы это запрещаем категорически, да никто и не станет таким заниматься. А тогда прямо шли по карманам, мелочь со своих сшибали – на выпивку, еще на что-то. Я помню, испытывал гордость – приехал на первый выезд. А нас поставили – ну че, давай денег. А у меня нет. Давай тогда билет сдавай, пойдем бухать в тупики – это где отстойник для вагонов.
| |
В последние десятилетия, после того, как в каждом доме засветился «голубой экран», международные новости не обходятся без упоминания левого крыла Бундестага или правых во французском парламенте. Кто из них какую проводит политику?
В советские времена все было ясно: левые - это приверженцы социализма, а правые, наоборот, стоят за капиталистов, и крайнее их проявление – фашисты, они же национал-социалисты, партия мелких лавочников и буржуев. Сегодня все изменилось, и то и другое появилось почти во всех странах, возникших в результате распада СССР. И левые, и правые партии занимают места в одном сессионном зале парламента, иногда конфликтуют, а порой и голосуют вполне солидарно, а еще и центристы есть.
Почему «правые» и «левые»?
Более двух веков назад прогремела Французская революция, свергшая монархию и установившая республиканскую форму правления. В «Марсельезе», ставшей государственным гимном, есть слова «аристократов на фонарь» - в смысле с петлей на шее. Но демократия есть демократия, и парламентарии с враждебными позициями расселись в одном просторном зале Народного собрания, а чтобы не возникало между ними перепалок, то сгруппировались.
Так уж вышло, что якобинцы выбрали себе места слева (Gauche), а их оппоненты - жирондисты - наоборот (Droit). С тех пор и повелось, что политические силы, выступающие за коренные преобразования общественной жизни, стали левыми. Ясное дело, что коммунисты причисли себя к ним, достаточно вспомнить «Левый марш» В. Маяковского. Правые политические партии занимают позиции противоположные, они как бы консерваторы.
Немного современной истории, или как левые становятся правыми.
Под лозунгами улучшения положения тружеников к власти много раз приходили лидеры, приносившие своим народам множество бед. Достаточно вспомнить канцлера Германии Адольфа Гитлера, провозгласившего национал-социализм. В период борьбы за пост главы государства он обещал избирателям многие блага, в том числе высокий достаток и справедливость, аннулирование позорного для немцев Версальского договора, работу для каждого, социальные гарантии. Добившись своего, Гитлер первым делом расправился со своими политическими оппонентами – левыми социал-демократами и коммунистами, которых частично уничтожил физически, других же «перековал» в концлагерях. Так он стал правым, вслед за изгнанным Альбертом Эйнштейном доказав, что все на свете относительно.
Другой пример. Л. Д. Троцкий был «слишком левым» даже для В. И. Ленина. Это вовсе не значит, что вождь мирового пролетариата был правым. Просто идея по поводу трудармий на тот момент показались слишком бесчеловечной, хотя и вполне марксистской. Зарвавшегося Льва Давидовича слегка пожурили, поправили, дали дружеский совет. Но это все история, и теперь уже давняя. А что происходит с левыми и правыми партиями сегодня?
Неразбериха в современной Европе.
Если до 1991 года все было ясно, по крайней мере, для нас, то в последние два десятилетия с определением «правости» в политике стало туговато. Социал-демократы, традиционно считающиеся леваческими, в европейских парламента запросто проводят решения, которые совсем недавно были бы вполне естественными для их противников, и наоборот. Огромную роль в определении политического курса сегодня играет популизм (в период выборов особенно), в ущерб традиционным платформам.
Левые политические партии, а именно либералы, проголосовали за оказание финансовой помощи Греции, что совсем не согласуется с декларируемой позицией на улучшение социальной политики собственного народа. Есть, впрочем, и преемственность в отношении антифашизма. Левая партия Германии неоднократно устами своих депутатов выступала против политики Меркель по поддержке украинских националистических сил, аргументируя свою позицию многочисленными антисемитскими и русофобскими цитатами из речей лидеров «Правого сектора» и объединения «Свобода».
Финансовый кризис значительно усложнил ситуацию. В настоящее время европейские левые и правые партии во многом поменялись ролями, сохраняя при этом видимое единство во всем, что касается обещаний по повышению жизненного уровня граждан своих стран.
"Правые" позиции в бывшем СССР.
На постсоветском пространстве толкование политической ориентации по «сторонам света» в целом осталось тем же, что и в советские времена. Правые партии России и других стран-бывших «республик свободных» указывают в своих программных документах цели, к которым, по мнению их лидеров, должен стремиться социум, а именно:
Построение истинно капиталистического общества;
Полная свобода предпринимательства;
Снижение налоговой нагрузки;
Полностью профессиональные вооруженные силы;
Отсутствие цензуры;
Личные свободы, включающие снятие целого спектра ограничений, которыми «опутал» страну «недемократический режим». Наиболее смелые представители правого крыла декларируют «европейские ценности» на грани пропаганды вседозволенности.
Многообразие форм «правизны».
Тем не менее и правящая в РФ партия «Единая Россия» также относится к этому парламентскому крылу, так как выступает за развитие рыночных отношений. Помимо нее, в правом блоке не обойтись без «Единства и Отечества», «Союза правых сил», «Яблока», «Партии экономической свободы», «Выбора России» и многих других общественных объединений, стоящих на позициях либерализации всех форм отношений.
Таким образом, в лагере политических партий одной направленности также могут быть свои противоречия, иногда очень серьезные.
За что выступают левые.
Традиционно партии левого крыла выступают за возрождение достижений социализма. К таковым они относят:
Государственное финансирование медицины и образования, которые должны для народа быть бесплатными;
Запрет продажи земли иностранным гражданам;
Государственное планирование и контроль над всеми жизненно важными программами;
Расширение госсектора экономики, в идеале – полный запрет частного предпринимательства
Равенство, братство и пр.
Левые партии России представлены авангардом - КПРФ (вообще-то партии две, Зюганова и Анпилова), а также примкнувшими «Патриотами России», «Аграрниками», «Национал-державниками» и еще несколькими организациями. Помимо ностальгических проектов ушедшего социализма они порой выдвигают вполне полезные и здравые инициативы.
Украинские правые.
Если в Европе по поводу ориентации разобраться трудно, то на (или в) Украине это сделать практически невозможно. О капитализме, социализме, либерализме или собственности на основные средства производства здесь речь уже не идет. Главным определяющим критерием в определении политических, а заодно и экономических целей служит отношение к России, которую правые партии Украины считают крайне враждебной страной.
Европейский выбор - это то, ради чего им не жалко практически ничего: ни остатков промышленно-кооперированных производств, ни собственного населения. Апофеозом развития этого направления во внутренней политике стал пресловутый «Майдан», вполне возможно, не последний. Так называемый «Правый сектор», наравне с другими ультранационалистическими структурами, превратился в военизированную организацию, готовую выполнять задачи по этнической чистке.
Левые на Украине.
Украинские левые и правые партии постоянно противостоят друг другу. За все время существования независимого государства у власти находились исключительно сторонники рыночных преобразований, что, впрочем, трактовалось весьма своеобразно.
Тем не менее, «Левый блок», состоящий из социалистов, их же, но прогрессивных, Всеукраинской партии трудящихся, и, конечно же, коммунистов, постоянно находился в оппозиции. Такое положение, с одной стороны, удобно, по причине отсутствия ответственности за происходящее в стране, с другой же свидетельствует о том, что идеалы марксизма большой популярностью в народе не пользуются. Собственно, в России у коммунистов положение сходное. Разница одна, но существенная. В сегодняшнем украинском парламенте левые – единственное оппозиционное объединение, противостоящее агрессивно настроенной националистической власти.
Итак, понимание «левизны» и «правизны» в западном мире и постсоветских странах существенно различается. В настоящее время украинские «правосеки» имеют возможность наказывать сограждан, посмевших в День Победы повязать на рукав Георгиевскую ленточку, объявив таковых «сепаратистами» и «колорадами», и если дело обойдется словесной обструкцией, то это еще не худший вариант.
Соответственно, каждый из таковых автоматически причисляется к левым, независимо от его отношения к идеям всеобщей социальной справедливости. В то же время европейские левые и правые партии различаются лишь цветами партийных флагов, некоторыми пунктами программ и названиями.
